«Господи, да она же в положении!» — дошло до Полины.

Присмотревшись, она поняла, что при резких порывах ветра животик уже явственно очерчивался. Вот теперь ей стало стыдно за все те мысли, что бродили в голове в ответ на показательное неуважение генеральши к ней. Ведь пишут же, что женщины при беременности могут дурить, и неизвестно, какой станет сама Поля в таком же положении. Быть может, княжонка боялась, что больше не скоро сможет надеть свои новые платья и до последнего красовалась в них.

— Ваше сиятельство, нет нужды дальше сопровождать нас, — уже намного мягче произнесла она. — Впереди хорошая дорога и по ней ездит много народа, так что не страшно.

Он посмотрел на неё, как на дуру! Ей богу, так и посмотрел! Не успела Полина наградить в ответ таким же взглядом, как он, состроив козью морду, небрежно бросил:

— Похоже, у нас с вами разные понятия о хороших дорогах и многолюдье.

Вот тут Полина не поняла, что он имел в виду, и не нашлась, что ответить.

А Томаш, немного подумав, решил:

— Я устрою её сиятельство на ночлег здесь, а вас провожу до места. Надеюсь, вы не слишком задержите меня. Ваша повозка… — он внимательно оглядел её, словно выискивая недостатки.

— С моей повозкой всё в порядке, как и с телегой, — резко ответила она, сожалея уже, что отнеслась к этому увядшему павлину как к человеку.

— Да. Я заметил, что у вас отменная повозка. Вы умудряетесь даже что-то делать в пути, не боясь тряски.

Поля растеряно пожала плечами, не успевая за переменами настроения генерала:

— У неё плавный ход и…

— Что?

— Я говорю, что моя повозка магически усовершенствована. У неё надёжный остов и колеса с гарантией на десять лет… плавный ход.

Судя по поражённому лицу мужчины, он не знал, что бывает такой транспорт. Бросив нечитаемый взгляд на Полину, он с какой-то злостью развернул коня и вернулся к своим. Она же с недоумением посмотрела ему вслед и оглянулась на счетовода. Тот вздохнул и пояснил:

— До войны граф находился в бедственном положении и вряд ли его интересовали повозки с магическими улучшениями. Их изготавливают только по специальным заказам и предоплате, так что вам невероятно повезло заполучить столь дивную вещь. А дочери лесного князя тоже неоткуда знать об этом. Ей бы толковую компаньонку, которая научила бы её манерам и потихоньку рассказывала бы об окружающем мире, но думаю, что генерал не выдержит в своём замке ещё одну женщину.

— Знаете, когда я впервые увидела генерала Томаша, то подумала, что он какой-то недосягаемый небожитель… — Полина замолчала, растерянная откровениями Сундукова.

Во-первых, ей очень приятно было услышать об уникальности своей повозки. Она стоила дорого и Поля каждый раз во время поездки старалась словно бы сама себя убедить, что траты не были неоправданно высокими. Теперь же она точно знала, что ей невероятно повезло в день покупки.

Во-вторых, Сундуков подтвердил полнейшую необразованность княжны.

В-третьих, Поля зареклась вешать ярлычки на людей. Раньше она считала Томаша баловнем судьбы, богатеньким сиятельным вельможей, которому повезло проявить себя на войне, а оказалось, что он как Мишенька или любой другой нищий аристократ. Их пацанами отправляют на службу во дворец, а там они уже сами пробивают себе дорогу и проходят через жесточайшую конкуренцию. И что остаётся в их душах после всего увиденного и пережитого, поди разбери.

Но Полину неожиданно поразило осознание того, что раньше бы она не стала критически оценивать людей вроде княжонки или генерала, а уж тем более сочувствовать им. Серые мышки далеки от таких людей и между ними пропасть, а теперь… теперь они ей кажутся скучными и понятными. Правда, в Томаше чувствуется потенциал, видна в нем нерастраченная сила, но как он этим распорядится не Полинино дело.

Как же хорошо наконец-то вернутся домой, да ещё с полным сундуком денег! Ах, как она сейчас развернётся!





Глава 6





О, с каким затаённым удовольствием Полина смотрела на обалдевшего генерала, Мишеньку и даже эльфика! Сначала они восхитились открывшейся перед их взором перспективой. Зрелище уходящей вдаль идеально ровной дороги, освещённой на всем протяжении, приводило в трепет. Эльф так вообще впервые смог настолько наглядно увидеть линию горизонта!

Да, Полина хитрила и вписывалась в махинации, но пригнанных ей рабочих использовала так, как считала нужным. Она «выпрямила» старую дорогу, расширила её, приподняла за счёт вырытых канав по бокам, сделала правильный наклон, чтобы вода стекала к краям, засыпала щебнем и израсходовала весь резерв магических пропиток, который был в наличие у ближайшего города. А резерв там был немалый, и ради чего хранили его, ей было непонятно. Пропитку Полина оплатила камнями своей гряды, но по документам выходило, что город купил у неё брусчатку и отремонтировал дороги в каком-то стратегически важном месте.

Конечно, никаких денег за пару сотен телег с камнями она в глаза не видела, хотя расписалась, что город расплатился с ней сполна. За эту услугу ей помогали, чем могли. На городских складах скопилось много добра, вроде светящейся краски, почтовых камней; магической пропитки, делающей предметы износостойкими или уплотняющей любой материал; нашлось там колоссальное количество впитывающих влагу губок, которые дворники должны были использовать в сезон дождей; травяно-магические таблетки от насекомых, запасные «стекла»…

Полина забирала всё, что предлагали. И теперь она понимала, почему ей грузили всё, почти не глядя. Раз король дал указание строить большой рынок, то склады освобождали для новых поступлений всяких полезных вещей из столицы.

Но не всё получалось приобрести благодаря махинациям. Пришлось заплатить за огромные жернова, обраставшие мхом в одном из имений. Чей-то предок хотел заработать, устраивая у себя каменоломню, но не учёл логистику и разорился. У соседей своего камня было вдосталь и у них рука не поднималась покупать то, что валялось под ногами, хотя организовать работу многие не могли и камень оставался валяться. А чтобы везти куда-то готовые блоки или щебень требовалось содержать целый «автопарк» из тяжеловозов.

Полине рады были продать жернова и заросшею травой гору щебня. Цена была приемлемой, но погрузка и доставка доставили немало хлопот и опять-таки расходы. А потом пришлось ставить мельницу, чтобы получать свой щебень, который во время стройки требовался постоянно, и опять-таки пришлось заплатить за консультацию мастера и магические артефакты, делающие работу мельницы практически автоматической. Уже потом сообразила, что смогла бы всё сделать сама, но вначале испугалась вкраплений в механизм мельницы магических усовершенствований, а потом уже пожалела времени.

— Но как? — не мог поверить генерал.

Он спрыгнул с коня и провёл рукой по спаявшемуся в полотно щебню. После обработки пропиткой камешки размякли, просели, сливаясь друг с другом в единое целое и застыли, и если бы не суровые зимы с частыми оттепелями и заморозками по весне, то дорогу можно было бы назвать вечной.

— Я впервые вижу такое, — прошептал Мишенька, имея в виду не только ровную непривычно широкую дорогу, которую делают в центральных районах крупных городов, но и расположенное освещение по всей длине.

Полина хмыкнула. Никому не приходило в голову использовать недешёвую осветительную пропитку таким способом.


Когда она увидела, сколько ей всучили бочек с осветительной краской, то велела забрать всю некондиционную доску на лесопилке и использовать её в качестве заградительного заборчика, а потом покрасила. Досок не хватило на всю длину и местами были использованы обтёсанные тонкие жердины; обработанный размягчающей и спаивающей пропиткой щебень, налепленный в виде плиток на плетень; таким же образом соединённый в плитки песок, стружка, а кое-где было окрашено само дорожное полотно. Полина экспериментировала, искала лучший вариант, где сошлись бы дешевизна, простота в использовании, доступность и долговечность материала, а ещё ей было интересно применять магические зелья там, где никто бы не додумался.

Теперь, как начинало темнеть, окрашенное ограждение давало мягкий свет прямо на дорожное полотно. Поскольку сейчас вся компания увидела дорогу к Скальной гряде когда солнышко уже скрылось за деревьями, то вид получился зрелищным.

Повосхищавшись, продолжили путь.

— А это зачем? — скакавший впереди всех Томаш увидел деревянную будку с вставленными со всех сторон полупрозрачными пластинами, которые в этом мире использовали вместо стекла.

— Там лежит почтовый камень, настроенный на порт и городскую ратушу, — крикнула Полина. — На протяжении всей дороги стоят такие будки, и в случае беды всегда можно попросить помощи.

— Какая глупость! У вас всё разворуют.

Девушка пожала плечами. Само собой разворуют. Народу тут сейчас много разного ездит, но этих камней у неё сотни. Когда-то был проект обеспечить всех жителей города почтовой связью, но сначала не было списка с горожанами, потом уволился маг-настройщик, а после было подорожание и стало жалко камней, далее случилась смена градоначальника, увеличение числа жителей…

Полина надеялась, что постепенно люди поймут, что эти камни не пригодны для личного использования без мага-настройщика и привыкнут к тому, что они находятся на дороге для связи с городской стражей и портом. Это важно, особенно зимой, когда буйствуют сильный ветер с крепким морозом. И кто знает, может лет через двадцать на всех дорогах появятся такие будки, где можно попросить помощи в разных случаях или оставить сообщение в ратуше для встречающих или оставшихся дома родных. Это люди уже сами сообразят, как использовать такую общедоступную возможность связи, пока у каждого в доме не появится почтовый камень.

Вечерело. На встречу попались несколько телег со щебнем, который заказал трактирщик для выравнивания дороги возле своего заведения, и небольшая вереница телег с ровно обточенными каменными блоками для замка генерала. Больше никто пока не заказывал.

— У меня такие же по всему участку валяются, — неожиданно пожаловался он. — Возвели фундамент — и все работы встали. Повсюду грязь и беспорядок…

— Наверное, фундамент должен выстояться? — предположила Полина, боясь строительной темы. А ну как начнёт интересоваться стоимостью этих блоков, а потом удивится, какого черта его люди работают у неё, используют его телеги, а он платит втридорога?

— Да, архитектор что-то такое говорил, но зачем было загромождать сад каменными блоками, если они сейчас не нужны? — с досадой он махнул рукой и поскакал вперёд.

Мишенька оглянулся на Полину и, подмигнув ей, залихватски прикрикнул лошадям:

— Пошли! Пошли, славные!

Добрались быстро. Долетели!

Дома в крошечном городке по краям крыш были покрашены краской, дающей свет, и со стороны порт походил на сказочный мирок волшебных существ. Приятное впечатление усиливалось множеством разросшихся цветов, посаженных в линию и разделяющих пешеходные дорожки с грузовыми. Это было за пределом понимания всех местных.

Дело в том, что пешеходные дорожки появлялись только в крупных городах и то, они размером больше походили на тропы, а тут баронесса отделила дорогу полоской земли и дала пешеходам свою территорию для передвижения!

Поля помнила недоумение селян, когда ещё её отец оставлял много места для будущих улиц. Она понимала зачем он это делает, а вот люди — нет. И когда настало время заниматься дорогами, то на неё косились, намекали о глупости… из-за их непонимания было ещё труднее, чем могло бы быть. Но Полина была баронессой, хозяйкой этих земель и не подчиняться ей не могли, а потом, когда пустопорожние или гружёные телеги целыми днями ездили по выделенной дороге туда-сюда, носились всадники с посланиями, то люди оценили заботу своей хозяйки. За яркой цветочной полоской земли пешеходам было спокойно.

Дорог в создающемся порту пока что было больше, чем домов, и вдоль каждой была вскопана узкая полоска земли, на которой вовсю цвели ноготки, анютины глазки, бархатцы и колокольчики. Семенами этих цветов с Полиной поделилась женщина, занимающаяся посадками возле подъезда, где она жила на Земле.

В скором будущем Поля собиралась высадить новые саженцы вишен взамен тех, что не пережили зиму, но пока даже канавки для стоков воды были едва обозначены в разрастающемся поселение. И всё же именно цветы создавали наглядные ориентиры будущего городка.

Сейчас на Скальной гряде существовала только одна улица с простенькими домишками, лепящимися друг к другу, и по сравнению с ней гигантская ровная площадь с широкой набережной длиной в сотню метров выглядела божественно и чужеродно.

Но если представить будущее, а Полина частенько баловала своих работников иллюзиями будущего города, то всё становилось на свои места. Баронесса планировала строить просторные дома, мастерские, городские здания… Всё было размечено, повсюду стояли столбики со схематичным рисунком будущего строения, и там же висели плетёные корзины с диковинными (для местных) цветами, которые вырастили из привезённых баронессой семян.

Чуть в стороне от улицы утопал в цветах и зелени маленький особняк хозяйки Скальной гряды. Пристроенная терраса и сверкающие в лучах заходящего за горизонт солнца окна придавала ему какой-никакой солидности и уюта. По другую сторону улицы стояли рабочие палатки и шалаши.

Томаш по привычке потянул носом воздух, предполагая почуять запах неконтролируемого хождения множества людей в туалет под кусты, и собираясь сказать баронессе, что работяг не следовало селить рядом с местными жителями, но воздух был свеж. Приглядевшись, он обратил внимание, что палатки стоят в одну линию и даже костры разожжены на специально отведённых местах, а вдали установлены деревянные будки. Если это туалеты, то их было слишком много…

— Полина свет Аркадьевна, — обратился Мишенька, вертящий во все стороны головой, словно флюгер в ветренный день, — а что это там? — он показал рукой как раз на те будки, что заинтересовали Томаша.

— Отхожие места и дождевые.

— Как это «дождевые»?

— Приглядитесь: видите, там на крышах стоят большие глиняные вазы?

— Ага!

— В эти вазы наливают воду, за день она прогревается, а если прохладно, то дежурный добавляет туда горячей воды. От каждой из этих ваз идёт трубка с краником и плоской лейкой с дырочками, — Полина говорила и одновременно рисовала палочкой на земле. — Рабочие после трудового дня заходят в будку, раздеваются, поворачивают кран — и на них как дождик льётся вода.

— Баловство, — скептически приглядываясь, буркнул генерал. — Вы застудите рабочих, когда станет холодно.

— Когда станет холодно, то все палатки уберут и люди вернуться в город. А вообще я планирую поставить общественную баню.

Слова у Поли отскакивали, как заученные. Она столько раз объясняла это разным любопытствующим, столько сил потратила на вразумление рабочих, что надо потратить день и слепить из глины, то, что она просит. А обжечь вазы и лейки она берёт на себя. И всё это надо было организовать срочно, пока маг из города отрабатывал у неё свой штраф за дебош на глазах у супруги градоначальника. Она выжала этого мага досуха на ремонте дороги, а ещё по мелочи, вроде обжига керамики.

— Это как на Большой земле? — с интересом уточнил счетовод насчёт общественной бани. Здесь их из-за сильных ветров не было. Люди боялись застудиться по дороге домой и небезосновательно.

— Я не была там, но возможно, что будет похоже.

— Вы казались бедной пугливой овечкой, когда я впервые вас увидел. Не ожидал, — констатировал генерал.

Настроение Томаша было никакое! Его до глубины души потрясла великолепнейшая дорога. Такого размаха он не ожидал. Ему хотелось съязвить, что для захолустья подобное расточительство слишком дерзко, но он вспомнил, что творится уже как год на его земле — и смолчал.

Блажь или дерзость, но у баронессы есть готовая дорога, а у него затоптан старый сад, развал в старом замке и огромнейший фундамент под новый. При этом королевское денежное вознаграждение за войну и трофейное добро уже растаяло, а до осенних налогов ещё дожить надо, и не хочется вспоминать, что собранных с жителей графства налогов никогда-то не хватало Он просил, требовал от матушки приберечь деньги хотя бы для приданого сёстрам, но ей невмоготу было смотреть, как Кэрита тратит золото, не считая, посматривая на неё свысока.