Ну, вредничать Кори могла сколько угодно и когда угодно.

И нет, лучше не стало.

Вернее, она слово-то такое забыла – «лучше». Вообще все цензурные слова забыла, кроме «Тео». Собственный голос звучал будто со стороны; требования и мольбы, одна похабнее другой, так и просились наружу вместе со стонами и рваным дыханием. Особенно когда Тео прихватывал губами её соски, шею, врывался языком в её рот, в перерывах бормоча бессвязную чушь, из которой только и получалось разобрать, что «Кори» и «моя». Она не возражала, ей сейчас того и хотелось. Лёгкая боль только добавляла остроты удовольствию, сносящему крышу и будто разрывающему изнутри на мелкие ошметки; перед глазами всё плыло и кружилось так, как и спьяну не бывало. Кори горела и плавилась в чужих руках, будто огарок свечи в луже оплывшего воска, и так было хорошо, что даже на секунду останавливаться не хотелось.

– Твоя, – отозвалась Кори, чувствуя себя так, словно вот-вот растечется по постели, как какое-то стрёмное желе. – Твоя, твоя, чья ещё-то…

Тео склонился к ней, мазнул холодными губами по пылающей шее, едва ощутимо прикусил кожу… Этого хватило, чтобы копившееся в ней возбуждение хлынуло через край. И снова – пресловутые молнии, мелкими искрами прошивающие кожу. Как если бы Тео колдовал, как если бы они оба прямо сейчас были на полигоне. О горячке боя Кори знала не понаслышке, однако только сейчас поняла, насколько сильно она уступает горячке любовной. И насколько ценнее любой победы может быть чужой протяжный стон, сливающийся с собственным; и вздрагивающее в объятьях тело; и сорванное «люблю», сказанное куда-то в шею…

Кажется она задремала на пару минут: вот Тео лежал рядом, бессильно уронив голову ей на плечо, а вот уже тянет из-под Кори одеяло и с видом усаживающейся в гнездо курицы принимается её укрывать. Некоторые вещи точно не меняются, что бы там ни произошло. Кори фыркнула и отпихнула его вместе с одеялом. Не так чтобы ей не нравилось, просто ну серьёзно, можно подумать, они сейчас спать будут.

– Ну замёрзнешь же.

– А ты здесь на кой хрен? – выразительно вздернув бровь, изумилась Кори. – Грей! Или думал, одним разом отделаешься?

Тео схватился за голову в притворном ужасе и плюхнулся на спину.

– Бездна, а ведь Лайам предупреждал!

О чём там зловредный фейский принц предупреждал, Кори спросить не удалось – внимание отвлек тусклый блеск лиловых камешков у изножья кровати. Она потянулась и подцепила широкую филигранную цепь. Браслет не был снят… законным образом, поэтому выглядел так, будто его разорвали в том месте, где следовало быть застежке. Кори провела большим пальцем по половинкам разбитого звена, сморгнула с глаз невесть откуда набежавшую влагу. И решительно швырнула мерзкую побрякушку на прикроватный столик.

– Отсоси, женишок, – мстительно пробормотала она себе под нос.

Тео, разумеется, заметил. Сверкнул глазами яростно, стиснул зубы – Кори даже показалось, что он вот-вот испепелит клятый браслет. Но потом то ли передумал, то ли вдруг осознал, что у них найдутся занятия и поинтереснее. Отвернулся от злосчастной тумбочки. Зато к Кори потянулся, будто только сейчас впервые увидел. Поцеловал так, что впору задыхаться и покорно раздвигать ноги, позволяя делать с собой что угодно и как угодно.

Язык исчез изо рта неожиданно, а вот рука с низа живота никуда не делась. Вряд ли Тео собирался заходить на второй раунд прямо сейчас, но вот ласкать – неспешно, изматывающее – ему ничто не мешало. Кори точно не мешала, она вообще почему-то резко утратила способность думать хоть о чём-то. Только и могла, что сквозь опущенные ресницы смотреть, как Тео спускается поцелуями вниз по её бедру. Кусает, прихватывает кожу на лодыжке – там, где столько лет висел клятый браслет.

– Теперь ты со мной всегда, – то ли спросил, то ли констатировал Тео, пребольно кусая щиколотку и сверкая глазами из-под растрепанной челки. – Всегда, Кори. Кстати, когда ты собиралась сказать мне о проклятье?

Кори почудилось, будто её кузнечным молотом по башке приголубили. Этот неприятный во всех отношениях вопрос многое прояснил, и очень захотелось навалять кое-кому полудрагоценному и слишком много болтающему. Ну вот надо же было ему влезть не в своё дело!

– Никогда, – буркнула Кори, сложив руки на груди. – Я не собиралась.

Она догадывалась, что ответ Тео по душе не придётся. Ну а попробуй соври ему! Тем более если мозги до сих пор толком на место не встали. Помоги Хладная, ну почему приходится обсуждать это именно сейчас?

– Миленько, – отозвался Тео, прежде чем укусить ещё раз, чуть выше. Снова больно, да так, что рефлекторно захотелось пнуть его посильнее. Кори сдержалась, но только потому, что затем по этому же месту прошлись языком. – И почему же?

– Даже не знаю… потому что это охренеть как унизительно? – даже злость в голосе удалось сдержать. Почти. – Я никому не собираюсь навязываться. Тем более со всякой нездоровой фигнёй, которая, в общем-то, только моя проблема. Тео, ты ведь не демон, тебя это ни к чему не обязывает.

– Я так не думаю.

Лодыжку крепко обхватили, потянули на себя, стаскивая Кори вниз по подушкам. Тео в какие-то считанные секунды навис над ней, устраивая локти по обе стороны от её головы. И вроде отстранить его можно… но так не хочется – особенно когда дыхание обжигает шею, а в глазах такие искры пляшут, что дай боги любому демону.

– Моя айрш’энсайр, – проговорил Тео, даже почти не ошибся. – Мне нравится, вообще-то. Слово. И быть с тобой нравится. Ещё бы слишком умных мыслей в этой голове было поменьше, и совсем хорошо.

– Это два слова. «Навеки проклятый», – сообщила Кори. Всё ещё сварливо, но в мыслях уже немного примирившись с тем, что Тео всё узнал и не от неё. – Если ты вдруг не в курсе, то «навеки» – это «на всю оставшуюся жизнь». И как, всё ещё нравится?

– Хм, дай-ка подумать… Да, вполне. Всё равно я бы тебя никому не отдал, а уж теперь…

Его ладонь прошлась по бедру, с нажимом оглаживая. Кори на это выдохнула, даже глаза прикрыла, но Тео вдруг решил посерьезнеть.

– Я понимаю, что всё это значит. Но я не против. Этого достаточно?

Этого не было «достаточно»; скорее уж «куда больше, чем можно было рассчитывать». Не всякого человека обрадует перспектива вляпаться в не вполне здоровые отношения с заделом на неразрывный союз. Что уж там, её саму слово «навеки» малость пугало.

«Так и быть, сойдёт покуда», – хотела ответить Кори – чтобы всякие там громовержцы местного разлива не сильно зазнавались. Но наружу вылезло почему-то совсем другое:

– Боги, да что же я такого сделала, чтобы тебя заслужить?

– Ну… – Тео сделал вид, что задумался. Кори слишком хорошо знала, что это значит – ляпнет ведь сейчас очередную чушь, на какую способна только боёвка. – Не так чтобы много, на самом деле. Всего-то…

– Эй!..

На губы лег палец, прямо-таки просящий, чтобы его откусили. Кори бы непременно так и сделала, если бы этот несносный проходимец Дагмар не наклонился совсем низко, не поцеловал бы под самой челюстью, заставляя запрокинуть голову. Не прошептал бы тихо и так… пробирающее, что по спине мурашки побежали:

– …отдалась мне. И теперь принадлежишь мне, и снаружи, и внутри. Но я совсем не против, – губы его задержались на груди, – чтобы ты заслужила меня ещё пару раз.

– Всего-то пару?

– Ни в коем случае!

***


Вообще-то Турнир нынче последнее, о чём думал Тео. Да и чего там думать? Сущая ерунда же все эти соревнования, соперничество и выступления. Особенно когда есть чем заняться. Вот у Тео есть – куда охотнее, чем о всяких там победах и пресловутых табличках в зале наград, думалось о Кори, нынче сверкающей своим прекрасными глазами с трибун. Вот с ней он бы время провёл. В постели, но и просто на улице тоже можно. Да хоть на полигоне, даже в спарринге против своей демоницы (и пусть без надежд на победу). Жутковато? Возможно. Но они вроде как прокляты, так что всю царящую в башке дурь можно оправдать.

В конце концов, он соскучился. И хоть вернулся с каникул вот уже полмесяца как, а неделю разлуки так и не смог забыть. Целая неделя и без Кори, уму непостижимо! К превеликому сожалению, она слишком молода, чтобы оставаться на Солхельме дольше нескольких дней. Мёрзла нещадно, куталась в шарфы и свитера с высоким горлом, вызывая не жалость, но желание чуть ли не в камин её засунуть. Исключительно из добрых побуждений, разумеется. Правда, с куда большей охотой Тео «засовывал» её в свои объятия, судорожно припоминал всякие согревающие заклинания и жалел, что огненная стихия ему недоступна. И Маркусу Эйнтхартену завидовал – вот уж кто согрел бы кого угодно даже посреди Холодного моря.

– Дядюшка пообещал, что отречётся от меня, если просрём, – меланхолично заметил Шай, застегивая наручи на предплечьях.

– Кому, Рольфи? Пф, эти котятки, – Айрис кивнула на замерших у выхода заклинателей из команды Хьяртарова сынка, – отсосут у нас с Ролом ещё до начала.

– Это с земляком-то в капитанах? – ухмыльнулась Эйлиф. Удивительно, но их воительница, обычно спокойная сверх всякой меры, сегодня изрядно нервничала. Полуфинал как-никак, в который, справедливости ради, они пролезли почти с таким же трудом, как и команда Рольфи.

Тео тоже нервничал. Самую малость. Проиграть не хотел – да и не проиграет, – но никакого боевого настроя не было и в помине. И поди пойми в чём дело, кроме как в желании провести время с куда большей пользой.

– …и на финальной арене ведутся последние приготовления, а я напоминаю: изнутри всю эту красоту увидят лишь шесть команд из двенадцати! – добрым словом помянутый грифоний дядюшка Рэй охотно ездил по ушам зрителей. – Три дня, шесть боёв. Уверен, вам понравится. И начинаем мы – ну надо же! – с вашей обожаемой парочки северных дурней. Кто бы мог подумать, да, Лайам?

– Только не я, – кротко откликнулся Лайам. (Ага, так Тео ему и поверил.) – Мне хватило битвы за поленницу; к священной войне за ядовитую клумбу меня жизнь не готовила.

Тео выразительно прикрыл глаза ладонью. Со всех сторон послышались издевательские смешки.

– Взбодрись, кэп, – протянул Шай душевным тоном – ну точь в точь его клятый дядюшка! – и похлопал Тео по плечу. – А то видок, будто щас закемаришь – и ни тебе финальной арены, ни клумбы ядовитой. Демоны под слабаков не ложатся, помнишь?

Тео помнил. И наверняка должен был взбодриться уже от этих слов – Проклятье проклятьем, а Кори заслуживала всех возможных побед, как и сильного айрш'энсайр. Да только созерцание сайрусовой морды взбодрило куда больше. Прям вот одного взгляда достаточно, чтобы возжелать кудлатую башку на какой-нибудь пике. Душу, конечно, грел тот факт, что теперь он Кори не получит никогда и ни за что, однако ощущение скорых проблем от этого винторогого козла жгло кишки хуже огневухи. Прорицательством заняться, что ли?..

Шай, очевидно заметивший перемену в его настроении, язвительно хмыкнул:

– А у тебя точно с Цветочком этот ваш демонский герпес?

– Сифилис, – машинально поправил Тео, в который раз пожалев, что рассказал приятелю о Проклятье. Предположение решил проигнорировать. Негоже отвешивать лучшему другу тумака на глазах жаждущей зрелищ толпы. – Точно, я громовержец-однолюб.

– Ну сейчас-то да…

– Ага, последние месяца три, – ввернул Рол. Нет, определённо Айрис на него плохо влияет. – Даже гарем ещё не до конца рассосался.

– И слава богам, – а вот и Гордон, мать её так. – Кто бы нам оплатил всю эту роскошь?

Под роскошью понимался полигон, с которого они не выползали все эти месяцы (а порой и выползали – в буквальном смысле слова), лучшая амуниция и оружие из кармирской стали, в том числе новый меч для Эйл. Изготовленный под чутким руководством Кори, разумеется. Тео даже успел немного поревновать свою демоницу к своей же валькирии – они двое суток пропадали в кузнице, а когда явили себя миру, были ласково окрещены маньяками и сладкой парочкой. Хорошо, не в прямом смысле.

По счастью, отвечать не пришлось – Лайам с Раэлином наконец устали трепать языками, представляя доживших до полуфинала участников, и своим высочайшим преподавательским дозволением разрешили первой паре команд выйти на арену. Песок под ногами зашумел привычно, но пылью не поднялся – заклинатели отработали на совесть. Зрители должны видеть шоу и участников во всей красе.

На вопросы Этель он отвечал коротко – готовы, победим, поцелуй на удачу получил. А Сайрус аль-Рахим может жрать свой хвост без специй, и Тео, добрая душа, даже желает ему не подавиться. Рольфи тоже желает, ну да у него и хвоста-то нет. Впрочем, как и мозгов.

– Напоминаю присутствующим нехитрые правила группового боя, – протянул Эрдланг, спустя пару сомнительных пассажей о клумбах и горе-лесорубах наконец-то вспомнивший, что хоть иногда надо чесать языком по делу. – Запрещены заклинания выше уровня 8Б, намеренное причинение физического и магического урона, несовместимого с жизнью; боевые и защитные артефакты, а также артефакты-накопители, мощность которых не соответствует установленным регламентам. Проигравшей считается команда, выбывшая – или вернее сказать «выбитая»? – в полном составе. Обе команды будут оценены комиссией по завершении боя, начисление идёт по стобалльной шкале. Всё, детки, я закончил. На позицию.

На позицию Тео, может, и пошёл бы. Встал бы пафосно, поулыбался публике, чтобы к финалу подкинули ещё золотишка на всякие полезности. Даже рукой бы своему «гарему» помахал, за что непременно получил бы далеко не добрый взгляд от Кори. Всё это он сделал бы всенепременно и даже с охотой; красоваться – не рефераты по зельеварению писать…

Если бы не Рольфи, атаковавший сразу, стоило только шагнуть навстречу. И ведь даже штрафные этому дрочиле не влепят!

Первая атака прилетела по Шаю. Логично, он ведь оборотень, выносливый и очень шустрый. Опасный соперник для всех без исключения.

Опасный и умный – атака не удалась. Шай уклонился быстрее, Айрис и Рол выставили щиты. Такими же щитами был прикрыт сам Рольф, только он ещё и поддерживал своего заклинателя – маги земли не зря считаются одними из сильнейших. Арсенал доступных им заклинаний куда обширнее, чем у всех прочих боевиков. Правда, Тео на пару с Шаем – худшие противники для Рольфи. Просто потому, что у них в учителях сам Лайам Эрдланг.

По ногам ударило Гравитационной петлёй. Та ещё дрянь, едва не сбившая на землю. Чуть меньше внимания, и он бы выбыл. И это в лучшем случае.

– Ах ты, сука, – прошипел он и создал шаровую молнию.

Шай присоединился к атаке, ускорив движение воздуха вокруг них. Запахло грозой, над головой сверкнул защитный купол – зрелище не должно доставить неудобств любопытной публике.

Удар пришёлся не по Рольфи. Это было бы бесполезной тратой резерва. А вот его заклинателю досталось. Айрис и Рол уже повредили его щиты достаточно, чтобы его достать. Увы, не до выбывания – Рольфи в поддержке хорош. И из-под щитов сам не высовывался, всю ставку сделав на боевиков из своей команды.

И снова увы – против следующей сдвоенной атаки один из дружков Рольфа ответил огненной волной. Её тут же подхватили Эйл и Сэм, развеяли чужое заклинание. Выбывание боевика было неизбежным. А потом досталось Эйл. Она и замешкалась-то на секунду, готовя новое заклинание… Айрис и Ролу пришлось поддерживать щиты на Тео и Шае, и по ним пришёлся мощный удар второго боевика.

Эйл жаль. Тео рассчитывал сначала лишиться Сэма. Конечно, хотелось остаться в полном составе – вышло бы зрелищно и унизительно для придурка Рольфи. Но, как ни крути, команда у него сильная. Всего четыре бойца, и все профи. Впрочем, так интереснее. И удобнее – больше места для маневров.

Больше ни Тео, ни Шай на игры не разменивались. Зрелищность зрелищностью, но чем быстрее одолеешь соперника – тем больше шансов заполучить любовь публики. Впрочем, со зрелищностью тоже всё в порядке: заклинатель уже едва удерживал щиты, растрачивая весь свой резерв на защиту от мелких назойливых молний.

Второго боевика выбил Сэм, практически в одиночку. Тео в последний момент успел отправить ему в поддержку Шторм. Айрис подняла палец вверх – мол, неплохо. А точнее, очень даже хорошо, пусть Руссо больше и не боец. Зато в строю до сих пор, а значит, их команда получит дополнительные баллы.

Вихревую петлю Шай и Тео создали на все восемь уровней. Воздух был насыщен магией. Со стороны наверняка красиво. Внутри купола же – жарко, напряжённо и слишком ярко. Попробуй разглядеть соперника в мешанине вспышек от заклинаний, блеске щитов; попробуй в пылу битвы услышать сокомандника. Впрочем, слушать нечего. Раскат грома оглушил, как и шум ветра. Молнии били вокруг Рольфа, оставшегося в одиночестве. Он защищался, чуть не стены вокруг себя выстраивал. И земля под ногами ходила ходуном.

Этого мало. В одиночку против четвёрки магов никто не боец. Разве что Лазурит, но не он сейчас их противник. И Рольф слишком неповоротлив, чтобы бесконечно уклоняться от сдвоенных атак. Вот теперь и покрасоваться можно.

Грозовой зов – любимое заклинание Тео. И зрелищное как раз настолько, чтобы зеваки на трибунах ахнули. Сил жрет немерено, но куда их девать? И так уже всё ясно. Любимые молнии запели на пальцах, во всём теле будто не осталось ничего кроме них. Даже волосы заискрили – Тео чувствовал.

Он ударил как мог сильно, помня только, что нельзя убивать Рольфа. Да он и не собирался. Хватит и того, что купол над ними заискрил и пошёл трещинами. Вспышка молнии ослепила ненадолго, ударила в землю рядом с Рольфом, отбрасывая его в сторону. Землю опалила, взметнула песок в воздух, будто ураган поднялся.

Резерв ушел в ноль. Но какое это имеет значение, когда зазнайка Хьяртарсон смотрит так испуганно, что его даже жалко?