– Мы с твоим папой в клуб ходили ночью, ты в курсе. Хотели подразнить одного не очень хорошего человека, который в прошлом пытался меня зачаровать. Вот я и притворилась невестой дракона, чтобы в клуб для иных пройти, а кольцо… – Подергала его демонстративно, показывая девочке. – Больше не снимается.
– Потому что ты папина единственная, – со знанием дела сообщила мне Злата. Она улыбалась, но при этом смотрела на мою руку с такой тоской, что я, не выдержав, села на пол и обняла ее. Девочка не попыталась отстраниться, напротив, уткнулась лбом в мое плечо и еле слышно пробормотала: – У Айвара тоже мамино кольцо не снималось. Он так гордился этим, каждый раз говорил, что они с мамой – идеальная пара и волшебный перстень тому свидетель. Дядя Айвар и сейчас его носит, хотя хранитель погиб вместе с мамочкой.
Дав волю словам и чувствам, дракайна все-таки разрыдалась. А я сидела рядом, чуть покачивалась вместе с ней и гладила по волосам, опять не зная, что сказать, как утешить. Одно радовало – с причиной ее странной реакции теперь все было предельно ясно. Обручальное кольцо воскресило воспоминания о прошлом, которого не вернуть.
– Не буду больше плакать! Я не маленькая! И не какая-то там… плакса, – принялась не то уговаривать, не то ругать себя Злата.
– Плакать по тем, кого любишь, – нормально. Я тоже очень скучаю по маме, – прошептала, целуя светловолосую макушку дракайны, чьи громкие рыдания постепенно превратились в тихие всхлипы. Моя блузка намокла от ее слез, но все это было совершенно не важно. Я обнимала такую сильную, но все же слабую девочку, чувствуя с ней особое родство. Не магическое или по крови, а то, которое возникает у людей, связанных похожим горем. – Они с папой погибли в автокатастрофе несколько лет назад. Я до сих пор иногда плачу в подушку, вспоминая их.
– Расскажи о ней… о них, – попросила Злата, вытирая кулачками глаза.
– Маму мою Ликой звали… Анжеликой, – начала свою историю я. – И была она такая же боевая, как твоя бабушка Регина, только колдовать, к счастью для всех нас, не умела, а то ходили бы мы у нее по струночке, как цирковые зверушки.
– Такая строгая была?
– Временами, – улыбнулась я. – Любила во всем порядок. Но при этом мама была мне самым близким другом: добрым, чутким, понимающим. Несмотря на работу, домашние дела и разные проблемы, она всегда находила время для меня. Ездила со мной на пленэр, гуляла по городу, ходила в походы, разговаривала. И всегда-всегда меня поддерживала. Даже мои самые безумные начинания не зарубала на корню, однако делала на их счет ехидные замечания…
Искренний интерес девочки открыл невидимый замочек, прятавший глубоко в душе мои воспоминания о родителях. Я сама не заметила, как рассказала ей и о матери, и об отце, и конечно же о бабушке, чей кот теперь стал летающим. Вот бы она удивилась! И всыпала бы нам всем полотенцем по мягкому месту за издевательство над ее любимой животинкой.
Я говорила и говорила, а Злата слушала, затаив дыхание, иногда смеялась вместе со мной, иногда задавала уточняющие вопросы, а иногда сравнивала мою маму со своей, и по щекам ее вновь бежали слезы. Не знаю, сколько времени мы так просидели с ней в обнимку, обсуждая наших самых лучших на свете мам. Наговорились на неделю вперед и наревелись тоже. Решив, что прачечная – не лучшее место для девичьих бесед, я предложила:
– Пойдем-ка на кухню, Златушка, пока твой братец с бабушкой к нам на разведку Лема не прислали, – пошутила, желая сменить не только тему, но и обстановку. – А то, чую, еще немного, и я линзы вместе со слезами потеряю. – И тут до меня вдруг дошло: я ведь от линз избавилась еще вечером, что совершенно не мешало мне отлично видеть после пробуждения. – Ой! Это же… это…
– Что? – забеспокоилась дракайна.
– Кажется, я вижу без очков, – прошептала, зажмурившись. Опять открыла глаза, поморгала, осматриваясь по сторонам, – интерьер был четким, а не как сквозь несколько слоев грязной пленки. Я перевела удивленный взгляд на девочку, жадно изучая каждую черточку ее симпатичной мордашки, после чего шепотом добавила: – И без линз тоже вижу. Я их ночью в контейнер положила.
– Слава золотой чешуйке! – радостно воскликнула Злата. – Значит, целитель тебе не понадобится.
– Не понадобится, – эхом повторила я, не сразу сообразив, о ком речь. Потом вспомнила, что Тумановы хотели меня показать местному знахарю, раз врачи отказались.
– Это колечко действует, – накрыв ладошкой перстень вместе с моей рукой, пояснила дракайна. – Оно многие болезни лечит. У тех, кого по-настоящему любит его хозяин. Папе повезло, что ты к нам работать пришла, Лали. А то бы он так и остался один.
– Это мне повезло. – Я опять ее обняла, на сей раз порывисто и крепко. – Повезло, что узнала вас и вашего папу. Надо за это выпить… чаю! – сказала, отпуская девочку. – Что думаешь?
– С конфетами! – охотно согласилась та.
Глаза у нее были красные от слез и чуть припухшие, но уже совершенно сухие, губы улыбались, а на щечках играли озорные ямочки. Хорошенькая! А вырастет когда – совсем красавицей станет. Ох, и намучается отец женихов от дочери отгонять. Хотя, может, и не намучается, Злата слишком зациклена на драконьем однолюбстве, а посему на пустые интрижки размениваться не станет. Найдет себе любимого-единственного, наденет на него колечко обручальное… и поставит перед фактом всю семью. Против светящегося камня-то возразить будет нечего.
– Ну, наконец-то! – с наигранным недовольством проворчала ведьма, когда мы с девочкой, держась за руки, будто две закадычные подружки, вернулись за стол. – Я уж думала, вы там ход в подвал прокопать решили.
– Зачем копать, он и так там есть. – Злата забралась на высокий табурет, пихнув в бок брата, который что-то сосредоточенно листал в телефончике – даже на наше появление отреагировал лишь слабым кивком.
То ли Ярик не очень волновался за сестру, то ли просто был уверен в том, что мне под силу ее успокоить. А может, почувствовал, как меняется настроение дракайны в лучшую сторону (они же близнецы), потому и перестал волноваться.
Следующие полчаса мы пили чай с конфетами, обсуждали игру, которую еще предстояло пойти посмотреть, и заклинание левитации, снять которое с Рыжика Злата пыталась, но не смогла. И когда оно само на нет сойдет, юная волшебница больше не знала. Впрочем, котик мой был не в обиде. Летать ему, похоже, понравилась не меньше, чем бегать.
Слово за слово, решили пойти после чаепития в сад на пленэр. Очень уж понравились дракайне мои рассказы о том, как мы с мамой ходили набережную рисовать. И раз в Питер без сопровождения попасть было нельзя (я все еще невыездная, да), мы решили запечатлеть на наших картинах дом, цветы и Лема, который незаметно присоединился к компании и теперь всем видом показывал, что готов позировать. Ги мы с собой тоже звали, но ведьма отказалась, сославшись на зелье, которое варила. За ним, видите ли, нужен постоянный присмотр.
Полюбовавшись домашним заданием Ярослава, я от всей души поздравила мальчика с победой над иллюзиями, после чего переоделась, помогла близнецам собрать все необходимые для рисования на воздухе вещи и вместе с ними отправилась на улицу, где сегодня было тепло, как летом. Точнее, стало тепло, когда Лем узнал о нашей задумке. Мы много болтали, шутили и смеялись, наслаждаясь творчеством, которое, по словам ребят, оказалось вовсе не таким скучным, как им раньше казалось. Я делилась своим опытом, они – своими эмоциями. Было здорово вот так отдыхать вместе, общаться и не думать о плохом.
Но плохое, к сожалению, думало о нас. Вернее, обо мне. О чем я догадалась по хмурому виду Туманова, появление которого положило конец нашему веселому времяпрепровождению. Не потому, что отец запретил детям рисовать, просто они, увидев Арсения, моментально переключились на него и на подарок, который он им привез. Забрав коробку у дракона, близнецы убежали в дом, оставив нас наедине посреди цветущего сада и неубранных мольбертов.
Вот поросята! А вещи собирать кто будет? Я, что ли? Или, может, Лем?
В саду…
– И? Что у нас плохого? – спросила я, складывая в папку наброски близнецов.
На одном из них красовался розовый куст на фоне синего неба – творение Ярослава, на втором – Лем на цветке. Первый рисунок был яркий, броский, но недостаточно проработанный, автор же второго уделил много внимания деталям. Работать следовало и с Яриком, и со Златой, но для начала я решила дать детям полную свободу действий, чтобы понять, на что они способны. Сегодня мы просто развлекались, выплескивая эмоции на мольберты, вдохновлялись красотой цветущего сада, общением и забавными позами, которые специально для нас принимал милаха Лем.
Идеальный натурщик! А артист из него еще лучше.
– С чего ты взяла, Лали? – настороженно уточнил дракон. – Все хорошо.
Ой ли? Он стоял, засунув руки в карманы и, подозреваю, как и я, испытывал некоторую неловкость. Ночью все казалось простым и понятным, но сейчас, при свете дня, мои «тараканы» затеяли очередное собрание, на котором ожидаемо распекали меня и мое фривольное поведение.
– Ты мрачный, как туча, Арс. – Я делала вид, что очень занята, и на него старалась лишний раз не смотреть, дабы не начать краснеть, как школьница. Потому и развернула бурную деятельность по сортировке художественных принадлежностей. – Или тебе не понравилось, что мы с детьми рисуем? – Догадка удивила… неприятно. Я даже обернулась, чтобы удостовериться, в точку попала или все-таки мимо.
– Я испугался, – нехотя признался Туманов, озадачив меня еще сильнее.
– Чего?
– Не знаю. – Шикарный ответ, однако. – Просто… – Арсений запустил пальцы в темно-русые волосы, привычно их взлохматив. Длинные уже. Еще немного, и можно будет завязывать короткий хвостик на затылке. Интересно, он решил вернуть образ байкера или просто влом идти в парикмахерскую? – Зашел в дом, мама танцы с бубном в своей комнате затеяла, ее отвлекать в такие моменты – себе дороже. Дети тоже куда-то запропастились – подумал, что опять в подвале опыты магические делают. А главное – тебя нет. Нигде! Первой мыслью было – украли.
– А почему не сбежала? – подколола его я.
– Сбежала?! – фальшиво возмутился дракон. – Значит, ты побег задумала, Милалика Сергеевна?
Я ойкнула от неожиданности, очутившись в его объятиях. Замерла, прижав к груди папку с нашими рисунками, а сердце забилось громко, часто, и румянец, который так не хотелось допускать, расцвел на щеках алыми маками.
– Арс, прекрати – нас же в окно увидят, – пробормотала смущенно, когда он коснулся губами моей шеи.
– Мы жених и невеста, нам можно, – мурлыкнул нахал, нисколечко не смущаясь. Еще и волосы мне распустил, вытащив заколку. Нравится ему моя грива. Нажаловаться, может, на Ги, которая нагло на нее покушается? На возмущенное «эй?!» Арсений шепнул: – Ты очень красивая, Лали. – И пока я краснела от комплемента, добавил: – Девочка моя… принцесса.
– Принцесса?! – решила пойти в наступление я, раз прочие доводы на него не действуют. – Да скорее рабыня при муже… то есть при женихе! – Я все еще шутила, но в каждой шутке, как водится, есть доля правды. – Арс, ты долго будешь меня взаперти держать? – серьезно спросила его. – Я правда начинаю чувствовать себя принцессой в заточении. Без сопровождения мне из твоего дома и с прилегающей к нему территории не выбраться.
– Потому что тебе пока не надо отсюда никуда выходить, – прижав меня теснее к себе, сказал Туманов.
– Так я и не собираюсь этого делать без надобности. Но если вдруг беда какая-нибудь, а мы с детьми тут заперты… Это несерьезно, Арсений! Не всегда ведь твоя мама рядом будет или ты. Пожалуйста! Мне просто надо знать, что я свободная женщина, а не собачка на привязи. Я все это уже проходила в первом браке, не хочется повторений. Да и финансовый вопрос нам с тобой тоже следует обсудить, прежде чем продолжим играть в семейную… или почти в семейную жизнь. – Чем больше говорила, тем сильнее нервничала, отчего вместо конструктивного диалога, который продумывала в голове, желая прояснить некоторые важные моменты наших новых отношений, получался какой-то бред. Еще и обидный, судя по затянувшемуся молчанию дракона и по напряжению в его руках, разжимать которые он, к счастью, не стал. – Арс… прости. Я не то имела в виду. То есть то, но не так… – Оправдания мне давались еще хуже. Вздохнув, я благоразумно заткнулась.
– Во-первых, я не играю, Лали, – наконец заговорил Туманов, разворачивая меня лицом к себе, чтобы видеть глаза. – Для меня все очень и очень серьезно. Хочется думать, что и для тебя тоже. – Я кивнула, прикусив язычок, дабы не сморозить очередную глупость. – Во-вторых, ты обязательно получишь «ключ» от портала, но только после того, как мы купим тебе машину.
– Машину? – Я зависла. Чего угодно ожидала, но точно не этого.
– Считай меня сколько угодно тираном, но бродить по лесу я тебе не позволю. До города отсюда минут сорок езды. Извини, любимая, но пешком тебе там делать нечего. А если воздухом охота подышать – сад всегда в твоем распоряжении. И все, что за ним, – тоже.
– Ты про машину заговорил из-за поднятой мною финансовой темы, да? Арс, я не это хотела сказать! Мне не нужны подарки, тем более такие дорогие, – поспешила убедить его в своей бескорыстности, хотя он был прав – ножками смысла нет до ближайшего населенного пункта топать. Лучше уж его с работы дождаться, чтобы отвез.
– Машина – не подарок, Лали, а необходимость, – успокоил меня жених, вновь прижимая к себе. – Подарки я тебе другие дарить планирую, – добавил загадочно. – А насчет финансов… Тебя не устраивает заявленная в контракте зарплата? Могу удвоить или даже утроить. – Судя по голосу, он улыбался, и я начала потихоньку успокаиваться. Приятно, что не обиделся на мои слова, и что настроение его пошло в гору – тоже большой плюс.
– Ты серьезно планируешь платить мне зарплату? – спросила недоверчиво.
Влад считал, что жена на то и нужна, чтобы на прислугу не разоряться. Впрочем, раньше я была полностью с ним согласна, пусть и мечтала иметь собственный доход, чтобы тратить свои деньги так, как хочется мне. Тяжко отчитываться за каждую копейку перед тем, кто постоянно подозревает тебя в расточительстве или вранье. Тяжко и обидно, потому что хозяйкой я была экономной. В меру, конечно, учитывая аппетиты бывшего супруга и падчерицы.
– Я не знаю, как правильно называется сумма, которую ежемесячно должна получать замужняя женщина от своего супруга, – сказал Туманов. – Поэтому условно назвал ее зарплатой. Дом вести, за детьми приглядывать – та еще работенка, – усмехнулся он, явно опробовав все это на своей шкуре. – Тебе ведь понадобятся деньги на личные расходы помимо общего семейного бюджета, так? Или ты уже передумала на меня работать? – состроил недовольную мину он, только вот смешинки в глазах выдавали его веселый настрой.
– Как тебе сказать… – решила подразнить я дракона. – Сегодня так хорошо с детьми порисовали, что мне внезапно захотелось вернуться в школу преподавать. – Любопытно стало: позволит или нет? Влад бы скандал устроил, заявив, что место женщины дома.
– Идея прекрасная! – неожиданно поддержал жених. – Но есть одно но, нам тогда придется нанять другую домохозяйку, – вздохнул хитрый ящер, который радостно заржал, когда я в штыки восприняла такую перспективу. Манипулятор чертов… как же он меня… нет, не бесит – скорее восхищает. – Лали, ангел мой, поверь старому и в меру обеспеченному дракону – проблем с деньгами у тебя не будет. Я об этом позабочусь. Если же ты хочешь давать уроки рисования, потому что тебе это нравится, мы с близнецами готовы записаться в ученики. Они, насколько я понял, уже записались. Думаю, и другие желающие потом подтянутся. Ты чудесный преподаватель. Как тебе такой вариант?
– Слишком заманчиво, чтобы быть правдой.
– Почему нет? Я, как истинный дракон, готов исполнять желания своей принцессы.
И далась ему эта сказочная ассоциация! Так и тянет подколоть.
– Продолжаешь себя рекламировать? – Я с лукавой улыбкой разглядывала моего двухметрового «Деда Мороза». Приятное зрелище, угу.
– Да, – признался Арсений. – Хочу, чтобы ты поскорее вышла за меня замуж. Обещаю быть хорошим мужем, – заверил он. – И драконом тоже буду хорошим. Для тебя.
– Вот как? – Я прищурилась. – Ладно, давай проверим серьезность твоих намерений. Когда машину поедем покупать? Ту, к которой «пропуск» через изнанку прилагается, – поинтересовалась, хитро щурясь. Сказки рассказывать все мужики горазды, а мне правда на чем-то надо в город ездить. Не такси же вызывать! Хотя… можно и такси.
– Как только решим вопрос с призраком Тони и с твоим бывшим. – Туманов, еще секунду назад расслабленный и веселый, как-то разом помрачнел, превратившись в того дракона, появление которого в саду всколыхнуло мои дурные предчувствия. Вот, значит, что его беспокоит… вернее, кто.
– Что Влад опять натворил? – спросила я со вздохом. – Ты из-за него уезжал сегодня, да? Я думала, по работе.
– Пока ничего не натворил, но мне не нравятся его связи на черном рынке. И личности, с которыми он контактирует в последние дни, тоже вызывают много вопросов.
– Откуда ты…
– Нанял частного сыщика, он знает свое дело.
– И что накопала твоя ищейка?
– Лали, не забивай голову, я сам все решу…
– Э, нет, дорогой! – Я положила руки ему на грудь. – Если хочешь, чтобы мы поженились, никаких «я решу» больше быть не должно. Мы вместе теперь. Ясно? В горе и радости, в болезни и в здравии. С проблемами разбираться тоже будем вместе. Особенно с теми, которые касаются нас обоих. Ну или хотя бы делиться ими давай друг с другом. Иначе ничего хорошего у нас не получится. Ты же понимаешь?
– Понимаю, но мне к этому надо привыкнуть, Лали. Я долго жил один. Ты ведь это тоже понимаешь?
Я кивнула, соглашаясь с тем, что меняться мы будем постепенно, потому что так сразу отринуть прошлые привычки для взрослых людей сложно. Главное, что Арс к этим переменам морально готов, я – тоже.
– Так что там с Владом? – повторила вопрос, рассчитывая на этот раз услышать подробный ответ.
– Дело в запрещенных артефактах. Хорошая знакомая Владислава работает кем-то вроде посредника между подпольными мастерами и заказчиками, готовыми покупать предметы, пропитанные темной магией.
– Потому что ты папина единственная, – со знанием дела сообщила мне Злата. Она улыбалась, но при этом смотрела на мою руку с такой тоской, что я, не выдержав, села на пол и обняла ее. Девочка не попыталась отстраниться, напротив, уткнулась лбом в мое плечо и еле слышно пробормотала: – У Айвара тоже мамино кольцо не снималось. Он так гордился этим, каждый раз говорил, что они с мамой – идеальная пара и волшебный перстень тому свидетель. Дядя Айвар и сейчас его носит, хотя хранитель погиб вместе с мамочкой.
Дав волю словам и чувствам, дракайна все-таки разрыдалась. А я сидела рядом, чуть покачивалась вместе с ней и гладила по волосам, опять не зная, что сказать, как утешить. Одно радовало – с причиной ее странной реакции теперь все было предельно ясно. Обручальное кольцо воскресило воспоминания о прошлом, которого не вернуть.
– Не буду больше плакать! Я не маленькая! И не какая-то там… плакса, – принялась не то уговаривать, не то ругать себя Злата.
– Плакать по тем, кого любишь, – нормально. Я тоже очень скучаю по маме, – прошептала, целуя светловолосую макушку дракайны, чьи громкие рыдания постепенно превратились в тихие всхлипы. Моя блузка намокла от ее слез, но все это было совершенно не важно. Я обнимала такую сильную, но все же слабую девочку, чувствуя с ней особое родство. Не магическое или по крови, а то, которое возникает у людей, связанных похожим горем. – Они с папой погибли в автокатастрофе несколько лет назад. Я до сих пор иногда плачу в подушку, вспоминая их.
– Расскажи о ней… о них, – попросила Злата, вытирая кулачками глаза.
– Маму мою Ликой звали… Анжеликой, – начала свою историю я. – И была она такая же боевая, как твоя бабушка Регина, только колдовать, к счастью для всех нас, не умела, а то ходили бы мы у нее по струночке, как цирковые зверушки.
– Такая строгая была?
– Временами, – улыбнулась я. – Любила во всем порядок. Но при этом мама была мне самым близким другом: добрым, чутким, понимающим. Несмотря на работу, домашние дела и разные проблемы, она всегда находила время для меня. Ездила со мной на пленэр, гуляла по городу, ходила в походы, разговаривала. И всегда-всегда меня поддерживала. Даже мои самые безумные начинания не зарубала на корню, однако делала на их счет ехидные замечания…
Искренний интерес девочки открыл невидимый замочек, прятавший глубоко в душе мои воспоминания о родителях. Я сама не заметила, как рассказала ей и о матери, и об отце, и конечно же о бабушке, чей кот теперь стал летающим. Вот бы она удивилась! И всыпала бы нам всем полотенцем по мягкому месту за издевательство над ее любимой животинкой.
Я говорила и говорила, а Злата слушала, затаив дыхание, иногда смеялась вместе со мной, иногда задавала уточняющие вопросы, а иногда сравнивала мою маму со своей, и по щекам ее вновь бежали слезы. Не знаю, сколько времени мы так просидели с ней в обнимку, обсуждая наших самых лучших на свете мам. Наговорились на неделю вперед и наревелись тоже. Решив, что прачечная – не лучшее место для девичьих бесед, я предложила:
– Пойдем-ка на кухню, Златушка, пока твой братец с бабушкой к нам на разведку Лема не прислали, – пошутила, желая сменить не только тему, но и обстановку. – А то, чую, еще немного, и я линзы вместе со слезами потеряю. – И тут до меня вдруг дошло: я ведь от линз избавилась еще вечером, что совершенно не мешало мне отлично видеть после пробуждения. – Ой! Это же… это…
– Что? – забеспокоилась дракайна.
– Кажется, я вижу без очков, – прошептала, зажмурившись. Опять открыла глаза, поморгала, осматриваясь по сторонам, – интерьер был четким, а не как сквозь несколько слоев грязной пленки. Я перевела удивленный взгляд на девочку, жадно изучая каждую черточку ее симпатичной мордашки, после чего шепотом добавила: – И без линз тоже вижу. Я их ночью в контейнер положила.
– Слава золотой чешуйке! – радостно воскликнула Злата. – Значит, целитель тебе не понадобится.
– Не понадобится, – эхом повторила я, не сразу сообразив, о ком речь. Потом вспомнила, что Тумановы хотели меня показать местному знахарю, раз врачи отказались.
– Это колечко действует, – накрыв ладошкой перстень вместе с моей рукой, пояснила дракайна. – Оно многие болезни лечит. У тех, кого по-настоящему любит его хозяин. Папе повезло, что ты к нам работать пришла, Лали. А то бы он так и остался один.
– Это мне повезло. – Я опять ее обняла, на сей раз порывисто и крепко. – Повезло, что узнала вас и вашего папу. Надо за это выпить… чаю! – сказала, отпуская девочку. – Что думаешь?
– С конфетами! – охотно согласилась та.
Глаза у нее были красные от слез и чуть припухшие, но уже совершенно сухие, губы улыбались, а на щечках играли озорные ямочки. Хорошенькая! А вырастет когда – совсем красавицей станет. Ох, и намучается отец женихов от дочери отгонять. Хотя, может, и не намучается, Злата слишком зациклена на драконьем однолюбстве, а посему на пустые интрижки размениваться не станет. Найдет себе любимого-единственного, наденет на него колечко обручальное… и поставит перед фактом всю семью. Против светящегося камня-то возразить будет нечего.
– Ну, наконец-то! – с наигранным недовольством проворчала ведьма, когда мы с девочкой, держась за руки, будто две закадычные подружки, вернулись за стол. – Я уж думала, вы там ход в подвал прокопать решили.
– Зачем копать, он и так там есть. – Злата забралась на высокий табурет, пихнув в бок брата, который что-то сосредоточенно листал в телефончике – даже на наше появление отреагировал лишь слабым кивком.
То ли Ярик не очень волновался за сестру, то ли просто был уверен в том, что мне под силу ее успокоить. А может, почувствовал, как меняется настроение дракайны в лучшую сторону (они же близнецы), потому и перестал волноваться.
Следующие полчаса мы пили чай с конфетами, обсуждали игру, которую еще предстояло пойти посмотреть, и заклинание левитации, снять которое с Рыжика Злата пыталась, но не смогла. И когда оно само на нет сойдет, юная волшебница больше не знала. Впрочем, котик мой был не в обиде. Летать ему, похоже, понравилась не меньше, чем бегать.
Слово за слово, решили пойти после чаепития в сад на пленэр. Очень уж понравились дракайне мои рассказы о том, как мы с мамой ходили набережную рисовать. И раз в Питер без сопровождения попасть было нельзя (я все еще невыездная, да), мы решили запечатлеть на наших картинах дом, цветы и Лема, который незаметно присоединился к компании и теперь всем видом показывал, что готов позировать. Ги мы с собой тоже звали, но ведьма отказалась, сославшись на зелье, которое варила. За ним, видите ли, нужен постоянный присмотр.
Полюбовавшись домашним заданием Ярослава, я от всей души поздравила мальчика с победой над иллюзиями, после чего переоделась, помогла близнецам собрать все необходимые для рисования на воздухе вещи и вместе с ними отправилась на улицу, где сегодня было тепло, как летом. Точнее, стало тепло, когда Лем узнал о нашей задумке. Мы много болтали, шутили и смеялись, наслаждаясь творчеством, которое, по словам ребят, оказалось вовсе не таким скучным, как им раньше казалось. Я делилась своим опытом, они – своими эмоциями. Было здорово вот так отдыхать вместе, общаться и не думать о плохом.
Но плохое, к сожалению, думало о нас. Вернее, обо мне. О чем я догадалась по хмурому виду Туманова, появление которого положило конец нашему веселому времяпрепровождению. Не потому, что отец запретил детям рисовать, просто они, увидев Арсения, моментально переключились на него и на подарок, который он им привез. Забрав коробку у дракона, близнецы убежали в дом, оставив нас наедине посреди цветущего сада и неубранных мольбертов.
Вот поросята! А вещи собирать кто будет? Я, что ли? Или, может, Лем?
В саду…
– И? Что у нас плохого? – спросила я, складывая в папку наброски близнецов.
На одном из них красовался розовый куст на фоне синего неба – творение Ярослава, на втором – Лем на цветке. Первый рисунок был яркий, броский, но недостаточно проработанный, автор же второго уделил много внимания деталям. Работать следовало и с Яриком, и со Златой, но для начала я решила дать детям полную свободу действий, чтобы понять, на что они способны. Сегодня мы просто развлекались, выплескивая эмоции на мольберты, вдохновлялись красотой цветущего сада, общением и забавными позами, которые специально для нас принимал милаха Лем.
Идеальный натурщик! А артист из него еще лучше.
– С чего ты взяла, Лали? – настороженно уточнил дракон. – Все хорошо.
Ой ли? Он стоял, засунув руки в карманы и, подозреваю, как и я, испытывал некоторую неловкость. Ночью все казалось простым и понятным, но сейчас, при свете дня, мои «тараканы» затеяли очередное собрание, на котором ожидаемо распекали меня и мое фривольное поведение.
– Ты мрачный, как туча, Арс. – Я делала вид, что очень занята, и на него старалась лишний раз не смотреть, дабы не начать краснеть, как школьница. Потому и развернула бурную деятельность по сортировке художественных принадлежностей. – Или тебе не понравилось, что мы с детьми рисуем? – Догадка удивила… неприятно. Я даже обернулась, чтобы удостовериться, в точку попала или все-таки мимо.
– Я испугался, – нехотя признался Туманов, озадачив меня еще сильнее.
– Чего?
– Не знаю. – Шикарный ответ, однако. – Просто… – Арсений запустил пальцы в темно-русые волосы, привычно их взлохматив. Длинные уже. Еще немного, и можно будет завязывать короткий хвостик на затылке. Интересно, он решил вернуть образ байкера или просто влом идти в парикмахерскую? – Зашел в дом, мама танцы с бубном в своей комнате затеяла, ее отвлекать в такие моменты – себе дороже. Дети тоже куда-то запропастились – подумал, что опять в подвале опыты магические делают. А главное – тебя нет. Нигде! Первой мыслью было – украли.
– А почему не сбежала? – подколола его я.
– Сбежала?! – фальшиво возмутился дракон. – Значит, ты побег задумала, Милалика Сергеевна?
Я ойкнула от неожиданности, очутившись в его объятиях. Замерла, прижав к груди папку с нашими рисунками, а сердце забилось громко, часто, и румянец, который так не хотелось допускать, расцвел на щеках алыми маками.
– Арс, прекрати – нас же в окно увидят, – пробормотала смущенно, когда он коснулся губами моей шеи.
– Мы жених и невеста, нам можно, – мурлыкнул нахал, нисколечко не смущаясь. Еще и волосы мне распустил, вытащив заколку. Нравится ему моя грива. Нажаловаться, может, на Ги, которая нагло на нее покушается? На возмущенное «эй?!» Арсений шепнул: – Ты очень красивая, Лали. – И пока я краснела от комплемента, добавил: – Девочка моя… принцесса.
– Принцесса?! – решила пойти в наступление я, раз прочие доводы на него не действуют. – Да скорее рабыня при муже… то есть при женихе! – Я все еще шутила, но в каждой шутке, как водится, есть доля правды. – Арс, ты долго будешь меня взаперти держать? – серьезно спросила его. – Я правда начинаю чувствовать себя принцессой в заточении. Без сопровождения мне из твоего дома и с прилегающей к нему территории не выбраться.
– Потому что тебе пока не надо отсюда никуда выходить, – прижав меня теснее к себе, сказал Туманов.
– Так я и не собираюсь этого делать без надобности. Но если вдруг беда какая-нибудь, а мы с детьми тут заперты… Это несерьезно, Арсений! Не всегда ведь твоя мама рядом будет или ты. Пожалуйста! Мне просто надо знать, что я свободная женщина, а не собачка на привязи. Я все это уже проходила в первом браке, не хочется повторений. Да и финансовый вопрос нам с тобой тоже следует обсудить, прежде чем продолжим играть в семейную… или почти в семейную жизнь. – Чем больше говорила, тем сильнее нервничала, отчего вместо конструктивного диалога, который продумывала в голове, желая прояснить некоторые важные моменты наших новых отношений, получался какой-то бред. Еще и обидный, судя по затянувшемуся молчанию дракона и по напряжению в его руках, разжимать которые он, к счастью, не стал. – Арс… прости. Я не то имела в виду. То есть то, но не так… – Оправдания мне давались еще хуже. Вздохнув, я благоразумно заткнулась.
– Во-первых, я не играю, Лали, – наконец заговорил Туманов, разворачивая меня лицом к себе, чтобы видеть глаза. – Для меня все очень и очень серьезно. Хочется думать, что и для тебя тоже. – Я кивнула, прикусив язычок, дабы не сморозить очередную глупость. – Во-вторых, ты обязательно получишь «ключ» от портала, но только после того, как мы купим тебе машину.
– Машину? – Я зависла. Чего угодно ожидала, но точно не этого.
– Считай меня сколько угодно тираном, но бродить по лесу я тебе не позволю. До города отсюда минут сорок езды. Извини, любимая, но пешком тебе там делать нечего. А если воздухом охота подышать – сад всегда в твоем распоряжении. И все, что за ним, – тоже.
– Ты про машину заговорил из-за поднятой мною финансовой темы, да? Арс, я не это хотела сказать! Мне не нужны подарки, тем более такие дорогие, – поспешила убедить его в своей бескорыстности, хотя он был прав – ножками смысла нет до ближайшего населенного пункта топать. Лучше уж его с работы дождаться, чтобы отвез.
– Машина – не подарок, Лали, а необходимость, – успокоил меня жених, вновь прижимая к себе. – Подарки я тебе другие дарить планирую, – добавил загадочно. – А насчет финансов… Тебя не устраивает заявленная в контракте зарплата? Могу удвоить или даже утроить. – Судя по голосу, он улыбался, и я начала потихоньку успокаиваться. Приятно, что не обиделся на мои слова, и что настроение его пошло в гору – тоже большой плюс.
– Ты серьезно планируешь платить мне зарплату? – спросила недоверчиво.
Влад считал, что жена на то и нужна, чтобы на прислугу не разоряться. Впрочем, раньше я была полностью с ним согласна, пусть и мечтала иметь собственный доход, чтобы тратить свои деньги так, как хочется мне. Тяжко отчитываться за каждую копейку перед тем, кто постоянно подозревает тебя в расточительстве или вранье. Тяжко и обидно, потому что хозяйкой я была экономной. В меру, конечно, учитывая аппетиты бывшего супруга и падчерицы.
– Я не знаю, как правильно называется сумма, которую ежемесячно должна получать замужняя женщина от своего супруга, – сказал Туманов. – Поэтому условно назвал ее зарплатой. Дом вести, за детьми приглядывать – та еще работенка, – усмехнулся он, явно опробовав все это на своей шкуре. – Тебе ведь понадобятся деньги на личные расходы помимо общего семейного бюджета, так? Или ты уже передумала на меня работать? – состроил недовольную мину он, только вот смешинки в глазах выдавали его веселый настрой.
– Как тебе сказать… – решила подразнить я дракона. – Сегодня так хорошо с детьми порисовали, что мне внезапно захотелось вернуться в школу преподавать. – Любопытно стало: позволит или нет? Влад бы скандал устроил, заявив, что место женщины дома.
– Идея прекрасная! – неожиданно поддержал жених. – Но есть одно но, нам тогда придется нанять другую домохозяйку, – вздохнул хитрый ящер, который радостно заржал, когда я в штыки восприняла такую перспективу. Манипулятор чертов… как же он меня… нет, не бесит – скорее восхищает. – Лали, ангел мой, поверь старому и в меру обеспеченному дракону – проблем с деньгами у тебя не будет. Я об этом позабочусь. Если же ты хочешь давать уроки рисования, потому что тебе это нравится, мы с близнецами готовы записаться в ученики. Они, насколько я понял, уже записались. Думаю, и другие желающие потом подтянутся. Ты чудесный преподаватель. Как тебе такой вариант?
– Слишком заманчиво, чтобы быть правдой.
– Почему нет? Я, как истинный дракон, готов исполнять желания своей принцессы.
И далась ему эта сказочная ассоциация! Так и тянет подколоть.
– Продолжаешь себя рекламировать? – Я с лукавой улыбкой разглядывала моего двухметрового «Деда Мороза». Приятное зрелище, угу.
– Да, – признался Арсений. – Хочу, чтобы ты поскорее вышла за меня замуж. Обещаю быть хорошим мужем, – заверил он. – И драконом тоже буду хорошим. Для тебя.
– Вот как? – Я прищурилась. – Ладно, давай проверим серьезность твоих намерений. Когда машину поедем покупать? Ту, к которой «пропуск» через изнанку прилагается, – поинтересовалась, хитро щурясь. Сказки рассказывать все мужики горазды, а мне правда на чем-то надо в город ездить. Не такси же вызывать! Хотя… можно и такси.
– Как только решим вопрос с призраком Тони и с твоим бывшим. – Туманов, еще секунду назад расслабленный и веселый, как-то разом помрачнел, превратившись в того дракона, появление которого в саду всколыхнуло мои дурные предчувствия. Вот, значит, что его беспокоит… вернее, кто.
– Что Влад опять натворил? – спросила я со вздохом. – Ты из-за него уезжал сегодня, да? Я думала, по работе.
– Пока ничего не натворил, но мне не нравятся его связи на черном рынке. И личности, с которыми он контактирует в последние дни, тоже вызывают много вопросов.
– Откуда ты…
– Нанял частного сыщика, он знает свое дело.
– И что накопала твоя ищейка?
– Лали, не забивай голову, я сам все решу…
– Э, нет, дорогой! – Я положила руки ему на грудь. – Если хочешь, чтобы мы поженились, никаких «я решу» больше быть не должно. Мы вместе теперь. Ясно? В горе и радости, в болезни и в здравии. С проблемами разбираться тоже будем вместе. Особенно с теми, которые касаются нас обоих. Ну или хотя бы делиться ими давай друг с другом. Иначе ничего хорошего у нас не получится. Ты же понимаешь?
– Понимаю, но мне к этому надо привыкнуть, Лали. Я долго жил один. Ты ведь это тоже понимаешь?
Я кивнула, соглашаясь с тем, что меняться мы будем постепенно, потому что так сразу отринуть прошлые привычки для взрослых людей сложно. Главное, что Арс к этим переменам морально готов, я – тоже.
– Так что там с Владом? – повторила вопрос, рассчитывая на этот раз услышать подробный ответ.
– Дело в запрещенных артефактах. Хорошая знакомая Владислава работает кем-то вроде посредника между подпольными мастерами и заказчиками, готовыми покупать предметы, пропитанные темной магией.