— Я вечером занесу вам деньги за украшения. За них расплатились сразу и ждут новую партию.
— Хорошо, — Полина с наслаждением впитывала прохладу, царившую внутри замковых стен.
— Вы задержитесь в столице?
— Не хотелось бы… у меня много дел, а дорога долгая…
— Понимаю. Намекну его светлости, чтобы помог вам с вашими делами и не задерживал.
— О, это подарит мне время, а значит, в следующий раз я смогу привезти больше украшений, — улыбнулась баронесса.
— Прошу вас, — Бишоп открыл двери в кабинет герцога.
— Моя дорогая красавица, — встретил её его светлость.
Поля широко улыбнулась радушному приёму, который оказал ей старик, и поклонилась.
— Не нужно формальностей! — потирая руки, ласково заметил герцог. — Присаживайтесь, а Бишоп принесёт нам сладостей и винца.
— Только не «винца»… — запротестовала девушка, — воды с капелькой лимона или прохладного зелёного чая.
— А и правда. Душновато для вина, лучше чай. Ну, рассказывайте, что вы там у себя учудили!
— Да ничего особенного, — пожала она плечами.
— Ну как же ничего! Целый порт!
— Да что вы! Это слишком пафосно, — замялась она. — Пока ещё ничего не ясно…
— Осенью в ваших краях был человек графа Нессера, и он был потрясён.
По взгляду девушки герцог понял, что это имя ей ни о чём не говорит.
— Граф Нессер — королевский казначей!
Полина благодарно кивнула и про себя обозвала налогосборщика-казначея стукачом. Чем он мог быть потрясён осенью? Или её селяне наболтали лишнего? Впрочем, неважно…
— Так вот, от налогов наше добрейшее величество освобождает ваш порт на десять лет! — торжественно провозгласил герцог и смотрел с таким видом, как будто Полина должна была броситься лобзать ему руки в благодарность.
— Оу, спасибо! — немного растерявшись от напора и удивлённая размером ожидаемой от неё реакции, не нашлась пока, что сказать. Налоги с имения были небольшими, но какими они должны быть у порта? Её облагодетельствовали или крупно надурили?
Его светлость был удовлетворён немного пришибленным видом баронессы и по-отечески велел:
— Но вы за свой счёт должны разместить у себя отряд стражи и мытника.
— Да вы что! — вскочила Полина и, злобно пыхтя, взмахнула рукой, словно рубила путы: — Забудем про порт! Это была плохая идея!
Добродушно-покровительский взгляд его светлости изменился:
— Э, нет, милая моя! Георгу всё понравилось, и в ближайшем к вам городе начато строительство большого рынка, чтобы перспективы нового порта стали основательнее.
Полина молча смотрела на старика и понимала, что с этого момента идея с портом перестала быть забавой, от которой она без риска могла отказаться.
— Ваша светлость, но отряд стражи, мытник… да я сама в конуре живу!
— Стражей присмотрю рукастых, чтобы без дела не сидели, а так… нельзя без них, красавица. Самой-то не страшно среди кучи мужиков жить, да чужих пускать на свои земли?
Она с неохотой принимала каждое слово.
Герцог был прав! Ох, как прав!
Но разместить на гряде ещё людей, которые будут вмешиваться в её дела? У неё же там не всё законно… да даже хуже, она там в последние недели развернула целую сеть незаконных взаимоотношений.
А как иначе? Откуда всё необходимое возьмёшь? Вот управляющий генерала и свёл её с некоторыми важными людьми из ближайшего города, и появились у баронессы ещё рабочие, даже маг, за которого платили горожане. И похоже, не только горожане, но и король!
— А мытник? — убито спросила Поля.
— В этом году он будет только приглядываться и отчёты слать, да подсказать кое-что дельное сможет.
Девушка прикрыла глаза, понимая, что вляпалась. Если обрывать все незаконные связи с городскими чиновниками, которые берут деньги из казны и втридорога оплачивают её камень, идущий как на ремонт дорог, так и на ремонт фасада, и без разницы, что для дороги он не годится и складируется на окраине города, то всё встанет.
Собственно, уже почти всё встало, так как в Полиных карманах оседает совсем небольшая сумма, и она сразу же уходит на оплату самого необходимого.
— Ваша светлость, я прошу, нет, я требую субсидий!
— Чего? Пожалейте старого человека баронесса, не выражайтесь. Я человек простой и научных слов не знаю… или вы выругались? — он шутливо вытаращился на неё.
— Я не выругалась, хотя очень хочется, — буркнула Полина. — Вы взваливаете на меня колоссальную ответственность и забываете, что у меня нет денег, а мой крохотный лес такую ораву людей не прокормит!
— Зато полдесятины с любого дохода на вашей территории останется в вашем кармане. За это стоит порадеть?
— Я прежде протяну ноги с голоду. Для таких больших дел требуется королевская поддержка и не только людьми, а деньгами!
— Но вы на что-то рассчитывали, когда начинали? — хитро прищурился герцог и Полине показалось, что он знает о всех её делишках.
— Поумнела, теперь раскаиваюсь, — прижала руки к груди и состроила покаянный вид: мол, простите дуру, что замахнулась на строительство такого большого дела.
— Нет, нет, я вижу живой взгляд и уверен, что у вас хватит сил осуществить задуманное, — его светлость вновь как-то слишком выразительно посмотрел на неё. — В нашем королевстве так мало людей, готовых сделать что-то заметное и хорошее. Все только о своём благе думают…
— Ваша светлость, мне моё благо тоже дорого, — поняв, что с герцогом можно и нужно договариваться, она воспрянула духом. — Освобождение от налогов — это прекрасно, но было бы неплохо, если бы его величество помог деньгами, — холодный взгляд его светлости заставил поторопиться с объяснениями: — Не на тряпки прошу, а для дела, раз уж вы так верите в меня. Подумайте сами: порт работает только один сезон, а людям надо жить и дальше. А значит, прямо сейчас следует всё продумать… собственно, я уже продумала и пришла к выводу, что Скальная гряда должна стать городом ремесленников. Зерно выращивать там невозможно, огороды выглядят жалко, моя часть леса мизерна и уже опустошена настолько, что потребуется не один год для восстановления численности зверья, а делать ставку на солеварню — это курам на смех. Вот если бы генеральские земли присоединить ко мне?
— Экий у вас аппетит! — добродушно усмехнулся старик. — Томаш — герой войны и муж лесной княжонки! Протяните к ним свои загребущие ручки — и лишитесь их, — предостерёг он. — Значит, город ремесленников? — не ожидая ответа, его светлость пожевал губами, задумчиво уставившись в стену. — Да где вы возьмёте столько мастеров? Я уже не спрашиваю о том, будет ли спрос на их изделия, если они станут мастерить без помощи магов? — и брюзгливо добавил: — Люди на большой земле избалованы и не очень-то уважают наш товар. У нас покупают мёд, орехи, сушёные ягоды, руно, шерстяные платки и носки, магические артефакты… пожалуй, и всё.
— А теперь в ассортимент добавятся эльфийские товары или нет?
— Соглашения о торговле будут подписаны, но как всё получится, неведомо. Ведь из-под палки договор-то, сами понимаете.
Полина расспросила герцога о жизни эльфов, обсудила с ним проблемы имеющегося в королевстве порта Забродного и что она думает сделать, чтобы избежать их на Скальной гряде.
— Фух, устал я, Полюшка, — взмолился его светлость. — С королём я поговорю, а вы пока поживите в столице, дождитесь его решения. Сегодня будет бал, так приходите, — взяв колокольчик со стола, герцог позвонил и нетерпеливо крикнул: — Бишоп! Напиши приглашение моей гостье.
— У меня нечего надеть, — поднимаясь, всем своим видом показывая, что уже уходит, всё же заметила девушка.
— Ваша юность, милое личико и чудесные глазки не нуждаются в оправе. Вы прекрасны! Эх, был бы я помоложе!
Полина поклонилась, поняв, что отказ не принимается. В других обстоятельствах она бы с радостью потанцевала бы, пообщалась с разными людьми и расширила круг знакомых, но сейчас она не готова. У неё всего два платья, и оба дорожных. Одно из них в данный момент на ней, а второе годно только для дороги, причем подальше от столицы. И что делать?
— Ах, да, было бы здорово, если бы вы порадовали наше величество красивой иллюзией, как на параде. В полночь будет аллегорическое представление, но что-то у них не заладилось с бутафорией. Артистов накажут за то, что не оправдали королевское доверие, но замены им нет.
Полина одарила герцога, только что изображавшего милого старичка, сердитым взглядом и буквально вылетела из кабинета.
Про «не оправдавших доверие и наказание» она вняла и ещё раз подумала о том, что если раньше постройка порта была проверкой её сил ради собственного удовлетворения, то теперь над ней повесили дамоклов меч.
Получив от Бишопа приглашение, она пожаловалась ему на проблему с одеждой.
— Могу предложить вам общие платья, предназначенные для гостей, багаж которых задержался, но вас осмеют. Это всё-таки бал, на который приглашены дипломаты разных стран и эльфы.
Поля тяжело вздохнула. Из Бишопа феи-крестной не получилось. День не
задался с самого начала и сидеть бы тихо вдали от людей, чтобы не накликать новых сложностей, но, увы, она не властна над собой!
Подготовка к балу стала сущим наказанием. Полине помогали все постоялицы гостевого дома, попросив взамен рассказа о том, как пройдёт бал.
Началось всё с того, что Поля переоделась в простенький дорожный наряд, села на светлой террасе, решив украсить узкой лентой более приличное платье, а в результате женщины весь её наряд закрыли безумной вышивкой из разноцветных лент.
Теперь дорожное платье, в котором она была у герцога было не узнать. Оно стало необыкновенным, самобытным, но никак не бальным. Женщины в задумчивости разглядывали то, что у них получилось, не зная радоваться или огорчаться, что испортили вещь. Но Полина махнула рукой, выражая то ли одобрение, то ли жестом подразумевая поговорку «семи смертям не бывать, а одной не миновать», и продолжила готовиться к балу.
Она сделала соответствующую псевдо-этническому стилю причёску и, милостиво кивнув сыну хозяйки трактира, который должен был довезти её до дворца на коне, позволила себя подсадить. Она уже смирилась, что вместо кареты у неё конь-тяжеловоз и крепкие руки сына трактирщицы; вместо воздушного платья пёстрое безобразие с претензией на новый писк… (хм, пожалуй, вопль) в моде, а на голове вместо изысканно уложенных локонов — вызывающий начёс, распушённые косички, «хаотично» выпущенные пряди и ощущение птичьего гнезда. Тут, как говорится, «Sink or swim» — «либо тони, либо плыви».
Большая часть знати и гостей проживала во дворце, и у них не было проблем с доставкой себя в праздничный зал. А остальные… Ехали в дорогих массивных каретах, южных колясках, купеческих повозках и даже в телеге, так что напрасно Полина отвергла этот вариант, когда его предложила матушка Бон-бон.
Одно семейство поставило на телегу скамейки и чинно восседало на них. Правда, над ними хохотали, но дама и её дочери шли с высоко поднятыми головами, и никакой трагедии не случилось.
Ну, посмеялись, ну и что с того?
Вдохновлённая чужим примером, Полина намного спокойнее перенесла насмешки над собственным румяным кавалером в простонародной одежде, осторожно снимающим её с коня, над безумно пёстрым платьем и не вписывающейся ни в какие каноны причёской.
Более того, кто-то из местных вельмож предложил ей свой локоть, и она с гордо поднятой головой прошла в общий зал.
— Госпожа Скальная, вы звезда на этом балу! Вы сияете ярче всех! Так редко встретишь девушку, в которой сочетаются красота, ум, талант и воспитание! — заливался соловьём незнакомый кавалер. — Говорят, что вы собираетесь превратить свои земли в золотую шкатулку с нескончаемым запасом монет? — поразил под конец спутник.
— Простите, запамятовала ваше имя? — отпуская локоть мужчины, полюбопытствовала Полина.
— Барон Моховой, к вашим услугам, — смотря ей в глаза, с придыханием представился соловушка.
— Госпожа Скальная! — неожиданно раздался насмешливый голос генерала Томаша. — У вас удивительная для юной девицы тяга к женатым мужчинам.
— Помолвка была разорвана! — резко развернувшись, воскликнул Моховой, и было видно, что он с удовольствием начистил бы морду генералу, но силы были явно не равны.