— Король разберётся с ними. Раньше этих господ терпели из-за того, что их отцы предоставили определённое количество воинов, но теперь у его величества развязаны руки.

Бишоп многозначительно замолчал, но жестом показал большой палец и медленно повернул его вниз «головой». Похоже, зарвавшихся в своей безнаказанности господ ожидает расплата.

— Мы пришли, — он показал рукой на красивые двойные двери. — Я останусь здесь и через несколько минут зайду за вами. Помните, ваше дело просто подождать и дать на себя посмотреть.

Мужчина открыл дверь, сообщил о приходе госпожи Фокиной и, видимо, дождавшись кивка секретаря, отошёл в сторону, приглашая Полину войти.

— Здравствуйте, — поприветствовала она господина в чёрном, сидевшем за массивном столом. На миг ей показалось, что это король, таким серьёзным и важным было выражение его лица, но мужчина поднялся и слегка поклонился. Полина, спохватившись, ответила зеркально.

— Простите, у меня на родине поклоны упразднены и используются только в редких случаях.

— В каких же?

— Театральных постановках, а ещё при приветствии церко… — начала говорить девушка, но почувствовала, что произошёл языковой сбой и она тут же поправилась: — жрецов.

— Тогда вам следует твёрдо запомнить, если к вам обращается герцог или король, то прежде всего вы обязаны поклониться. Даже если кто-либо из них просто посмотрел на вас, это ваш способ поприветствовать их, и вы всегда должны делать это первой.

— А если…

— Если сомневаетесь, уместно ли или взгляд на вас был брошен вскользь, то все равно поклонитесь… не переломитесь.

Полина сообразила, что короля и герцогов надо знать в лицо, а поклоны остальным аристократам — по обстоятельствам. Она благодарно кивнула за пояснения, а секретарь сел за стол и продолжил что-то писать.

Девушка постояла у входа, потом с независимым видом постояла возле стены, после стала изучать обстановку, покачиваясь с носка на пятку, сцепив руки за спиной. Смотреть было не на что. Большой кабинет, грязно-белые каменные стены, гобелен с изображением битвы, где у воинов глаза были навыкате, а мечами рубили головы, руки…

Состроив умное лицо, она перевела взгляд на оконце и сделала несколько шагов к нему. Толщина стены была не менее двух метров, и чтобы выглянуть на улицу, надо было встать на «подоконник» и протиснуться к стеклу. Полина с любопытством присмотрелась, оценивая качество стекла.

«Да это даже не стекло!» — осенило её, и она всё же потянулась к окну, опираясь на подоконник и, пока секретарь на неё не смотрел, даже легла всем корпусом, стараясь приблизиться и понять, что за материал она видит.

— Хм, — кашлянул кто-то позади.

— Томаш, последи за своими, — велел кто-то. — Горожане собираются чествовать солдат, и я не хочу краснеть за поведение твоих вояк.

Полина обернулась и сразу склонилась, но король уже не смотрел на неё, продолжая начатый ещё в кабинете разговор с генералом.

Она выпрямилась, а его величество в это время бросил на неё взгляд — и она вновь согнулась в поклоне, как наставлял её секретарь, но король уже отвернулся.

Сердясь, Полина резко выпрямилась, чувствуя себя дура дурой, но тут король вместе с генералом вдвоём развернулись и уставились на неё, как на диковинку, а она, зло пыхтя, смотрела в ответ, и едва сдержалась от рвущейся наружу претензии:

«Издеваетесь?!»

— Кхм, — кашлянул секретарь, — кхм…кхм… — надрывался он, показывая, что надо поклониться.

Чувствуя себя быком, впавшим в бешенство, Полина начала кланяться, но при этом пристально следила за королём, чтобы уловить момент, когда он вновь отвернётся.

— Ха-ха, — засмеялся его величество. — Ты видел, Томаш? Была бы она огневиком, то спалила бы меня! А на вид такая безобидная!

«Так он специально?!» — осенило Полю. — «Вот козлина!» — И уж чего она не ожидала, так это того, что не удержит свой дар. У короля появилась иллюзорная козлиная бородка и шикарные, уходящие вверх козьи рога. Глаза генерала изумлённо расширились, а секретарь схватился за сердце и захрипел.

— Ты чего это, Лерой? — обернулся его величество, потряхивая жиденькой бородкой. — Подавился?

Секретарь показал жестом, что всё в порядке и налил себе воды.

Полина взяла себя в руки и, убрав иллюзию, смиренно опустила глаза. Ничего не понявший король повернулся к генералу, хлопнул его по плечу на прощание, подмигнул Полине и коротко бросил секретарю:

— Бумаги мне на стол! — и вернулся к себе в кабинет.

Генерал весело сверкнул глазами и вышел, секретарь суетно начал собирать в стопку множество исписанных листов, а Полина, сделав пару глубоких вдохов, чинно изволила покинуть королевскую приёмную. В коридоре слышались шаги удаляющегося генерала, и вроде бы он с кем-то разговаривал, а Бишоп смотрел на неё и укоризненно качал головой:

— Вы были на волосок от смерти!

— Вы подглядывали?

— Естественно.

— Но, может, у короля есть чувство юмора?

— Есть, — согласно кивнул мужчина. — Ради смеха он мог бы приказать зашить вас в шкуру овцы и заставить так ходить по городу, а потом отправил бы на костёр.

— Вы шутите?

Бишоп удивлённо выгнул бровь, но увидев, как побледнела Полина, добавил:

— В любом случае, ответная шутка вам бы не понравилась и, возможно, вы предпочли бы умереть.


Полина обхватила себя руками. Уже было столько моментов, когда она приходила в ужас от этого мира — и вот, опять.

— Идёмте, через час вас представят двору. Герцог велел выдать вам украшения. Негоже, чтобы о вас составили неподобающее мнение.

— А украшения позволят думать обо мне хорошо? — ворчливо спросила она.

— Юности свойственна ирония, но оставляя прожитые годы позади, вы поймёте, что бедно одетый маг — это неумеха, неудачник, непрофессионал, не… да много чего «не»! У вас ещё нет репутации в нашем обществе, и вы не сможете каждому объяснять ваши обстоятельства.

— Простите, я понимаю. У нас говорят: по одёжке встречают, по уму провожают.

— Хорошо сказано, мудро.

Мужчина проводил Полину в одну из комнат, принадлежащих герцогу, достал шкатулку и, критически оценив платье девушки, подобрал соответствующий гарнитур.

— К сожалению, могу предложить только это, — нахмурившись, произнёс он. — Более дорогое украшение будет смотреться глупо с повседневным платьем.

Полина надела украшенный драгоценными камешками поясок, закрепила нитку с жемчужинками в причёске и позволила повесить на шею кулон. Она бы с удовольствием посмотрела на себя в зеркало, чтобы убедиться, насколько стал очевиден её статус и родовитость, но Бишоп уже торопился и повёл девушку в зал.

— Ого! — воскликнула она, отступая назад. — Сколько народу!

— Вы не одна сегодня получите награду.

Бишоп поставил Полину возле дверей, что-то шепнув важно стоящему старику с посохом в руке, и попрощался. Девушка отступила поближе к стеночке, чтобы не мешать перемещаться другим и на всё смотреть со стороны.

В зале было много мужчин, они улыбались, шумно приветствовали друг друга, шутили. Среди них находилось около десятка женщин, непринуждённо общающихся с ними на военную тему.

«Магички!» — осенило Полину.

Несмотря на то, что дамы были нарядно одеты, в их манере поведения чувствовалась намного больше свободы, чем у местных красавиц. Но главным отличием было то, что магессы прекрасно общались на, казалось бы, мужские темы без какого-либо кокетства.

Впрочем, если этих женщин во время войны бросали в гущу сражений, а в мирное время они колесили по королевству, исполняя свой долг, то неудивительно, что к ним прислушиваются без снисходительных улыбок и не ждут от них придворных ужимок.

Полина не успела заскучать, как старик возле дверей стукнул посохом и огласил с десяток фамилий. Мужчины и одна магесса подошли поближе к нему — и двери распахнулись.

В щелочку девушка увидела ещё больший зал, заполненный людьми, оставившими проход посередине. Кто-то из вельмож громко назвал имена вошедших. Двери уже закрывались, а Полина увидела, как первый названный воин поклонился и отправился к королю за вознаграждением.

Процесс шёл быстро. Маги и командиры шли один за другим, получали награду и оставались в зале, чтобы приветствовать следующих.

— …Госпожа Фокина… — услышала свою фамилию Полина и подошла к дверям.

— Госпожа Фокина! — объявили её, когда двери распахнулись, и она вошла в большой зал. Поклонилась, шагнула в человеческий коридор. На неё глядели сотни глаз, рассматривая одежду, внешность, гадая, откуда она взялась.

— Госпожа Фокина прибыла к нам из дальних краёв, — громко сообщал всё тот же зычный голос, — чтобы быть представленной их величествам. За короткий срок пребывания здесь она успела отличиться…

Полина разволновалась, и ей казалось, что она слишком часто кланяется. Наверное, это выглядит ужасно глупо. Она поклонилась при входе, поклонилась посередине и остановилась, почти не слушая, что о ней говорят. Когда улыбающийся король поманил её подойти поближе, то забыв обо всем на свете, подошла слишком близко.

— Тсс, отойди… — шипел ей тот самый вельможа, который только что громогласно хвалил её пока она подходила. Наконец-то она увидела его, впрочем, неважно.

Полина растерялась. Поворачиваться спиной к королю вроде бы невежливо, а пятиться задом — глупее не придумаешь. Совершенную оплошность уже не замаскируешь. Всё это быстро мелькнуло в голове.

Тогда Поля улыбнулась и, гордо подняв голову, осталась стоять на месте. Король хмыкнул и, забрав у громогласного вельможи свиток, подошёл к ней сам, вручил его и шепнул:

— Вы нарушили протокол, теперь вы моя должница, — многозначительно протянул он, с удовольствием видя, как девушка алеет. Это было мило.

— В чём мой долг? — едва слышно пролепетала она.

Король прищурился. Он сказал про долг забавы ради, чтобы смутить… и не ожидал, что малышка найдёт в себе смелость что-то ответить.

Впрочем, игривое настроение никогда не мешало ему взыскивать даже шутливо обозначенные долги. Полина назвала бы это профессиональной деформацией личности. Кто-то шутит без задней мысли, а у короля всё со смыслом и пользой для государства.

— По завершении церемонии награждения состоится парад, — встав перед Полиной, заложив руки за спину, он уже не шептал, а давал указание. — Езжайте с нами и создайте какую-нибудь праздничную иллюзию для народа, — чуть наклонившись к ней, что позволял сделать его рост без потери для королевского имиджа, и специально смущая прямым взглядом, он проникновенно промурлыкал: — Это вам по силам? — придворные захихикали, видя, как король развлекается, а королева укоризненно покачала головой.

Её муж любил доводить новеньких дам до обморочного состояния, но правда была в том, что он был однолюбом и ни одна женщина, кроме жены, его не интересовала.

— Да, конечно, — Полине показалось, что у неё нашлись силы внятно ответить, но на самом деле, она как рыба на суше лишь беззвучно открывала рот. Для её тихой и скромной персоны оказалось слишком много внимания и впечатлений.

— Идите к герцогу и скажите ему о моём поручении, — довольно закончил король и тихонько подтолкнул девушку в нужном направлении.

Придворные расступились, пропуская её внутрь толпы, и сомкнулись, чтобы встречать других героев.

Она на ватных ногах дошла до его светлости и пересказала своё поручение.

— Вы справитесь? — поджав губы, спросил старик.