Выражение лица девушки никак не смягчается, хотя она точно услышала комплименты в свою сторону.
– Должен же хоть кто-то быть у нас уравновешенным, в противном случае мы бы из конфликтов с другими странами не вылезали бы, – холодно отрезает подруга. – А сладкими речами вы сейчас ничего не добьётесь, можете и не пытаться.
– Но как у тебя это выходит, раз даже Айла теряет самообладание? Я думала, сестра самая спокойная среди нас, – интересуюсь я, перетягивая внимание на себя.
– Дар. Я не умею перемещаться, как Рушан, Анис или Даян. Не могу видеть прошлое, как Айла, или призывать тени, как ты. Но умею сглаживать обстановку, успокоить напряжённых или разозлённых. Заставить прислушаться. Как будто я могу заставить тени шептать. Я не могу навязывать волю или какие-то решения, но могу подготовить почву, чтобы склонить людей к нужному решению.
Отдаю поводья Аркана Анису и беру подругу под руку, утаскивая её во дворец и отвлекая от желания отчитать Даяна. Прежде чем скрыться за дверью, бросаю брату выразительный взгляд, что однажды я спрошу с него долг за эту услугу. Наш принц же, улыбаясь, как можно быстрее скрывается за поворотом вместе с Анисом, пользуясь тем, что Самия ослабила внимание.
– Ты когда-нибудь применяла Дар на Даяне или Айле? – тихо спрашиваю я, чтобы никто не услышал.
– На Даяне иногда, ему временами требовалось спокойствие, на Айле лишь два раза. – Лицо девушки мрачнеет, и я без подсказки догадываюсь, что это было после смерти мамы, а потом и папы. – После смерти королевы всем было тяжело, и я применяла его ко всем. На Анисе тоже получилось. Но вот Рушан каким-то образом сбросил мои уговоры, стряхнул как дурман и наорал на меня. Я была так удивлена, что даже не обиделась. Это был единственный раз, когда он грубо со мной говорил.
– Возможно, Дар Воды ему как-то помогает сопротивляться, – предполагаю я.
– Возможно. Мы никогда больше не говорили об этом. – Неожиданно Самия накрывает мою руку своей. – Ойро, не говори остальным, что я так поступила. Они не знают. Я не должна была этого делать. Не должна была вмешиваться в их эмоции, но они потеряли сон, временами мне казалось, что кто-то из них сойдёт с ума. Потеря королевы и тебя, а спустя короткий срок король Хисара тоже…
– Я не скажу, – перебиваю я подругу, избавляя её от необходимости оправдываться. – А где твоя комната? Ты живёшь с Даяном?
– Нет! Так нельзя, ведь традиции…
Я проглатываю смешок, наблюдая, как она смущается.
– Мы и видеться-то не должны были согласно обычаю. Помнишь? После помолвки обычно выдерживают месяц в полной разлуке. Но я – Назари, мы оба во дворце. После всего я не могла из-за помолвки бросить свои обязанности. Хотя Даян пытался придерживаться правил.
– Даян?! Пытался не видеться с тобой? – Я так удивлена, что сбиваюсь с шага.
Я прекрасно помню, что в детстве Даян протестовал буквально против половины наших традиций. Игнорировал те, что считал глупыми. Уверена, что и об этом правиле он думал так же. Разлука нужна, чтобы за месяц пара вновь обдумала своё решение, без слепоты влюблённости или желания. Самия вновь тянет меня к главной лестнице.
– Он целую неделю продержался, применяя перемещение каждый раз, как слышал мой голос или шаги, – усердно кивает она.
– А потом?
– Потом пришли каиданцы.
И всё испортили.
Шёпот словно озвучивает мои мысли и прилетает откуда-то из-за спины. Я начинаю привыкать к ним и даже не вздрагиваю, но мимолётно оглядываюсь.
– Самия. – Я стискиваю руку подруги и оттаскиваю её в сторону, понимая, что сейчас удачный момент для разговора.
– Да? – Та немного удивляется, когда я прячусь с ней в нишу, украшенную мозаикой, чтобы скрыться от глаз стражей, что стоят вдалеке. – В чём дело, Ойро?
– Расскажи, что произошло, когда два члена Совета начали настраивать людей против Даяна.
Лицо подруги моментально приобретает мрачное выражение, она явно не уверена, что стоит мне говорить, но я сильнее стискиваю её пальцы, доказывая, что отпускать не собираюсь.
– Рассказывай.
То ли я выгляжу достаточно серьёзной, то ли она вспоминает, что я тоже Калануа и её принцесса, но Самия начинает говорить, нерешительно облизывая нижнюю губу.
– Двое членов Совета настраивали других против Калануа. Они хотели сделать всё с минимальным ущербом для города и жителей, хотели уменьшить количество возможных жертв при перевороте.
Сама мысль о возможном восстании в моей же стране уже заставляет меня пошатнуться. Самия крепко хватает меня под локоть, помогая удержаться на ногах.
– Какой переворот? О чём ты говоришь? – лепечу я, не в силах сосредоточить взгляд на лице собеседницы, всё расплывается.
Я прекрасно знаю понятие переворота, но меня начинает подташнивать от мысли, что кто-то среди советников моих родителей хотел навредить их сыну. Этого просто не может быть, я помню, что Совет всегда был на стороне потомков Илоса. Самия молчит, озабоченно разглядывая моё лицо.
– Мы же наследники Илоса, – бормочу я. – Наше право на трон незыблемо.
– Нет, Ойро, – с сожалением отвечает девушка. – В действительности покушения на потомков или попытки сместить их с трона были всегда. Не в каждом поколении, но каждая страна – Теяла, Исар, Каидан и даже Илос, – все сталкивались с попытками переворота. Ты не изучала эту часть истории на занятиях, потому что это преподают в четырнадцать лет.
Я помню, как Рой учил меня истории. Он упоминал о подобном в Каидане и Исаре, но об Илосе он ничего не знал и не мог мне поведать. А правители Теялы, похоже, неплохо скрывают свои хроники, раз Рою было о них неизвестно. Я не знаю, что чувствовать, оказываясь в новой реальности. Из тёмных углов доносится недовольный шёпот, я дёргаю головой то в одну, то в другую сторону, боясь дослушать рассказ. Силюсь разобрать слова, что шипят мне демоны в тенях. Самия сказала, что те советники желали минимум ущерба для города, а значит, хотели ограничиться невооружённым восстанием и тихим убийством.
– Ойро. – Самия встряхивает меня, и шепот смолкает. – Сейчас всё хорошо. Мы держались все вместе, и никто не пострадал, но время было сложное. Даян выяснил, кто именно из Совета занимался распространением ложных мыслей, и прекратил это, – пытается успокоить меня подруга, но это не всё, что я хочу знать.
– Назови мне их имена. Они всё ещё в Совете? – требую я, зрение наконец обретает чёткость, и я перестаю чувствовать себя как беспомощный котёнок, барахтаясь в эмоциях.
– Нет, в Совете их нет. Даян назначил вместо них Сероша и Шакира. Первому мы безоговорочно доверяем, а второй хоть и любит зубы заговаривать, прикрываясь сладкими комплиментами, но в действительности отличный торговец и хороший шпион, поэтому Даян отправил его в Теялу.
Я киваю, переваривая информацию.
– Где предатели? – не отстаю я, желая слышать точный ответ.
– Даяну было девятнадцать, Ойро. Он дал им один шанс исправить положение и принести ему клятву на крови. Те отказались, – больше не увиливает девушка. – Он их казнил. Лично. На главной площади Паргады.
– Только их двоих? – Я нервно сглатываю, прогоняя тошноту от картинок, что начинают всплывать в голове.
– Нет. Он казнил десятерых. Остальные были пособниками среди богатых домов. Даян был в крови, Ойро. Как и весь помост. – Голос Самии становится сиплым, она чуть чаще моргает, вероятно, пытаясь избавиться от видений прошлого. – Он специально сделал эту казнь настолько показательной, насколько мог, чтобы все уяснили на будущее и вспомнили, что Калануа предателей не прощают, особенно если те отвергли протянутую им руку. Мы просили Даяна дать нам возможность помочь, снять с него этот груз, но он отказался, напоминая нам о своём имени. Он считал, что обязан вершить суд своими руками, раз уж приговорил тех людей. Даян растягивал казнь на часы. Рубя головы с перерывами, в которые доходчиво рассказывал собравшимся, для чего это делает и почему эти предатели заслужили такой позор.
Переваривая услышанное, я почти до боли закусываю губу, а девушка молчит, дожидаясь моих вопросов.
– Вы уверены, что больше нет предателей среди Совета?
– Теперь уверены, но несколько лет кряду не доверяли им, следя за обстановкой. Со временем наша подозрительность ослабла. Сейчас действительно всё хорошо, Ойро. А после твоего появления совсем спокойно. Я уже забыла, какой Даян на самом деле, когда он счастлив и почти беззаботен.
Я благодарю Самию за рассказ, за то, что она не стала мне врать или уходить от ответа.
– Он не хотел, чтобы ты слышала о нём подобное. Айле он тоже не позволил присутствовать на казни.
– Не говори Даяну, что я всё знаю, – прошу я.
Я не осуждаю брата, наоборот, я полностью на его стороне. Однако уважаю его желание и не стану высказывать свои мысли относительно случившегося. Даже если это слова поддержки, кажется, им он рад не будет.
– Так, где твоя комната? – вновь перевожу я тему, пытаясь вернуться в реальность. – Наши спальни все в восточной части дворца, но где спит наша свита, я всё ещё не знаю.
– Наши комнаты в западной. Пойдём, я тебе покажу, – на лице подруги расцветает неуверенная, но улыбка. Она ведёт меня на второй этаж.
От главной лестницы мы сворачиваем налево, коридоры здесь шире и темнее. Вспоминаю, что лишь мельком прошлась здесь, в первый день прогуливаясь по дворцу. Мы сворачиваем ещё несколько раз и выходим в более светлый коридор, где слева большие окна украшены узорчатыми решётками, пропускающими свежий воздух.
– Это комната Аниса. – Девушка, не останавливаясь, взмахивает рукой в сторону первых двойных дверей справа.
– А заглянуть можно?
– Лучше не стоит. Комната Аниса – это как кошмарный сон. Никогда не знаешь, что там увидишь, – хмыкает она.
Я задумчиво оглядываю двери из тёмного дерева и иду вслед за подругой, которая уже шагает дальше.
– Это моя спальня, – останавливается она перед следующими дверьми, ничем не отличающимися от предыдущих. Всё такое же тёмное дерево и позолоченный узор сверху. – В конце коридора комната Рушана.
Поднимаю взгляд на третьи такие же двойные двери, но они в самом конце коридора и утопают в тени от занавесок. Самия приглашает меня войти к ней. Комната значительно меньше моей. Здесь одно большое окно, напротив которого стоит огромный стол, заваленный документами, и нет балкона. Кровать и мебель скромнее по размерам и убранству, но в гармонично подобранных цветах чувствуется уют. Переступаю порог и моментально останавливаюсь, вспоминая, что я только с дороги и моя накидка вся в песке.
– Я оставлю тебя умыться, наверняка ты устала после тренировки. Мне и самой не помешает, – отвечаю я на вопросительный взгляд Самии, указывая на свой пыльный халат.
– Тогда увидимся за ужином, – кивает та.
Я пошатываюсь, отходя на пару шагов, мысли наплывают одна на другую, не давая мне ухватиться хоть за что-то и всё обдумать. С трудом пытаюсь заставить себя забыть и направляюсь в комнату, повторяя слова Самии о том, что сейчас у нас всё хорошо.
Почти всё хорошо.
Глава 9
ОЙРО
На следующее утро я не опаздываю. Прихожу на тренировочное поле с первыми розовыми лучами рассвета, но Рушан уже тут и ждёт меня. Как и в прошлый раз, не торопясь, он мерит шагами пространство, разминая запястья с тренировочным мечом. Вчера я не видела его на ужине, и, судя по сонному взгляду, спать он лёг поздно. Кахари даже не собрал волосы в привычный хвост на затылке, а оставил их распущенными. Я и подумать не могла, что он отрастил их чуть ниже лопаток.
– Сегодня вовремя, принцесса, – насмешливая улыбка отвлекает меня. – Разомни немного мышцы и отправляйся на четыре круга по лестнице.
Не дожидаясь моего согласия, он равнодушно отворачивается, продолжая своё упражнение. И почему я ждала, что он будет добрее, если я приду вовремя? Эта мысль заставляет меня скривиться, будто я проглотила кислый лимон. А вид Рушана с этими свежими после ванны волосами портит мне настроение ещё больше. Тяжело злиться, когда он выглядит так по-домашнему.
Я делаю всё, что велено. В этот раз дыхание начинает сбиваться лишь под конец первого круга, но требовательное «продолжай», которое Рушан бросает каждый раз, как я возвращаюсь к полю, не даёт насладиться хоть маленькой победой.
Мы продолжаем упражнения для рукопашного боя, сегодня получается значительно лучше, но мой учитель больше не разбрасывается шутками, способными меня отвлечь. Лишь скупо комментирует мои слабые удары и ошибки. Зная, что отжиматься у меня не особо получается, кахари отводит меня к перекладине, что висит как минимум в двух метрах над землёй. Без предупреждения и, тем более, не спрашивая разрешения, он подхватывает меня за талию и поднимает вверх, заставляя ухватится за металл и повиснуть.
– Ты это специально, да? – раздражённо бормочу я, прекрасно зная, что больше нескольких раз подтянуться не смогу.
– Что? – спокойно спрашивает он.
– Втаптываешь моё достоинство в песок.
– Должен же хоть кто-то быть у нас уравновешенным, в противном случае мы бы из конфликтов с другими странами не вылезали бы, – холодно отрезает подруга. – А сладкими речами вы сейчас ничего не добьётесь, можете и не пытаться.
– Но как у тебя это выходит, раз даже Айла теряет самообладание? Я думала, сестра самая спокойная среди нас, – интересуюсь я, перетягивая внимание на себя.
– Дар. Я не умею перемещаться, как Рушан, Анис или Даян. Не могу видеть прошлое, как Айла, или призывать тени, как ты. Но умею сглаживать обстановку, успокоить напряжённых или разозлённых. Заставить прислушаться. Как будто я могу заставить тени шептать. Я не могу навязывать волю или какие-то решения, но могу подготовить почву, чтобы склонить людей к нужному решению.
Отдаю поводья Аркана Анису и беру подругу под руку, утаскивая её во дворец и отвлекая от желания отчитать Даяна. Прежде чем скрыться за дверью, бросаю брату выразительный взгляд, что однажды я спрошу с него долг за эту услугу. Наш принц же, улыбаясь, как можно быстрее скрывается за поворотом вместе с Анисом, пользуясь тем, что Самия ослабила внимание.
– Ты когда-нибудь применяла Дар на Даяне или Айле? – тихо спрашиваю я, чтобы никто не услышал.
– На Даяне иногда, ему временами требовалось спокойствие, на Айле лишь два раза. – Лицо девушки мрачнеет, и я без подсказки догадываюсь, что это было после смерти мамы, а потом и папы. – После смерти королевы всем было тяжело, и я применяла его ко всем. На Анисе тоже получилось. Но вот Рушан каким-то образом сбросил мои уговоры, стряхнул как дурман и наорал на меня. Я была так удивлена, что даже не обиделась. Это был единственный раз, когда он грубо со мной говорил.
– Возможно, Дар Воды ему как-то помогает сопротивляться, – предполагаю я.
– Возможно. Мы никогда больше не говорили об этом. – Неожиданно Самия накрывает мою руку своей. – Ойро, не говори остальным, что я так поступила. Они не знают. Я не должна была этого делать. Не должна была вмешиваться в их эмоции, но они потеряли сон, временами мне казалось, что кто-то из них сойдёт с ума. Потеря королевы и тебя, а спустя короткий срок король Хисара тоже…
– Я не скажу, – перебиваю я подругу, избавляя её от необходимости оправдываться. – А где твоя комната? Ты живёшь с Даяном?
– Нет! Так нельзя, ведь традиции…
Я проглатываю смешок, наблюдая, как она смущается.
– Мы и видеться-то не должны были согласно обычаю. Помнишь? После помолвки обычно выдерживают месяц в полной разлуке. Но я – Назари, мы оба во дворце. После всего я не могла из-за помолвки бросить свои обязанности. Хотя Даян пытался придерживаться правил.
– Даян?! Пытался не видеться с тобой? – Я так удивлена, что сбиваюсь с шага.
Я прекрасно помню, что в детстве Даян протестовал буквально против половины наших традиций. Игнорировал те, что считал глупыми. Уверена, что и об этом правиле он думал так же. Разлука нужна, чтобы за месяц пара вновь обдумала своё решение, без слепоты влюблённости или желания. Самия вновь тянет меня к главной лестнице.
– Он целую неделю продержался, применяя перемещение каждый раз, как слышал мой голос или шаги, – усердно кивает она.
– А потом?
– Потом пришли каиданцы.
И всё испортили.
Шёпот словно озвучивает мои мысли и прилетает откуда-то из-за спины. Я начинаю привыкать к ним и даже не вздрагиваю, но мимолётно оглядываюсь.
– Самия. – Я стискиваю руку подруги и оттаскиваю её в сторону, понимая, что сейчас удачный момент для разговора.
– Да? – Та немного удивляется, когда я прячусь с ней в нишу, украшенную мозаикой, чтобы скрыться от глаз стражей, что стоят вдалеке. – В чём дело, Ойро?
– Расскажи, что произошло, когда два члена Совета начали настраивать людей против Даяна.
Лицо подруги моментально приобретает мрачное выражение, она явно не уверена, что стоит мне говорить, но я сильнее стискиваю её пальцы, доказывая, что отпускать не собираюсь.
– Рассказывай.
То ли я выгляжу достаточно серьёзной, то ли она вспоминает, что я тоже Калануа и её принцесса, но Самия начинает говорить, нерешительно облизывая нижнюю губу.
– Двое членов Совета настраивали других против Калануа. Они хотели сделать всё с минимальным ущербом для города и жителей, хотели уменьшить количество возможных жертв при перевороте.
Сама мысль о возможном восстании в моей же стране уже заставляет меня пошатнуться. Самия крепко хватает меня под локоть, помогая удержаться на ногах.
– Какой переворот? О чём ты говоришь? – лепечу я, не в силах сосредоточить взгляд на лице собеседницы, всё расплывается.
Я прекрасно знаю понятие переворота, но меня начинает подташнивать от мысли, что кто-то среди советников моих родителей хотел навредить их сыну. Этого просто не может быть, я помню, что Совет всегда был на стороне потомков Илоса. Самия молчит, озабоченно разглядывая моё лицо.
– Мы же наследники Илоса, – бормочу я. – Наше право на трон незыблемо.
– Нет, Ойро, – с сожалением отвечает девушка. – В действительности покушения на потомков или попытки сместить их с трона были всегда. Не в каждом поколении, но каждая страна – Теяла, Исар, Каидан и даже Илос, – все сталкивались с попытками переворота. Ты не изучала эту часть истории на занятиях, потому что это преподают в четырнадцать лет.
Я помню, как Рой учил меня истории. Он упоминал о подобном в Каидане и Исаре, но об Илосе он ничего не знал и не мог мне поведать. А правители Теялы, похоже, неплохо скрывают свои хроники, раз Рою было о них неизвестно. Я не знаю, что чувствовать, оказываясь в новой реальности. Из тёмных углов доносится недовольный шёпот, я дёргаю головой то в одну, то в другую сторону, боясь дослушать рассказ. Силюсь разобрать слова, что шипят мне демоны в тенях. Самия сказала, что те советники желали минимум ущерба для города, а значит, хотели ограничиться невооружённым восстанием и тихим убийством.
– Ойро. – Самия встряхивает меня, и шепот смолкает. – Сейчас всё хорошо. Мы держались все вместе, и никто не пострадал, но время было сложное. Даян выяснил, кто именно из Совета занимался распространением ложных мыслей, и прекратил это, – пытается успокоить меня подруга, но это не всё, что я хочу знать.
– Назови мне их имена. Они всё ещё в Совете? – требую я, зрение наконец обретает чёткость, и я перестаю чувствовать себя как беспомощный котёнок, барахтаясь в эмоциях.
– Нет, в Совете их нет. Даян назначил вместо них Сероша и Шакира. Первому мы безоговорочно доверяем, а второй хоть и любит зубы заговаривать, прикрываясь сладкими комплиментами, но в действительности отличный торговец и хороший шпион, поэтому Даян отправил его в Теялу.
Я киваю, переваривая информацию.
– Где предатели? – не отстаю я, желая слышать точный ответ.
– Даяну было девятнадцать, Ойро. Он дал им один шанс исправить положение и принести ему клятву на крови. Те отказались, – больше не увиливает девушка. – Он их казнил. Лично. На главной площади Паргады.
– Только их двоих? – Я нервно сглатываю, прогоняя тошноту от картинок, что начинают всплывать в голове.
– Нет. Он казнил десятерых. Остальные были пособниками среди богатых домов. Даян был в крови, Ойро. Как и весь помост. – Голос Самии становится сиплым, она чуть чаще моргает, вероятно, пытаясь избавиться от видений прошлого. – Он специально сделал эту казнь настолько показательной, насколько мог, чтобы все уяснили на будущее и вспомнили, что Калануа предателей не прощают, особенно если те отвергли протянутую им руку. Мы просили Даяна дать нам возможность помочь, снять с него этот груз, но он отказался, напоминая нам о своём имени. Он считал, что обязан вершить суд своими руками, раз уж приговорил тех людей. Даян растягивал казнь на часы. Рубя головы с перерывами, в которые доходчиво рассказывал собравшимся, для чего это делает и почему эти предатели заслужили такой позор.
Переваривая услышанное, я почти до боли закусываю губу, а девушка молчит, дожидаясь моих вопросов.
– Вы уверены, что больше нет предателей среди Совета?
– Теперь уверены, но несколько лет кряду не доверяли им, следя за обстановкой. Со временем наша подозрительность ослабла. Сейчас действительно всё хорошо, Ойро. А после твоего появления совсем спокойно. Я уже забыла, какой Даян на самом деле, когда он счастлив и почти беззаботен.
Я благодарю Самию за рассказ, за то, что она не стала мне врать или уходить от ответа.
– Он не хотел, чтобы ты слышала о нём подобное. Айле он тоже не позволил присутствовать на казни.
– Не говори Даяну, что я всё знаю, – прошу я.
Я не осуждаю брата, наоборот, я полностью на его стороне. Однако уважаю его желание и не стану высказывать свои мысли относительно случившегося. Даже если это слова поддержки, кажется, им он рад не будет.
– Так, где твоя комната? – вновь перевожу я тему, пытаясь вернуться в реальность. – Наши спальни все в восточной части дворца, но где спит наша свита, я всё ещё не знаю.
– Наши комнаты в западной. Пойдём, я тебе покажу, – на лице подруги расцветает неуверенная, но улыбка. Она ведёт меня на второй этаж.
От главной лестницы мы сворачиваем налево, коридоры здесь шире и темнее. Вспоминаю, что лишь мельком прошлась здесь, в первый день прогуливаясь по дворцу. Мы сворачиваем ещё несколько раз и выходим в более светлый коридор, где слева большие окна украшены узорчатыми решётками, пропускающими свежий воздух.
– Это комната Аниса. – Девушка, не останавливаясь, взмахивает рукой в сторону первых двойных дверей справа.
– А заглянуть можно?
– Лучше не стоит. Комната Аниса – это как кошмарный сон. Никогда не знаешь, что там увидишь, – хмыкает она.
Я задумчиво оглядываю двери из тёмного дерева и иду вслед за подругой, которая уже шагает дальше.
– Это моя спальня, – останавливается она перед следующими дверьми, ничем не отличающимися от предыдущих. Всё такое же тёмное дерево и позолоченный узор сверху. – В конце коридора комната Рушана.
Поднимаю взгляд на третьи такие же двойные двери, но они в самом конце коридора и утопают в тени от занавесок. Самия приглашает меня войти к ней. Комната значительно меньше моей. Здесь одно большое окно, напротив которого стоит огромный стол, заваленный документами, и нет балкона. Кровать и мебель скромнее по размерам и убранству, но в гармонично подобранных цветах чувствуется уют. Переступаю порог и моментально останавливаюсь, вспоминая, что я только с дороги и моя накидка вся в песке.
– Я оставлю тебя умыться, наверняка ты устала после тренировки. Мне и самой не помешает, – отвечаю я на вопросительный взгляд Самии, указывая на свой пыльный халат.
– Тогда увидимся за ужином, – кивает та.
Я пошатываюсь, отходя на пару шагов, мысли наплывают одна на другую, не давая мне ухватиться хоть за что-то и всё обдумать. С трудом пытаюсь заставить себя забыть и направляюсь в комнату, повторяя слова Самии о том, что сейчас у нас всё хорошо.
Почти всё хорошо.
Глава 9
ОЙРО
На следующее утро я не опаздываю. Прихожу на тренировочное поле с первыми розовыми лучами рассвета, но Рушан уже тут и ждёт меня. Как и в прошлый раз, не торопясь, он мерит шагами пространство, разминая запястья с тренировочным мечом. Вчера я не видела его на ужине, и, судя по сонному взгляду, спать он лёг поздно. Кахари даже не собрал волосы в привычный хвост на затылке, а оставил их распущенными. Я и подумать не могла, что он отрастил их чуть ниже лопаток.
– Сегодня вовремя, принцесса, – насмешливая улыбка отвлекает меня. – Разомни немного мышцы и отправляйся на четыре круга по лестнице.
Не дожидаясь моего согласия, он равнодушно отворачивается, продолжая своё упражнение. И почему я ждала, что он будет добрее, если я приду вовремя? Эта мысль заставляет меня скривиться, будто я проглотила кислый лимон. А вид Рушана с этими свежими после ванны волосами портит мне настроение ещё больше. Тяжело злиться, когда он выглядит так по-домашнему.
Я делаю всё, что велено. В этот раз дыхание начинает сбиваться лишь под конец первого круга, но требовательное «продолжай», которое Рушан бросает каждый раз, как я возвращаюсь к полю, не даёт насладиться хоть маленькой победой.
Мы продолжаем упражнения для рукопашного боя, сегодня получается значительно лучше, но мой учитель больше не разбрасывается шутками, способными меня отвлечь. Лишь скупо комментирует мои слабые удары и ошибки. Зная, что отжиматься у меня не особо получается, кахари отводит меня к перекладине, что висит как минимум в двух метрах над землёй. Без предупреждения и, тем более, не спрашивая разрешения, он подхватывает меня за талию и поднимает вверх, заставляя ухватится за металл и повиснуть.
– Ты это специально, да? – раздражённо бормочу я, прекрасно зная, что больше нескольких раз подтянуться не смогу.
– Что? – спокойно спрашивает он.
– Втаптываешь моё достоинство в песок.