Перед днём икс отец долго и подробно инструктировал Ирэн. Ничего особенно сложного в правилах не было, кроме одной детали.
— И запомни, Ирэн. От того, как ты это сделаешь, зависит довольно многое. Конечно, предусмотреть всё невозможно…
— Я постараюсь, отец.
— Если боишься, можно отказаться. Приедем вместе.
— Я справлюсь.
— И запомни – рубины, Ирэн, и очень высокий рост. Не перепутай. Давай ещё раз представим, что я король… Встань вот сюда…
С утра, что вполне ожидаемо, Ирэн чувствовала лёгкий мандраж. Ещё раз внимательно осмотрела себя в зеркало и отправилась к своей карете. Мэтти привычно угнездился на запятках рядом с лакеем. Собаки бежали следом.
Город в окно Ирэн не рассматривала. Сидела, покачиваясь на мягких подушках, с закрытыми глазами. Ей нужны были эти минуты одиночества, чтобы окончательно решить, стоит ли игра свеч? Если послушаться отца – будет сложно, но это даст ей возможность самой принимать решения. Никакой власти для себя Ирэн не хотела. Это она понимала прекрасно. Только вот свобода в этой стране, особенно для женщины, возможна только в одном случае – ты должна что-то из себя представлять.
Ричард последнее время выглядит не очень хорошо, отказывается заниматься спортом. Не дай бог заболеет, и она – вдова. А это – новое замужество и новые проблемы. А вот если её признают законным опекуном, даже отец не будет властен над ней. Разумеется, никаких гадостей в его адрес она не замышляла, но прекрасно понимала – будет нужно, отец отдаст её новому мужу без всяких мук совести. И что тогда будет с Артуром? Выживет ли он при отчиме, который захочет своих детей? Что будет с Диконом и Лорен? Получается, что и выбора у неё просто нет.
Карета остановилась, Ирэн выдохнула, собралась, дождалась, пока лакей откроет дверь и протянет ей руку в белой перчатке – маленькое новшество, которое она чудом запомнила из какой-то книги, и вышла на огромный мощёный двор, прямо на длинный широкий настил дерева. Карета тут же отъехала.
Во дворе таких настилов было несколько штук. Они лучами расходились от некой огромной крытой веранды, полной людей. Толпа напоминала броуновское движение частиц. Мужчины ходили от одной небольшой группы к другой, протискиваясь в тесноте, образуя завихрения и сгустки.
Женщину Ирэн увидела только одну – пожилая, довольно высокая и грузная, во вдовьей наколке. Она стояла у самого края толпы, очень далеко от Ирэн. Да женщина ей и не нужна. Ирэн высматривала самого высокого мужчину.
Конечно, на собрание пэров приехали не все семьсот семьдесят семь человек, но те, чьё слово имеет вес, здесь. Она шла туда, в эту кучу, и чувствовала – на неё смотрят. Она даже не могла взять с собой камеристку или лакея – слуги сюда не допускались. Только служащие королевского архива.
Сделав над собой усилие, Ирэн перестала стискивать ридикюль, отделанный золотым шитьём, удобнее перехватила его подмышкой и с каменным лицом, смотря между людей, стараясь не встречаться глазами с ними, поднялась по трём широким ступеням.
До приезда короля в сам зал никого не впускали, хотя двери были нараспашку. Разговаривать ей было не с кем, лорд Беррит должен был подъехать позднее.
Мужчины вокруг неё образовали небольшое свободное пространство, и леди чувствовала себя пуделем на арене цирка. Мерзкое ощущение, надо сказать.
Первым не выдержал невысокий миловидный пухлячок:
— Прошу прощения, прекрасная леди, но вы случайно не ошиблись местом? Хотите, я попрошу своего лакея проводить вас к воротам канцелярии? Жалобы и прошения подают там.
Ирэн медленно-медленно осмотрела его с ног до головы, оценила золотой обруч на голове, такой-же, как у неё – без каменьев, и сказала:
— Благодарю вас, ваше сиятельство, за предложение помощи. Тронута вашей заботой, но вынуждена отказаться.
Никаких пояснений она не давала. Пухлячок – граф, как и она сама. Они – ровня, ей нечего опасаться, но руки у неё всё равно ледяные. А вот мужчина, который заговорил следом – выше нее по статусу, его обруч практически полностью покрыт красными камнями. Именно тот, кто нужен.
Одет вызывающе роскошно, ткань туники стоит колом от золотого шитья. Длинные белые пальцы унизаны крупными перстнями. Бритое лицо, чёрные косматые брови над небольшими глазками, крупный нос, глубокие носогубные складки и уголки рта, навечно застывшие в брюзгливой ухмылке. Не больше сорока лет, возможно, и меньше. Значит, это он и есть – один из семи герцогов Англитании. Герцог Коринский.
— Скажите, любезная графиня, какие земли вы собираетесь здесь представлять?
— Норгертейские и Моройские, ваша светлость.
Герцог несколько небрежно осмотрел Ирэн и заметил стоящему рядом лорду, так, как будто Ирэн здесь не было:
— Мода в провинцию, очевидно, доходит с большим опозданием. Я бы постеснялся, на месте графа Моройского, отпускать свою жену в столицу, если бы она выглядела… ну, скажем, недостаточно прилично одетой.
Венец стоящего рядом с герцогом крепкого лорда совсем простой, серебряный. Не исключено, что и поездку его сюда оплатил герцог – одет мужчина достаточно скромно. Возможно, именно поэтому смех крепыша был излишне громок. На Ирэн смотрели и до разговора, но сейчас толпа вокруг уплотнилась, задние старались подойти поближе, чтобы не пропустить развлечения. Она стояла в кольце рассматривающих её мужчин. Смотрели очень по-разному.
— Надеюсь, ваша светлость, вы не забудете повторить эти слова моему отцу? — Ирэн нашла в себе силы вежливо улыбнуться, хотя и боялась, что сейчас улыбка больше напоминает болезненную гримасу.
— Обязательно, милая графиня, обязательно! — герцог уже откровенно насмехался: — Как только он появится здесь – тотчас же повторю! Надеюсь, лорд Беррит не проспал такое важное событие, как собрание пэров?
Некоторые мужчины вокруг усмехались, некоторые – оставались серьёзными. Но на помощь не поспешил никто. Да это и не удивительно.
— Не беспокойтесь так за моего отца, ваша светлость. Он не проспал.
— Почему же он сам не сопровождает вас? Стесняется вашего вида?
— Лорд-отец сообщил мне утром, что задержится и приедет вместе с его величеством.
Смешки вокруг стихли…
Герцог откашлялся несколько принуждённо. Похоже, усиливающееся влияние при дворе графа Беррита являлось для него новостью.
Отец объяснил кое-что Ирэн:
— Приехать с королем – очень большая честь. Заодно, это сразу покажет всем присутствующим, какой точки зрения придерживается король. Если бы старый герцог Глокстерский был способен выдержать путешествие в столицу, с королём приехал бы он. Юный Глокстер, увы, не обладает его умом и деловой хваткой. Потому король и пригласил меня на утро для сопровождения. Заодно все, кто ещё колеблются, будут иметь возможность принять верное решение.
Пауза всё ещё длилась, когда раздался визгливый звук труб или фанфар, в этом Ирэн не разбиралась, но шум создался изрядный. Кто-то, кого Ирэн не видела, но кто обладал луженой глоткой, заорал:
— Лорды-пэры, приветствуйте своего короля!
Толпа отхлынула от дверей, образовав широкий проход. И по этому проходу, мимо согбенных спин лордов, согнувшихся в поклоне, прошествовали его величество Эдуард V, затем – лорд-хранитель ключа, лорд-секретарь и лорд Беррит. Следом шла охрана. Ирэн, хоть и склонила голову, но так как женщины приветствуют короля, преклонив колено, всё же успела мельком увидеть эту процессию. А потом его величество остановился возле Ирэн и сказал:
— Встаньте, прекрасная леди.
Ирэн аккуратно подхватила ткань сарафана и встала, не смея поднять глаза. Король взял Ирэн за подбородок и приподнял ей голову. Было чертовски неловко, но брыкаться она не посмела.
— Лорды, что делает здесь очаровательная девушка? — король говорил так, как будто впервые в жизни увидел женщину при дворе.
— Ваше величество, — вмешался лорд Беррит: — позвольте мне, как отцу, представить вам графиню Моройскую. В силу тяжёлой болезни мужа, она будет представлять свои земли сама.
— Думаю, лорд Беррит, ваша дочь не посрамит своего мужа. — Король был сама любезность. — Однако, леди, что за удивительной красоты наряд на вас? Признаться, я никогда не видел такого!
Даже то, что сцену эту Ирэн несколько раз репетировала с отцом и точно знала, что скажет король, не облегчало ей жизнь, но она собралась с духом и спокойно ответила:
— Это наряд из очень далёкой страны, ваше высочество. Я даже не запомнила её название. Но купец сказал, что там похожую одежду носят все высокородные женщины. Мне она показалась красивой, и я заказала себе вот этот сарафан.
— Прелестно, просто прелестно, леди. Гораздо красивее, чем у моих придворных дам. Повторите название ещё раз.
— Са-ра-фан, ваше величество.
— Очаровательно! Следуйте за мной, леди! — и король прошёл в открытые двери палаты пэров.
Ирэн пристроилась вслед за отцом и выдохнула. Она справилась! И совсем не важно, понравилось ли на самом деле королю её платье или нет. Все всё видели и все всё поняли!
День был безумно тяжёлый. Разумеется, выступать на собрании пэров Ирэн не собиралась. Во всяком случае, не в этот раз. Достаточно того, что она кинула в вазу для голосов нужный камушек. Но целый день ей пришлось высидеть в душном помещении, слушая бесконечные споры, иногда – очень-очень странные доводы, иногда – просто безумные идеи. Однако, Ирэн довольно высоко оценила работу его величества.
Он очень умело руководил сборищем враждующих пэров, вовремя хвалил разумные доводы. Лорд-секретарь следил за соблюдением регламента. Время отмеряли чем-то вроде водяных часов, но скучающая Ирэн кое-что заметила: если выступающий угоден королю, склянку не спешили переворачивать.
В целом, работа палаты лордов-пэров напоминала ей комсомольские собрания – много довольно бестолковых речей и эмоциональных вспышек. Пожалуй, если бы не присутствие короля и королевских гвардейцев, драки были бы не хуже, чем в парламенте.
Сейчас, попивая из кубка горячее вино, замотанная Ирэн слушала отца.
— Конечно, работа только начинается. Придётся пересмотреть все церковные тексты… Но просто представь, сколько земель вернётся под руку государства!
— Отец, но ведь что-то перепадёт и лордам?
— Разумеется. Ради этого многие, боящиеся перемен, согласились. Всё же, когда считали голоса, белых было значительно больше, ты видела сама.
— А ещё я заметила, что пару кувшинов служители ставили на пол, под стол короля, а потом снова брали их с полу…
Отец сердито посмотрел на Ирэн, потом махнул рукой.
— Главное, что ты всё понимаешь. А вот за длинный язык головы снимали и людям поважнее тебя.
— Я всё понимаю, отец. Но скажи, почему ты был так уверен, что герцог обязательно начнёт насмехаться надо мной? Он мог меня просто не заметить.
— Не мог. Как только он увидел карету с моим гербом, вся осторожность его покинула. Разумеется, он знает всё о тебе. И, разумеется, он не смог бы сдержать. А твоё платье просто спровоцировало его. Заодно, оттолкнуло от него несколько соратников. Ведь все видели, как его мнение не совпало с королевским. Он не глуп сам по себе, но слишком… слишком надменен. И всех остальных считает глупее. Наши семьи давно уже не ладят. Тут и старый спор из-за земель твоей прабабки, тут и бегство нашего прадеда с поля брани…
Ирэн удивилась – такого она ещё не слышала.
— Да, никто не любит вспоминать об ошибках предков, дочь… Только вот в нашей семье сохранилась настоящая история. Это как раз прадед герцога бросил войско твоего прадеда на верную погибель, без помощи и без коней... Там была замешана женщина… Впрочем, тебе это всё не нужно.
— Напротив, отец. Мне это нужно обязательно! Иначе как я смогу научить Артура?!
14
После месяца, проведённого в столице, леди Ирэн, наконец-то, возвращалась домой.
Господи, какое счастье, что больше не нужно бесконечно «держать лицо», обдумывать каждое слово, принимать союзников отца, улыбаться и быть очаровательной! Скорее бы уже показались стены замка. Только сейчас Ирэн стала понимать, что этот огромный не слишком уютный замок – её дом. То место, где можно хоть иногда побыть самой собой.
Королевский балы и ужины вспоминались ей просто с содроганием. Ирэн казалось, что даже она сама пропахла запахом нечистот и духов. То, как душилась знать, вызывало просто рвотный рефлекс. Если наложить крепкие сладкие запахи привозного из Франкии парфюма, запах конского и человеческого пота, запах обгаженных углов в королевском замке, то смесь получалась просто убойная.
Нет, безусловно, к прекрасным дамам были приставлены туалетные слуги. Расписные фарфоровые горшки, похожие формой на чуть уплощённые соусники, подавали по первому требованию. Но, чёрт возьми, ходить в туалет стоя, пользоваться тем же сосудом, что даже не вымыли после предыдущей дамы… Ирэн вновь брезгливо передёрнула плечами.
Именно поэтому она практически ничего не ела во дворце, а ещё больше опасалась пить, но пару раз пришлось обращаться к туалетной горничной. Кроме неё никого не смущало журчание из-за стоящих в углу зала роскошных резных ширм.
— И запомни, Ирэн. От того, как ты это сделаешь, зависит довольно многое. Конечно, предусмотреть всё невозможно…
— Я постараюсь, отец.
— Если боишься, можно отказаться. Приедем вместе.
— Я справлюсь.
— И запомни – рубины, Ирэн, и очень высокий рост. Не перепутай. Давай ещё раз представим, что я король… Встань вот сюда…
С утра, что вполне ожидаемо, Ирэн чувствовала лёгкий мандраж. Ещё раз внимательно осмотрела себя в зеркало и отправилась к своей карете. Мэтти привычно угнездился на запятках рядом с лакеем. Собаки бежали следом.
Город в окно Ирэн не рассматривала. Сидела, покачиваясь на мягких подушках, с закрытыми глазами. Ей нужны были эти минуты одиночества, чтобы окончательно решить, стоит ли игра свеч? Если послушаться отца – будет сложно, но это даст ей возможность самой принимать решения. Никакой власти для себя Ирэн не хотела. Это она понимала прекрасно. Только вот свобода в этой стране, особенно для женщины, возможна только в одном случае – ты должна что-то из себя представлять.
Ричард последнее время выглядит не очень хорошо, отказывается заниматься спортом. Не дай бог заболеет, и она – вдова. А это – новое замужество и новые проблемы. А вот если её признают законным опекуном, даже отец не будет властен над ней. Разумеется, никаких гадостей в его адрес она не замышляла, но прекрасно понимала – будет нужно, отец отдаст её новому мужу без всяких мук совести. И что тогда будет с Артуром? Выживет ли он при отчиме, который захочет своих детей? Что будет с Диконом и Лорен? Получается, что и выбора у неё просто нет.
Карета остановилась, Ирэн выдохнула, собралась, дождалась, пока лакей откроет дверь и протянет ей руку в белой перчатке – маленькое новшество, которое она чудом запомнила из какой-то книги, и вышла на огромный мощёный двор, прямо на длинный широкий настил дерева. Карета тут же отъехала.
Во дворе таких настилов было несколько штук. Они лучами расходились от некой огромной крытой веранды, полной людей. Толпа напоминала броуновское движение частиц. Мужчины ходили от одной небольшой группы к другой, протискиваясь в тесноте, образуя завихрения и сгустки.
Женщину Ирэн увидела только одну – пожилая, довольно высокая и грузная, во вдовьей наколке. Она стояла у самого края толпы, очень далеко от Ирэн. Да женщина ей и не нужна. Ирэн высматривала самого высокого мужчину.
Конечно, на собрание пэров приехали не все семьсот семьдесят семь человек, но те, чьё слово имеет вес, здесь. Она шла туда, в эту кучу, и чувствовала – на неё смотрят. Она даже не могла взять с собой камеристку или лакея – слуги сюда не допускались. Только служащие королевского архива.
Сделав над собой усилие, Ирэн перестала стискивать ридикюль, отделанный золотым шитьём, удобнее перехватила его подмышкой и с каменным лицом, смотря между людей, стараясь не встречаться глазами с ними, поднялась по трём широким ступеням.
До приезда короля в сам зал никого не впускали, хотя двери были нараспашку. Разговаривать ей было не с кем, лорд Беррит должен был подъехать позднее.
Мужчины вокруг неё образовали небольшое свободное пространство, и леди чувствовала себя пуделем на арене цирка. Мерзкое ощущение, надо сказать.
Первым не выдержал невысокий миловидный пухлячок:
— Прошу прощения, прекрасная леди, но вы случайно не ошиблись местом? Хотите, я попрошу своего лакея проводить вас к воротам канцелярии? Жалобы и прошения подают там.
Ирэн медленно-медленно осмотрела его с ног до головы, оценила золотой обруч на голове, такой-же, как у неё – без каменьев, и сказала:
— Благодарю вас, ваше сиятельство, за предложение помощи. Тронута вашей заботой, но вынуждена отказаться.
Никаких пояснений она не давала. Пухлячок – граф, как и она сама. Они – ровня, ей нечего опасаться, но руки у неё всё равно ледяные. А вот мужчина, который заговорил следом – выше нее по статусу, его обруч практически полностью покрыт красными камнями. Именно тот, кто нужен.
Одет вызывающе роскошно, ткань туники стоит колом от золотого шитья. Длинные белые пальцы унизаны крупными перстнями. Бритое лицо, чёрные косматые брови над небольшими глазками, крупный нос, глубокие носогубные складки и уголки рта, навечно застывшие в брюзгливой ухмылке. Не больше сорока лет, возможно, и меньше. Значит, это он и есть – один из семи герцогов Англитании. Герцог Коринский.
— Скажите, любезная графиня, какие земли вы собираетесь здесь представлять?
— Норгертейские и Моройские, ваша светлость.
Герцог несколько небрежно осмотрел Ирэн и заметил стоящему рядом лорду, так, как будто Ирэн здесь не было:
— Мода в провинцию, очевидно, доходит с большим опозданием. Я бы постеснялся, на месте графа Моройского, отпускать свою жену в столицу, если бы она выглядела… ну, скажем, недостаточно прилично одетой.
Венец стоящего рядом с герцогом крепкого лорда совсем простой, серебряный. Не исключено, что и поездку его сюда оплатил герцог – одет мужчина достаточно скромно. Возможно, именно поэтому смех крепыша был излишне громок. На Ирэн смотрели и до разговора, но сейчас толпа вокруг уплотнилась, задние старались подойти поближе, чтобы не пропустить развлечения. Она стояла в кольце рассматривающих её мужчин. Смотрели очень по-разному.
— Надеюсь, ваша светлость, вы не забудете повторить эти слова моему отцу? — Ирэн нашла в себе силы вежливо улыбнуться, хотя и боялась, что сейчас улыбка больше напоминает болезненную гримасу.
— Обязательно, милая графиня, обязательно! — герцог уже откровенно насмехался: — Как только он появится здесь – тотчас же повторю! Надеюсь, лорд Беррит не проспал такое важное событие, как собрание пэров?
Некоторые мужчины вокруг усмехались, некоторые – оставались серьёзными. Но на помощь не поспешил никто. Да это и не удивительно.
— Не беспокойтесь так за моего отца, ваша светлость. Он не проспал.
— Почему же он сам не сопровождает вас? Стесняется вашего вида?
— Лорд-отец сообщил мне утром, что задержится и приедет вместе с его величеством.
Смешки вокруг стихли…
Герцог откашлялся несколько принуждённо. Похоже, усиливающееся влияние при дворе графа Беррита являлось для него новостью.
Отец объяснил кое-что Ирэн:
— Приехать с королем – очень большая честь. Заодно, это сразу покажет всем присутствующим, какой точки зрения придерживается король. Если бы старый герцог Глокстерский был способен выдержать путешествие в столицу, с королём приехал бы он. Юный Глокстер, увы, не обладает его умом и деловой хваткой. Потому король и пригласил меня на утро для сопровождения. Заодно все, кто ещё колеблются, будут иметь возможность принять верное решение.
Пауза всё ещё длилась, когда раздался визгливый звук труб или фанфар, в этом Ирэн не разбиралась, но шум создался изрядный. Кто-то, кого Ирэн не видела, но кто обладал луженой глоткой, заорал:
— Лорды-пэры, приветствуйте своего короля!
Толпа отхлынула от дверей, образовав широкий проход. И по этому проходу, мимо согбенных спин лордов, согнувшихся в поклоне, прошествовали его величество Эдуард V, затем – лорд-хранитель ключа, лорд-секретарь и лорд Беррит. Следом шла охрана. Ирэн, хоть и склонила голову, но так как женщины приветствуют короля, преклонив колено, всё же успела мельком увидеть эту процессию. А потом его величество остановился возле Ирэн и сказал:
— Встаньте, прекрасная леди.
Ирэн аккуратно подхватила ткань сарафана и встала, не смея поднять глаза. Король взял Ирэн за подбородок и приподнял ей голову. Было чертовски неловко, но брыкаться она не посмела.
— Лорды, что делает здесь очаровательная девушка? — король говорил так, как будто впервые в жизни увидел женщину при дворе.
— Ваше величество, — вмешался лорд Беррит: — позвольте мне, как отцу, представить вам графиню Моройскую. В силу тяжёлой болезни мужа, она будет представлять свои земли сама.
— Думаю, лорд Беррит, ваша дочь не посрамит своего мужа. — Король был сама любезность. — Однако, леди, что за удивительной красоты наряд на вас? Признаться, я никогда не видел такого!
Даже то, что сцену эту Ирэн несколько раз репетировала с отцом и точно знала, что скажет король, не облегчало ей жизнь, но она собралась с духом и спокойно ответила:
— Это наряд из очень далёкой страны, ваше высочество. Я даже не запомнила её название. Но купец сказал, что там похожую одежду носят все высокородные женщины. Мне она показалась красивой, и я заказала себе вот этот сарафан.
— Прелестно, просто прелестно, леди. Гораздо красивее, чем у моих придворных дам. Повторите название ещё раз.
— Са-ра-фан, ваше величество.
— Очаровательно! Следуйте за мной, леди! — и король прошёл в открытые двери палаты пэров.
Ирэн пристроилась вслед за отцом и выдохнула. Она справилась! И совсем не важно, понравилось ли на самом деле королю её платье или нет. Все всё видели и все всё поняли!
День был безумно тяжёлый. Разумеется, выступать на собрании пэров Ирэн не собиралась. Во всяком случае, не в этот раз. Достаточно того, что она кинула в вазу для голосов нужный камушек. Но целый день ей пришлось высидеть в душном помещении, слушая бесконечные споры, иногда – очень-очень странные доводы, иногда – просто безумные идеи. Однако, Ирэн довольно высоко оценила работу его величества.
Он очень умело руководил сборищем враждующих пэров, вовремя хвалил разумные доводы. Лорд-секретарь следил за соблюдением регламента. Время отмеряли чем-то вроде водяных часов, но скучающая Ирэн кое-что заметила: если выступающий угоден королю, склянку не спешили переворачивать.
В целом, работа палаты лордов-пэров напоминала ей комсомольские собрания – много довольно бестолковых речей и эмоциональных вспышек. Пожалуй, если бы не присутствие короля и королевских гвардейцев, драки были бы не хуже, чем в парламенте.
Сейчас, попивая из кубка горячее вино, замотанная Ирэн слушала отца.
— Конечно, работа только начинается. Придётся пересмотреть все церковные тексты… Но просто представь, сколько земель вернётся под руку государства!
— Отец, но ведь что-то перепадёт и лордам?
— Разумеется. Ради этого многие, боящиеся перемен, согласились. Всё же, когда считали голоса, белых было значительно больше, ты видела сама.
— А ещё я заметила, что пару кувшинов служители ставили на пол, под стол короля, а потом снова брали их с полу…
Отец сердито посмотрел на Ирэн, потом махнул рукой.
— Главное, что ты всё понимаешь. А вот за длинный язык головы снимали и людям поважнее тебя.
— Я всё понимаю, отец. Но скажи, почему ты был так уверен, что герцог обязательно начнёт насмехаться надо мной? Он мог меня просто не заметить.
— Не мог. Как только он увидел карету с моим гербом, вся осторожность его покинула. Разумеется, он знает всё о тебе. И, разумеется, он не смог бы сдержать. А твоё платье просто спровоцировало его. Заодно, оттолкнуло от него несколько соратников. Ведь все видели, как его мнение не совпало с королевским. Он не глуп сам по себе, но слишком… слишком надменен. И всех остальных считает глупее. Наши семьи давно уже не ладят. Тут и старый спор из-за земель твоей прабабки, тут и бегство нашего прадеда с поля брани…
Ирэн удивилась – такого она ещё не слышала.
— Да, никто не любит вспоминать об ошибках предков, дочь… Только вот в нашей семье сохранилась настоящая история. Это как раз прадед герцога бросил войско твоего прадеда на верную погибель, без помощи и без коней... Там была замешана женщина… Впрочем, тебе это всё не нужно.
— Напротив, отец. Мне это нужно обязательно! Иначе как я смогу научить Артура?!
14
После месяца, проведённого в столице, леди Ирэн, наконец-то, возвращалась домой.
Господи, какое счастье, что больше не нужно бесконечно «держать лицо», обдумывать каждое слово, принимать союзников отца, улыбаться и быть очаровательной! Скорее бы уже показались стены замка. Только сейчас Ирэн стала понимать, что этот огромный не слишком уютный замок – её дом. То место, где можно хоть иногда побыть самой собой.
Королевский балы и ужины вспоминались ей просто с содроганием. Ирэн казалось, что даже она сама пропахла запахом нечистот и духов. То, как душилась знать, вызывало просто рвотный рефлекс. Если наложить крепкие сладкие запахи привозного из Франкии парфюма, запах конского и человеческого пота, запах обгаженных углов в королевском замке, то смесь получалась просто убойная.
Нет, безусловно, к прекрасным дамам были приставлены туалетные слуги. Расписные фарфоровые горшки, похожие формой на чуть уплощённые соусники, подавали по первому требованию. Но, чёрт возьми, ходить в туалет стоя, пользоваться тем же сосудом, что даже не вымыли после предыдущей дамы… Ирэн вновь брезгливо передёрнула плечами.
Именно поэтому она практически ничего не ела во дворце, а ещё больше опасалась пить, но пару раз пришлось обращаться к туалетной горничной. Кроме неё никого не смущало журчание из-за стоящих в углу зала роскошных резных ширм.