– Привет, Лорен! – раздается голос Билли, который выходит через двойные двери вместе с другим мальчиком, Дэвидом. На них шарфы и шапки с футбольной символикой. Он подбегает к ней. – Что случилось?

– Мэйзи… – Внутри нее пульсирует ярость. Глаза сверкают, как у загнанной в угол кошки.

– Честно говоря, с меня хватит. – Он смотрит на своего друга.

– Ничего, мы потом их найдем. Девчонок я не бью, но это уже слишком. Мы с ними разберемся, – твердо говорит Дэвид.

Лорен чувствует, как гнев с новой силой вспыхивает в ней, когда этот мальчик повторяет что-то услышанное раньше, но вместе с тем именно то, что и должен сейчас сказать. Она улыбается ему фальшивой улыбкой, подавляя в себе гнев и смущение. Она чувствует, как волосы Мэйзи липнут к ее руке.

– Папа сойдет с ума, – говорит она. И видит, как в глазах другого мальчика вспыхивают тревожные огоньки.

Билли, на секунду задумавшись, снимает свою абердинскую шапочку и протягивает ей.

– Зачем?

– Чтобы ты спокойно добралась до туалета. Так лучше, и никто не увидит твои волосы.

На лице Лорен сверкает благодарная улыбка, и она смахивает с волос остатки супа.

– Спасибо. Я потом постираю ее.

– Не беда, иди, – говорит Билли.

Натянув шапочку по дороге в раздевалку, Лорен снова проверяет карманы, но нож куда-то пропал. Она пытается вспомнить, когда в последний раз доставала его.





* * *


К тому времени когда Найл выходит из дома в обеденный перерыв, небо темнеет, воздух становится резким. Он останавливается у супермаркета «Спар», заходит внутрь и идет мимо стойки с овсяными хлопьями к началу прохода с выпивкой, по пути разглядывая этикетки.

– Найл.

Джилл, та самая женщина, которая обслуживала его прошлым вечером, выходит за ним следом из подсобки, раздвигая массивные полосы из прозрачного пластика в дверном проеме. Он и не подозревал, что ей известно его имя. Он кивает в ответ.

– Вы в порядке? – немного испуганно спрашивает она.

– Да, спасибо. А вы?

– Слышали про Анн-Мари? – Она кивает в сторону выхода.

– Да.

– Я разговаривала с Эйлин… Вы ведь ее помните? Хм… она тоже была здесь.

– Да.

– И вы уходили вместе. – Теперь она говорит серьезно, четко расставляя слова.

– Не понял?

Может, это она сообщила о нем в полицию? Он помнит, как вышел из магазина и сел в свою машину. Он был один. Его сердце начинает колотиться. Нет, точно! Из магазина он вышел один.

– Вспомните вчерашний вечер. Вы ведь ушли вместе.

– Нет, не вместе… Джилл. Да, раньше я наткнулся на нее в магазине. – Он должен выглядеть спокойным и не показывать нахлынувшей на него ярости. Воспринять все как шутку. – Но ушли мы порознь. – Он пытается усмехнуться.

– Ах, разве? – Она поворачивается и идет в следующий проход, где он слышит ее голос. – Не хотите водки?

– Что?

– Ах. Тогда ладно.

– Твою мать… – тихо бормочет Найл и выходит из магазина.





Глава 21





Вечером они едят пирожки с картофелем; Лорен чувствует себя такой измученной, что готова заснуть прямо за столом. И все же мысль об Анн-Мари не дает ей покоя. Она говорит Найлу:

– Может быть, сделать несколько плакатов? У них есть фотография Анн-Мари, или я могу ее нарисовать?

– Нет. – Найл отрицательно качает головой. – Не волнуйся. Не надо. Они сами справятся. – Он еще не знает наверняка, но уверен, что кто-нибудь этим займется. – Я так думаю, дорогая моя, нам лучше туда не совать нос.

– Папа!..

– Послушай. Ты же сама знаешь, какие здесь люди. Все только и делают, что болтают о нас невесть что…

– Папа! – Ее голос становится пронзительным. – Но она могла… могла… – Она смотрит в свою тарелку, искренне желая, чтобы слезы снова навернулись ей на глаза.

– Полиция знает, что делает, дорогая. Я просто думаю о том, что лучше для нас. Ну же, малышка! Не унывай. Ты выглядишь так, будто вот-вот заснешь лицом в тарелке, а сейчас всего лишь половина седьмого.

У Лорен голова идет кругом, когда она смотрит на горошины, застрявшие в горке фарша. Она помнит слова Мэйзи и ту женщину в белом халате. Она ведь сидела на диване совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. А потом исчезла. Как призрак. Вейри сказала, что Кристина вернется, чтобы защитить ее. Она сделал круг из камней для Анн-Мари на пляже, когда та была маленькой. Лорен хочется верить, что незнакомка в халате и есть Кристина, но та женщина выглядела слишком молодой и слишком изможденной. Да и вообще… Она украдкой бросает взгляд на отца, наблюдая, как он жует мясо. Потом встает, чтобы уйти к себе спать. Силы почти полностью оставили ее…

– Ну вот. Правильно сделала, что пошла сегодня в школу. Сейчас тебе нужно согреться. Я подброшу еще немного угля в котел.

Когда она встает, ее ноги дрожат.

– А бойфренду Анн-Мари кто-нибудь сообщил? – спрашивает она, задержавшись у лестницы.

– Разве у нее есть парень? – отзывается из-за стола Найл.

– Да. Имени его не помню, но я видела их фотографию на пляже.

Интересно, может ли он причинить вред другому человеку?

Найл подходит, чтобы проводить ее.

– А где он живет?

– Не в курсе. Кажется, его зовут Рори, и он, наверное, учится в той же школе, что и Анн-Мари. Она не хотела, чтобы кто-нибудь об этом знал.

– Ладно, не забивай себе голову, – говорит отец, протягивая ей пижаму. – Я сам обо всем позабочусь.





* * *


Убедившись, что Лорен заснула, Найл, передумав, возвращается в магазин и покупает бутылку «Гленфиддича», две пачки чипсов и новый диснеевский журнал для дочери. Он очень придирчивый покупатель. Иногда он ловит себя на том, что внимательно читает этикетку того или иного продукта. К счастью, смена Джилл и Эйлин уже закончилась…

Вернувшись домой, он проверяет, спит ли Лорен, кладет журнал у ее кровати и потом, спустившись вниз, наливает себе стакан виски. С Анджелой разговаривать он не в силах, поэтому звонит Кирсти. Она говорит ему, что, по словам Чери, которая работает на заправке, полиция допросила двух девушек в деревне. Они упоминали про того парня, бойфренда, но мало что о нем знают.

– Быстро работают! – удивляется Найл.





* * *


Некоторое время Лорен удается подремать, потом она просыпается от нестерпимого желания сходить в туалет. Она одновременно чувствует усталость и беспокойство. Включив свет, она понимает, что прошло всего несколько часов. На какое-то мгновение свежий журнал на прикроватном столике вызывает у нее улыбку, но затем возвращается чувство беспомощности. Прошедший день проносится в ее голове, потом снизу, из гостиной, доносится голос отца. Он с кем-то говорит по телефону. Она вспоминает, как Мэйзи толкнула ее, потом в памяти всплывает клок волос, который она в ярости вырвала.

Она запирается в ванной с книгой предсказательницы и зажигает свечу для Анн-Мари, нацарапав на воске свое пожелание о ее скорейшем возвращении.

Размышляя о судьбе Анн-Мари, она вздрагивает. Ей искренне хочется как-то уберечь ее от беды… Она думает о ней снова и снова.

Затем, все еще не остыв от злости, она тщательно моет под краном клок волос Мэйзи и, выжав досуха, прячет в один из мешочков на молнии, которые отец использует для гитарных струн и штекеров. Лорен оставляет волосы возле мыльницы и устало записывает на клочке бумаги: Кто задумает мне вред, пусть наплачется от бед.

Она складывает бумагу, кладет ее к волосам и наполняет мешочек водой. Ее сердце начинает бешено колотиться, когда она, крадучись, спускается в гостиную и видит там своего отца. Тот храпит на диване с открытым ртом. Она раздумывает, не написать ли еще заклинание и для него, но решает все-таки не делать этого. Хватит с них последних приключений.

Пробравшись в подсобку, она видит, что капать с потолка перестало. В морозильной камере в тусклом свете лампочки видны замороженное кроличье мясо и полиэтиленовые пакеты с овощами. Она прячет мешочек за коробку с малиновым мороженым, которое отец не любит, и закрывает крышку морозильника. Лорен мысленно обещает, что, когда девочки от нее отстанут, она вытащит мешочек и закопает где-нибудь. А наложенное только что заклинание перестанет действовать. Но до этого пока далеко…