– Лали со мной пойдет! – Звонкий детский голосок с интонациями, достойными обеих бабушек, врезался в их яростный спор. – Дракайна в день первого оборота может сама выбрать себе провожатую, если ее мать не присутствует на обряде, – твердо сказала девочка, одетая в расшитое черно-белыми узорами кимоно. На самом деле этот халат назывался как-то иначе, но я мысленно прозвала его именно так из-за сходства с традиционной японской одеждой из мультиков, которые любила смотреть Диана. – Я внимательно изучила все правила, бабушки, – окинув заткнувшихся спорщиц холодным взглядом, сообщила Злата, после чего повторила, чеканя слова: – Со мной идет Лали! Вопрос закрыт.

– Кто такая Лали? – первой отмерла Регина Юрьевна.

– Действительно, – поддержала ее Агриппина Павловна. – Лали – это кто?

Судя по шепоткам в толпе и по переглядыванию гостей, ответа они не знали. Как, впрочем, и я.

– Лали – это она! – Злата указала на меня и, насладившись произведенным эффектом, пояснила: – МиЛАЛИка Сергеевна. Наша Лали.

Даже не знаю, плакать или смеяться? Девочка признала меня своей, но… подложила очередную «свинью», натравив на меня обеих бабушек и Эвочку в придачу.

Бабушки, проявив внезапную солидарность, открыли рот, чтобы возмутиться. Туманов, стоявший позади детей, которых вывел из дома на обряд, тоже хотел сказать свое веское слово (правда, не знаю, в поддержку дочери или наоборот), но всех их опередил худощавый темноволосый мужчина с очень цепким, пробирающим до костей взглядом.

– Браво, Злата Арсеньевна! – заявил он громким басом, а Агриппина с Региной так же синхронно закрыли рты, уставившись на почетного гостя. Глава славянского драконьего клана, прилетевший на совершеннолетие близнецов из Праги, демонстративно поаплодировал девочке, похвалив ее за отличное знание традиций, после чего пожелал обоим детям удачного оборота.

Если с молоденькой дракайной Гриппа с Ги еще могли поспорить, давя авторитетом, вякнуть что-то против старейшины они не рискнули. А деда Алекс, которого на самом деле звали Алексеем Ибрагимовичем, еще и щелкнул обеих спорщиц по носу, заявив:

– Радоваться надо, дамы! Златочка решила ваш спор мирным путем, не доводя дело до драки. – Он ласково улыбнулся внучке и (внезапно!) подмигнул мне. – Чего стоим, кого ждем? – спросил у Туманова. – Обряд сам себя не проведет. Хватайте свою Лали, пока не убежала, и вперед – на баррикады! – пошутил дед.

– И правда, время поджимает, – согласился отец близнецов, протягивая мне раскрытую ладонь. – Идемте, Лали? Детали я объясню по дороге.

От такого приглашения не отказываются. И даже если бы все стервы, собравшиеся здесь, кинулись на меня с кулаками, я все равно пошла бы со Златой, потому что не могла подвести ребенка. И я пошла, да… а стервы, бес бы их покусал, действительно кинулись. Не сами, конечно, а заклинаниями, но атака была настолько стремительной и мощной, что у меня холод гулял не только по шее и позвоночнику, но и по рукам, ногам – короче, по всему телу. Прическу от порыва магического ветра тряхнуло, шпильки, державшие низкий узел, разлетелись по сторонам, как от взрыва. Волосы упали тяжелой волной на плечи и спину, в очках треснуло стекло, и тут Эва, стоявшая в толпе, громко взвыла и нецензурно выругалась, отвлекая внимание на себя.

– Ну что ж ты творишь-то… – не скрывая разочарования, протянула Ги. – Пятый уровень зеркальных чар, я же предупреждала.

Народ возмущенно забухтел, не спеша сочувствовать ведьмочке, у которой тоже кое-что сломалось – застежка на ее роскошном одеянии. И теперь Эвелине приходилось придерживать лиф, чтобы содержимое глубокого декольте окончательно не вывалилось. Может, оно и нормально для ведьм… голышом по лугам бегать, но у нас тут не шабаш на Лысой горе, а детский день рождения, и хоть какие-то правила приличия соблюдать придется.

Придя в себя после магического «обстрела», я откинула за спину волосы, быстренько поправила пострадавшие очки и поспешно вложила пальцы в ладонь Туманова, так как заставлять мужчину стоять с протянутой рукой было невежливо. Затем взяла за руку Злату точно так же, как отец Ярослава, и вчетвером, как того требуют драконьи традиции, мы и отправились в поле… где не было никаких алтарных камней. Когда отошли на достаточное расстояние, Арсений сказал:

– Напомните мне, Лали, обновить сегодня вашу защиту. – Я кивнула. – И усилить, – добавил он, рассуждая на ходу. – Очки не мешают? Может, лучше их снять?

– Тогда я с грацией слепой курицы начну спотыкаться на каждом шагу, – ответила со вздохом.

– Папа, а почему ты не вызовешь для Лали целителя? – вступила в разговор Злата, которая совершенно не волновалась перед ритуалом.

В отличие от ее брата. Ярослав шел, сосредоточенно глядя под ноги, и, казалось, ничего не слышал вокруг. Светлая челка падала ему на глаза, губы едва заметно шевелились, а пальцы, сжимавшие руку отца, были белыми от напряжения.

– Целители меня уже осматривали, – сказала я Злате, решив, что она говорит про врачей.

– Это были другие целители. – Улыбка, которую мне подарила дракайна, совсем не походила на детскую.

Иногда, глядя на нее, я видела обычного ребенка, который любит шалить, дурачиться и любым способом добиваться своего. Упрямая, капризная, мстительная девочка, обладающая, ко всему прочему, еще и магическими способностями. Но порой мне казалось, что Злата выросла раньше времени и в ее очаровательной головке бродят мысли, до которых не каждый взрослый додумается.

– Хорошая идея, – кивнул Туманов, соглашаясь с дочкой. – Целителя надо будет на днях пригласить. Хуже наш Парацельс точно не сделает, а возможно, и избавит вас от очков… Лали, – сказал он мне. После того как Злата столь необычным образом сократила мое имя, дракон только так меня и называл, и я даже догадывалась почему.

– Вы это специально? – спросила, напряженно поглядывая на Ярика, состояние которого мне решительно не нравилось. Жаль, что по драконьим законам именно мужчина должен вести мальчика к алтарю, а не женщина – обменяться детьми нам бы сейчас не помешало.

– Что? – не понял Арсений.

– Называете меня Лали.

– А что вам не нравится в имени? Красивое, нежное – вам очень идет.

– Да, что? – Злата подпрыгнула в нетерпении, пытаясь заглянуть мне в лицо.

И это мы на великий драконий ритуал собрались, угу. Болтаем между делом, скачем козликом… то есть дракайна скачет, и обсуждаем мое имя и зрение. Хорошо все-таки, что нас никто не слышит!

– Все нравится, – сказала я. – Но Лали Сергеевна звучит по-идиотски.

– Значит, пришло время отказаться от отчеств, – все-таки добился своего дракон. – Меня зовите просто Арсом или Арсением.

– А меня можно Золотцем, – хихикнула мелкая пакостница, которая, к счастью, нынче целью выбрала снежную леди, а не меня.

Отец с дочкой рассмеялись, а Ярик, будто очнувшись, поднял голову, тряхнул волосами и с удивлением посмотрел на нас.

– Ты в порядке, Яруш? – спросила я, не желая поддаваться веселью этой парочки.

– А… да, – ответил мальчик и тоже улыбнулся. Бледно и нервно.

– Ты справишься, Яр! Я в тебя верю! – поддержал его папа, на что мальчик кивнул и отвел глаза.

Проклятье! Лучше бы я с ним поговорила до обряда, а не занималась столами по поручению Регины Юрьевны. Решила, что бабушка с отцом детей на нужный лад настроят, а мне там делать нечего, я же не семья. Плохое было решение!


– Скоро появится алтарный камень, его призвали еще утром, и ровно в полдень он должен предстать перед близнецами, – начал объяснять мне дракон. Я внимательно слушала, кивала и продолжала поглядывать на Ярослава, который снова начал что-то беззвучно бормотать, шагая вперед. – На маленьких драконов при рождении накладывают печати, блокирующие спонтанный оборот. К двенадцати годам звериная сущность окончательно созревает, взрослеет и набирается сил, поэтому у детей иногда возникает частичная трансформация. Однако полный оборот возможен только после снятия печати. Когда появится алтарный камень, близнецы приложат ладони к нему, прося одобрения, а мы с вами, Лали, должны будем накрыть их руки своими, подтверждая намерения подопечных. Сделаете?

Я посмотрела на него в недоумении. Он серьезно считает, что я дам обратный ход в самый ответственный момент? Странный какой-то этот Туманов: то доверяет мне, совершенно меня не зная, то вдруг сомневается, когда речь идет о примитивном действии.

– Конечно! – сказала твердо, потому что Арсений продолжал на меня смотреть, ожидая. – Долго еще?

– Да почти пришли. – Прищурившись, дракон взглянул в небо, на безмятежную синеву которого начали сползаться облака.

Более того, они еще вниз тонкой струйкой стекали, образуя что-то вроде воронки небольшого торнадо. Меня это конкретно напрягло, но спокойствие отца и его дочери не дало волнению перерасти в панику. В месте, куда ниспадал белыми клубами «небесный туман», проступили очертания расписанного рунами валуна.

«Начинается!» – внутренне выдохнула я и поймала себя на мысли, что нервничаем здесь, похоже, только мы с Ярославом. Злата же с Арсением либо хорошо скрывают эмоции, либо действительно ничего не боятся. Хотя… а чего бояться-то? Первый оборот, насколько я успела выяснить у Тумановых, процесс важный, но точно не смертельно опасный. А потому все у нас получится! Правда же?



Через десять минут…

Не получилось! Вернее, получилось, но не все.

Когда прикладывали руки к алтарному камню, все шло как надо. Дети просили у богов позволения на первый взрослый оборот, валун весело подмигивал им рунами, а в конце и вовсе окутал нас мягким золотистым сиянием, от которого я чудом не шарахнулась. Было чувство, что по коже растекается теплая жидкость, нити-связи которой опутывают нас четверых вместе с камнем в один большой полупрозрачный кокон. Для меня, непривычной к таким фокусам, это было слишком, но обещание, данное Злате и ее отцу, действовало как стоп-кран для желания сбежать.

Когда налитые светом руны погасли, превратившись в высеченные на каменной поверхности рисунки, Арсений с Ярославом отошли на несколько шагов назад. Мы со Златой последовали их примеру. Дракон замер позади сына, положив руки ему на плечи. Я сделала то же самое с девочкой, застыв с ней в паре метров от них. Когда туман, поглотивший валун, снова рассеялся, открывая уже знакомый вид на бескрайнее поле, Туманов сказал:

– Пора!

– Я старше! Чур я первая! – воскликнула дракайна.

Легко выскользнув из кимоно, Злата пошла босая и обнаженная вперед. Ее человеческое тело менялось на глазах: оно покрывалось золотисто-рыжей чешуей, увеличиваясь в размерах и меняя форму. Раньше я видела только трансформацию руки работодателя, сейчас же во все глаза смотрела на полный оборот его дочери. И было это… невероятно. Во всех смыслах!

Шаг, второй… на третьем грациозная крылатая ящерица огненной стрелой взмыла в небо под одобрительные возгласы и аплодисменты оставшихся возле дома гостей. Засмотревшись на это чудо, я временно выпала из реальности, забыв, что не все дети прошли ритуал.

– Теперь ты, сынок! – Голос Туманова вывел меня из созерцательного транса. – Давай! У тебя получится, – говорил дракон, похлопывая по плечам сынишку.

А мальчик смотрел на сестру, резвящуюся среди облаков, поддакивал отцу и… не оборачивался. Пальцы его сжимали полы длинного халата, будто Ярослав боялся расстаться с единственной преградой, отделявшей его от оборота. Я посмотрела на кимоно Златы, оставшееся в моих руках, и, аккуратно сложив его, перекинула через руку, чтобы не мешало.

– Ярик, давай же! Ты ведь наследник рода Тумановых! Покажи всем высший пилотаж! – продолжал напирать дракон, пытаясь таким образом вдохновить сына. – Глянь на сестру! Неужели не хочешь к ней присоединиться?

– Хочу, – послушно ответил ребенок.

Ярослав стоял, неотрывно глядя на Злату. А его папа продолжал говорить в попытке растормошить его. И правильные слова ведь подбирал – многих бы они подстегнули, настроив на победу. Только этот конкретный ребенок, наоборот, все больше замыкался в себе. Я видела, как дрожат его пальцы, на которых серой сеточкой проступает чешуя. А еще я чувствовала его неуверенность и страх, наличие которых отказывался признавать отец.

– Неужто ты позволишь Злате обскакать себя на первом обороте? – зашел еще с одной стороны Туманов, и я поняла: все, баста! Подойдя к мужчине, дернула за рукав, отвлекая. – Что? – нахмурился дракон, не очень-то довольный моим вмешательством.

– У вас телефон, Арсений Романович, – сказала, прямо глядя ему в глаза.

– Да нет же…

– Да! Виброрежим, вы забыли? Пойдите поговорите, наверняка звонок важный, а я пока с Ярославом постою.

Можно было, конечно, и не сочинять эту историю с мобильником – мальчик полностью погрузился в свои мысли и никак на нас не реагировал, но я решила все же подстраховаться.

– Звонок, – повторил дракон, прищурившись.

– Жизненно важный, – кивнула я. – Можно? – положила ладонь на плечо Ярика. Тот вздрогнул, возвращаясь в реальность, и даже голову повернул, удивленно взглянув на нас.

– Лали? – спросил так тихо, что у меня сердце сжалось. В расширенных глазах парнишки была паника… и боль от осознания собственного провала, и боязнь разочаровать отца, сестру, всех.

– Вам пора, Арс! – грубее, чем хотелось бы, рявкнула я на Туманова. На мгновение испугалась, что он пошлет сейчас меня подальше (и будет прав), но нет… уголок мужского рта дернулся, морщинка между бровей разгладилась – не послал.

– Побудь с Милаликой Сергеевной, сынок, я сейчас вернусь, – шепнул он ребенку и отошел, доставая из кармана брюк свой мобильный… который, понятное дело, был нем как рыба.

Ну а я обняла Ярослава сзади за плечи, прижала к своей груди и заговорила тихо, но уверенно:

– Послушай меня, Яруш… Тебе вовсе не обязательно оборачиваться сейчас.

– Папа ждет, – попытался возразить он.

– И непременно дождется, – спокойно сказала я. – Завтра, послезавтра или через месяц. Ты же получил благословение от этого вашего камня-торопыги.

– Торопыги? – Детские плечики дернулись от короткого смешка.

– Ага. Никогда не видела алтарь, который забегает на огонек и через пять минут делает ноги. Торопыга и есть! – Я улыбалась, то легонько сжимая его в объятиях, то мягко поглаживая по плечам. Напряжение ребенка потихоньку уходило, я это чувствовала и мысленно радовалась результату. – Но бог с ним, с алтарем… Поговорим о тебе. Чего ты сейчас боишься?

– Я не боюсь! – Мальчик снова напрягся, а я обругала себя за неосторожное слово.

– Все мы чего-то боимся, Яруш. Это нормально. Знаешь, как мне страшно было, когда нас золотой свет возле алтаря окутал?