Полина раздражённо махнула на него рукой, а сверху на владыку упал большой орех. Все подняли вверх головы и увидели хрустальную белку, которая целилась вновь.

Все разошлись, но белка целенаправленно метнула свой снаряд опять во владыку Змей.

Лилианэ со смешком заметил:

— Пожалуй, вам здесь не рады! Возвращайтесь, пока с вами не случилось чего похуже.

— Но это священная земля… это мечта…

— И что хорошего вы принесли на эту землю? — разъярилась спросила Полина. — Грязь, — припечатала она. — Здесь надо творить, а что сотворите вы?

— Тогда надо всё закрыть, потому что я не один такой! — зло высказался владыка.

— Не вам это решать, — сразу же ответил Лилианэ. — Нас ждут перемены, и пусть не сразу у нас всё получится, но богиня показала нам, какой нас ждёт мир, если мы не оплошаем. Я намерен положить жизнь, лишь бы оправдать доверие и изменить всё к лучшему.

— Наивный дурак, — вздохнул непримиримый владыка, — и ведь тебя поддержат… такие же дураки…

— Значит, новые земли для дураков, не разучившихся мечтать и верить в хорошее, — весело подытожила Полина.

У всех немного кружилась голова и девушка заподозрила, что избыточное насыщение магией может сыграть злую шутку, как при её переходе из одного мира в другой.

— Надо уходить, — вздохнув, произнесла она.

— Может, задержимся? — попросил Лилианэ.

— Не сейчас… надо разъяснить вашим, что в эльфийском лесу действовали… отщепенцы.

Поля в последний момент не обвинила всех сумеречных.

— Госпожа иллюзий хочет прикрыть злодеяния расы сумеречных? — иронично спросил Змей.

— Да. Ронять зерна ненависти ко всем сумеречным ни к чему. Я так понимаю, что это отчаявшиеся эльфы, так и не нашедшие своего места. Нам всем придётся учиться жить вместе…

— Всем? И гномам? — произнёс он так, как будто всем понятна его ирония.

— Всем, — твёрдо ответила девушка.

— Быть может, сюда пускать ещё орков, гоблинов, троллей? — начал заводиться владыка клана Змей.

— Послушайте, а быть может, здесь уже живут орки, гоблины, тролли?

Услышав это, эльф сжал губы, а его ноздри раздулись от негодования, а человечка продолжала:

— Каждый, кто захочет и сможет жить вместе с другими, не считая кого-то ниже себя, должен иметь шанс попасть сюда. Я не говорю, что прямо завтра начнётся великое переселение. Вовсе нет! Сначала надо защитить мэллорны…

— Да неужели? — саркастически перебил её владыка.

— И лучше всего это сделать в союзе с нашим королевством, — не обращая на него внимания, продолжала Полина. — Это позволит расширить границы волшебного леса и поможет восстановить популяцию мэллорнов. У меня уже растёт один, — небрежно бросила она, — дело за другими.

— Вы бредите… — эльф имел в виду всё, что о чём болтала человечка и, в частности, утверждение о выросшем вне эльфийского леса мэллорна.

— Нет, — вступил Лилианэ, — на землях баронессы вырос мэллорн, и он источает магию.

— Уходим, — прервал разгорающийся спор генерал, беспокоясь об оставленном пленнике и получая сообщение от своего элементаля.

Уно, последовавший за ним в портал, сообщил, что он слишком быстро растёт и это не нравится местным обитателям. Томаш тоже ощущал перенасыщение магией на новой земле, а для огневика это было опасно.

Полина взглянула на него с тревогой, услышав напряжение в брошенном приказе, и сразу же ухватилась за его руку. Так они первые и шагнули обратно под натянутые луки, окруживших поляну эльфов. Но следом за ними вышли Лилианэ с главой клана Змей, и напряженная обстановка сменилась радостными восклицаниями:

— Наследник, вы живы!





Глава 27





— Наследник, вы вернули себе артефакт?


— А остальные пропавшие живы?

— Где вы были и почему здесь другие Владыки?

— Откуда здесь сумеречный?

— А владыка Золотых ягод сказал, что носительница вашего артефакта заманила вас в ловушку….

Голоса раздавались отовсюду, и впервые отвечающего на вопросы Лилианэ слушали так, как никогда прежде.

Взволнованные общей обстановкой в клане и недавними событиями на главной поляне, эльфы взяли в кольцо наследника с его гостями и проводили всех к резиденции. Там Лилианэ коротко объяснил, что отныне ни в одном клане больше нет родового артефакта привязки и выйдя к народу надел венок Владыки.

На стихийно собранном вече Лилианэ подробно рассказал, каким образом артефакт оказался в руках человеческой девы. Простые эльфы слушали его с большим вниманием. Пользуясь случаем, он стал говорить о своей жизни среди людей; о растущем вне волшебного леса мэллорне, который он подпитывал, и о самих людях. Молодой владыка долго стоял перед своим народом, распутывая всю ту ложь, что нагородили приближенные к владычьему трону эльфу, и летописцам потребовалось много бумаги, чтобы записать все речи первого дня правления Лилианэ.

И из его слов становилось понятно, что пора оценивать разумных по делам, а не как-либо иначе. Потому что жестокие, глупые, жадные существа есть в любом обществе, как и умные, благородные, отважные и честные.

Полина слушала и улыбалась. Речь Лилианэ была пафосной, но эльфы слушали его, раскрыв рты, а у многих блестели глаза и нет-нет да скатывалась слезинка по щеке. Правда, первородных пробило тогда, когда молодой правитель дошёл в своём рассказе до открывшегося портала и что это можно расценивать, как протянутую руку богини Лилиат в ответ на стремление начать править по-новому.

Единственное, что не смог объяснить новый глава, так это что стало с душами эльфов, привязанных к родовому артефакту. Означает ли это, что они затерялись в общем потоке и родятся на чужих землях? Не жестоко ли это со стороны богини, если она хотела вернуть свою милость?

— Дайте время и мы с другими владыками всё выясним, — всё что мог на данный момент ответить Лилианэ.

Потребовался не один перерыв во время речи Владыки, чтобы перевести дух, перекусить, но никто не расходился и все ждали, когда Лилианэ вновь появится и продолжит открыто говорить с народом.

Глава клана Змей не спешил к себе домой и слушал местного владыку очень внимательно. Слушал и хмыкал, слушал — и всё больше задумывался, глядя, как горят глаза его подданных, особенно молодёжи.

Потом он наблюдал за человечкой, которую ревностно сторожил генерал. Змей догадывался, кто юному эльфу подсказал многие идеи, и старался понять, откуда у неё такой размах мыслей.

Но настоящим ударом для него стал рассказ о том, с каким напутствием бывший владыка клана Луны передал ей родовой артефакт. Неужто старина Ли первым понял что-то… почувствовал и осмелился… Непостижимо, как он на это решился… Более того, Ли вложил всю свою силу в посмертные слова, чтобы защитить странную девицу и не дать ей свернуть с пути, который она сама же невзначай обозначила.

— Вы поймите, я этой ноши не желала и старалась… — объясняла Полина эльфам, когда Лилианэ представил её всем.

Да, владыка Змей понимал, что девице некуда было деваться, раз предыдущий Владыка сумел обернуть своё убийство в жертвоприношение. Все пути-дорожки вели бы человечку к осуществлению того, о чём она наболтала ему. На это могла потребоваться вся её жизнь, или долг перешёл бы на потомков, но маленькая госпожа оказалась активной, и нить её жизни не затерялась в узоре мироздания.

Занятная дева. И если другие люди такие же, то было бы интересно изучить их… и не скучно… да, надо дать им шанс… или себе? До чего же сопляк убедителен!

Эльфийское гостеприимство стало поперёк горла Томашу. Пленённого сумеречного лорда отравили первым же глотком воды и было ли это проявлением ненависти светлых к врагу или сокрытием улик, выяснить не удалось. Нэт был в ярости и Полина опасалась, что он вспыхнет, но следующий тенью за генералом элементаль перетягивал всю лишнюю энергию на себя.

Баронессе очень хотелось задержаться в волшебном лесу, но Нэт был непреклонен и после выступления Лилианэ и короткого сна, они засобирались домой. Генерал сам принёс воды, которой умылась Поля, сам собрал завтрак на кухне, заставив эльфиек ждать в углу и не мешаться. Полина прекрасно понимала гнев Нэта, но оказаться в гостях у эльфов и ничего не увидеть было грустно.

— Встретимся у короля? — прощаясь с Лилианэ, спросила она.

— Да, — кивнул Владыка клана Луны, посверкивая надетым на голову золотым обручем и досадуя на то, что не может обеспечить безопасность своих спасителей. — Нам есть, что обсудить с Георгом.

— А как же мэллорн на Скальной гряде? Он не погибнет без твоей подпитки? Я понимаю, что теперь не до него, но жалко же…

— Полина, я хотел попросить дозволения поселиться на твоих землях своим эльфам. Им интересно посмотреть, как у вас устроен быт, увидеть корабли и, быть может, кто-то из них решится на более дальнее путешествие.

— Оу, конечно, я не против! Когда ждать? Летом?

— Нет, — Лилианэ хмыкнул и с гордостью пояснил: — Это рисковые ребята, и они хотят отправиться зимой.

— Они хоть видели снег? — насмешливо фыркнул Томаш.

— Через защитный купол, — с улыбкой ответил молодой Владыка, вспоминая свои эмоции, когда делал первые шаги по ледяной корке на стыке осени и зимы, когда ловил губами пушистый падающий снег, когда понял, что означает выражение «мороз кусает». Это удивительные воспоминания и их много, и он будет беречь каждое из них.

— Ясно, — вздохнула Полина. — Я пригляжу за ними, — уж она помнила настороженно-изумленный вид Лилианэ, изучающего багряные листья клёнов и обеспокоенного листопадом.

А уж сколько пришлось потратить сил, чтобы научить его правильно одеваться! Гордецу хотелось носить изысканную одежду, и он не понимал, чем чреват ветер при холодной погоде, не видел разницу между летним дождиком и осенним, пока не заработал насморк. А чего стоило зрелище, когда однажды рано утром мокрая земля покрылась коркой льда, и Лилианэ не сумел сделать ни шагу на разъезжающихся ногах. Дети поднимали его и вели в дом, как несмышлёныша.

Расставались долго. Полина просила держать её в курсе событий, обосновывая тем, что ей так легче будет помогать ему. А Лилианэ просил помочь наладить торговые связи и показал перечень товаров, которые эльфы его клана могли бы поставлять в её порт. Обсуждения примерных цен затянулось, и Томашу пришлось побыть варваром, уносящим свою женщину домой.

После разъяснений Лилианэ эльфы благоволили к Полине, а вот к Нэту относились неприязненно, но это и понятно. Потеря пленника не добавила Томашу вежливости и доброжелательного отношения к нелюдям. К тому же молодой генерал прославился у эльфов не талантом военачальника, не силой своей магии, а умением сносить головы одним ударом. И хоть случилось это всего лишь в одной битве, но владение Нэтом оружием и его физическая сила впечатлили эльфов до печёнок.

Возле границы волшебного леса творилась паника. Защитный барьер опустился слишком неожиданно, и эльфы торопились восстановить охрану границ. К тому же абсолютно все мэллорны превратились в своеобразные двери, ведущие на ранее скрытую землю, и это тоже нельзя было оставлять без внимания.

Полина с Нэтом сделали вид, что не видели и не слышали, как Лилианэ отправлял эльфов проверять деревья в дальних землях на наличие прохода, и как он, схватившись за голову, думал как охранять все эти порталы. Вообще-то всё это должно было стать большой эльфийской тайной, вот только шила в мешке не утаишь. Неизвестно, сколько ещё сумеречных прячется под иллюзией в светлом лесу; неизвестно, как поведут себя простые эльфы, обнаружив проход поблизости от своего дома; и никто не может предугадать, какие гости могут появиться с той стороны. Ведь двери работают в обоих направлениях!

Полина в последний раз обняла провожавшего Лилианэ и поспешила за Нэтом. Он торопился, опасаясь, что ошалевшие от происходящего эльфы запрут их у себя или обвинят в разрушении устоев. Впрочем, его величество Георг тоже может запереть Полину, прослышав о её визите в волшебный лес и планах по развитию королевства в ближайшие десятилетия.

В первом же поселении Томаша с баронессой ждали его люди, и дальнейшая дорога прошла без приключений. Наверное, слишком буднично состоялась первая совместная ночь Нэта и Полины, но они так были поглощены друг другом, что не замечали не обустроенности.

Для них всё было прекрасно! Они оба ценили обыденность, которая изо дня в день окружает любую семью. Они оба ценили время и старались жить здесь и сейчас, слишком хорошо теперь зная, что «потом» может не наступить. К тому же впереди обоих ждало много дел, и они каждую свободную минуту посвящали друг другу.

— Как же красиво! — выехав из последнего на пути постоялого двора, глубоко вдыхая прохладный воздух и смотря на уходящую вдаль дорогу, прошептала Полина.