С этими словами Волк подобрался и прыгнул из окошка. Катерина поперхнулась криком, настолько неожиданно было оказаться внезапно на такой высоте. Сивка всегда поднимался с земли, это было совсем не страшно, а тут ей показалось, что они сейчас упадут вниз, она зажмурилась, и так с плотно закрытыми глазами некоторое время и ехала.

— Можешь открыть глаза — тихонько сказал Волк — Мы не падаем, все хорошо.

Катя осмотрелась, да, летят и очень высоко, холодно и ветер свистит в ушах, несмотря на шапку. Она с трудом заставила себя разжать пальцы правой руки и одеть капюшон. Рядом на Коньке-Горбунке съежился Кот, укутанный в теплый жилет. Внизу целое море огней, особенно хорошо освещены дороги, как золотые реки. Какая же Москва огромная! Как золотое море! И оно шумит и качается, качается.

— Катюша, не спи, так и замерзнуть можно! — сквозь дрему она услышала голос Кота.

— Я не сплю, я так, просто глаза закрыла. — пробормотала она и увидела, что из города они уже вылетели и теперь под ними все больше леса и поля, совсем белые с серыми полоскам дорог.

— Скоро уже надо снижаться и Сивку забрать — прокричал Кот, которого заскучавший Конек вез с замысловатыми поворотами, снижениями и подъемами.

— Я на Сивку сразу пересяду, а то меня уже укачало — прокричал Кот, когда его в следующий раз пронесло мимо.

— Вот так всегда — рассмеялся Волк — Стоит только Коту сесть на Конька, как того сразу брыки разбирают.

— Если бы Кот не был серым, он бы уже зеленым стал бы. — подумала Катя, которая с сочувствием следила за траекторией движения Конька. — Просто танец блохи с саблями какой-то, как дедушка говорит!

Вскоре показалось особенно ровное поле, как выяснилось, это было замерзшее озеро, и именно там и ждал их Сивка. Он не особенно удивился, когда Кот стек со спины Конька в сугроб, некоторое время там посидел, покачиваясь, а потом неуверенно побрел к Сивке. Сивка сделал два шага, зубами прихватил воротник бывшей Катиной зимней куртки, которая теперь играла роль теплой жилетки для Баюна, и легко закинул его себе на спину.

— Зачем ты его так укатал? — строго спросил он у Конька.

— Да не получается у меня по прямой, если всадник не придерживает, а Кот же как мешок сидит, только хвост свисает и когтями вцепляется — заторопился с объяснениями Конек-Горбунок.

— Котик, ты как? — переживала за Баюна Катя.

— Не спрашивай, мне сейчас лучше рот держать закрытым, укачало очень — честно ответил Кот. — Я потом всё скажу. И особенно этому… Вьючному животному!

Они продолжали путь на северо-запад, причем Конек легко летел по прямой, без всяких кульбитов и зигзагов. Катя подумала, что Конек невольно всё время поддразнивает Кота. А может, и специально хулиганит.

Скоро на горизонте показалось холодноватое зарево огней.

— Санкт-Петербург — повернул к ней голову Волк, — Скоро будем на месте!

Они летели высоко над городом, и Катя поняла, насколько он отличается от Москвы. У Москвы улицы похожи на ручьи, которые сами выбирали, как им идти, чтобы попасть в реку, огибали холм или болото, которое когда-то преграждало им путь. Шли вдоль берегов речушек, которые потом стали течь под мостовой в трубах. Город врастал в каждый изгиб, овраг, холм и болото, делал их своей частью. А Питер был выстроен как по линейке. Дороги шли ровно, кварталы стояли как на параде. Питер был выстроен по приказу царя Петра Первого, так как он решил.

— Эрмитаж там — прервал ее размышления Волк, мотнув головой вперед.

Катя тут же начала волноваться, пока летели, она как-то об этом забыла а сейчас опять кажется, что в животе скручиваются в узлы холодные змейки.

— Не нервничай — тут же услышал ее страх Волк. — Все предусмотрено. Мы уже несколько раз летали на разведку, все выяснили. Один раз даже заходили. Все будет хорошо. Тем более, что там у Кота шпионы есть.

— Ага, я постараюсь не волноваться, а какие шпионы? — удивилась Катя.

— Сама все увидишь. — фыркнул Волк.

Они снизились в неосвещенном месте в парке. Потом Кате не разрешили слезть на землю, чтобы не было лишних следов. Она так и ехала верхом на Волке. И все думала, что придет в голову людям, которые увидят такого размера волчьи следы?

— Cивка, пора! — раздался голос Кота.

Сивка подошел к Волку и Кот с его спины протянул Кате маленький пучок травы, цветы синие-синие, крошечные, запах такой горьковаты и очень свежий.

— Возьми, положи в карман, захочется спать, понюхай. Это синецвет, чтобы не уснуть от сон-травы.

Сивка сделал еще пару прыжков и остановился перед каменной лестницей, Кот легко прыгнул на перила и стремительными прыжками взлетел наверх, достал из мешочка пучок другой травы. Цветы крупные, белые, и как будто мерцают, а в середине каждого цветка светло-зеленая звездочка.

— Сон-трава усыпи людей,

Пусть уснут на час,

Не увидят нас.

Не тревожат нас.

Не откроют глаз.

Как только голос Кота стих, от травы в его лапе поползли, потекли волны мерцающего беловатого тумана, одна такая волна докатилась и до Кати, она ощутила, как глаза бессильно закрываются, но ее тут же толкнули в плечо. Конек теребил ее воротник зубами.

— Катя, Катюша, скорее понюхай синецвет, скорее, иначе все напрасно! — кричал он ей прямо в ухо.

Она с огромным усилием открыла глаза и заставила себя опустить голову к пучку, который так и остался в ее руке. И ее тут же окатила волна свежести, ледяной и яркой.

— Ох. Вот это да! — она сунула нос в свой пучок травки, маленькие синие цветы переливались как крошечные звездочки, никакой сонливости не было и в помине.


Свежий-свежий чистый и ясный ветер, запах трав и леса. Катя подняла голову, Кот внимательно осмотрел ее и сказал:

— Хорошо, что я не забыл взять тебе синецвет. Сам себя не похвалишь, никто и не заметит. У вас-то в мире сон-трава только на людей действует. А в Лукоморье синецвет нам бы всем понадобился. Там сон-трава всех усыпляет. — он покосился на Конька, который выплясывал на мраморном поручне, наслаждаясь звонким стуком своих копытец.

— Пошли-пошли, потом лекции читать будешь. У нас всего-то час на все про все. — заторопил их Волк, а потом повернулся к Катерине. — Катюша, ты молодец. Сон-траву побороть даже на секунду очень сложно, если бы ты уснула, ничего бы у нас не вышло.

Катя сидела теперь на спине Сивки, а он проскакал по лестнице, повернул, еще раз, еще, лестница, поворот.

— Стой, вот наш вход! Видишь? — Кот постучал лапой по двери на которой было написано «Служебный вход».

— На всякий случай Кате дай шапку-невидимку — велел Волк Баюну. — Катюша, если кого-нибудь встретим, сразу же шапку одень. Поняла? — Катерина покивала, сунула невесомую мягкую шапочку в карман куртки и застегнула молнию кармана, а то еще выпадет!

Кот еще раз запустил лапу в мешочек и достал разрыв-траву.

— Разрыв-трава, разорви замки,

Засовы отопри

Двери отвори!

Тяжелая металлическая дверь открылась, над ней погас огонек сигнализации, камера за дверью бессильно опустила свою голову.

— Ну, пора! — скомандовал Кот. — Сивка, ты остаешься тут. А мы идем, как договорились, я первый, за мной Катя, дальше Конек и Волк. Нас уже ждут! Вперед! — Кот важно переступил порог и исчез в темноте.

Катя осторожно шагнула за Котом. Тут же послышалось шипение:

— Катерина, сойди с хвоста! Больно же! — сдавленно взвыл Кот

— Ой, прости, пожалуйста, прости! Темно, я просто не увидела.

— Катюша, не переживай так! — это уже Волк — Расстилает хвост как половик, а потом жалуется, подбери конечность, а то мы сейчас все по нему пройдемся!

Кот страшно оскорбился, но решил не связываться с Волком, там более на чужой территории. Он задрал хвост как можно выше, намеренно мазнул им по морде Волка и легко поплыл по коридору, шагая совершенно неслышно и легко.

Они вышли в какой-то коридор, справа в окна лился свет от фонарей, ярко освещающих улицу, и вдруг Катя увидела в коридоре множество кошек.

— Ой, что это? — Катерина даже приостановилась от удивления. Ей на ухо ответил Волк — А вот это как раз шпионы Баюна. Эрмитажные коты. Они тут живут и работают, уже множество поколений котов. Их тут около пятидесяти. Баюн их попросил помочь найти птицу. Они обыскали множество помещений, и точно знают, где птицы нет. Теперь проведут нас туда, где сами еще не смотрели. Пошли!

Через некоторое время Катерина совсем перестала ориентироваться, куда они идут. Направо, налево, опять направо. Она держала перед собой зеркало. Коридоры, коридоры, комнаты, то с бесконечными стеллажами, то с неимоверным количеством ящиков. Как тут можно кого-то найти? Даже с волшебным зеркальцем. Зеркальце все время пыталось найти птицу, мягкий свет и волны по поверхности подсказывали Кате, что зеркальце старается. Она снова и снова звала зеркальце, помогая ему сосредоточиться:

— Не бойся в зеркальце смотреть, оно не лжет,

Покажет правду, всю как есть, смотри вперед.

Вопрос задай и загляни, укажет путь,

С дороги главное теперь нам не свернуть.

И вдруг, свет стал ярким и радостным, рябь с зеркальной поверхности пропала, и совершенно ясно отразилась птица, сидящая на бронзовой изогнутой ветке, стоявшая на чьем-то столе. Катя ахнула:

— Нашлась! Нашлась! Зеркальце, милое, покажи путь к Жар-птице!

Зеркальце тут же послушно отразило Катино лицо, а потом дверь, поворот налево, к лестнице, четырех котов, два пролета вверх с кошкой на подоконнике, потом еще коридор, и двери, восьмая дверь справа, потом обычный кабинет, со столами, стульями и шкафами. На столах — компьютеры, а на одном, у окна, красавица-птица.

— Скорее, скорее, бегом! — шепотом прошипел Кот. — Времени мало!

И они побежали. Поворот, ступени, коридор и двери пролетели перед Катей в один миг, она дрожащей рукой нажала на ручку. Дверь моментально открылась, все двери слушались разрыв-траву, и при свете луны, падающем из окна, Катя увидела силуэт птицы, все кинулись к ней. И тут птица медленно, с усилием, повернула к ним голову.

— Катя, быстрее, — крик Кота подстегнул Катерину:

— Позолоты злату не надо,

Ярче злата крылья у птицы

Улетает Жар-птица в небо

Засияют в ночи зарницы.

Отряхни позолоту с крыльев

Мало света на свете стало

Наберешься у ветра силы

Ты в металле сидеть устала.