Женщина поворачивает голову набок и улыбается. Во рту у нее не хватает нескольких зубов…

В комнате становится теплее, и Лорен уже не так страшно. Женщина похлопывает по одеялу рядом с собой, и Лорен садится. Края комнаты кажутся нечеткими. Она чувствует тепло слез на веках, когда утыкается лицом в халат женщины. Он полупрозрачный, и это хорошо видно сейчас, когда они рядом. От ее тела исходит мягкий свет…

Женщина гладит Лорен по волосам, и девочка сворачивается калачиком. От нее чем-то пахнет. Но это не какой-то неприятный запах, нет. Наоборот, хорошо знакомый. Так, по ее представлениям, может пахнуть луна или цветок, который распускается только зимой. Женщина показывает ей серебряное кольцо на пальце. На нем выгравированы две руки, которые держат сердечко с короной. Затем она снимает его, кладет в ладонь и протягивает ей. Вдали слышны какие-то хлопки или взрывы…

Лорен надевает кольцо на палец, но оно соскальзывает. Она обессиленно откидывается на подушку. Женщина надевает кольцо на большой палец Лорен и осторожно сжимает свой кулачок. Лорен чувствует, как ее тело становится тяжелым и неповоротливым. На нее накатывает усталость. Женщина затягивает какую-то нежную, но знакомую песню. Лорен снова ложится на постель и кладет голову на подушку. Прекратив петь, женщина накрывает Лорен одеялом. Уже засыпая, девочка видит, что она смотрит на нее сверху вниз в тусклом свете, и замечает, что глаза у странной незнакомки такого же цвета, как и у нее…





Глава 12




После того как Лорен ушла в школу, Найл отправляется в рабочий сарай, прихватив с собой бутерброд с сыром и небольшой кувшин молока. Прозрачные хлопья мокрого снега прилипают к затянутому паутиной окну. Он включает обогреватель на полную мощность и несколько часов шкурит и лакирует шкафы. Мебель предназначена для другой местной жительницы, пожилой вдовы, которая живет на ферме у побережья. Смена работы для него – хорошая возможность не умереть со скуки. Около трех часов дня мокрый снег прекращается и вдали раздается птичий крик. Найл встает во весь рост, заморгав, словно очнувшись ото сна, вдыхая воздух вместе с древесной пылью. Он продолжает лакировать панели, напряженно прислушиваясь, но кругом тихо. Дверь сарая со скрипом открывается.

– Эй!

Входит Кирсти, мать Билли. Она тяжело дышит – видимо, шла сюда быстрым шагом или даже бежала. На ее лице нет обычного макияжа, а рыжие волосы совершенно растрепаны.

– Все в порядке? Как выходные? Извини, проторчал здесь все утро. Садись. Только осторожнее: топор! – Он указывает на новенькое дубовое кресло, которое только что сделал.

– Ух ты, какая красота! – Кирсти с некоторым облегчением смотрит на него. – О да, выходные прошли отлично, – говорит она. – Прекрасно. Очень мило. В последнее время мы с Крейгом не ладили… Этот уик-энд на самом деле был задуман прежде всего для Билли и Льюиса, но, знаешь, он и нам дал возможность провести немного времени вместе. Думаю, нам всем было это нужно. Однако вот кормежка была просто ужасной. Впрочем, не важно. Я тут кое-что принесла твоей Лорен. – Найл замечает в ее руке яркий пластиковый пакет. – Мы… мы вернулись вчера поздно вечером. Поезда от Манчестера до Инвернесса идут с задержками. Добрались до дома только около трех ночи, представляешь? А Билли сегодня утром уже был в школе, сам знаешь. Сегодня ему не довелось выспаться.

Ему жаль ее, она выглядит немного изможденной.

– Хочешь чаю?

– Да, пожалуйста. Спасибо, – отвечает Кирсти.

– У меня здесь есть полный комплект. – Он указывает на поцарапанный чайник в углу и пачку чая рядом с кувшином молока.

– Мне без сахара, спасибо. Ну а ты-то как поживаешь? – спрашивает Кирсти, слушая бульканье закипающего чайника.

– Прекрасно.

– Уверен?

– Конечно, конечно. – Он откидывается на спинку верстака.

– Похоже, пока нас не было, здесь творились какие-то странные вещи. Тебе не показалось?

Найл немного ерзает.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто я встретила Анджелу. Ну вообще-то она как раз шла ко мне, когда я выводила лошадь погулять.

– Угу. – Он начинает заваривать чай.

– И… она выглядела несколько потрясенной. Говорит, что у нее дома чертовщина какая-то творится… Ну, что-то совсем странное.

– Ты о чем?

– Она мне показала. Наверное… похоже на то, что была буря. Разве не помнишь? Ведь была же буря? А мы крепко спали, так крепко, что весь остальной мир как будто перестал существовать. Так вот, вокруг их дома образовался круг… прямо идеальный круг из всяких камней, веток, обломков. Притом довольно крупных.

– Серьезно? Не слышал я никакой бури.

– Но буря-то была. Сам знаешь ведь, что, когда отлив, на берегу остается полоска из водорослей и все такое? Обломки… То же самое произошло и с кругом у их дома…

– Морские водоросли вокруг дома?

– Листья, палки и камни. Вокруг дома. Без водорослей.

Найл отхлебывает из горячей кружки и хмурится.

– В общем, сам черт не разберет, – бормочет Кирсти скорее самой себе, чем Найлу.

Он прикладывает правую руку к груди и задумчиво засовывает левую в правую подмышку.

– Ну и что там было? Может, просто кто-то пошутил?


– Нет… ну, на шутку не похоже, этот круг камней… выглядит слишком естественно. Мне стало любопытно. Я изучила землю внутри круга… Земля была выжжена…

– Выжжена?..

– Ну да, как будто это огромное кострище. Сама ходила и видела. Выглядело очень странно.

– Может, там пронеслась буря или подул сильный ветер… Хотя прошлой ночью не помню ничего такого.

– Я… не знаю. Честно говоря, сама ничего не слышала.

– Что же со всем этим делать? – Он почесывает за ухом и проводит рукой по своим длинным волосам.

– Кажется, они собирались позвонить в полицию.

– В полицию… но зачем?

Она складывает руки на столе.

– Думаю, кто-то вломился к ним в дом.

– Да ну?

– В общем, она ничего не помнит, но, по-видимому, Анн-Мари слышала какой-то шум, даже грохот, – сказала она.

– Что-то было разбито?

– Тарелки, блюдца, – отвечает она. – Внизу. Когда они уже были в постели. Вот так. Наутро Анн-Мари все рассказала. Шум они тоже слышали, но не придали значения. И еще, судя по всему, были крики.

– Крики… – Он смотрит на нее снизу вверх. – А тарелки были разбиты?

– Да, но звон слышала только Анн-Мари. Может быть, ее родители изрядно выпили на ночь. – Она смеется, в ее глазах мелькает надежда. Потом ее лицо снова становится серьезным. – Анн-Мари показалось, что кто-то проник в ее комнату. Было темно, но она говорит, что слышала, как кто-то тащит ее стол к двери.

– Что?..

– Да-да, представь какой ужас! Когда она проснулась, ее письменный стол стоял возле двери. А в комнате царил беспорядок. Ну, по крайней мере со слов Анджелы.

– Как это – беспорядок?

– Ну, она не особо вдавалась в подробности.

– Анн-Мари. Смахивает на лунатизм. Или напилась сдуру. Сколько ей сейчас? – Он снова откидывается назад.

– Найл. Не думаю я, что в этом дело. Остается только гадать.

Найл залпом выпивает половину своего чая. Кирсти задумывается.

– Подростки и в самом деле не знают меры в выпивке, – говорит она.

– Может, в этом все и дело.

– Как-то наблюдала за ними на автобусной остановке в городе. Кстати, про город: еще кое-что стряслось прошлой ночью. Дом Сэнди, кажется, подожгли. Слышал что-нибудь об этом?

– Кирсти. Ты просто вынуждаешь меня… – Он замолкает, вспомнив о камнях в комнате Лорен. Он нерешительно придвигает к ней стул, откидывая ногой переплетенные провода.

– Нет-нет, ты послушай! Говорили, что кто-то видел дым, идущий из его дома или сада. Много дыма.

– Неужели его праздничный костер?.. – нерешительно произносит Найл.

– По-моему, все началось именно с костра, но потом что-то случилось и огонь охватил весь нижний этаж. Одно из окон черное как смоль. А может быть, это дверь. – Кирсти смотрит в свою кружку и проводит пальцем по керамике, кусая сухую кожу на нижней губе. – Не знаю, связано ли это как-то с взломом или чем-то еще у Анджелы, но нам всем нужно стать немного осмотрительнее. Уокеры уже подумывают о том, чтобы установить в доме новую сигнализацию.

– Неужели все так плохо? – Он колеблется. – Пожар у Сэнди… выглядит так, будто он совсем голову потерял. Костры – штука опасная. У меня в прошлом месяце тоже был случай: загорелся мусор, да так полыхнуло, что того и гляди могло закончиться бедой. Ты тоже будь повнимательнее. А странный круг вокруг дома Анджелы… это могли быть подростки, они вечно откалывают какие-нибудь шуточки. Ну или буря, как ты говоришь. Ветер.

– Полагаешь? – Она смотрит на него снизу вверх.

– Ты разве не видела здесь подростков? – спрашивает он.

– Нет… ну, из местных подростков рядом живет только Диана. И она не поступила бы так с Анн-Мари, правда? Они дружат с детства.

– Закадычные подруги…

– Но ведь дом такой большой, и кто знает, кого она – ну то есть Анн-Мари – пригласила в гости, так ведь?

Некоторое время они сидят в полумраке, погрузившись в свои мысли.