Скорее всего, она походила на безумную и была безобразна…

— Моя богиня… воинствующая богиня… — выдохнул он.

Полина в шоке замерла, и даже насланная слабость от нахлынувших эмоций отступила. В груди жгло, но не от артефакта, а от волнения и… негодования! Он издевается или это армейский юмор? Они повержены и унижены, валяются, как тряпки, а он… что творит?

Томаш крайне неприлично прижался и как-то странно потёрся о неё, глубоко вдохнул, как будто пахло чем-то приятным, а не выходящим из земли паром, не горячем камнем. Скользнул губами по солёному от пота виску, поцеловал в глаза, которые пришлось зажмурить…

«Что он делает? Что…»

Обхватил рукой её голову и как пиявка присосался ко рту сухими и солёными губами.

Это что? Поцелуй? Он её жуёт!

Ошарашенная происходящим, Полина укусила генерала, а он зарычал и шепнул:

— Взял бы тебя прямо здесь!

«Что?!»

— Плевать на всех! С ума схожу, а ты не хочешь этого замечать!

И вновь так по́шло прижался, что Полина боялась пошевелиться. Шок! Вот он, настоящий шок, когда таращишься, не знаешь, что делать, как реагировать и забываешь, как дышать!

Она ещё надеялась сделать вид, что ничего не происходит, но произнесённые слова… они шокировали… а он продолжал шептать прямо в ухо, да ещё покусывал его!

— Ты для меня слаще всех сладостей! Балдею от твоей нежной кожи… мечтаю прижаться к тебе без одежды…

Полина теперь не дышала, боясь пропустить хоть слово, хотя ухо было жаль.

Но слова… Ужас! Что он такое говорит?

Разве можно так откровенно и бесстыдно?

Но генерала похоже ничто не смущало. Не место для признаний, ни обстоятельства… А она… её словно выбили из любимой раковины и ощущения обострились. Оказалось, что находиться так близко от желающего её Томаша и оставаться равнодушной невозможно. Он наплевал на всё, сошёл с ума из-за неё и этот факт ошеломил, отозвался наиприятнейшим удовлетворением.

Оно ощутимой волной пробежалось по всему телу и затаилось в груди, сладко сжимая сердце. Стало жарко и удивительно легко, как будто ранее на груди лежал груз, а теперь он растаял.

Волоски на теле встали дыбом и, наверное, выделился адреналин, толкающий в пропасть и уверяющий, что надо тоже на всё наплевать, сделать шаг навстречу и не думать ни о чём… да пусть даже себе на погибель, только бы умереть на его руках… но вдруг она потеряет его уважение, поддавшись моменту, а это хуже смерти…

Она с испугом посмотрела на него, чтобы прекратить… и утонула в отражающихся на его лице эмоциях. Ей больше не надо слов. Их души сейчас оказались оголены. Больше не рассуждая и не боясь, не замечая, что слезы омывают щеки, Полина потянулась к нему.

Но тут её магия словно бы обрела второе дыхание, горячей рекой ринулась по телу, изгоняя навешанные эльфами проклятия и девушка потеряла сознание, но её артефакт, получив мощнейшую подпитку, вновь был готов защищать своего носителя.

— Интересно, — констатировал эльф-иллюзионист. — Всё-таки мы мало знаем о людях. Но, время дорого… ведите их в общую. Там на него сразу наденьте ошейник с блокиратором силы!

— Но тот ошейник на…

— Убейте.

Томаш прижимал к себе Полину, тревожно прислушиваясь к её дыханию.

Не перегнул ли он со своими признаниями?

Он давно уже ждал случая, чтобы разбить преграду, которую баронесса тщательно возводила между ними. Сейчас, когда все чувства на пике, когда смерть дышит им обоим в лицо, она сможет отбросить налипшие из-за нанесённых обид страхи, понять и поверить, что он любит её больше жизни и желает! Соврать сейчас невозможно, как и то, что не стал бы он говорить в столь опасной ситуации о неважном.

Нежность к Полине переполняла его. Она сражалась с такой храбростью и отвагой, на какую способен не каждый воин.

Но как же страшно за неё! Как же мучительна мысль, что ей могут причинить вред! Они не понимают, что она прекрасна, уникальна, бесценна, и второй такой нет. Она сокровище… его личное сокровище!

Томаш неистово хотел быть победителем в глазах Полины, он хотел увидеть заслуженное восхищение. Она умна, и как никто другой сумеет оценить его успех. Они вместе влезли в эту авантюру, но он разложит всё по полочкам, вытащит их отсюда, и больше не будет никаких тайн и заговоров.

— Иди давай! — маг иллюзий ткнул человека в спину, увидев, что он чему-то улыбается, держа девушку на руках.

Нэт ожёг его многообещающим взглядом, но эльфа он уже не интересовал.

Многолетняя операция по обретению дома для изгоев, не пожелавших когда-то оставаться со спесивыми светлыми или попавшими под дурман паучихи Ллос тёмными, подходила к концу.

Наконец-то сумеречные смогут открыто заявить о себе и больше не прятаться на чужих землях!

Иллюзионист брезгливо скривил губы, следя за тем, как тащат главу клана Рассветных бабочек и с недовольством перевёл взгляд на человеческого воина. Мощный и непримиримый… это раздражало и восхищало. Человек! Он влез с юной госпожой в их дела и чуть всё не порушил.

Случайность или коварный план?


Человеческая девушка — последняя из носителей родовых артефактов, и её персона уже несколько лет вызывала много вопросов, а теперь она появилась здесь… так своевременно… удача или ловушка?

Эльф пристально следил за Томашем и ему казалось, что с каждым шагом человек наливается силой. Неужели это проклятое место подпитывает его? Надо было дать шанс ученику и узнать, что он хотел сказать, а потом уже…

Пожалуй, даже ошейник-блокиратор не удержит этого человеческого мага надолго, а постоянно контролировать его скоро будет некогда. Решено, как только он положит на алтарь госпожу магиню, то его кровь прольётся во славу Ллос.

Нэт чувствовал взгляд сумеречного и его инстинкты вопили об опасности. Никакого рабства и пыток для него уже не планируется, он видит это по холодному выражению лица эльфа, а значит, надо скорее набираться сил и действовать.

Генерал подул в лицо Полины и девушка вскоре заморгала, открыла глаза, растеряно посмотрев на него. Её милое смущение отвлекло его и не удержавшись, он поцеловал её в нос.

Она смешно сморщилась и широко раскрыв глаза, громко чихнула.

— Ой!

— Полюшка, надо выбираться, — наклонившись, шепнул он прямо в ухо. У Нэта получалось необычайно мягко произносить её имя и чуточку картаво.

Она ответила взглядом, что, мол, рада бы, да как?

Потом вопросительно посмотрела на него и её лицо стало решительным. Он кивнул ей, понимая, что она будет ждать его действий и поддержит.

Улыбнулся. С ней легко.

Помощникам пришлось бы разжёвывать план, а у него нет никакого плана. Есть желание выбраться, а в остальном… разрозненные фрагменты, которые ещё неизвестно как соединить, чтобы выйти отсюда если не победителями, то хотя бы живыми. Она это понимает, как и то, что сейчас должна тихо лежать на его руках, чтобы у эльфов раньше времени не отпала необходимость в нём в качестве носильщика.

Томаш жадно потянул силу из-под земли. Он чувствовал, что внизу огонь… много магического огня, расходящегося ручейками под эльфийским лесом. Это было антинаучно, но огненные потоки наравне с водными источниками словно бы подпитывали лес, и ведьмина пустошь оказалась ничем иным, как диковинным подземным огненным озером.

Это озеро находилось глубоко под землёй, а высушенная и дышащая паром поверхность оказалась вне эльфийского леса, но всё равно оно играло огромную роль в жизни волшебного леса на энергетическом уровне. И кто знает, не в этом ли разгадка вечного лета на землях светлых?

Потрясённый открытием, Нэт смотрел на эльфов и гадал, знают ли они о том, как вообще устроен (работает, существует) волшебный лес?

Скорее всего, сумеречные не догадываются об этом, потому что у них нет огневиков, а светлые?

Наверное, тоже нет, иначе бы отстояли бы ведьмину пустошь у людей. Во избежание недоразумений. Вдруг люди додумались бы устраивать там бани?

Нэт хмыкнул. Про бани никто не додумался, но просто там не было Полины, а она обязательно предоставила бы королю проект по использованию негодной земли! И кто знает, до чего доковырялись бы люди, и чем это закончилось бы для дивного леса и вообще для магии их мира.

Он окинул девушку ласковым взглядом и приподнял повыше, чтобы губами коснуться её виска. Ему хотелось поделиться своими чувствами, которые бурлящая под ногами родная магическая энергия усиливала.

Не вовремя всё это, но чувства переполняли его и требовали выхода. В Нэте перемешались нежность и тревога с нестерпимым желанием обсудить происходящее. А ещё азарт, который баронесса абсолютно точно разделила бы с ним. Отчаянный и бесшабашный азарт, когда всё и все против, а внутри есть убеждённость, что вопреки всему всё получится.

Еле-еле оторвал взгляд от неё и перевёл на нелюдей. В него вновь кинули проклятие подчинения и пришлось остановиться, чтобы не упасть. Внутренние потоки магии уже довольно быстро выжигали чужеродное влияние, и это приходилось скрывать.

— Иди! — услышал он приказ и повиновался.

О сумеречных мало что известно, но, к счастью, и сумеречные мало что знают о людях, особенно о человеческих магах. Такое положение дел вроде бы ставит их на равных, но Томаш ожидает от самых скрытных эльфов любых сюрпризов, а вот они недооценивают его.

Любители сумерек осторожны, но не понимают, что люди в принципе любят удивлять и рушить границы собственных возможностей, особенно, когда есть ради кого.

Нэт шёл медленно, изображая слабость. Неспешному передвижению способствовала узость хода, а у Томаша на руках безвольно раскинулась девушка, так что он продвигался боком, иногда останавливался, чтобы поудобнее перехватить Полину, и его не торопили… следили, но не мешали.

Истина была в том, что поступающей энергии из огненного озера было слишком много и она ластилась к Нэту, хотела помочь и даже обещала уберечь от своей мощи ту радугу, что он держал в руках.

Так магический огонь видел Полину, и она ему нравилась. Переливающееся многоцветье, в котором было достаточно тёплых цветов, чтобы счесть её родной.

Нэт послал искреннюю благодарность огненной стихии за заботу о Поле. Теперь он мог не бояться сжечь её, но Нэт пока всё же не торопился демонстрировать врагам набранную мощь.

В огне всегда было слишком много энтузиазма, и если поддаться ему, то ничего, кроме беды, не выйдет.

В исторических хрониках говорилось, что в былые времена от стихии могли отделяться живые сущности, называющие себя элементалями, и они связывали себя с магами, чтобы через эту связь понять окружающий мир, а заодно познать осторожность и разумные сомнения. Без элементалей, без их жизненного опыта, стихия плохо контролировала себя, а подчас не умела, не знала, что стоит ставить рамки для себя и сжигала всё вокруг, если это была огненная стихия, а следом гибла сама.

Вот и здесь, если не охладить порыв стихии, то ведьмина пустошь будет разрушена, а подземный огонь выйдет на поверхность, и после великого пиршества для огня настанет смерть. Это пытался объяснить стихии Томаш и удерживал её своей волей.

Давно уже элементали не связывали себя с магами… это стало историей, которую всё больше подвергали сомнениям. Было иль не было, нянюшкины сказки или легенда?

Нэт читал о том, хотел верить… и сейчас действовал, опираясь именно на эти знания и всеми силами взаимодействовал со стихией, убеждал, проявлял волю и получал отголоски её эмоций. Это было чудом!

Он боялся, что стихия разозлится потому, что он не даёт ей разгуляться, ведь она обещала милость Полине, но стоял на своём, опираясь на те знания, что получил в детстве. И уже когда сумеречные вывели его к общей зале, то стихия вдруг перестала ощущаться им, как нечто большое, множественное, противоречивое и разноголосое… она распалась на более чёткие… сознания.

«Элементали!» — сообразил Нэт.

Они ещё пытались взаимодействовать с ним все сразу, но буквально через пару шагов Нэт почувствовал, как один элементаль подавил остальных, заставляя их слушаться себя, и он стал сообщником магу, соратником, дружественно настроенной энергией, принимающей и понимающей осторожность человека. Томашу сразу стало легче. Мощь стихии перестала лезть к нему напролом, перестала требовать праздничного пиршества.

«Кто ты?» — спросил Нэт.

«Ты же понял… элементаль» — прошелестел в голове голос. Немного неуверенно, но чувствовалось, что элементалю удивительно так общаться… тэт-а-тэт.