Через несколько минут прозвучал сигнал, оповещавший о приближении червя. В нормальных условиях этот сигнал означал немедленное прекращение работы и экстренную эвакуацию машины и людей. Но сейчас выполнялась совершенно другая операция, шел последний акт драмы старого комбайна. Отборные головорезы-наемники завершали здесь свою особую миссию.

Члены экипажа обреченного комбайна начали выпрыгивать из нутра машины, пытаясь оказать сопротивление. Открыв люки, сильные, мускулистые рабочие, вооружившись кто чем смог, высыпали наружу. Но хладнокровные профессиональные убийцы умело поражали их длинными клинками и сбрасывали трупы с накренившейся машины в рыхлый взбитый песок.

– След червя! – предупредил пиратов их разведчик по специальному каналу связи. Командир принял сигнал, и его команда принялась работать с удвоенной скоростью. – Осталось четыре минуты!

За три минуты пираты перегрузили в свои емкости оставшуюся специю и покинули выпотрошенный комбайн. Тем временем исполинский червь приближался, вздымая перед собой вал песка, обозначавший траекторию его движения.

Чудовище пустыни стремительно надвигалось, и Раббан со всех ног бросился к своему орнитоптеру. Ментат не отставал. Каменистая площадка, на которой они стояли, была, в принципе, безопасным местом, но оба решили не испытывать судьбу. Забравшись в орнитоптер, они взлетели, набрали высоту и принялись кружить над местом разыгравшейся внизу трагедии.

Раббан невозмутимо наблюдал, как червь в слепой ярости сокрушил комбайн и начал его поглощать. В воздух взметнулась туча песка и пыли. Даже на расстоянии был слышен рев и скрежет раздираемого на части огромного металлического корпуса. Казалось, червь испытывает злобную, мстительную радость, помогая Раббану уничтожить все следы преступления.

– Ну что ж, эта операция прошла гладко, – сказал де Врие. – Мои комплименты нашим наемникам. Мы были абсолютно правы, списав этот ненадежный комбайн, хотя он смог еще пять раз собрать меланж. – Улыбка тронула его вымазанные соком губы. – Теперь он надежно и полностью утилизирован.

Внизу неистово извивался червь, погребая в песке остатки комбайна.

– Да, мой дядя разработал великолепный план, – сказал Раббан, зная, что эта издевка больно уколет ментата.

– Разумеется, – согласился де Врие, не ввязываясь в спор, и Раббан понял, что они оба постепенно учатся сдержанности.





* * *


Есть радость познания, интеллектуальная эйфория, возникающая от понимания сложной концепции или открытия вещи, доселе неизвестной. Но некоторые открытия несут на себе печать проклятия. Будьте осторожны с тем, что ищете.

Руководство ментата



Когда Пол очнулся, было еще темно. В желудке бурлило, а во рту ощущался нестерпимый кислый привкус. Мышцы болели так, словно он два дня подряд тренировался одновременно и с Гарни, и с Дунканом.

Доктор Юэ был рядом, наблюдая за состоянием своего юного пациента. Подошел Лето и поддержал Пола, когда тот попытался сесть.

– Здорово ты напугал нас, сынок. Мы уже вызвали команду спасателей, но они прибудут только через час. Из-за густых крон деревьев и неровностей ландшафта нам придется ждать рассвета.

– Но что произошло? – Пол попытался вспомнить, где он, удивляясь, что по-прежнему находится на Каладане, а не в песчаной пустыне, привидевшейся ему в бреду.

– Вы плохо отреагировали на ядовитую лунную рыбу, – сказал Юэ. – Я провел несколько анализов и обнаружил в ее тканях мощный токсин.

Эти слова вызвали у Пола смятение.

– Меня кто-то отравил?

Врач пригладил свои длинные усы.

– Думаю, что это природный гормон, который продуцируют самки лунных рыб во время размножения, и ваш организм восстал против него. – Юэ кратко объяснил, как и чем он лечил Пола. – Теперь можно считать, что вы очистились от этого яда.

Лето недовольно покачал головой:

– Почему никто на заводе не предупредил нас, что в этой фазе самки лунных рыб ядовиты?

– Мы же знаем, что им надо было многое скрыть, – заметил Гарни. – В конце концов, они же скрывали свое участие в контрабандных поставках папоротника барра.

Юэ больше интересовала медицинская сторона вопроса. Ночью он делал заметки, протоколируя симптомы Пола.

– Я уже говорил, что в наших знаниях о Каладане есть множество пробелов. Рабочие не могли предполагать, что мы станем ловить и есть диких рыб. На заводе не перерабатывают самок, беременных оплодотворенными икринками. Это бессмысленное с коммерческой точки зрения занятие. Наверное, рабочие знают о токсине, но считают такое знание само собой разумеющимся. Они просто не думали, что об этом надо кого-то предупреждать.

– А мы не расспрашивали их о таких деталях, – признал Лето. – Сафир был больше озабочен перекрытием каналов поставок айлара.

Пол откинулся на спину, чувствуя слабость. Однако лекарства Юэ все же действовали. Внутренним зрением мальчик продолжал видеть отголоски яркого сновидения.

– Я видел пустыню, воинов… я видел какое-то чудовище. Оно было реальным… или когда-нибудь будет.

Лето озабоченно нахмурился.

– Не тот ли это сон, которым так интересуется твоя мать?

– Я… я не знаю. – Мысли Пола пока еще путались. Он видел, как в небе занимается серый рассвет.

– Скорее всего, это был бред, – сказал Юэ, протягивая Полу миску с диетическим завтраком. – Эта протертая пища успокоит желудок и поможет восстановить силы.


– Мы скоро отправимся домой, – пообещал Гарни. – Я только что получил сообщение со спасательного судна, они уже долетели до нашего орнитоптера. Как только станет еще немного светлее, они прилетят сюда. – Он окинул взглядом их примитивный лагерь на берегу сонной речки, песчаную отмель, зубчатую гряду гор вдали, холодный туман, висевший в воздухе. – Да, парень, ты выбрал не самое удачное место для болезни.

Лето поднял голову и посмотрел на густые древесные кроны.

– Отдыхай, скоро мы доставим тебя домой. Не надо нам было забираться в такую дикую глушь.

– Думаю, мы для того и шли, чтобы забраться в глушь, – со слабой улыбкой возразил Пол. Он решительно провел рукой по влажным от пота волосам. – Нет, папа, мы не можем сейчас уехать. Ты же обещал, что мы пробудем в походе несколько дней.

– Тебе надо быть там, где ты поправишься и выздоровеешь, – в удобной кровати, где рядом будут люди, которые смогут о тебе позаботиться, – заговорил Лето строгим, внушительным голосом. – Что, если болезнь вернется?

– Доктор Юэ меня вылечит. У него все для этого есть.

– Это не одно и то же, – сказал Юэ. – Но должен заметить, что в замке я буду лечить его точно так же, как здесь, милорд.

– Мне уже намного лучше. Мы же и пришли сюда, рассчитывая на трудности, – стоял на своем Пол. – К тому же мы делаем здесь важное дело, а я могу быть выносливым. – Он с трудом встал на ноги; его шатало, как хижину на сваях в поселке рыбного предприятия. – Ведь мы должны найти папоротник барра!

Лето едва ли убедили эти слова.

– Спасательное судно уже летит сюда.

– Так отзови его, пусть они летят обратно! – Пол изо всех сил старался держаться прямо и выглядеть сильным. – Их можно снова вызвать, если мне вдруг станет хуже. – Ему показалось, что он заметил выражение гордости в глазах отца, и потому Пол решил продолжить: – Гарни всегда говорит, что меня нельзя баловать. Если это было всего лишь пищевое отравление, как утверждает доктор Юэ, то оно уже прошло. Мне намного лучше, и мне хочется проверить себя. Мы будем искать папоротник, ведь доктору Юэ нужны образцы.

Юэ нехотя кивнул.

– Да, это будет большая польза для моего исследования.

По какой-то, не вполне понятной ему самому, но очень веской причине, для Пола было важно остаться здесь, доказать, что он сильный, что он независим. Так он покажет, что сможет стать следующим герцогом Каладана.

Яркий сон о пустыне – не было ли это чем-то бо́льшим, чем просто бред? – все еще беспокоил его.

Неожиданно Пола поддержал Гарни Холлик:

– Парень прав, милорд. Мы пока не раскрыли махинаций с айларом. Где-то же эта публика выращивает папоротник. Слишком много вопросов пока остаются без ответов.

Лето устремил свой ястребиный взор на врача.

– Что скажете, Юэ? Вы – врач Пола.

Изжелта-бледный врач почесал подбородок.

– Организм его пережил сильное напряжение, но показатели жизнедеятельности вполне приемлемы. Пока я рекомендую воздержаться от тяжелых нагрузок, но сделаю ему уколы витаминов и препаратов, повышающих выносливость. – Он окинул Пола долгим изучающим взглядом. – Думаю, нам надо побыть в лагере еще один день и посмотреть, как он будет себя чувствовать. Когда он достаточно поправится, я смогу дать окончательную оценку.

– Прошу вас, сэр, – умоляюще произнес Пол, обращаясь к отцу. – Ведь это же часть воспитания властителя, не так ли?

Лето посмотрел на сына своими серыми, как дым, глазами.

– Твоя мать знает манипулятивные приемы Бинэ Гессерит, но, кажется, и ты сам охотно ими пользуешься.

Пол вымученно улыбнулся отцу.

– Этот прием сработал?

– Отошли спасательную команду домой, Гарни, – приказал герцог, повернулся к Полу и сел рядом с ним. – Сегодня мы отдохнем и посмотрим, что делать дальше. Когда отправимся на поиски, будем приноравливаться к твоему темпу.

– Я выдержу, сэр. – Пол радостно улыбнулся. – Если нет, то Гарни меня понесет.

Трубадур усмехнулся.



На следующий день Пол чувствовал себя достаточно окрепшим для того, чтобы двинуться в путь, и доктор Юэ дал добро. За день он обследовал место их стоянки, набрал множество интересных биологических проб, добавил свои снимки к каталогу, но папоротник барра ему найти не удалось.

Включив передатчик, Лето связался с Сафиром Хаватом и объяснил – сознательно преуменьшив, – что произошло с Полом. Ментат уже вернулся в Каладанский замок, оставив воинский отряд наблюдать за положением на рыбном предприятии и продолжив расследование контрабанды айлара.

Группа выступила в поход и углубилась в окутанный туманом лес, где к небу тянулись гигантские пихты, в ветвях которых клочьями висел туман. Пол шагал в своих тяжелых походных сапогах, следуя за остальной группой, которая прокладывала тропу среди опавших рыжих хвоинок, взбиралась на скалы и продиралась между толстыми поваленными стволами, покрытыми лишайником. На стволе одного вечнозеленого гиганта рос раковинный гриб. Они шли, внимательно осматриваясь и стараясь не пропустить необычный папоротник барра.

Гарни фиксировал маршрут, оставляя на пути маленькие сигнальные маячки, чтобы можно было, ориентируясь по ним, выйти к месту посадки орнитоптера. Они двигались достаточно тесной группой для того, чтобы переговариваться друг с другом, но в то же время и на некотором удалении, чтобы было легче осматривать лес.

Они шли, делая привалы, два дня, пока не устали и не покрылись мокрой грязью. Пол чувствовал себя прекрасно, совершенно оправившись от отравления лунным токсином. Уставал он точно так же, как и все, от тяжелого пути по густому бездорожному лесу – не больше, но и не меньше.

Однажды во второй половине дня Гарни оторвался от остальной группы и направился к отдаленному скалистому кряжу. Пол же переступил через поваленное дерево и стал пробиваться сквозь густой подлесок. Наклонившись, он вдруг увидел тонкий, ярко-зеленый лист папоротника, торчавший из рыхлой земли. Конец листка был изогнут, как хватательный побег.

– Доктор Юэ, я, кажется, нашел его!