— А знаете, дядя, — проговорил Давид, с любопытством глядя на гостя, — мне кажется, что было бы здорово отвезти милорда Йорга к вашему приятелю мастеру Стефенсу. У него наверняка найдется доброе вино и много чего интересного, не так ли?
— К Стефенсу? — с некоторым сомнением повторил Кортен. — Хм-м... Ехать-то недалеко, но старый болтун способен заморить даже очень крепкого человека.
— Да, но кто, если не он, знает историю окрестных земель и все эти старинные легенды?..
— Вы собираетесь отвезти меня к какому-то историку-любителю? — вмешался Йорг. — Если так, то я не против. А что, у него еще и собственное вино? По этой части я в грязь лицом не упаду. Вино и свежий воздух прописаны мне докторами, а наши доктора — все сплошь полковники, между прочим, — дело свое знают достаточно хорошо.
— Тогда едем! — весело поднял брови Кортен. — Честно говоря, дорогой лорд Йорг, чем позже мы вернемся домой, тем для меня лучше. Леди Янина... сегодня ею занимаются специалисты, и мне, с моими нервами, там лучше не появляться.
Детеринг понимающе покачал головой. Говорить тут было нечего, тем более что рот его оказался опять набит необыкновенно вкусным угощением.
Когда с трапезой было покончено, лорд Джон достал короткую сигарку и, взмахнув рукой, решительно двинулся к своей машине.
— Через полчаса будем на месте! — сообщил он, пыхтя дымом. — Сейчас тут все живут весьма скученно, совсем не так, как прежде, да и дороги, сами видите, — содержим в порядке. Хотя есть у нас такие, кто считает местные налоги неоправданно высокими, ну да что ж поделать. К счастью, здесь практически никогда не бывает снегов! Иначе содержание транспортных сетей обошлось бы общине куда дороже.
Давид снова молча устроился на заднем диване, Йорг плюхнулся рядом с Кортеном, и «Маверик», развернувшись, резво пошел вверх по склону пологого зеленого холма. С запада потянуло сероватыми тучками, ветер вдруг стал намного холоднее, обещая то ли дождь, тo ли просто обычный здесь сумрак; Детеринг смотрел по сторонам и думал о людях, которые вспахивали окрестные поля несколько столетий тому назад.
Прежде он, действительно, не слишком задумывался о первых колонистах, но недавняя история с посещением заброшенной башни, в подвале которой они с Ломбарди добыли нечто, решительно не принадлежащее этому миру, изменила его взгляд на историю ранних имперских колоний.
Какие чувства они испытывали, живя своими большими семейными кланами в почти полной изоляции, в огромном, едва ли не пустом мире, где буквально горстка людей вкалывала от рассвета до заката, обрабатывая землю, строя дороги и энергостанции, вырубая девственные леса, добывая самыми примитивными способами руду, нефть и уголь? Конвои из Метрополии приходили нерегулярно, а иногда — да, бывало и такое! — не приходили вовсе... И тогда снова несколько месяцев приходилось ждать лекарства, запчасти, генераторы, автономные производственные линии, без которых трудно было наладить снабжение колонистов самыми элементарными вещами. И не хватало дизелей, и гибли от дурных чужих трав лошади, и ломалась самая, казалось бы, дубовая, неразрушимая техника, созданная специально для колонистов, — но главная нехватка была в людях.
Первое время желающих переселиться в дикие, неосвоенные миры было не слишком много. Метрополия, несмотря на жесткий режим экономии всего и вся, ощущалась местом уже обжитым и вполне уютным. Лететь куда-то, рискуя потерять все, включая жизнь? На такой риск решались только люди, совершенно уверенные в себе и своих семьях. Еще до отправки они осваивали давно забытые, казалось бы, профессии, смешные в эпоху звездолетов: ремесла ткача и лесоруба, шахтера и землепашца снова оказались востребованы и необходимы. Медработники, педагоги и инженеры, готовые отправиться в колонии, получали колоссальные субсидии и пожизненное содержание. Детям их гарантировались серьезные льготы.
Ради детей они и летели. Ради будущих поколений. Ради Человечества, в конце концов, хотя тогда, пожалуй, мало кто об этом думал.
И почти все навсегда остались здесь, среди лесов и холмов, на берегах океанов и морей, в которых ловили рыбу... В Метрополию захотели вернуться единицы. Первое поколение, пионеры, ставшие потом Старыми лордами Империи Человечества, с терпением и достоинством совершило свой великий труд...
...Каменная дорога снова вывела «Маверик» на гладкое серое шоссе, по обе стороны которого тянулись низкие электрифицированные изгороди пастбищ. Лорд Кортен придавил педаль, и стрелка спидометра легко перескочила за 300 — впрочем, на пустой трассе это не выглядело безрассудством. Кое-где попадались коробочки автоматических станций зарядки и управления полевой техникой — людей же не было видно вовсе. Здесь, в Блуа, плотность населения по-прежнему оставалась весьма низкой.
Зеленые луга вдруг кончились, впереди показалась река, неширокий мост и сразу за ним — какой-то городок.
— Типтон, — пояснил лорд Джон, — старинный центр округи. В последние годы здесь появилось много новых людей, но порядки у нас не меняются. Всеми делами заправляют старожилы, вроде старины Стефенса.
С моста лорд взял левее, промчался по окраинам типичного фермерского городка с башенкой ратуши и куполами биостанции, спустился к аккуратному пруду и затормозил возле ворот большого, потемневшего от старости дома.
Хозяин уже ждал гостей: по дороге Кортен связался с приятелем и предупредил о визите. Полноватый мужчина лет шестидесяти с веселым открытым лицом, обрамленным седой бородкой, стоял возле калитки, приветственно поднимая обе руки.
— Как здорово снова видеть тебя, Джон! — воскликнул он. — И Давид здесь! Отлично! Ну, представь мне своего гостя.
— Лорд Йорг Детеринг оф Сент-Илер, — чуть чопорно отрекомендовал его Кортен, и Детеринг с улыбкой протянул хозяину руку, давая понять, что чваниться и чиниться не намерен.
— Вы, я вижу, военный? - чуть прищурясь, заметил Стефенс. — Это хорошо. Идемте, друзья мои. Я успел подготовиться к нашей встрече.
Йорг мягко улыбнулся в ответ. Он прошел вслед за хозяином в короткий коридор, за которым виднелось нечто вроде зимней оранжереи, а потом они оказались в совершенно нетипичном для Кассанданы внутреннем дворике с фонтаном.
— Мой прадед, построивший этот дом, увлекался древними архитектурными стилями, — пояснил мастер Стефенс. — Особенно ему нравился Средний Восток, Магриб и все такое прочее. В этом доме он реализовал некоторые свои не то чтобы мечты, а, скорее, представления о прекрасном...
— На Кассандане такой дом смотрится весьма непривычно, — кивнул Детеринг. — Я, по крайней мере, еще не встречал ничего подобного.
— О, у нас можно встретить много интересного... Вы знаете, что здесь, в Блуа, сохранились в глухих углах даже дома первопоселенцев? Иногда это вполне укрепленные усадьбы, иногда - просто хибары из камня. Кое-где в них до сих пор живут люди! Молодежь считает это романтичным.
Стефенс подвел гостей к небольшому круглому столу в тени навеса и жестом попросил садиться. На столе Йорг увидел большую бутылку вина, фрукты, сыр и фермерские колбаски, густо присыпанные специями.
— Вино от папаши Мореля? — деловито поинтересовался Кортен, поднося к носу глиняный стакан. — Я уже подзабыл этот запах корицы, но не узнать его нельзя.
— Морель сильно сдал в последнее время, — вздохнул Стефенс. — Очень сильно. Но за виноградником ухаживает по-прежнему, не может он без лозы.
— Лоза дает жизнь не только вину, — Кортен сделал большой глоток, вернул стакан на стол, — но и чему-то большему, спрятанному глубоко в сердце человеческом. Зимой я иногда думаю об этом... Когда ветер уже унес листья, но дожди еще не установились, в голову часто лезут странные мысли.
— Ну, с возрастом такие мысли приходят многим, — с усмешкой ответил хозяин. — Особенно у нас, в Блуа. Мы тут существуем как бы на отшибе, — Стефенс посмотрел на Йорга, улыбнулся, — а такая жизнь весьма способствует философским раздумьям, всяческим фантазиям, домыслам: в Блуа вообще любят рассказывать истории.
— Я показал лорду Йоргу часовню Гассманов, — вмешался Кортен, — и она, как мне кажется, произвела на него определенное впечатление.
— О-оо, Гассманы! Про эту семью можно говорить долго. Они построили здесь первые дороги и первую электростанцию на угле из долины Валье. С углем им, правда, уже помогали Леклерки и Доббинсы, иначе было не справиться. Все это звучит сейчас откровенно дико, а вот в те времена другого выхода у поселенцев просто не было. Вторая волна пришла только лет через двадцать, и им, конечно, тоже досталось — и расчистка лесов, и распашка — но все-таки тут уже обитали люди, которые строили дороги. Хотя бы дороги!
Йорг сделал маленький глоток вина и поразился глубине его вкуса: напиток действительно имел характерный аромат корицы, но речь шла вовсе не о добавлении специи, нет, такова была лоза старика Мореля. Ему стало понятно, отчего винодел нипочем не желал расставаться со своим виноградником.
— Насколько я понимаю, моим предкам на Сент-Илере было уже проще, — вежливо проговорил Детеринг. — Планета осваивалась позже, Человечество успело накопить к тому моменту кое-какой опыт. Да и транспортов настроили тысячи.
— Кассандана и Аврора были первыми во всех отношениях! — воскликнул, поднимая палец, мастер Стефенс. — И именно здесь, на этих планетах, люди впервые по-настоящему поняли, что такое одиночество Космоса. Ужас, молодой человек, ужас непознанного — вот что это на самом деле. Ужас чужих лесов под чужим солнцем... рев неведомых зверей в ночи, странные болезни, с которыми далеко не сразу научились бороться, — все это пришлось им пережить здесь, среди этих самых холмов, и жили они, зная, что на чью-то помощь рассчитывать не стоит. Спасатели, как правило, прилетали слишком поздно! Вот, те же самые Гассмаиы хлебнули лиха полной мерой. Они не знали еще о летних ураганах, которые случаются тут раз в два-три года, не знали, как защищать посевы... У Леклерков однажды смерч унес двух маленьких детей, и их так и не нашли. Да-а, тут хватало трагедий! Но все эти люди выстояли, милорд, их потомки построили наши города, наши дороги, да и вообще все вокруг. У них, знаете ли, просто не было другого выхода.
— Ну, кое-кто все же вернулся в Метрополию, — вставил Кортен.
— Кое-кто! Да, такие были. Но не здесь, не в Блуа, — уж это я знаю точно, можете не сомневаться! Я изучил родословные всех первопоселенцев и твердо могу сказать: у нас такого не случалось! Всякое тут бывало — и эпидемии, и ураганы, и даже похищения невест, но никто из Старых семей не бежал от своей судьбы. Не-ет! Те люди имели упорство и бесстрашие, они знали, для чего прилетели на Кассандану. И своих целей они добились, ваша милость, будьте уверены! Леклерки заседают в планетарном сенате, Доббинсы контролируют несколько столичных банков, остальные тоже процветают. Эти семьи имеют высокое положение в обществе, и никто, ни одна живая душа, не может обвинить их в том, что они мало трудились или, не приведи боже, мошенничали.
-— И пережить их предкам-пионерам пришлось немало. — Лорд Кортен в задумчивости покрутил меж пальцев сигару, понюхал ее и только потом достал зажигалку. — Старина Стефи много знает обо всем этом — наши легенды он собирает еще с института, да и с людьми общался побольше прочих. Мастер Стефенс, милорд, — знаменитый у нас агрохимик, его прекрасно знают все землевладельцы, которые продолжают заниматься своими полями, вместо того чтобы сдать их в аренду и умотать куда подальше.
— Моя семья тоже продолжает аграрную традицию предков, — чуть поклонился Детеринг, — так что с сельским хозяйством я знаком самым непосредственным образом.
— И мечтаете, наверное, после службы вернуться в родной замок? — с живостью поинтересовался Стефенс.
— Если останусь жив, джентльмены.
Слова Йорга заставили Стефенса крякнуть и отвернуться, а юного Давида наоборот — распахнуть в изумлении глаза. Кортен между тем остался невозмутим, как статуя. Попыхивая сигаркой, он поднял бутылку и долил стакан Йорга вином.
— Смерть — это в порядке вещей, милорд, — произнес он. — Среди моих предков было немало военных, и далеко не все они вернулись в отчий дом.
Йорг молча кивнул и выпил, ни с кем не чокаясь.
— Но семья Гассман, как я понял, в итоге все же покинула Кассандану? — спросил он, чтобы немного разрядить обстановку.
— Да, — кивнул Стефенс, — и довольно давно. Темная там история. Альдо Гассман, физик из Университета Кассанданы, часто приезжал в свой дом, дела его арендаторы содержали в полном порядке — но потом он вдруг начал жаловаться на то, что ему. стал являться призрак прабабки, леди Матильды, погибшей при очень странных обстоятельствах. В конце концов он забрал кое-какие вещи, продал все остальное и улетел с этой планеты. Об этом тут стараются не вспоминать, поскольку как отбытие самого Гассмана, да еще и последнего в роду — ну, дело не так чтобы постыдное, но все-таки очень неприятное.
— Ну и ну, — хмыкнул Детеринг. — А что случилось с его почтенной прабабкой?
— Никто не знает. Одной зимней ночью она была обнаружена на кладбище возле фермы Леже без признаков жизни. Причину смерти установить не удалось: а было ей всего сорок два года, и болезненной женщиной ее назвать было нельзя, скорее уж, наоборот — леди отслужила на Флоте, родила троих детей и отличалась большой энергичностью. Соседи считали ее ни много ни мало главой семьи... Шерифа очень взволновало место обнаружения трупа, что само по себе выглядело весьма необычным, поэтому дело как бы замяли. Известно, что никаких признаков насилия не нашли.
— Внезапные смерти иногда действительно выглядят странно, — Йорг поднял брови, снова хлебнул удивительного вина, — но все же — кладбище? Быть может, покойная собиралась навестить арендаторов на их ферме?..
— Именно так все и сложилось, милорд, — Стефенс вдруг посмотрел на Йорга с недоумением, в котором чудился едва ли не страх, — точно так сложилось, как вы сказали. Так в документах и написали... Но, видите ли, что-то там еще было, о чем Гассманы постарались умолчать. Что-то такое, что их самих напугало. У них хватало власти, чтобы заткнуть рот кому угодно, так что расследование провели по-быстрому, дело закрыли, и все. А уж потом начались эти видения у лорда Альдо... Заподозрить его, университетского ученого, в сумасшествии никто не мог, но слухи пошли — а он вдруг взял да и выставил все фамильное имущество на продажу... Вот это был подлинный шок для всей округи! Его пытались отговорить, но он даже слышать никого не хотел.
— И он, как вы говорите, был физиком? — уточнил Йорг.
— Именно, милорд. Вполне уважаемым ученым. На какой тематике он специализировался, я вам сказать не могу, однако у нас в глуши все считали его подлинным светилом.
— Мне приходилось слышать, что в Блуа вообще происходило множество таинственных, необъяснимых на первый взгляд вещей. От перебоев в связи до исчезновения людей.
Кортен и Стефенс переглянулись, потом агрохимик скрипуче рассмеялся, стараясь не смотреть на Йорга:
— Не у нас, милорд. Севернее, в округе Альбертвилля, — там и вправду творилось такое, что иначе как происками рогатого не объяснишь. У нас было несколько случаев, когда пропадал скот, но... — Стефенс махнул рукой. — В те времена хватало ловких людишек.
— Даже в эпоху первопоселенцев? Или это происходило намного позже?
— Знаете, милорд, мне начинает казаться, что вы прибыли сюда вовсе не на отдых...
— Ну, этого я и сам не знаю... А если серьезно, джентльмены, то мне на самом деле очень интересна история Кассанданы. В Академии эта тема освещалась мало, сами же мы, кадеты, не имели ни времени, ни желания искать какие-то материалы... У многих из нас, знаете ли, имеются свои семейные легенды, предания — думалось, что этого достаточно. Но теперь, прослужив на Кассандане довольно много времени, я стал понимать одну очень важную вещь... Колонизация была самым тяжелым испытанием для Человечества за всю его историю. Никакие войны, никакие социальные катаклизмы, включая Исход, не потребовали от нас такой самоотверженности и такой, я бы сказал, твердости в достижении цели. Да, эпоха первопоселенцев отнюдь не стоила нам миллионов жизней, но... Одиночество, господа! Мастер Стефенс совершенно прав: нет и не было ничего страшнее этого отчаянного одиночества в чужих мирах!.. И страхов — да, раньше никто из нас не ощущал такого ужаса, как в первые десятилетия на новой планете. И вот тут-то вдруг выяснилось, что страх смерти, оказывается, полная ерунда, потому что есть кое-что посильнее: страх остаться один на один с теми испытаниями, которые неизбежно ждут тебя здесь, под чужими небесами, остаться без своих собратьев, без поддержки и совета.
— Все именно так и было, дорогой Йорг, — хмуро бросил в ответ Кортен. — Именно так... Но не только. Старина Стефенс располагает кое-какими доказательствами того, что в Блуа высаживались лидданские пираты. Исчезновения скота — это, безусловно, их работа. Равно как странные шахты, пробуренные за двое-трое суток неизвестно зачем и сразу же брошенные. Сегодняшняя политика Империи такова, что говорить о подобных инцидентах считается, как вы сами знаете, неуместным, но от правды никуда не денешься.
— Боюсь, что не только лидданские, — свел к переносице брови Стефенс. — Как минимум корварские, это раз... И что они тут так страстно искали — этот вопрос не дает мне покоя уже много лет. Об этих высадках, милорд, знают многие. Официальные власти эта часть нашей истории не интересует вовсе, так что... В общем, языками мы можем болтать сколько угодно, кому мы нужны?.. Хе-хе-е! краеведы-любители, собиратели старых черепков!
Глава 3
Генерал Густав Монсальво сделал едва уловимый жест, и двое лейтенантов набросили на серовато-красный камень чехол из плотного изолирующего пластика. Лицо генерала, изрядно отяжелевшее в последний год, заледенело плотно сжатыми губами. Не говоря ни слова, он опустился в кресло, вытащил из бокового кармана кителя толстую сигару, щелкнул зажигалкой и медленно повернулся к Фаржу, стоящему у стены.
— Я очень надеюсь, что когда-нибудь мы поймем, что все это значит. — Голос подполковника, прозвучал глухо.
— Это значит только то, что мы ничего не знаем о Кассандане, — Монсальво провел языком по губам, чуть слышно вздохнул, — и это — дурная весть, уверяю вас. Мы не можем теперь оставить все как есть. Что известно об этом... грузе?
— Пока это тупик, — с готовностью отозвался Фарж — Груз был вскрыт по истечении положенного срока... так бывает, как вы знаете: существует определенный порядок и все такое. Но ни отправителя, ни получателя найти мы не сможем.
— Как это? - поднял бровь генерал. — Ни того и ни другого?
— Да, и это тоже, лорд Густав... Отправитель — один из тех «черных фондов» Метрополии, что недавно попали под расследование в деле Смита-Уолдорфа. Как вам известно, некоторым фигурантам позволили бежать, такова была их сделка с судебными властями. Один из них являлся главой того самого фонда...
— Я понял. — Монсальво поморщился и махнул рукой. — Опять Метрополия! У меня складывается впечатление, что скоро они разрушат вообще все, до чего мы позволим им дотянуться. Но отправлена эта посылка была все же с Кассандаиы?
— Конечно, я же докладывал об этом, — немного удивился Фарж — Центральный почтовый терминал Альбертвилля. А получить ее в порту должен был некий шкипер Алан Мартинес, хозяин фрегата типа «Мидланд», транспортная лицензия оформлена семь лет назад, в поле зрения Службы не попадал ни разу, личная репутация безупречна... сорок суток назад, следуя одиночным порядком с Орегона на Кассандану, не вышел в точку рандеву с конвоем, на аварийные вызовы не отвечает... Корабль считается пропавшим без вести. Страховая премия пока не востребована.
— Почему? — вскинулся генерал. — А кредиторы?!