– Восхищаюсь вашей выдержкой. Я после развода долго захлебывалась своими обидами, и до сих пор иногда накатывает, – сказала, чтобы вернуться к интересующей меня теме. – А вы не только не ревнуете бывшую жену к ее новому избраннику, но и готовы отмечать вместе с ним день рождения детей.
– А вы разве ревнуете Владислава? – прищурился Туманов, переводя стрелки на меня, а ведь это я как раз собиралась спросить его об Антонине. И не ответить нельзя, сама же разговор начала.
– Не знаю, – призналась, немного помолчав. – Иногда меня несказанно радует, что бывший нашел себе новый объект для… да для всего! А иногда становится безумно обидно, что я оказалась недостаточно хороша для него.
– Это он недостаточно хорош для вас, Лика.
– А кто в вашей паре был недостаточно хорошим? – спросила я в лоб.
Возможно, получилось грубовато, но это все от неловкости. Как-то за последние годы я разучилась принимать комплименты. Хотя, может, дело было конкретно в Туманове, некоторые утверждения которого меня вгоняли в краску.
– По мнению мамы, слабым звеном в нашей паре была моя жена. По мнению бывшей тещи – я. Ну а мы с Тонькой просто хотели быть счастливыми, пусть и порознь. Злата ведь рассказала вам, как нас родители едва ли не силком жениться заставили? А как всеми правдами и неправдами сводили до этого, подстраивая романтические встречи и подливая приворотные зелья в бокалы? – Арсений улыбался, вспоминая прошлое, а у меня волосы начинали шевелиться от такой бурной деятельности, развернутой их родней. Фиг с ними, со свиданиями… но зелья?! Жуть какая-то. – У нас с Тоней было несколько лет, чтобы разобраться в отношениях и понять, что как друзья мы устраиваем друг друга куда больше, чем как супруги. А потом появился Айвар, и развод стал необходимостью. Близнецы маленькими тогда еще были, поэтому с детства привыкли, что у них одна мама и два папы, пусть и звали Айвара по настоянию бабушек дядей. А теперь мамы нет. Скверно.
– Арсений Романович. – Я куснула нижнюю губу, готовясь задать щекотливый и, возможно, болезненный вопрос. – Скажите… как погибла Антонина? Это действительно был несчастный случай?
– Да. Правда, мать ее все равно винит Айвара.
– Думает, он причастен?
– Нет, его непричастность к смерти Тони доказана. Но грымз… Агриппина Павловна, – исправился он, – винит его, что не отговорил жену от этой сумасбродной поездки. Только она постоянно забывает, что дочка вся в маму – если что-то в голову втемяшилось, разубедить нереально.
– Но, насколько я поняла со слов Златы, Антонина была отличной лыжницей, разве нет?
– Была. А еще она была на ранних сроках беременности.
– Так несчастный случай из-за этого произошел? – осенило меня. – Ей стало плохо прямо во время спуска?
– Нет. Но из-за беременности Тоня не смогла применить чары, чтобы избежать случайного падения. – Я вопросительно смотрела на него, не улавливая связи. – Если дракайна беременна от иного, она не может менять ипостась, но магия ей по-прежнему доступна. Если же она ждет ребенка от обычного человека… – Туманов многозначительно замолчал, вероятно, подразумевая, что в таком случае дракайна не может ничего.
– И поэтому Агриппина Павловна тоже ненавидит Айвара. Это ведь был его ребенок. – Я скорее утверждала, нежели спрашивала, но Арсений все равно ответил:
– Да.
Мы немного помолчали, думая каждый о своем, а потом дракон внезапно заявил, возвращаясь к теме завтрашнего праздника:
– Надеюсь, вы не задумали отправить нас одних в путешествие по Неве? – Вообще-то задумала, так как считала, что посторонние там будут лишними, даже если этот посторонний – прислуга. – По лицу вижу – угадал! – рассмеялся он, щуря глаза, напоминавшие мне сейчас осеннее небо. Не мрачное предгрозовое, а серебристо-серое с проблесками солнечных искр. – Учтите, Милалика Сергеевна, либо вы едете с нами, либо я даже не буду озадачивать своего секретаря поиском подходящего суденышка. Ваше решение?
– Конечно, я с вами поеду. – Будто он выбор мне оставил! – Прослежу, чтобы торт дожил до встречи со свечами. Их, кстати, еще надо купить. – Я вернулась в привычное амплуа кухарки. – Кстати! Там ужин стынет. Что-то мы засиделись. Вы голодны, Арсений Романович?
– Как зверь! – весело сообщил… зверь. Дракон же!
– Тогда идемте. Кормить вас с детьми буду. А может, и матушка ваша к нам присоединится, если уже проснулась, конечно. – Я поднялась и первой засеменила к дому, невольно вспоминая, как вчера провалилась в подвал, не дойдя до крыльца. Надеюсь, сегодня такого экстрима не будет, что-то я подустала за день, охота тихого уютного вечера в кругу семьи… пусть и чужой.
Глава 5
Там, где раньше был уютный осенний сад, теперь раскинулось огромное поле, сплошь поросшее васильками и маками. Красные участки сменялись голубыми, образуя некую последовательность, разобрать смысл которой можно было лишь с высоты птичьего полета. Вернее, драконьего. День стоял солнечный, но нежаркий. Эдакий идеальный вариант летней погоды, при которой на улице можно находиться в праздничной одежде и не потеть. Ветра не было, зато было много разноцветных бабочек, и в каждой синей я невольно искала Лема. Хотя дух дома мог и божьей коровкой прикинуться, чтобы лишний раз не попадаться на глаза гостям.
Эх, мне бы его способности!
К счастью, встречать иных всех мастей, приходившихся Тумановым либо друзьями, либо родней, мне не пришлось. Регина Юрьевна занялась этим сама, примерив на холеную физиономию улыбку радушной хозяйки. Привечая гостей, она с каждым умудрялась что-нибудь обсудить, сделать комплимент или обнять по-родственному, а кому-то не упускала случая и глазки состроить – одним словом, ведьма у ворот чувствовала себя в своей стихии, прямо как я на кухне. Я же тем временем заканчивала сервировать стол с напитками и холодными закусками, установленный прямо на улице, чтобы народу в ожидании первого оборота близнецов было чем червячка заморить и горло промочить.
С гостями лишний раз старалась не пересекаться и все равно нет-нет да и ощущала неприятный холодок, бежавший по шее. Любопытствующие пытались понять, кто я такая, сканируя меня с помощью чар. А кто-то и пакостить не стеснялся (полагаю, ради смеха), судя по изумленному ойканью, доносившемуся из толпы. Люди – такие люди… даже если они иные.
Шарики, которые привез утром курьер, Регина Юрьевна раскритиковала, заявив, что эти человеческие финтифлюшки на драконьем совершеннолетии неуместны. Ярослав, которому «финтифлюшки», в отличие от Ги, понравились, немного расстроился, но спорить с бабушкой не стал, ибо (как уже говорила как-то) себе дороже. Спрятав накачанные гелием шары в свободную спальню, мы с Арсением Романовичем решили найти им применение вечером, когда не будет ни гостей, ни бабушек с их единственно правильным мнением, а будем только мы с детьми и Айвар, пообещавший приехать во что бы то ни стало.
– Милочка, принесите мне воды! – потребовала звезда ведьмовского ковена по имени Эвелина.
Она явилась одной из первых, и в отличие от прочих гостей Регина Юрьевна нас друг другу представила. Эва прекрасно знала и имя мое, и отчество, но все равно упорно говорила «Милочка», придумывая все новые нелепые поручения, отвлекавшие от дел. То зеркальце этой разодетой пигалице понадобилось, хотя в ванной их было полно, то шаль, ибо ведьме холодно (еще бы не замерзнуть с таким-то декольте!), а то и вовсе тряпочка для туфель, которые стоят целое состояние (на кой мне эта информация, не понимаю). Теперь вот еще за водой меня отправила… будто разных соков и вин, выставленных на столе, ей недостаточно. С другой стороны, надо и правда кувшин с минералкой принести – вдруг еще кому-то пригодится.
В доме, как назло, я столкнулась с Агриппиной. Эта драконья мама на бабушку походила еще меньше Регины. Модельной внешности блондинка напоминала снежную королеву не только цветом кожи и волос, но и морозным холодом, которым от нее буквально разило. Я каждый раз невольно ежилась, попадая под прицел бледно-голубых прищуренных глаз. И холодок по позвоночнику бежал вовсе не от чар, а от одного ее присутствия. Женщина была очень эффектная. И выглядела немногим старше меня, что лишний раз подтверждало драконье долгожительство. Но все мои инстинкты вопили, что держаться от снежной королевы надо подальше. Это я успешно и делала, пока ледяная леди не отловила меня на кухне с кувшином в руках и не устроила допрос с пристрастием.
– Ты любовница Арса? Так? Отвечай! – потребовала она. – Правду говори, я чувствую ложь! Быстро!
Я чуть кувшин не выронила от такой постановки вопроса. Агриппина вела себя со мной, как разгневанная барыня с крепостной девкой, стащившей ее любимый чепчик. Это коробило даже больше, чем ее подозрения на мой счет. Мы ведь не в Средневековье живем, чтобы так с людьми обращаться. Даже если я всего лишь прислуга (причем не ее), кто дал ей право на меня наезжать? В контракте таких пунктов точно не было, я помню!
– Быстро только кошки родятся, – огрызнулась я, пытаясь обойти одну стерву, чтобы отнести воду другой. – Извините, меня ждут.
Как-то на их фоне даже Ги с ее причудами перестала казаться исчадием ада. Подумаешь, усыпить меня попыталась, чтобы я не мешала ей ставить опыты с моими волосами и ногтями, которые ей были нужны для определения моего истинного происхождения. Вариант, что я просто человек, ведьма принимать упорно отказывалась, заявляя, что «просто человек», попав в иномирье, уже ехал бы в психушку, а не воспринимал все как должное и не заводил дружбу с Лемом.
Переубеждать Регину Юрьевну… все верно – себе дороже! Поэтому еще вечером мы с детьми и их отцом дружно забили на это дело. Хочет Ги считать меня скрытой иной – пусть считает, только волосы и ногти я ей все равно не дам – не хватало еще, чтобы она какую-нибудь порчу на меня навела, используя биоматериалы.
– Не хами мне, девчонка! – взвилась снежная… грымза, ибо королевы так себя не ведут. – Ты спишь с ним, да? – продолжала наступать она.
Я очень хотела сказать «нет», но природная вредность одержала верх над благоразумием, и вместо того, чтобы успокоить «вулкан», я подлила масла в огонь, спросив:
– А вы никак ревнуете?
– Да как ты смеешь, шлюха! – Агриппина оставалась верна себе, обзывая всех одинаково. Сначала дочь свою, потом Злату, теперь вот меня. И что-то так мне обидно стало… за нас всех, что я рявкнула:
– По себе не судите!
То ли в точку попала, ткнув пальцем в небо, то ли просто на больную мозоль умудрилась наступить, но… Растопырив длиннющие когти, женщина-монстр кинулась на меня и… получила кувшином воды в морду. Не кувшином, конечно, а только водой, но я все равно испугалась собственной дерзости. Все произошло так быстро, на чистых инстинктах, и теперь из-за одной неуравновешенной дуры я, похоже, снова стану безработной. Досадно, но ладно.
– Т-ты… ты… ты… – Дракайну заклинило, а я решительно не понимала, что делать дальше.
Раньше бы себе такого не позволила… наверное. Впрочем, раньше без особой причины меня оскорбляли только муж и приемная дочь, а это совсем другое. Посторонние так себя никогда не вели.
– Ох ты ж! – Бабушка номер два, появившаяся на кухне, удивленно всплеснула руками, затем довольно улыбнулась, подмигнув мне украдкой, и на полном серьезе заявила: – Вид мокрой курицы тебе тоже к лицу, Гриппа, но у нас, боюсь, тут не пляжная вечеринка. Сама просушишься или помочь?
– Эта человечка спит с твоим сыном! – мстительно бросила блондинка, вылетая за дверь. Прозвучало еще оскорбительней, чем шлюха. Что ж леди голубых кровей под ненавистных ей людей-то маскируется? Сидела бы в чешуе и гордо грызла свой хвост… грымза!
– Не спит, – сказала ведьма, насмешливо глядя ей вслед, – но будет.
– Не буду! – возмутилась я, а потом вспомнила, что спорить бесполезно, и пошла наливать новую порцию воды в опустевший кувшин, потому что лужу на полу ведьма высушила с помощью заклинания, отвергнутого Агриппиной, и мне этим заниматься не пришлось.
Да уж… я думала, что мать Антонины – высокомерная аристократка, помешанная на традициях. И пока она не раскрыла рот, это мнение лишь крепло. Сейчас же мне все больше казалось, что бывшая теща Туманова слегка того. Или не слегка. Неудивительно, что ее дочь сбежала от любимой мамочки в другую страну и детей с собой увезла, спасая от пагубного влияния.
– Чего это она так уверена, что у тебя шашни с Арсюшей? – спросила Регина Юрьевна, преградив мне путь, как давеча Агриппина. Просто дежавю какое-то… с участием кувшина, меня и драконьих мам.
– Хм… – Я нахмурилась, так как вопрос оказался на редкость правильным: ни с того ни с сего даже чокнутые дракайны с полоборота не заводятся. – Может, кто-то ввел ее в заблуждение? Не вы, случайно? – улыбнулась, вроде как пошутив.
– Не я. – Ведьма задумчиво почесала бровь.
– Тогда не знаю кто, – солгала я, ибо подозрения все же были. Вспомнились хитрые глаза Златы, мечтавшей вчера отомстить бабушке, назвав меня папиной невестой. Что, если упертая девчонка, не думающая о последствиях, от своего плана так и не отказалась? Очень в ее духе!
Пока несла воду Эвелине, думала, чем аукнется мне моя выходка. Пусть Агриппину тут не сильно жалуют, но она член семьи, а я всего лишь прислуга, которой хамить в ответ на хамство не положено. Да я и сама от себя такого не ожидала! То ли снежная грымза так на людей действует, то ли просто сказалась усталость от прошлых обид, когда предпочитала сглаживать конфликты с мужем и не обращать внимания на придирки, оправдывая его, а не защищая себя. Что-то изменилось во мне после развода, сломалось, и потому сегодня в ответ на чужой наезд я повела себя нетипично. И, черт возьми, мне это даже понравилось!
Ведьмочка встретила меня недовольной гримасой и сделала замечание по поводу моей нерасторопности, потом сама налила воду в высокий фужер и принялась пить ее мелкими глоточками, раздраженно поглядывая на крыльцо. Я тоже туда посмотрела и невольно напряглась, обнаружив Агриппину, что-то активно выговаривающую Туманову.
Они стояли как-то слишком уж близко, и она то и дело пыталась взять его за воротник, но вовремя спохватывалась и начинала оглаживать лацканы расстегнутого пиджака, вместо того чтобы в них вцепиться. Не будь мне известно, что эта дракайна – бывшая теща Арсения (к тому же замужняя), решила бы, что у них отношения совсем другого плана. По тому, как вела себя блондинка, решила бы. Туманов же стоял с видом дико уставшего человека и откровенно кривился, слушая ее монолог.
Я ни на йоту не сомневалась, что речь идет обо мне. Загадкой же оставался вердикт, который вынесет хозяин провинившейся домработнице. Уволит? Или отделаюсь строгим выговором? А может, он наконец пошлет эту грымзу с ее навязчивым желанием лезть в чужую жизнь со своим уставом? Было бы супер! Не столько для меня, сколько для детей. А то треплет им нервы… бабуш-ш-шка.
– Еще одна заноза на пути моего скорого замужества, – процедила Эвелина, наблюдая, как теперь дракон что-то втолковывает Агриппине, указывая рукой на дом. Подозреваю, про близнецов говорит, которые готовятся наверху к своему первому обороту. На совесть ей давить пытается, что ли? А есть ли она у нее… совесть эта?
– Заноза? – Сама не знаю, зачем переспросила. По большому счету меня мало волновала красотка Эвочка и ее брачные планы.
– Сходи лучше фужер помой, Милочка, – окатив меня полным высокомерной насмешки взглядом, сказала ведьма. – Нечего чужие разговоры подслушивать.
– Действительно. – Я «мило» улыбнулась в ответ. – Заострять внимание на вашей беседе с фужером не стоит, а то боязно за ваше душевное здоровье становится. Может, вам таблеточку какую принести… к водичке-то? – Жизнь меня точно ничему не учит – так и тянет в ответ на чужую гадость ответить тем же.
– Язычок прикуси, человечка. – Зеленые глаза ведьмы зло сверкнули. – Даже если Арс тебе сейчас благоволит, это вовсе не означает, что завтра ты не вылетишь отсюда как пробка, – прошипела она, наклонившись так, чтобы казалось, будто мы о чем-то тихо перешептываемся. – Были и покрасивше девки до тебя, но ни одна не задержалась. Наигравшись, наш разборчивый Арсюша отправлял их всех пинком под зад, и ты не исключение. Уяснила… Милочка?
– Объясни мне, Эвочка, – устав от ее фамильярности, я… да-да, ответила тем же. Может, это метка защитная так на меня действует, а? Побуждает зеркалить чужие эмоции. – Почему вы всем скопом подозреваете меня в отношениях с Арсением Романовичем? Вариант, что я просто тут работаю за зарплату, вам кажется настолько фантастическим, что вы его даже не рассматриваете? Или какая-то зараза пустила ложный слух, а я теперь отдуваюсь?
Ведьма отступила, задумчиво на меня посмотрев. Потом снова взглянула на Арсения с тещей, пытавшейся удержать идущего к гостям дракона, вновь перевела взгляд на меня, будто сравнивая нас с ней, и внезапно расхохоталась. Объяснять приступ внезапного веселья она, естественно, не стала. Да я и не спрашивала. Ну этих странных иных с их заскоками! Лучше и правда пойти помыть фужер. Не потому, что в этом есть какая-то необходимость, просто наедине с раковиной я чувствую себя куда комфортней, чем в местном «серпентарии».
Увы, но до кухни я так и не добралась – меня на полпути перехватил хозяин дома, взял под руку, игнорируя возражения, и потащил в самую гущу гостей знакомиться. Так как про инцидент с Агрипинной он даже не заикался, я тоже решила не поднимать пока эту тему. Не увольняет – прекрасно! Не отчитывает даже – еще лучше. В конце концов, у нас тут день рождения детей, а не конкурс на главную стерву дня. О детях и будем думать.
Семье и друзьям, давно уже бросавшим в мою сторону любопытные взгляды (а заодно и сканирующие заклинания), дракон представил меня как хозяйку его дома. Формулировочка так себе, но воспринял ее народ вполне спокойно. Кто-то начал поздравлять Арсения… вероятно, с первым совершеннолетием близнецов. А кто-то взял в оборот меня, лишая возможности вернуться к привычным обязанностям. Женщины с искренним интересом спрашивали, кто я, откуда, давно ли живу с Тумановым, на что я с удовольствием рассказала им про рабочий контракт, заключенный на днях. Хватит уже глупых сплетен – пусть все знают, что я тут ПРОСТО РАБОТАЮ.
За полчаса до полудня…
– Эвочка пусть сопровождает Злату, – напирала Регина Юрьевна, доказывая право рыжей стервочки держать церемониальный халат юной дракайны, когда та первый раз сменит ипостась. Как выяснилось в процессе яростного спора двух драконьих мам, Эвелина была дальней родственницей Ги. Настолько дальней, что вполне могла составить пару ее сыну, но в то же время наличие родства, по мнению покровительницы, позволяло ее протеже быть провожатой для девочки.
– Я ближайшая родственница Златы по материнской линии! – шипела снежная леди, сверкая глазищами на сей раз в сторону Ги, а не в мою, что радовало несказанно. – Я и только я должна идти с Арсением и детьми к ритуальному камню!
– Нет, Эвелина! – стояла на своем брюнетка, на которую грозные взоры оппонентки не действовали.
– Я! Это не обсуждается, Ги! – упрямо вздернув подбородок, заявляла блондинка.
– А вы разве ревнуете Владислава? – прищурился Туманов, переводя стрелки на меня, а ведь это я как раз собиралась спросить его об Антонине. И не ответить нельзя, сама же разговор начала.
– Не знаю, – призналась, немного помолчав. – Иногда меня несказанно радует, что бывший нашел себе новый объект для… да для всего! А иногда становится безумно обидно, что я оказалась недостаточно хороша для него.
– Это он недостаточно хорош для вас, Лика.
– А кто в вашей паре был недостаточно хорошим? – спросила я в лоб.
Возможно, получилось грубовато, но это все от неловкости. Как-то за последние годы я разучилась принимать комплименты. Хотя, может, дело было конкретно в Туманове, некоторые утверждения которого меня вгоняли в краску.
– По мнению мамы, слабым звеном в нашей паре была моя жена. По мнению бывшей тещи – я. Ну а мы с Тонькой просто хотели быть счастливыми, пусть и порознь. Злата ведь рассказала вам, как нас родители едва ли не силком жениться заставили? А как всеми правдами и неправдами сводили до этого, подстраивая романтические встречи и подливая приворотные зелья в бокалы? – Арсений улыбался, вспоминая прошлое, а у меня волосы начинали шевелиться от такой бурной деятельности, развернутой их родней. Фиг с ними, со свиданиями… но зелья?! Жуть какая-то. – У нас с Тоней было несколько лет, чтобы разобраться в отношениях и понять, что как друзья мы устраиваем друг друга куда больше, чем как супруги. А потом появился Айвар, и развод стал необходимостью. Близнецы маленькими тогда еще были, поэтому с детства привыкли, что у них одна мама и два папы, пусть и звали Айвара по настоянию бабушек дядей. А теперь мамы нет. Скверно.
– Арсений Романович. – Я куснула нижнюю губу, готовясь задать щекотливый и, возможно, болезненный вопрос. – Скажите… как погибла Антонина? Это действительно был несчастный случай?
– Да. Правда, мать ее все равно винит Айвара.
– Думает, он причастен?
– Нет, его непричастность к смерти Тони доказана. Но грымз… Агриппина Павловна, – исправился он, – винит его, что не отговорил жену от этой сумасбродной поездки. Только она постоянно забывает, что дочка вся в маму – если что-то в голову втемяшилось, разубедить нереально.
– Но, насколько я поняла со слов Златы, Антонина была отличной лыжницей, разве нет?
– Была. А еще она была на ранних сроках беременности.
– Так несчастный случай из-за этого произошел? – осенило меня. – Ей стало плохо прямо во время спуска?
– Нет. Но из-за беременности Тоня не смогла применить чары, чтобы избежать случайного падения. – Я вопросительно смотрела на него, не улавливая связи. – Если дракайна беременна от иного, она не может менять ипостась, но магия ей по-прежнему доступна. Если же она ждет ребенка от обычного человека… – Туманов многозначительно замолчал, вероятно, подразумевая, что в таком случае дракайна не может ничего.
– И поэтому Агриппина Павловна тоже ненавидит Айвара. Это ведь был его ребенок. – Я скорее утверждала, нежели спрашивала, но Арсений все равно ответил:
– Да.
Мы немного помолчали, думая каждый о своем, а потом дракон внезапно заявил, возвращаясь к теме завтрашнего праздника:
– Надеюсь, вы не задумали отправить нас одних в путешествие по Неве? – Вообще-то задумала, так как считала, что посторонние там будут лишними, даже если этот посторонний – прислуга. – По лицу вижу – угадал! – рассмеялся он, щуря глаза, напоминавшие мне сейчас осеннее небо. Не мрачное предгрозовое, а серебристо-серое с проблесками солнечных искр. – Учтите, Милалика Сергеевна, либо вы едете с нами, либо я даже не буду озадачивать своего секретаря поиском подходящего суденышка. Ваше решение?
– Конечно, я с вами поеду. – Будто он выбор мне оставил! – Прослежу, чтобы торт дожил до встречи со свечами. Их, кстати, еще надо купить. – Я вернулась в привычное амплуа кухарки. – Кстати! Там ужин стынет. Что-то мы засиделись. Вы голодны, Арсений Романович?
– Как зверь! – весело сообщил… зверь. Дракон же!
– Тогда идемте. Кормить вас с детьми буду. А может, и матушка ваша к нам присоединится, если уже проснулась, конечно. – Я поднялась и первой засеменила к дому, невольно вспоминая, как вчера провалилась в подвал, не дойдя до крыльца. Надеюсь, сегодня такого экстрима не будет, что-то я подустала за день, охота тихого уютного вечера в кругу семьи… пусть и чужой.
Глава 5
Там, где раньше был уютный осенний сад, теперь раскинулось огромное поле, сплошь поросшее васильками и маками. Красные участки сменялись голубыми, образуя некую последовательность, разобрать смысл которой можно было лишь с высоты птичьего полета. Вернее, драконьего. День стоял солнечный, но нежаркий. Эдакий идеальный вариант летней погоды, при которой на улице можно находиться в праздничной одежде и не потеть. Ветра не было, зато было много разноцветных бабочек, и в каждой синей я невольно искала Лема. Хотя дух дома мог и божьей коровкой прикинуться, чтобы лишний раз не попадаться на глаза гостям.
Эх, мне бы его способности!
К счастью, встречать иных всех мастей, приходившихся Тумановым либо друзьями, либо родней, мне не пришлось. Регина Юрьевна занялась этим сама, примерив на холеную физиономию улыбку радушной хозяйки. Привечая гостей, она с каждым умудрялась что-нибудь обсудить, сделать комплимент или обнять по-родственному, а кому-то не упускала случая и глазки состроить – одним словом, ведьма у ворот чувствовала себя в своей стихии, прямо как я на кухне. Я же тем временем заканчивала сервировать стол с напитками и холодными закусками, установленный прямо на улице, чтобы народу в ожидании первого оборота близнецов было чем червячка заморить и горло промочить.
С гостями лишний раз старалась не пересекаться и все равно нет-нет да и ощущала неприятный холодок, бежавший по шее. Любопытствующие пытались понять, кто я такая, сканируя меня с помощью чар. А кто-то и пакостить не стеснялся (полагаю, ради смеха), судя по изумленному ойканью, доносившемуся из толпы. Люди – такие люди… даже если они иные.
Шарики, которые привез утром курьер, Регина Юрьевна раскритиковала, заявив, что эти человеческие финтифлюшки на драконьем совершеннолетии неуместны. Ярослав, которому «финтифлюшки», в отличие от Ги, понравились, немного расстроился, но спорить с бабушкой не стал, ибо (как уже говорила как-то) себе дороже. Спрятав накачанные гелием шары в свободную спальню, мы с Арсением Романовичем решили найти им применение вечером, когда не будет ни гостей, ни бабушек с их единственно правильным мнением, а будем только мы с детьми и Айвар, пообещавший приехать во что бы то ни стало.
– Милочка, принесите мне воды! – потребовала звезда ведьмовского ковена по имени Эвелина.
Она явилась одной из первых, и в отличие от прочих гостей Регина Юрьевна нас друг другу представила. Эва прекрасно знала и имя мое, и отчество, но все равно упорно говорила «Милочка», придумывая все новые нелепые поручения, отвлекавшие от дел. То зеркальце этой разодетой пигалице понадобилось, хотя в ванной их было полно, то шаль, ибо ведьме холодно (еще бы не замерзнуть с таким-то декольте!), а то и вовсе тряпочка для туфель, которые стоят целое состояние (на кой мне эта информация, не понимаю). Теперь вот еще за водой меня отправила… будто разных соков и вин, выставленных на столе, ей недостаточно. С другой стороны, надо и правда кувшин с минералкой принести – вдруг еще кому-то пригодится.
В доме, как назло, я столкнулась с Агриппиной. Эта драконья мама на бабушку походила еще меньше Регины. Модельной внешности блондинка напоминала снежную королеву не только цветом кожи и волос, но и морозным холодом, которым от нее буквально разило. Я каждый раз невольно ежилась, попадая под прицел бледно-голубых прищуренных глаз. И холодок по позвоночнику бежал вовсе не от чар, а от одного ее присутствия. Женщина была очень эффектная. И выглядела немногим старше меня, что лишний раз подтверждало драконье долгожительство. Но все мои инстинкты вопили, что держаться от снежной королевы надо подальше. Это я успешно и делала, пока ледяная леди не отловила меня на кухне с кувшином в руках и не устроила допрос с пристрастием.
– Ты любовница Арса? Так? Отвечай! – потребовала она. – Правду говори, я чувствую ложь! Быстро!
Я чуть кувшин не выронила от такой постановки вопроса. Агриппина вела себя со мной, как разгневанная барыня с крепостной девкой, стащившей ее любимый чепчик. Это коробило даже больше, чем ее подозрения на мой счет. Мы ведь не в Средневековье живем, чтобы так с людьми обращаться. Даже если я всего лишь прислуга (причем не ее), кто дал ей право на меня наезжать? В контракте таких пунктов точно не было, я помню!
– Быстро только кошки родятся, – огрызнулась я, пытаясь обойти одну стерву, чтобы отнести воду другой. – Извините, меня ждут.
Как-то на их фоне даже Ги с ее причудами перестала казаться исчадием ада. Подумаешь, усыпить меня попыталась, чтобы я не мешала ей ставить опыты с моими волосами и ногтями, которые ей были нужны для определения моего истинного происхождения. Вариант, что я просто человек, ведьма принимать упорно отказывалась, заявляя, что «просто человек», попав в иномирье, уже ехал бы в психушку, а не воспринимал все как должное и не заводил дружбу с Лемом.
Переубеждать Регину Юрьевну… все верно – себе дороже! Поэтому еще вечером мы с детьми и их отцом дружно забили на это дело. Хочет Ги считать меня скрытой иной – пусть считает, только волосы и ногти я ей все равно не дам – не хватало еще, чтобы она какую-нибудь порчу на меня навела, используя биоматериалы.
– Не хами мне, девчонка! – взвилась снежная… грымза, ибо королевы так себя не ведут. – Ты спишь с ним, да? – продолжала наступать она.
Я очень хотела сказать «нет», но природная вредность одержала верх над благоразумием, и вместо того, чтобы успокоить «вулкан», я подлила масла в огонь, спросив:
– А вы никак ревнуете?
– Да как ты смеешь, шлюха! – Агриппина оставалась верна себе, обзывая всех одинаково. Сначала дочь свою, потом Злату, теперь вот меня. И что-то так мне обидно стало… за нас всех, что я рявкнула:
– По себе не судите!
То ли в точку попала, ткнув пальцем в небо, то ли просто на больную мозоль умудрилась наступить, но… Растопырив длиннющие когти, женщина-монстр кинулась на меня и… получила кувшином воды в морду. Не кувшином, конечно, а только водой, но я все равно испугалась собственной дерзости. Все произошло так быстро, на чистых инстинктах, и теперь из-за одной неуравновешенной дуры я, похоже, снова стану безработной. Досадно, но ладно.
– Т-ты… ты… ты… – Дракайну заклинило, а я решительно не понимала, что делать дальше.
Раньше бы себе такого не позволила… наверное. Впрочем, раньше без особой причины меня оскорбляли только муж и приемная дочь, а это совсем другое. Посторонние так себя никогда не вели.
– Ох ты ж! – Бабушка номер два, появившаяся на кухне, удивленно всплеснула руками, затем довольно улыбнулась, подмигнув мне украдкой, и на полном серьезе заявила: – Вид мокрой курицы тебе тоже к лицу, Гриппа, но у нас, боюсь, тут не пляжная вечеринка. Сама просушишься или помочь?
– Эта человечка спит с твоим сыном! – мстительно бросила блондинка, вылетая за дверь. Прозвучало еще оскорбительней, чем шлюха. Что ж леди голубых кровей под ненавистных ей людей-то маскируется? Сидела бы в чешуе и гордо грызла свой хвост… грымза!
– Не спит, – сказала ведьма, насмешливо глядя ей вслед, – но будет.
– Не буду! – возмутилась я, а потом вспомнила, что спорить бесполезно, и пошла наливать новую порцию воды в опустевший кувшин, потому что лужу на полу ведьма высушила с помощью заклинания, отвергнутого Агриппиной, и мне этим заниматься не пришлось.
Да уж… я думала, что мать Антонины – высокомерная аристократка, помешанная на традициях. И пока она не раскрыла рот, это мнение лишь крепло. Сейчас же мне все больше казалось, что бывшая теща Туманова слегка того. Или не слегка. Неудивительно, что ее дочь сбежала от любимой мамочки в другую страну и детей с собой увезла, спасая от пагубного влияния.
– Чего это она так уверена, что у тебя шашни с Арсюшей? – спросила Регина Юрьевна, преградив мне путь, как давеча Агриппина. Просто дежавю какое-то… с участием кувшина, меня и драконьих мам.
– Хм… – Я нахмурилась, так как вопрос оказался на редкость правильным: ни с того ни с сего даже чокнутые дракайны с полоборота не заводятся. – Может, кто-то ввел ее в заблуждение? Не вы, случайно? – улыбнулась, вроде как пошутив.
– Не я. – Ведьма задумчиво почесала бровь.
– Тогда не знаю кто, – солгала я, ибо подозрения все же были. Вспомнились хитрые глаза Златы, мечтавшей вчера отомстить бабушке, назвав меня папиной невестой. Что, если упертая девчонка, не думающая о последствиях, от своего плана так и не отказалась? Очень в ее духе!
Пока несла воду Эвелине, думала, чем аукнется мне моя выходка. Пусть Агриппину тут не сильно жалуют, но она член семьи, а я всего лишь прислуга, которой хамить в ответ на хамство не положено. Да я и сама от себя такого не ожидала! То ли снежная грымза так на людей действует, то ли просто сказалась усталость от прошлых обид, когда предпочитала сглаживать конфликты с мужем и не обращать внимания на придирки, оправдывая его, а не защищая себя. Что-то изменилось во мне после развода, сломалось, и потому сегодня в ответ на чужой наезд я повела себя нетипично. И, черт возьми, мне это даже понравилось!
Ведьмочка встретила меня недовольной гримасой и сделала замечание по поводу моей нерасторопности, потом сама налила воду в высокий фужер и принялась пить ее мелкими глоточками, раздраженно поглядывая на крыльцо. Я тоже туда посмотрела и невольно напряглась, обнаружив Агриппину, что-то активно выговаривающую Туманову.
Они стояли как-то слишком уж близко, и она то и дело пыталась взять его за воротник, но вовремя спохватывалась и начинала оглаживать лацканы расстегнутого пиджака, вместо того чтобы в них вцепиться. Не будь мне известно, что эта дракайна – бывшая теща Арсения (к тому же замужняя), решила бы, что у них отношения совсем другого плана. По тому, как вела себя блондинка, решила бы. Туманов же стоял с видом дико уставшего человека и откровенно кривился, слушая ее монолог.
Я ни на йоту не сомневалась, что речь идет обо мне. Загадкой же оставался вердикт, который вынесет хозяин провинившейся домработнице. Уволит? Или отделаюсь строгим выговором? А может, он наконец пошлет эту грымзу с ее навязчивым желанием лезть в чужую жизнь со своим уставом? Было бы супер! Не столько для меня, сколько для детей. А то треплет им нервы… бабуш-ш-шка.
– Еще одна заноза на пути моего скорого замужества, – процедила Эвелина, наблюдая, как теперь дракон что-то втолковывает Агриппине, указывая рукой на дом. Подозреваю, про близнецов говорит, которые готовятся наверху к своему первому обороту. На совесть ей давить пытается, что ли? А есть ли она у нее… совесть эта?
– Заноза? – Сама не знаю, зачем переспросила. По большому счету меня мало волновала красотка Эвочка и ее брачные планы.
– Сходи лучше фужер помой, Милочка, – окатив меня полным высокомерной насмешки взглядом, сказала ведьма. – Нечего чужие разговоры подслушивать.
– Действительно. – Я «мило» улыбнулась в ответ. – Заострять внимание на вашей беседе с фужером не стоит, а то боязно за ваше душевное здоровье становится. Может, вам таблеточку какую принести… к водичке-то? – Жизнь меня точно ничему не учит – так и тянет в ответ на чужую гадость ответить тем же.
– Язычок прикуси, человечка. – Зеленые глаза ведьмы зло сверкнули. – Даже если Арс тебе сейчас благоволит, это вовсе не означает, что завтра ты не вылетишь отсюда как пробка, – прошипела она, наклонившись так, чтобы казалось, будто мы о чем-то тихо перешептываемся. – Были и покрасивше девки до тебя, но ни одна не задержалась. Наигравшись, наш разборчивый Арсюша отправлял их всех пинком под зад, и ты не исключение. Уяснила… Милочка?
– Объясни мне, Эвочка, – устав от ее фамильярности, я… да-да, ответила тем же. Может, это метка защитная так на меня действует, а? Побуждает зеркалить чужие эмоции. – Почему вы всем скопом подозреваете меня в отношениях с Арсением Романовичем? Вариант, что я просто тут работаю за зарплату, вам кажется настолько фантастическим, что вы его даже не рассматриваете? Или какая-то зараза пустила ложный слух, а я теперь отдуваюсь?
Ведьма отступила, задумчиво на меня посмотрев. Потом снова взглянула на Арсения с тещей, пытавшейся удержать идущего к гостям дракона, вновь перевела взгляд на меня, будто сравнивая нас с ней, и внезапно расхохоталась. Объяснять приступ внезапного веселья она, естественно, не стала. Да я и не спрашивала. Ну этих странных иных с их заскоками! Лучше и правда пойти помыть фужер. Не потому, что в этом есть какая-то необходимость, просто наедине с раковиной я чувствую себя куда комфортней, чем в местном «серпентарии».
Увы, но до кухни я так и не добралась – меня на полпути перехватил хозяин дома, взял под руку, игнорируя возражения, и потащил в самую гущу гостей знакомиться. Так как про инцидент с Агрипинной он даже не заикался, я тоже решила не поднимать пока эту тему. Не увольняет – прекрасно! Не отчитывает даже – еще лучше. В конце концов, у нас тут день рождения детей, а не конкурс на главную стерву дня. О детях и будем думать.
Семье и друзьям, давно уже бросавшим в мою сторону любопытные взгляды (а заодно и сканирующие заклинания), дракон представил меня как хозяйку его дома. Формулировочка так себе, но воспринял ее народ вполне спокойно. Кто-то начал поздравлять Арсения… вероятно, с первым совершеннолетием близнецов. А кто-то взял в оборот меня, лишая возможности вернуться к привычным обязанностям. Женщины с искренним интересом спрашивали, кто я, откуда, давно ли живу с Тумановым, на что я с удовольствием рассказала им про рабочий контракт, заключенный на днях. Хватит уже глупых сплетен – пусть все знают, что я тут ПРОСТО РАБОТАЮ.
За полчаса до полудня…
– Эвочка пусть сопровождает Злату, – напирала Регина Юрьевна, доказывая право рыжей стервочки держать церемониальный халат юной дракайны, когда та первый раз сменит ипостась. Как выяснилось в процессе яростного спора двух драконьих мам, Эвелина была дальней родственницей Ги. Настолько дальней, что вполне могла составить пару ее сыну, но в то же время наличие родства, по мнению покровительницы, позволяло ее протеже быть провожатой для девочки.
– Я ближайшая родственница Златы по материнской линии! – шипела снежная леди, сверкая глазищами на сей раз в сторону Ги, а не в мою, что радовало несказанно. – Я и только я должна идти с Арсением и детьми к ритуальному камню!
– Нет, Эвелина! – стояла на своем брюнетка, на которую грозные взоры оппонентки не действовали.
– Я! Это не обсуждается, Ги! – упрямо вздернув подбородок, заявляла блондинка.