Рев, подобный вою сотни разъяренных сирен, отдается в моем черепе, затем бухает последний очаг, и вокруг становится тихо. Тихо и черным-черно, что я вижу, поднимая руки и оглядываясь вокруг. Слышу, как прямо рядом со мной кровь какого-то подвешенного животного капает в одну из мисок на полу. Дым дерет мне горло, но я прилагаю все усилия, чтобы сдерживать кашель. Мне нужно вести себя тихо, нельзя привлекать к себе внимание.

Несколько секунд я жду, застыв как изваяние. Глаза слезятся, потому что приступ кашля, который я подавляю, доводит меня до предела. Но когда где-то за столом, у которого я притаилась, загорается крошечный огонек, моему самообладанию приходит конец. Я захожусь в кашле и уже ничего не вижу из-за слез, застилающих глаза. Чтобы не оказаться перед лицом следующей опасности совершенно беззащитной, я ползу в ту сторону, где остался лежать второй топор Паучихи, и сжимаю его в руке.

– Нет-нет-нет, – доносится голос с другой стороны стола. – Положи-ка его обратно, хорошо?

Это какой-то обман слуха. Я не должна поддаваться этому заблуждению. Я нахожусь в бреду, вызванном страхом смерти, магическими молниями и чрезмерным количеством призраков. Я знаю эти приятные ощущения – чувствую их потому, что слышу голос Испе́ра, ну или того, кого я всегда считала Испе́ром. Но ведь его не может здесь быть. Или может?

Я переворачиваюсь на живот, чтобы заглянуть под стол, и вижу его: он в копоти с ног до головы, но это определенно он – мой любимый принц, который совсем недавно бросил меня.

Кончиками пальцев он создает свет, который скользит по лежащему на полу Випу. Другую руку он сжимает в кулак, с помощью какой-то магии втягивая в него дым, который затрудняет мое дыхание. Чем больше дыма исчезает в его кулаке, тем четче я различаю двух людей по ту сторону стола. Испе́р занят: одна его рука магическим способом очищает воздух, а другой, кончики пальцев которой светятся, он вытаскивает из-за пояса флакон, зубами откупоривает его и подносит горлышко под нос неподвижному Випу.

– Что ты здесь делаешь? – ошеломленно спрашиваю я.

– Забочусь о том, чтобы нам стало легче дышать, – отвечает он. – А заодно вытаскиваю Випа из глубокого сна.

– Это я вижу!

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Я думала, ты в Толовисе.

Вип начинает слегка шевелиться, после чего Испе́р отставляет в сторону флакон и находит, наконец, время, чтобы заглянуть ко мне под стол.

– Ты ошиблась, – говорит он и улыбается мне.

Время на мгновение замирает. Все как и прежде: я теряюсь в его почерневшем от сажи лице. Я могу ошибаться, но он не похож на принца, который бросил меня навсегда.





Глава 19




– Что случилось? – слышу я усталый голос Випа. – Что я здесь делаю?

– Должно быть, кто-то тебе кое-что внушил, – отвечает Испе́р. – Это видно по твоим зрачкам.

– Ведьма воткнула в тебя ядовитую иглу, – отзываюсь я со своей стороны стола. – Яд усыпил тебя и должен был заставить тебя забыть все, что ты видел.

– Но я помню, – бормочет Вип. – Мой дедушка удерживал тебя, и… и у жены повара было два топора в руках…

– Мне удалось нейтрализовать яд, – говорит Испе́р. – Я сделал это главным образом для того, чтобы сейчас ты мог нам помочь.

– Я – и помочь? – Вип тем временем уже успел сесть. – Если ты еще не заметил, я не особо силен в колдовстве.

– Колдовство и магию можешь оставить мне, – отвечает Испе́р. – А ты нужен мне в качестве проводника по замку. Мы должны найти гнездо мертвого волшебника.

– Гнездо? – непонимающе спрашивает Вип.

– У древних волшебников существуют вместилища, где пылают их очаги, – объясняет Испе́р. – Огонь в них умножает их силу. Именно поэтому я некоторое время назад уничтожал один очаг за другим, чтобы ослабить ведьму. Это помещение было ее секретным вместилищем, чего никто не чувствовал, не видел и не понимал. Не знаю, сколько раз я обыскивал кухонное крыло! Но она хорошо замаскировала свое гнездо и наложила на него круговое заклятие. И пока это заклятие оставалось нетронутым, ее сила и все, что с ней связано, оставалось невидимым.

– И ты все это время был в замке? – спрашиваю я. – А Вип знал об этом?

– Он и понятия не имел, – отвечает Испе́р. – Я приходил сюда тайно, в основном ночью. И кстати, Вип, если уж мы заговорили об этом, – ваши меры защиты никуда не годятся. Я мог бы трижды покорить этот замок в одиночку, если бы захотел.

– Вряд ли наша кухонная ведьма допустила бы это.

– О, кто знает. Такое гнездо для древнего волшебника обладает огромной ценностью. Я думаю, она предпочла бы сдаться противнику, чем раскрыть свое обиталище. Она чувствовала себя здесь в такой безопасности, что даже и представить себе не могла, что Клэри может проникнуть в замок с враждебными намерениями и таким образом повредить заклятие. Повреждение сделали гнездо ведьмы видимым и доступным. В том числе для меня. К сожалению, Клэри действовала очень быстро. Когда мои шпионы сообщили, что она находится на пути к замку, я сразу же отправился сюда. И все же чуть не опоздал.

– Твои шпионы? – спрашиваю я. – Помпи тоже из них?

– Только ее отец, но сейчас у него связаны руки, так что, вполне возможно, он послал свою дочь. Так или иначе, с моими людьми связались, и они отправили мне информацию птичьей почтой.

– А куда именно?

– В лес. У нас там есть несколько укрытий, я прятался там днем.

– С каких пор?

– С Самой Длинной Ночи. Надеюсь, ты меня простишь. Мне пришлось использовать тебя в качестве приманки, у меня не оставалось другого выбора.


– В качестве приманки…

– Да. Для двух волшебников, которых я искал. Я обязательно все расскажу тебе подробно, но сейчас у нас нет на это времени: костры ведьмы уничтожены, но она сбежала, а значит, устроит новый дом и очаги в другом месте. Тогда она снова сможет атаковать нас.

– Сколько времени это займет? – спрашивает Вип.

– Час, ну, может, два, – отвечает Испе́р. – Мы должны использовать это время для решения еще одной серьезной проблемы. Тот колдун, может быть, и мертв – поздравляю тебя с этим, моя героическая Лунолицая, – однако до сих пор представляет для нас опасность. Маги такого рода любят устанавливать заклинания мести на случай своей смерти. Чтобы защитить себя от этого, мы должны найти его дом с очагом и как можно скорее потушить его. Только тогда мы будем в безопасности от любых проклятий.

– Когда ты говоришь «мы», ты имеешь в виду меня? – спрашиваю я.

– Заклинания мести не особо привередливы, – отвечает Испе́р. – Такое проклятие может поразить любого, кто находится в этом замке.

Вип пролезает под стол и пялится на сапоги мертвого волшебника с шокированным выражением лица. Когда он подходит ко мне и присматривается к останкам Охотника, в изумлении качает головой.

– Больше света! – кричит он. – Быстро!

Испе́р, совсем как Паучиха, в мгновение ока запрыгивает на стол и оказывается рядом с нами, так что мой взгляд едва может проследить за ним. Думаю, мне стоит обстоятельно поговорить с моим мужем о магии – с моим бывшим мужем. Я тоже хочу стать такой быстрой. Как они это делают?

Истер удерживает создаваемый его рукой свет над мертвецом, и я понимаю, почему Вип так удивлен. Волшебник совсем не похож на двоюродного дедушку Випа. Тем не менее, на нем его одежда и королевские кольца. Пока мы с Випом смотрим на мертвеца, Испе́р вытаскивает нож, хватает шнур на шее волшебника и тянет за него. На конце шнура показывается ключ.

– Отлично! – восклицает Испе́р, перерезая шнур. – Теперь нам осталось найти для него подходящий замок. Вип, ты проведешь нас по замку и проследишь за тем, чтобы нас никто не остановил?

– Подождите, – говорит Випольд. – Это вообще кто? И где мой дед?

– Он, вероятно, мертв, – отвечает Испе́р. – В какой-то момент этот волшебник занял его место. Некоторым древним ведьмам и волшебникам удается то, на что современные волшебники не способны: они превращают свою внешность в облик другого человека. Отсюда и прозвище – многоликие. Это всего лишь иллюзия, но в глазах зрителя кажется настолько реальной, что даже я или мой отец не осознаем, что поддаемся чарам. Я помню, как два месяца назад пил чай с твоим двоюродным дедушкой. При этом не заметил ничего подозрительного.

– В тот день он был совсем дряхлым, – объясняет Вип. – Иногда такое случалось. В последнее время он много лежал в постели, но периодами радостно бродил по замку и был таким же бодрым, как и раньше.

– Тогда еще есть надежда, – выпрямляясь, говорит Испе́р. – Возможно, волшебник где-то спрятал твоего деда и использовал его только при необходимости.

– Но это безумие!

Я тоже поднимаюсь на ноги. Колени мои дрожат, я шатаюсь, и тогда Испе́р оказывается рядом со мной и хватает за руку. Его прикосновение действует на меня как тройная доза мокколатля: сердце начинает биться быстрее, я чувствую себя более бодрой и живой, чем могла рассчитывать при нынешних обстоятельствах. То, что он так испытующе смотрит на меня, ситуацию не улучшает.

– Все нормально?

– Думаю, да, – как можно аккуратнее отвечаю я.

Испе́р хочет меня отпустить, но медлит. Мы смотрим друг на друга, кровь приливает к моим щекам, и меня охватывает радостное возбуждение, которое пытается вытеснить из головы любую разумную мысль.

Судя по всему, Испе́р чувствует то же самое, потому что он слегка трясет головой, словно пытаясь прийти в себя, потом отворачивается и направляется к выходу.

– Уходим, быстрее! – призывает он нас. – Если завтра мы хотим оказаться живыми, то сейчас нужно поторопиться.

Мы с Випом обмениваемся грустными взглядами. Мы устали, это утро выдалось кошмарным. Но разве у нас есть выбор? Дедушке Випа может требоваться помощь, нужно обезвредить заклятие мести; как только злая ведьма устроит новый очаг, она обязательно вернется с ордой своих злобных дружков. Так что все продолжается. С тихим, но очень тяжелым вздохом я покидаю кухню.

Наш поспешный выход во двор через крыло замка, где располагаются личные покои королевской семьи, со стороны, должно быть, выглядит довольно странно. Мы вымазаны сажей, забрызганы кровью, испачканы и частично ограничены травмами. Рубашка Испе́ра разорвана, под ней на груди зияет рана от ожога, которая заставляет его снова и снова останавливаться на пути и глубоко втягивать в себя воздух. Левый локоть Випольда прижат к телу, а пальцы держат платок у раны на голове, которая снова начала кровоточить. А я… ну, я на удивление невредима, если не считать сильной боли в мышцах, которая связана с тем, что со вчерашнего дня я только и делаю, что разрушаю злые чары.

Вип успокаивает всех встречных людей одними и теми же словами:

– Произошло небольшое возгорание! Все в порядке – нам просто нужно как можно скорее подлечить пару царапин.

Держу пари, Испе́р накладывает на слова Випа какие-то чары, потому что никто ни о чем не спрашивает и не выглядит обеспокоенным. Они просто кивают нам, желают скорейшего выздоровления и идут дальше.

Мы добираемся до личных покоев двоюродного дедушки Випа, преодолевая несколько лестниц, которые отделяют его комнаты от комнат остальной королевской семьи. Стены увешены охотничьими трофеями, однако, насколько я могу судить, среди них нет заколдованных Богов природы.

– Не забывайте, – говорит Испе́р, пока мы взбираемся по ступеням, – ведьма нападет снова! Но на этот раз не одна, а вместе с темными силами, которые призвали ее и погибшего колдуна в Амберлинг, чтобы бросить вызов императору. Когда они придут, колдовской очаг древнего мага должен быть потушен. Перед тем как войти в замок, я предупредил своих солдат и магические силы. Надеюсь, они успею присоединиться к нам до того, как начнется новая схватка, иначе мы окажемся в очень невыгодном положении.

– Если Клэри удалось убить волшебника, – говорит Вип, останавливаясь на ступеньках, чтобы перевести дух, – а ты смог обратить жену повара в бегство, с чего такая паника? Мне кажется, вы вполне можете защитить себя.

– Нам помог фактор внезапности, – отвечает Испе́р, который уже стоит наверху лестницы. – Эти маги были в одиночестве, если не считать нескольких служебных призраков и духов-хранителей. Они никогда бы не подумали, что мы нападем, а Клэри оказалась сильнее, чем все думали. Она сломала все вражеские преграды.

Я тоже останавливаюсь, чтобы передохнуть. Вип поворачивается ко мне.

– Как ты это сделала? – спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

– Быть может, это из-за Короля-Призрака, – говорю я. – Он действует через меня – ну, так утверждала ведьма. Я думаю, эти двое боялись, что их колдовство будет иметь неприятные последствия, если они нападут на меня. В какой-то момент они отказались от магии и вместо этого попытались убрать меня с пути с помощью ядовитой иглы.

– С каких это пор Король-Призрак в состоянии что-то делать? – спрашивает Випольд. – Притом еще через тебя? Я думал, он мертв.

– Он просто спит, и когда мы закончим со всем этим, я его разбужу.