– Вокруг этого кольца сплетена магия. Она заставляет нас забывать. Нам нужно от нее избавиться. Ангелы сказали, что ты можешь это сделать.
– Ангелы, – хмыкнул джинн. – Теперь эти существа так себя называют? – Шмыгнув острым носом, он скорчил гримасу отвращения. – Ты вся ими провоняла.
Фатиме по-настоящему хотелось, чтобы он перестал ее обнюхивать.
– Ну, ангелы – или кто они там – сказали, что ты можешь снять заклинание. Когда ты это сделаешь, мы сумем найти смертного, который украл кольцо, и вернуть его на хранение.
Джинн снова хмыкнул, на этот раз громче.
– Что? – взвилась она.
– Смертный, – насмешливо протянул марид. – Украл Великую Печать. У одного из них? Такую историю тебе рассказали?
– О чем ты? – нахмурилась Фатима.
Джинн закатил все три своих глаза, словно столкнулся с несмышленым ребенком – или собакой.
– Ты действительно веришь, что существа, способные пересекать плоскости бытия, творящие магию, которая обладает достаточным могуществом, чтобы окутать весь мир, умеющие изменять пространство и реальность по своей воле, были обмануты – смертным вором?
– Они сказали, что кольцо украли из хранилища… – сумела выдавить Фатима.
– Неужели, – вздохнул джинн, – этот жалкий орган, который ты называешь мозгом, ни разу не задумался о том, что исходящая от этих существ сила может позволить им заставить тебя верить, во что они пожелают? Или во что ты сама хочешь верить?
Голова Фатимы поплыла. Она припомнила их встречу с ангелами. Благоговение, которое те вызывали. Мысль о том, что в одно из их хранилищ сумели проникнуть воры, казалась абсурдной. Однако они дали ответ, в который ей хотелось верить. Поэтому она приняла его без раздумий. Но джинн вновь разбудил потаенные сомнения. Это могло означать только одно.
– Они позволили забрать кольцо! – воскликнула Хадия. Похоже, шок от осознания вернул ей способность мыслить, хотя голос новенькой все еще дрожал. – Они хотели, чтобы его забрали!
– Зачем? – Тяжесть произошедшего подкосила Фатиму.
– Чтобы его силой воспользовались, надо полагать, – сухо ответил джинн.
– Почему бы им в таком случае самим не воспользоваться кольцом? – спросила Хадия.
– Джинны или любые другие осененные магией существа не могут использовать Печать. Она предназначена для рук смертных, если, разумеется, посчитает их достойными.
– Посчитает их достойными?
– Ты вообще ничего не знаешь о свойствах и законах, которые управляют почти разумными магическими предметами? – Казалось, марид сейчас всплеснет руками.
– Сделай вид, что мы не знаем, – огрызнулась Фатима. – В конце концов, мы всего лишь слабоумные смертные.
На это он ответил одобрительным фырканьем. Сукин сын!
– Печать обладает разумом, – пояснил он. – Только смертного с исключительно сильной волей можно назвать ее хозяином. Она не позволит себе открыться кому-либо иному. Хотя, похоже, бо́льшая часть ее силы еще скрыта. То, что вы считаете, будто кольцо – истинная форма Печати, само по себе достаточное доказательство.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Фатима, не скрывая раздражения.
– Истинная форма Печати не является кольцом в той же степени, как ты – существом, даже близко приближающимся хотя бы к среднему уровню интеллекта. Величайшая ее сила и настоящая форма открываются только для тех, чьи желания чисты – качество, которого, похоже, нынешнему владельцу недостает. Как и большинству смертных.
– Книготорговец говорил, что никто толком не знает, как выглядит Печать, – пробормотала Хадия.
Фатима тоже об этом вспомнила, но вряд ли это имело значение. Кроме того, ее ум занимали попытки расплести нити, которые джинн разложил перед ними.
– Все было подстроено. – Ее мысли и слова возникли одновременно. Она встретила взгляд Хадии. – Список, попавший к Сиве. Воры братства. Кража печати. Каждая деталь тщательно подобрана, чтобы кольцо оказалась в руках человека, который сможет его использовать. – Она снова повернулась к джинну. – Но зачем они хотят, чтобы кольцом завладел смертный?
Марид пожал могучими плечами, давая понять, что либо не знает, либо ему все равно.
– Какой бы ни была причина, – размышляла Хадия. – Они не ожидали амбициозности самозванца. Им невозможно управлять. Теперь ангелы хотят, чтобы мы за ними прибрали.
– Никогда не следует недооценивать жадность смертных, – поделился марид.
Ангелы. Фатима тряхнула головой. Какие бы козни они ни строили, это не меняло того, что отнять кольцо у самозванца необходимо.
– Они сказали, что ты можешь снять заклинание. Что, если пересмотреть контракт, то…
– Я разбираюсь, как работают магические договорные связи, смертная, – отмахнулся марид. – Прошу, не оскорбляй меня своими косноязычными попытками их объяснить.
– Ты это сделаешь?
– Что я получу взамен?
У Фатимы отвисла челюсть. Он что-то хотел взамен? После того, как засунул Хадию в стену?
– Как насчет того, чтобы самозванец не превратил тебя в личную марионетку? Устроит?
– У магии есть цена, – настаивал марид. – Что ты готова отдать?
Она сжала кулаки. Джинны упрямы по отношению к контрактам. С этим ничего не поделаешь. Или, внезапно осенило ее, решение все-таки есть?
– Девять Владык-ифритов для тебя что-нибудь значат?
На его древнем лице появилась тревога. Это одновременно радовало и пугало.
– Значит, они действительно существуют, – надавила она. – Самозванец планирует их пробудить. Вызвать в мир. С Печатью Сулеймана он получит контроль над самыми могущественными джиннами. Ты хочешь что-то взамен? Мы не дадим им проснуться.
– Ты не меньше моего хочешь держать их подальше от этого мира, – оскалился марид.
– Считай это взаимовыгодным обменом, – ответила Фатима. – Мы договорились или нет?
Три глаза марида гневно сверкнули, ему не нравились условия сделки. Но Девять Владык ему, похоже, нравились еще меньше.
– Мы договорились, – согласился он. – Но знай, нечародейка. Если ты еще когда-нибудь меня пробудишь, сделок больше не будет. Мне все равно, пусть хоть небеса обрушатся.
– Как скажешь, – буркнула Фатима в ответ. – Теперь выполняй свою часть сделки и снимай заклинание.
Джинн протянул руку, и Фатима вдруг почувствовала, что горит, словно ее бросили в огонь. Боль была настолько невыносимой, что она не могла даже кричать. Когда ее зрение прояснилось, агент обнаружила, что растянулась на полу, корчась от боли, пока агония не перешла в тупое жжение. Она видела рядом с собой Хадию, которая тоже не сумела удержаться на ногах. Физически обе были в норме. Но, Аллах милосердный, какая боль! Пока она лежала на спине, над ней нависла рогатая голова марида.
– Заклинание снято, – прогрохотал он. – Я мог бы сделать это безболезненно. – Его рот расплылся в широкой зубастой ухмылке. – Но ты не уточнила свою просьбу.
Фатима подняла дрожащую руку, чтобы сложить пальцы в неприличный жест. Она от всей души ненавидела этого джинна.
* * *
Следователь все еще ворчала по поводу надменных джиннов и коварных ангелов, пока автокарета мчалась сквозь Каир к следующему пункту назначения. Хотя бы магия забытья была снята. Они проверили эффект, даже открывали книги – и теперь абзацы текста читались без проблем. Марид сдержал слово. Фатима отнесла его бутылку обратно в хранилище и подала срочный запрос, чтобы для нее нашли безопасное место – желательно в утяжеленном сундуке в самой глубокой части моря.
– Вы уверены, что в порядке? – спросила она Хадию.
Ее напарница сидела напротив, деловито просматривая журнал Портендорфа. Она отмечала слово «список», подтверждая то, что они узнали. Сива сполна воспользовался украденным журналом. Он искал клиентов и нашел покупателя, готового заплатить самую высокую цену, – им оказался Алистер Уортингтон. Вероятно, ангелы предполагали, что у кого-нибудь из высокомерного круга англичан будет достаточно сильная воля, чтобы наткнуться на упоминание кольца. Услышав вопрос, Хадия подняла голову.
– Меня засунул в стену джинн. Думаю, на какое-то время я сама превратилась в стену. Затем он попытался оплавить мою кожу. Так что нет. Я не в порядке. Но, Иншааллах, я справлюсь.
Фатима решила не настаивать.
– Мы не задали один вопрос, – сменила тему Хадия. – Почему ангелы – или кто они – собирают и хранят вещи, связанные с аль-Джахизом?
Фатима покачала головой. Если они чему-то сегодня и научились, так это тому, что, когда дело касалось ангелов, никто не понимал их мотивов. Карета затряслась, когда улица сменилась бугристой дорогой, и она откинула занавеску, чтобы выглянуть наружу.
– Мы на месте.
– Снова, – добавила Хадия.
При свете дня Кладбище выглядело так же, как и ночью. Разве что ночью темнота скрывала часть запустения: раскрошенные кирпичи на земле, самодельные лачуги, которые держались на честном слове. Не во всей эль-Карафе царила разруха. За некоторыми мавзолеями ухаживали их жители, и многие могилы недавно убирали и красили. В других местах шли стройки, а торговцы продавали гипсовые вазы – будто и не пятница. Дети играли у каменных надгробий, среди веревок с одеждой, которую оставили сушиться под полуденным солнцем.
– Как думаете, нас кто-нибудь узнает? – тревожилась Хадия, когда они выбрались из кареты. Она решила не надевать министерский китель, учитывая недавние события.
Фатима заметила, что за ними наблюдает женщина из своей кухни, где она готовила на каменной печи рядом с искусно отделанной гробницей.
– Возможно. Мы здесь чужие и сильно выделяемся. – Не говоря уж о ее светло-сером костюме, жилете того же цвета и рубашке в красно-белую полоску. Не слишком неприметный наряд.
– Нам туда. – Она кивнула на высокий мавзолей.
Он выглядел почти как тот, на котором они сражались с самозванцем. У входа ошивались четыре молодые женщины. Нет, девушки. В ярко-красных кафтанах до колен поверх мешковатых шальвар. Темно-синие турецкие шаровары были заправлены в высокие черные ботинки со шнуровкой. Девушки прислонились у входа в мавзолей и праздно болтали. Одна тренировалась крутить кинжал на тыльной стороне руки, в то время как другие оставили оружие в ножнах у бедра. При виде Фатимы и Хадии они перестали разговаривать, встречая новоприбывших недобрыми взглядами.
Фатима поздоровалась, а затем сказала:
– Мы здесь, чтобы встретится с Леопардицей.
Высокая девушка с суданскими чертами лица оглядела ее с ног до головы:
– Вернулись за добавкой? Где тот жирный полицейский? Я бы с удовольствием зарядила ему по морде еще разок, валлахи!
Остальные девушки разразились хохотом. Значит, это была та самая девчушка, что отпустила Асиму полновесную пощечину. И, насколько помнила Фатима, замахивалась на нее тоже. Пожалуй, лучше не напоминать.
– Она знает о нашем визите. Так что просто отведите нас к ней.
– Ангелы, – хмыкнул джинн. – Теперь эти существа так себя называют? – Шмыгнув острым носом, он скорчил гримасу отвращения. – Ты вся ими провоняла.
Фатиме по-настоящему хотелось, чтобы он перестал ее обнюхивать.
– Ну, ангелы – или кто они там – сказали, что ты можешь снять заклинание. Когда ты это сделаешь, мы сумем найти смертного, который украл кольцо, и вернуть его на хранение.
Джинн снова хмыкнул, на этот раз громче.
– Что? – взвилась она.
– Смертный, – насмешливо протянул марид. – Украл Великую Печать. У одного из них? Такую историю тебе рассказали?
– О чем ты? – нахмурилась Фатима.
Джинн закатил все три своих глаза, словно столкнулся с несмышленым ребенком – или собакой.
– Ты действительно веришь, что существа, способные пересекать плоскости бытия, творящие магию, которая обладает достаточным могуществом, чтобы окутать весь мир, умеющие изменять пространство и реальность по своей воле, были обмануты – смертным вором?
– Они сказали, что кольцо украли из хранилища… – сумела выдавить Фатима.
– Неужели, – вздохнул джинн, – этот жалкий орган, который ты называешь мозгом, ни разу не задумался о том, что исходящая от этих существ сила может позволить им заставить тебя верить, во что они пожелают? Или во что ты сама хочешь верить?
Голова Фатимы поплыла. Она припомнила их встречу с ангелами. Благоговение, которое те вызывали. Мысль о том, что в одно из их хранилищ сумели проникнуть воры, казалась абсурдной. Однако они дали ответ, в который ей хотелось верить. Поэтому она приняла его без раздумий. Но джинн вновь разбудил потаенные сомнения. Это могло означать только одно.
– Они позволили забрать кольцо! – воскликнула Хадия. Похоже, шок от осознания вернул ей способность мыслить, хотя голос новенькой все еще дрожал. – Они хотели, чтобы его забрали!
– Зачем? – Тяжесть произошедшего подкосила Фатиму.
– Чтобы его силой воспользовались, надо полагать, – сухо ответил джинн.
– Почему бы им в таком случае самим не воспользоваться кольцом? – спросила Хадия.
– Джинны или любые другие осененные магией существа не могут использовать Печать. Она предназначена для рук смертных, если, разумеется, посчитает их достойными.
– Посчитает их достойными?
– Ты вообще ничего не знаешь о свойствах и законах, которые управляют почти разумными магическими предметами? – Казалось, марид сейчас всплеснет руками.
– Сделай вид, что мы не знаем, – огрызнулась Фатима. – В конце концов, мы всего лишь слабоумные смертные.
На это он ответил одобрительным фырканьем. Сукин сын!
– Печать обладает разумом, – пояснил он. – Только смертного с исключительно сильной волей можно назвать ее хозяином. Она не позволит себе открыться кому-либо иному. Хотя, похоже, бо́льшая часть ее силы еще скрыта. То, что вы считаете, будто кольцо – истинная форма Печати, само по себе достаточное доказательство.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Фатима, не скрывая раздражения.
– Истинная форма Печати не является кольцом в той же степени, как ты – существом, даже близко приближающимся хотя бы к среднему уровню интеллекта. Величайшая ее сила и настоящая форма открываются только для тех, чьи желания чисты – качество, которого, похоже, нынешнему владельцу недостает. Как и большинству смертных.
– Книготорговец говорил, что никто толком не знает, как выглядит Печать, – пробормотала Хадия.
Фатима тоже об этом вспомнила, но вряд ли это имело значение. Кроме того, ее ум занимали попытки расплести нити, которые джинн разложил перед ними.
– Все было подстроено. – Ее мысли и слова возникли одновременно. Она встретила взгляд Хадии. – Список, попавший к Сиве. Воры братства. Кража печати. Каждая деталь тщательно подобрана, чтобы кольцо оказалась в руках человека, который сможет его использовать. – Она снова повернулась к джинну. – Но зачем они хотят, чтобы кольцом завладел смертный?
Марид пожал могучими плечами, давая понять, что либо не знает, либо ему все равно.
– Какой бы ни была причина, – размышляла Хадия. – Они не ожидали амбициозности самозванца. Им невозможно управлять. Теперь ангелы хотят, чтобы мы за ними прибрали.
– Никогда не следует недооценивать жадность смертных, – поделился марид.
Ангелы. Фатима тряхнула головой. Какие бы козни они ни строили, это не меняло того, что отнять кольцо у самозванца необходимо.
– Они сказали, что ты можешь снять заклинание. Что, если пересмотреть контракт, то…
– Я разбираюсь, как работают магические договорные связи, смертная, – отмахнулся марид. – Прошу, не оскорбляй меня своими косноязычными попытками их объяснить.
– Ты это сделаешь?
– Что я получу взамен?
У Фатимы отвисла челюсть. Он что-то хотел взамен? После того, как засунул Хадию в стену?
– Как насчет того, чтобы самозванец не превратил тебя в личную марионетку? Устроит?
– У магии есть цена, – настаивал марид. – Что ты готова отдать?
Она сжала кулаки. Джинны упрямы по отношению к контрактам. С этим ничего не поделаешь. Или, внезапно осенило ее, решение все-таки есть?
– Девять Владык-ифритов для тебя что-нибудь значат?
На его древнем лице появилась тревога. Это одновременно радовало и пугало.
– Значит, они действительно существуют, – надавила она. – Самозванец планирует их пробудить. Вызвать в мир. С Печатью Сулеймана он получит контроль над самыми могущественными джиннами. Ты хочешь что-то взамен? Мы не дадим им проснуться.
– Ты не меньше моего хочешь держать их подальше от этого мира, – оскалился марид.
– Считай это взаимовыгодным обменом, – ответила Фатима. – Мы договорились или нет?
Три глаза марида гневно сверкнули, ему не нравились условия сделки. Но Девять Владык ему, похоже, нравились еще меньше.
– Мы договорились, – согласился он. – Но знай, нечародейка. Если ты еще когда-нибудь меня пробудишь, сделок больше не будет. Мне все равно, пусть хоть небеса обрушатся.
– Как скажешь, – буркнула Фатима в ответ. – Теперь выполняй свою часть сделки и снимай заклинание.
Джинн протянул руку, и Фатима вдруг почувствовала, что горит, словно ее бросили в огонь. Боль была настолько невыносимой, что она не могла даже кричать. Когда ее зрение прояснилось, агент обнаружила, что растянулась на полу, корчась от боли, пока агония не перешла в тупое жжение. Она видела рядом с собой Хадию, которая тоже не сумела удержаться на ногах. Физически обе были в норме. Но, Аллах милосердный, какая боль! Пока она лежала на спине, над ней нависла рогатая голова марида.
– Заклинание снято, – прогрохотал он. – Я мог бы сделать это безболезненно. – Его рот расплылся в широкой зубастой ухмылке. – Но ты не уточнила свою просьбу.
Фатима подняла дрожащую руку, чтобы сложить пальцы в неприличный жест. Она от всей души ненавидела этого джинна.
* * *
Следователь все еще ворчала по поводу надменных джиннов и коварных ангелов, пока автокарета мчалась сквозь Каир к следующему пункту назначения. Хотя бы магия забытья была снята. Они проверили эффект, даже открывали книги – и теперь абзацы текста читались без проблем. Марид сдержал слово. Фатима отнесла его бутылку обратно в хранилище и подала срочный запрос, чтобы для нее нашли безопасное место – желательно в утяжеленном сундуке в самой глубокой части моря.
– Вы уверены, что в порядке? – спросила она Хадию.
Ее напарница сидела напротив, деловито просматривая журнал Портендорфа. Она отмечала слово «список», подтверждая то, что они узнали. Сива сполна воспользовался украденным журналом. Он искал клиентов и нашел покупателя, готового заплатить самую высокую цену, – им оказался Алистер Уортингтон. Вероятно, ангелы предполагали, что у кого-нибудь из высокомерного круга англичан будет достаточно сильная воля, чтобы наткнуться на упоминание кольца. Услышав вопрос, Хадия подняла голову.
– Меня засунул в стену джинн. Думаю, на какое-то время я сама превратилась в стену. Затем он попытался оплавить мою кожу. Так что нет. Я не в порядке. Но, Иншааллах, я справлюсь.
Фатима решила не настаивать.
– Мы не задали один вопрос, – сменила тему Хадия. – Почему ангелы – или кто они – собирают и хранят вещи, связанные с аль-Джахизом?
Фатима покачала головой. Если они чему-то сегодня и научились, так это тому, что, когда дело касалось ангелов, никто не понимал их мотивов. Карета затряслась, когда улица сменилась бугристой дорогой, и она откинула занавеску, чтобы выглянуть наружу.
– Мы на месте.
– Снова, – добавила Хадия.
При свете дня Кладбище выглядело так же, как и ночью. Разве что ночью темнота скрывала часть запустения: раскрошенные кирпичи на земле, самодельные лачуги, которые держались на честном слове. Не во всей эль-Карафе царила разруха. За некоторыми мавзолеями ухаживали их жители, и многие могилы недавно убирали и красили. В других местах шли стройки, а торговцы продавали гипсовые вазы – будто и не пятница. Дети играли у каменных надгробий, среди веревок с одеждой, которую оставили сушиться под полуденным солнцем.
– Как думаете, нас кто-нибудь узнает? – тревожилась Хадия, когда они выбрались из кареты. Она решила не надевать министерский китель, учитывая недавние события.
Фатима заметила, что за ними наблюдает женщина из своей кухни, где она готовила на каменной печи рядом с искусно отделанной гробницей.
– Возможно. Мы здесь чужие и сильно выделяемся. – Не говоря уж о ее светло-сером костюме, жилете того же цвета и рубашке в красно-белую полоску. Не слишком неприметный наряд.
– Нам туда. – Она кивнула на высокий мавзолей.
Он выглядел почти как тот, на котором они сражались с самозванцем. У входа ошивались четыре молодые женщины. Нет, девушки. В ярко-красных кафтанах до колен поверх мешковатых шальвар. Темно-синие турецкие шаровары были заправлены в высокие черные ботинки со шнуровкой. Девушки прислонились у входа в мавзолей и праздно болтали. Одна тренировалась крутить кинжал на тыльной стороне руки, в то время как другие оставили оружие в ножнах у бедра. При виде Фатимы и Хадии они перестали разговаривать, встречая новоприбывших недобрыми взглядами.
Фатима поздоровалась, а затем сказала:
– Мы здесь, чтобы встретится с Леопардицей.
Высокая девушка с суданскими чертами лица оглядела ее с ног до головы:
– Вернулись за добавкой? Где тот жирный полицейский? Я бы с удовольствием зарядила ему по морде еще разок, валлахи!
Остальные девушки разразились хохотом. Значит, это была та самая девчушка, что отпустила Асиму полновесную пощечину. И, насколько помнила Фатима, замахивалась на нее тоже. Пожалуй, лучше не напоминать.
– Она знает о нашем визите. Так что просто отведите нас к ней.