– Ну и кто из нас цыпленок, а, Рольфи?

– И вы только что просмотрели миниатюру «Разборки в курятнике», – разнёсся по арене едкий голос Лайама. – Дагмар, уймись, мы уже поняли – ты здесь главный петух! Пали ниц и трепещем! Теперь свали подальше от купола, пока штатные заклинатели не пустили тебя на суп.

– Победа за командой номер семь, счёт: восемьдесят восемь – шестьдесят четыре, – заметил Раэлин как бы невзначай.

– Чего так мало? – громогласно возмутился Сэм, у которого наглость значилась вторым счастьем. Или даже первым и единственным. – Да мы на сто десять отпахали!

– Чего мелочиться-то? На двести двадцать!

– Заметь, это не я сказал!..

– Ой, да наплевать, – пожал плечами Тео и первым направился к выходу с арены. Улыбка так и норовила наползти на лицо, довольная и даже высокомерная. Ну а что? Он заслужил. – Мы в финале!

– В отличие от Рольфи, – добавил Шай, закидывая руку ему на плечо. Он тоже был доволен – вон как помахал своему пернатому дядюшке. Не иначе как поспорил с ним на деньги.

Этель спешила к ним так быстро, что впору удивляться – откуда столько энергии в дамочке? Впрочем, не она же тут купол разбивала, не ей и мечтать о куске мяса с кровью. И о подходящей горизонтальной поверхности, на которую можно завалиться, желательно (да нет же, обязательно!) вместе с Кори.

– Не-не, официально отказываюсь страдать! – замотала головой Айрис, стоило только Тео на неё посмотреть. – У меня даже блузка не порвана, светить нечем. Ты у нас герой дня, вот и мучайся.

– Или Сэма ей скорми, – меланхолично предложил Шай.

– А что, я не против!

– Да еще бы ты был против.

Идейка вообще-то была ничего. Руссо доволен и занят, ну а Тео прямо сейчас будет с замершей у выхода с арены Кори, а не вот это вот всё. Что может быть интересного в однообразных вопросах, однообразных же ответах? Чужое восхищение собой прекрасным – совсем другое дело.

Да только права Айрис: давать Сэму открывать рот нужно поменьше. На всякий случай. А потому пришлось плестись к Этель и стараться ту как можно быстрее отвадить. Тяжела жизнь сильнейшего мага Академии.

…или нет. Все тяготы и лишения определенно стоят того, чтобы обнимать лучшую воительницу этой же Академии.

– Я так понимаю, тебе понравилось? – хмыкнул Тео, прижимая к себе Кори. Горячую, возбужденную, нервную. Свою.

– Ха, ни капельки.

– Врёшь!

– Вру, – согласилась Кори, обнимая его за шею. – А то ведь лопнешь от самодовольства!

– Этот? Не-а, – заверила Хель, вопреки своему тону и словам, вполне мило улыбнувшись. И даже в щеку чмокнула, очевидно, тоже проникшись зрелищем. – Мог бы, уже давно бы лопнул.

– Не дождётесь. Мне ещё вас в финале побеждать!

Оба его склочных некромантских сокровища переглянулись и немедля состроили самые ехидные физиономии.

– Он правда думает, будто у него есть хоть какие-то шансы?

– Ха, он может, – фыркнула сестрица. – Тео, малыш, фантазировать будешь в постельке перед сном! А в жестокой реальности мы вроем тебя в песок по самую бестолковую макушку!

– Эй, никто не будет врывать моего Тео в песок! – гневно нахмурившись, возмутилась Кори – и тут же, поганка, злорадно прибавила: – В конце концов, где твоя оригинальность? Сотворим с этой самоуверенной боёвкой что-нибудь пострашнее…

– Разве что ты от постели отлучишь, – едко заметила Айрис.

– Не-не, уж лучше песок!

– Обернусь и заклюю до смерти, Дагмар, – Шай кровожадно оскалился.

И правда ведь – заклюет. Или нет? Всё ж таки они его любят, да и Тео их тоже. Есть за что, если подумать.

– Предлагаю оставить кровожадные планы на потом. И напиться уже. Мы в финале!

– Я тут с некоторых пор думаю податься в трезвенницы, – Кори помотала головой, страдальчески скривившись. – Особенно когда один рыжий мудак шныряет поблизости.

– А мы его запрём в туалете, – пообещал Шай, вроде как передумавший превращаться в злобного грифона.

– Эй!

– Ой, как будто ты не заслужил!..






Глава 11




– То есть как это – ты разрываешь помолвку? Кори, у вас свадьба через три недели!

Голос леди Иоланды дрожал то ли от испуга, то ли от злости. Наверное, от всего сразу.

Кори вздохнула. Она отчаянно (и трусливо) надеялась, что этот разговор пройдёт хотя бы на несколько дней позже. Не сегодня. Не когда ей нужно идти и выигрывать у клятой команды клятых профи.

А всё Сайрус, которому, видите ли, не понравилось, что его снова игнорируют. Ну что поделать? С ним объясняться Кори тоже трусила. И ничуть этого не стыдилась. Сайрус в гневе страшен, зашибёт и не заметит.

– Я не стану собственностью Дома Шамрэтеар, – заявила она как могла уверенно. – Ни через три недели, ни через три тысячи лет. Никогда. Если это значит, что отныне нога моя не ступит в Инферно… Что ж, я постараюсь как-то это пережить.

«С превеликим, чтоб вас всех, удовольствием».

– Кори, но это ведь не только ты решаешь…

– Я там вообще ничего не решаю. Ничего, мама! Рогами не вышла! Потому и сделала так, чтобы за меня не решили хотя бы это.

Повисло тяжёлое молчание. Спустя пяток ужасно долгих секунд её мать наконец обронила тихо, с непривычным холодом:

– Что ты сделала?

– Мне кажется, ты уже сама догадалась.

Кори поднесла к связующему зеркалу свой помолвочный браслет. Выждав, пока матушка налюбуется, швырнула ныне бесполезную побрякушку на стол и вызывающе вскинула голову.

– А мне казалось, я лучше тебя воспитала.

Услышанное отдалось в груди неожиданно острой болью. А ведь ей казалось, она и не к такому готова. Мало ли гадостей она слышал от адских сестричек и вельможного батюшки?..

Но не от матери. Никогда. С ней они всегда были очень близки, оттого-то ей так легко удалось ранить Кори.

– Решила рассказать мне, какая я подлая и неблагодарная потаскуха, попорченная и никчёмная? – желчно изумилась она. – Думала, оставишь эту почётную обязанность своему драгоценному мужу. Даже и не знаю: он обрадуется, что никогда больше меня не увидит – или расстроится, что не удалось выгодно сбыть меня с рук? Ему бы зваться не Великим Оружейником, а разводящей у шлюх!

– Кори, как ты можешь? Он твой отец!

– И я годами молила богов, чтобы он им не был! – выкрикнула Кори, вконец озверев от ярости и обиды. – Мой отец продал меня, как скотину, и мне пришлось разбираться с этим самой. Уж простите, как сумела. Но ты, моя мать… ты ничего, ничего с этим не сделала! Да ты вообще годишься на что-то, кроме как греть койку своему господину и рожать ему слабых детей?!

Мстительное удовольствие внутри разливалось недолго. Оно тут же сменилось душным чувством вины, когда мама заплакала, сдавленно всхлипывая и буквально на глазах краснея – густо и ярко, некрасивыми пятнами, как это бывает у рыжеволосых.

– Я ведь не то имела в виду, – кое-как выдавила она, судорожно проведя ладонью по мокрому лицу. – Для меня ты вовсе не подлая и неблагодарная, просто… Ох, Кори, я люблю тебя, я очень тебя люблю. Клянусь, я делала для тебя всё, что было в моих силах. Но пойми же, милая, я не могу думать только о тебе! Твой поступок коснётся всего Дома, ты должна это понимать. Что будет с твоим отцом, с братьями и сёстрами, с их матерями?

Хотела бы Кори сказать, что её это безразлично… Да только это не так. Папаша, может, и получит по заслугам, но остальные не виноваты. И не все они могут защитить себя от гнева Воителей. Малыш Ирис вовсе окажется беззащитен, случись что с их батюшкой-мерзавцем.

Именно поэтому придётся сказать всю правду.

– Драгоценной чести вашего Дома ничто не угрожает. Я проклята, мама. А Проклятье незыблемо.

Снова наступило молчание – на сей раз скорее изумлённое.

– Разве не этого ты так боялась? – осторожно начала мама. – Принадлежать кому-то…

– Этого, – согласилась Кори, поёжившись. – И мне всё ещё страшно до дрожи. Но Проклятье хотя бы связало меня с тем, кого я сама выбрала…

…с её Тео, принадлежать которому, может, и страшно, но больше всё-таки приятно. Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно. Что это не кошмар наяву, а вполне себе счастье – принадлежать кому-то, кто сам точно так же хочет принадлежать тебе.

– Так, значит, ты законно освободишься от притязаний Второго Дома?

– Да.

– И ты… счастлива?

– Определённо.

– Хорошо. Тогда и я рада, а остальное не так важно, – её заплаканное лицо наконец-то оживилось улыбкой – которая тут же немного притухла. – Но на слово Воитель не поверит, ты и сама это понимаешь…

Кори чуть нахмурилась и кивнула, показывая, что очень даже понимает.

– Пусть отец скажет Воителю, что я прибуду в первый день месяца Коэлис и пролью кровь в Горнило. Если захочет, может присутствовать лично.

– Кори, милая, они наверняка потребуют, чтобы ты и тот мальчик прибыли вместе.