– Существует, она моя сестра. Мы с ней близнецы.

Элиот всё ещё в шоке, ходит туда и обратно по комнате, что-то бубня себе под нос.

– Ты уверена, что мы можем ему доверять? – шепчет брат.

– Настолько же, насколько можем доверять Мальте, – так же шёпотом отвечаю я и вновь поворачиваюсь к исарийцу: – Расскажи, как ты здесь оказался.

Элиот вновь садится за стол.

– После того как мы расстались, я, как и намеревался, поплыл в портовый городок в Илосе. Корабли Каидана плотно обступили порт, но никак не помешали мне причалить. Единственное, они проверили мою лодку и меня, когда я высадился на берег. Тогда я не понял, что происходит, потому что корабли стояли, а на берег спустилось лишь пару отрядов каиданцев. Вели себя так, словно они путники торговых судов. Спокойно снимали комнаты в постоялых дворах, покупали еду в лавках, пили пиво в тавернах. Они не трогали местных жителей, никак их не оскорбляли. Если вначале илосийцы относились к ним насторожённо, то спустя неделю расслабились. Всё это время я был там, подливая каиданцам алкоголь, старался узнать о том, чего они ждут и где Мальта. Именно от них я узнал слухи о тебе и твоём друге-кахари.

– Почему вы сразу не выгнали каиданцев оттуда? – я, наконец, задаю давно мучающий меня вопрос Даяну.

– Они не нападали, – с неприязнью морщится брат, бросая только что оторванную виноградину обратно в чашу с фруктами, теряя аппетит. – Совет запрещал нам вступать в конфронтации, ведь они даже яблока у илосийского продавца не украли. Вели себя законопослушно.

Помолчав, он продолжает, глядя мне в глаза:

– И мы были слабы. Мой Дар. Мы не могли себе позволить начать бой первыми. Все силы уходили по сокрытие Паргады и других крупных городов.

Они были слабы из-за меня. И старались, как могли.

Всё, что я могу, – это пристыженно кивнуть, проглотив неприятный ком в горле.

– Но потом они напали, – продолжает рассказ Элиот. – Ночью. Сделали это так, что до утра никто ничего и не понял. Корабли были битком набиты каиданцами с Даром отражать свет. Они не нанесли удар в лоб, потому что не знали, как может ответить Илос, поэтому сделали это исподтишка. Даже если у каиданца слабый Дар отражения, хоть одного человека незаметно утащить он может. Так они и делали. Вырубали и утаскивали на корабли столько людей, сколько могли. Кто-то одного, кто-то троих разом. К утру они забрали весь город. Остались лишь путешественники, как я. Не илосийцы, – Элиот с сожалением смотрит на меня. – Город опустел, большая часть кораблей ушла, и я не знал… не знал, что мне делать.

– И принял самое глупое решение, – впервые встревает Даян, одаривая Элиота демонстративно натянутой улыбкой. – Представляешь, Ойро, твой друг решил взять коня и отправиться в Паргаду, которую так сложно найти. И сделал он это, чтобы предупредить нас.

– И ты нашёл? – с долей восхищения и недоумения поворачиваюсь к исарийцу.

– Конечно, нет! – смеётся Даян, а Элиот, как смущённый подросток, тупит взгляд в стол.

– Что произошло? – Я уже ничего не понимаю.

– Его, полуживого, нашёл отряд Рушана. Надо отдать ему должное, он чуть не загнал коня, но был очень близко. Тебе оставалось пару часов, исариец. Хотя к тому моменту мы уже знали, что что-то произошло, Анис был в портовом городке, чтобы разведать обстановку.

Элиот скрещивает руки на груди и устало откидывается на спинку стула. В его взгляде, обращённом к Даяну, недовольство, перемешанное с едва сдерживаемым желанием ответить что-нибудь резкое. Но исариец держит себя в руках, зная, с кем сидит за столом.

– Однако мы тебе благодарны, так как ты наш свидетель, и мы смогли надавить на Совет, что пора прижать Каидан, – признаёт Даян заслугу собеседника.

– Твой друг Дарен тоже какой-нибудь ваш кузен? – вдруг переводит тему Элиот.

– Нет. Дарен – просто мой друг. Он у них, Элиот, у каиданцев. Ему поставили Метку контроля. – Я обхватываю себя руками, стараясь даже не вспоминать лицо друга, которое всё чаще встаёт у меня перед глазами.

– Мне жаль.

– На Мальту они тоже поставили метку.

– Она тоже у них? – резко подаётся вперёд мужчина.

– Ты ему не сказал? – бросаю я Даяну.

– О чём? – удивляется тот.

– Элиот – приёмный сын Мальты. Она вырастила его как родного.

Даян так и сидит, глядя то на меня, то на Элиота, глупо моргая.

– О-о-о, – выдавливает он и, осознавая ошибку, медленно поворачивается к исарийцу, – вообще-то Мальта у нас. В Паргаде.

Это всё, что он успевает сказать, прежде чем дверь дома вновь распахивается. Она с таким грохотом ударяется о стену, что мы все подскакиваем от неожиданности. В проёме стоит Мальта, и я на мгновение жалею, что попросила Аниса привести её сюда. Не ожидала, что сперва стоит подготовить Элиота к встрече.

– Где этот мальчишка?!

Исарийка, злобно сверкая глазами, оглядывает комнату, привыкая к полумраку, пока не замечает нас троих за столом. Её волосы растрепались от спешки, а одежда явно выбрана наспех. Кажется, даже вместо уличного халата она случайно накинула домашний, расшитый цветами, но вряд ли кто-то решится ей сказать об этом.

– Элиот Холлан, какого чёрта ты сунулся в Илос?! Ты в своём уме?! Отправиться в пустыню, не зная дороги! А если бы принц Даян не нашёл тебя?! – Она подходит ближе, не переставая кричать на Элиота.

Анис тихонько закрывает дверь, чтобы не собрать случайно всех прохожих неловкой сценой воссоединения семьи. Элиот же в таком шоке, что просто смотрит на женщину снизу вверх, забывая моргать.

– Сейчас бы твой труп был где-нибудь, занесённый песком, а я бы даже никогда не нашла тебя, чтобы… чтобы… – словесный поток женщины иссякает, она спотыкается на горькой мысли и начинает плакать, – чтобы похоронить по всем… правилам.

Исариец, чуть не опрокидывая стул, поднимается с места, обнимает Мальту, а та продолжает плакать, пытается прикрыть слёзы трясущимися морщинистыми руками, утыкаясь молодому мужчине в плечо. Почему-то вид плачущей Мальты ломает что-то во мне посильнее, чем её крики. Раньше я даже не была уверена, что эта женщина вообще знает такие эмоции, как печаль, грусть или страх. Но оказывается, что она, как и мы все, любит и боится за свою маленькую, но семью. Брат бесшумно поднимается с места и берёт меня за локоть, уводя за собой наружу, давая возможность исарийцам побыть наедине.


– Позволь догадаться – ты ей всё по дороге рассказал, – с ходу бросает Даян Анису, пока я прикрываю за нами дверь.

– Лишь главное, но она сорвалась с места, стоило сказать его имя. Вы знали, что она быстро бегает, несмотря на свой возраст? – Анис задумчиво качает головой, словно до сих пор не может поверить в то, о чём говорит. – Я еле догнал, пытаясь сказать, что могу её перенести в нужное место.

Я вновь бросаю ещё один удивлённый взгляд на закрытую входную дверь. Мы ждём не больше десяти минут в тишине, пока Мальта не выглядывает наружу и спокойным голосом, но с неловкостью, просит нас войти внутрь.

– Прошу прощения, принц Даян, за сцену, которую вам пришлось наблюдать, – бормочет женщина, когда мы с братом вновь садимся за стол. Разве что краснота белков выдаёт её, в остальном она выглядит даже лучше, чем раньше. Словно наконец-то сбросила тяжесть беспокойства.

– Брось, ахна, всё в порядке. Если бы я знал, что он твой приёмный сын, я бы сообщил тебе ещё раньше. – Брат поворачивается к Элиоту: – Мы держали тебя под стражей, потому что особо не знали, что с тобой делать, и доверять слепо тоже не могли.

Исариец понимающе кивает в ответ.

– Теперь ты можешь жить у нас в Паргаде вместе с Мальтой столько, сколько пожелаешь. Если хотите, оставайтесь навсегда.

– Спасибо, Даян. – Мальта слегка склоняет голову наподобие поклона.

– Но я привёл сюда Ойро ещё по одной причине. Если, конечно, ты, Элиот, согласишься нам помочь.

Я с недоумением смотрю на брата, который мягко мне улыбается.

– Если есть что-то, в чём я могу помочь, то я с радостью.

– Помоги выполнить последнее обещание Ойро. Отправляйся на Острова и передай весть Рою и Лайле Сесциа, что она в порядке и что мы были бы рады видеть их в Илосе.

Я с шумом втягиваю носом воздух, понимая, что Даян запомнил момент среди моих воспоминаний и нашёл время подумать даже об этом. С благодарностью касаюсь его руки, лежащей на столе, и едва слышно шепчу «спасибо».

– Я надеялся, что такой вариант тебя устроит, – он сжимает мои пальцы в ответ.

– Вы впустите бывшего капитана гвардии Каидана в Илос? – уточняет Мальта.

– Если они захотят, они могут остаться здесь навсегда. Они спасли жизнь моей сестре и заботились о ней, – он опять переводит взгляд на исарийца, – только не упоминай, что Ойро – принцесса. Твоя лодка всё ещё в портовом городе. Когда ты сможешь отправиться?

Мужчина задумчиво скребёт светлую щетину на подбородке.

– Через два дня. Мне нужно собрать хоть какие-то вещи.

– Отлично. Тогда через два дня Анис даст тебе коня и перенесёт на дорогу вдоль Теневого залива. Там тебе останется максимум день пути верхом. Оставшиеся дни поживи здесь, а пока тебя не будет, я найду вам с Мальтой дом поближе ко дворцу, но достаточно просторный для вас обоих.

Даян поднимается с места, завершая разговор. Я встаю вслед за братом.

– Я рада, что ты в безопасности, – говорю я Элиоту, а тот отвечает тёплой улыбкой. – И спасибо за твою помощь.

Брат первый распахивает дверь и выходит наружу, а я замираю, когда Мальта зовёт меня.

– Ойро, позже найди меня во дворце. Я нашла кое-что, что тебе нужно знать.

– Про Дарена?

– И да, и нет. Найди меня завтра.

Я только киваю напоследок и покидаю дом.





* * *


На обратном пути Даян и Анис показывают мне несколько живописных садов в Паргаде. Мы заезжаем на рынок, где всегда шумно, пахнет фруктами и сладостями, а с прилавков блестят шёлковые и парчовые ткани, расшитые сложными узорами и украшенные бисером. Рядом же торгуют браслетами, серьгами и другими украшениями из серебра или золота с драгоценными камнями.

Наблюдая за илосийцами на Островах, мне казалось, что они замкнутые, скрытные и немного мрачные. Но здесь всё совсем не так. Жители Паргады открыто смеются или громко ругаются, споря о цене на товар. Другие переговариваются, обсуждая последние новости о том, что все жители портового городка вновь вернулись благодаря их принцу и принцессе. Я даже слышу крики в честь короля Даяна Герея Калануа, которые рвутся из распахнутых дверей полных таверн. Каждый такой крик ширит улыбку на моём лице, а брат держится невозмутимо, лишь изредка уголки его губ дергаются, когда мы слышим обрывки совсем нелепых историй о том дне. Мальчишки-подростки сражаются на палках, а маленькие дети спокойно играют у прохладной воды неглубоких бассейнов.

Я наблюдаю за происходящим. Всё кажется по сказочному идеальным, и это чувство оставляет странное беспокойство, словно здесь есть какой-то подвох. Что-то, что я не могу заметить за всей этой странной беззаботностью, которая особенно выделяется на контрасте ещё свежих событий, когда таких же илосийцев тащили в тюремных повозках Смотрители. Я тру переносицу, силясь разгадать, что во всей этой картине кажется мне странным, откуда у меня это чувство нервозности, но не нахожу ответа. Решаю, что жителям Паргады повезло быть под защитой моей семьи, и я должна радоваться, что Даян смог так хорошо о них позаботиться.

Мы возвращаемся во дворец как раз за несколько часов до ужина. У главного входа нас ждёт Самия, на ней простые штаны и рубашка. Судя по потным прядям, прилипшим к лицу и шее, она только что с тренировки, где ей так и не удалось выпустить пар из-за нашего исчезновения. Она смотрит хмуро, уперев руки в бока. Ни мне, ни Даяну не светит быстрое прощение.

– Мне стоит напомнить вам, ваше высочество, что не следует уходить из дворца без сопровождения хотя бы одного из Назари, – хлёстко бросает она своему будущему королю.

Брат ловит мой удивлённый взгляд.

– Злясь, Самия всегда переходит на официальные обращения, – тихо бубнит он. – Кстати, ты не спрашивала, но её главная позиция – посол. Именно Самия стоит между мной, народом, Советом и остальными потомками. Если Рушан и Анис – наша грубая сила, то Самия – наше мирное урегулирование. Правда, за её же спиной сеть шпионов и всех тайн.

– Даже Айла иногда взрывалась, когда Совет запрещал идти против Каидана, но Самии всегда удавалось уговорить все стороны, находя новые возможности, – согласно добавляет Анис.