– Оставьте нас минут на двадцать.
Деда пристально посмотрел на внучку.
– Что? Я с ним наедине целый месяц провела, не бойся, ничего он мне не сделает.
Делегация вышла. С меня весь сон как рукой сняло. Я подобрался и ровно сел в кресле. Остроухая достала приборчик и поставила на середину стола. Нас накрыла туманная сфера, похожая на ту, что я видел еще на Земле. Скорей всего, это какое-то устройство от прослушивания.
– Ну, привет.
– Привет, я сильно скучал.
– Что-то не похоже. Ни разу не написал и даже на звонки не отвечал.
– Прости, так получилось.
– Прости? Да ты… Я из-за тебя модификацию тела провела, ты знаешь, что для своих я стала жирной курицей. А ты даже написать не мог. Я каждый вечер ждала, боялась уснуть. Думала, что сообщение пропущу. Ты же бабам своим каждый вечер писал. Почему ты мне ни разу не писал?
И она заплакала. Я подошел, обнял.
– Прости, кто я? Дикий с далекой планеты, у меня здесь ни племени, ни роду. А ты здесь высшее общество. Как я могу тебя отвлекать? Я каждый вечер ждал, когда ты мне напишешь.
– Так я писала, ты не отвечал.
– Не отвечал. Потому что один Док чуть не спалил мне мозги в медкапсуле. Я там целую неделю овощем лежал. А как очнулся, там уже твое сообщение, чтоб я не писал больше. А я тебе каждый вечер писал, правда, отправить не решился.
– Врешь.
– Я тебе не вру никогда… почти.
– Врешь, ты говоришь, что у тебя нет рода, а твое полное имя Ал де Ксей.
Я тут засмеялся.
– Не, мое имя Алексей. Без всяких «де». А откуда, кстати, ты его знаешь?
– Это ты спрашиваешь? Да только за это я тебе кое-какой орган оторвать должна. Ты хоть представляешь, сколько работы мне пришлось провернуть?
– А что я сделал-то?
– Ты на исторической ценности начертил «здесь был Леха».
– Не настолько и ценность.
– Дурак, я думала сначала, что древние письмена нашла, пока разобралась, что это один из языков с планеты Гео. Автоматический переводчик не смог правильно перевести Леха. Пришлось искать человека с вашей планеты. Он объяснил, что Леха значит Алексей. И что у вас так иногда пишут. Дальше пришлось перетрясти весь архив. Кто последний попадал сюда с Гео. И оказалось, что это ты!
– Ты хочешь сказать, тут земляк есть?
– И из этого всего ты только это можешь спросить? Да, есть, он тебя на станции ждет, пообщаться хочет. Ай!
Я укусил ее за краешек уха.
– Не сердись, спросить я много чего хочу… Я честно не специально.
– Вечно у тебя так, не специально.
Я решил ее передразнить.
– Ну, хочешь, скажу, что больше не буду. Ой…
Теперь она ударила мне под ребра.
Я обнял ее сильнее, она прижалась ко мне, и мы молча сидели. Больше ничего не нужно, просто посидеть вот так.
– Раскопки скоро заканчиваются, – наконец сказала Остроухая.
– Как так?
– А что там копать? Стазис ты забрал, а больше там ничего нет.
– Так там тоннелей на полпланеты.
– Ты что, не знаешь? Тоннели виртуальные, только в твоем сознании существовали. Все, кто находил нейросети, рассказывают, что блуждали по туннелям. На самом деле короткий туннель, дальше ничего нет. Как вы переноситесь в главный зал, никто не знает. Факт тот, что кроме зала и короткого тоннеля, куда вы попадаете, ничего ни разу не нашли.
– Что-то очень реальный был туннель.
– Не знаю, может, переносит вас куда-то телепортом, но скорей всего, вы так и были около начала туннеля. Потому что обертки от еды и все отходы находят именно там.
– Что-то ты меня озадачила.
– Я думала, тебе сполоты сказали.
– Нет, не сказали. Ну все равно на планете еще должны быть древние артефакты.
– Наверное, они есть, ты же еще обломок меча нашел. Только где их искать? Руины хорошо просматривались. Мы сюда и летели через половину галактики с надеждой обнаружить стазис.
– Так это все-таки меч был?
– Опять ты о приземленном, ты что, не знал? По-моему, по всему голонету эту новость обыгрывали, там, кстати, можно найти и фото целых экземпляров таких мечей, как минимум два найдены в полной сохранности…
– То есть ты скоро улетаешь отсюда?
– Да.
Я опять замолчал. Как неохота думать о будущем, когда его нет.
– Через полторы недели у меня совершеннолетие. Я тебя приглашаю. Приходи, праздновать буду в узком кругу. О месте дополнительно сообщу.
– Я так и знал, что ты малолетка.
– Мне двадцать семь, между прочим, будет.
– Но у вас метаболизм другой.
– Не важно, через полторы недели я совершеннолетняя. Да и вообще, стоило мне тело чуть подправить, ты сразу отношение ко мне изменил. Для тебя внешняя оболочка важнее.
Я снова покрепче обнял ее.
– Не придумывай, ты что раньше, что сейчас прекрасна. Хотя сейчас чуть прекраснее.
– Ладно, пора деда звать.
– А что, даже ничего не спросишь?
– Насколько я тебя успела узнать, ты все равно больше ничего не расскажешь. Хотя скажи, где ты так стрелять научился?
– Так базу знаний по самообороне ты мне сама подогнала.
– Так просто?
– Ну, на самом деле все намного сложнее.
– Ведь все равно не расскажешь. Если не будешь мне писать, я тебе точно что-нибудь оторву.
– Так ты улетишь в центр Содружества. Стоимость двух строчек будет равна плохому боту.
– Раз в месяц, значит, строчка должна быть.
Я первый раз по-настоящему поцеловал Остроухую.
– Все, снимай защиту, зови деду.
Деда снова задавал те же вопросы, только теперь подозрительно посматривал на меня и Остроухую. Я же отвечал одно и то же и улыбался. Понимал, что его злю этим, но никак не мог спрятать улыбку. Я, по-моему, даже был счастлив.
Неделя прошла без приключений, меня передавали от одних исследователей к другим. Задавали вопросы. Светили в медкапсулах. Пытались провести ментоскопирование и подсадить вирусы. В конце каждых суток переводили исправно десять тысяч кредитов. И вот осталось последнее исследование на самой станции специалистами барона.
Тут меня встречал Док.
– Ну-с, молодой человек, не нужно было бегать от меня. Ничего такого страшного не случится, – сказал он, потирая руки. Надеюсь, я его удивлю. Он, в отличие от других, заинтересован неожиданным увеличением моей памяти.
– Что вы, Док, в мыслях не было от вас скрываться.
– Давайте для начала проверим, как изменился объем памяти импланта, его изменения.
И доктор снова надел мне на голову блестящий прибор с кучей проволочек.
– Так, ничего не понимаю, все-таки ошибка в оборудовании. Хотя давайте проверим все поточнее. Прошу… – и доктор указал на открытую медкапсулу.
– Воу-воу, Док, только давай без трепанации. Барон обещал, что портить меня не будете. Вы, господа, – обратился я к его ассистентам, – проследите, пожалуйста, чтобы Док лишнего не изрезал меня. А то он личность увлекающаяся. Может лишнего увлечься, а вам потом ответ перед Содружеством держать.
Деда пристально посмотрел на внучку.
– Что? Я с ним наедине целый месяц провела, не бойся, ничего он мне не сделает.
Делегация вышла. С меня весь сон как рукой сняло. Я подобрался и ровно сел в кресле. Остроухая достала приборчик и поставила на середину стола. Нас накрыла туманная сфера, похожая на ту, что я видел еще на Земле. Скорей всего, это какое-то устройство от прослушивания.
– Ну, привет.
– Привет, я сильно скучал.
– Что-то не похоже. Ни разу не написал и даже на звонки не отвечал.
– Прости, так получилось.
– Прости? Да ты… Я из-за тебя модификацию тела провела, ты знаешь, что для своих я стала жирной курицей. А ты даже написать не мог. Я каждый вечер ждала, боялась уснуть. Думала, что сообщение пропущу. Ты же бабам своим каждый вечер писал. Почему ты мне ни разу не писал?
И она заплакала. Я подошел, обнял.
– Прости, кто я? Дикий с далекой планеты, у меня здесь ни племени, ни роду. А ты здесь высшее общество. Как я могу тебя отвлекать? Я каждый вечер ждал, когда ты мне напишешь.
– Так я писала, ты не отвечал.
– Не отвечал. Потому что один Док чуть не спалил мне мозги в медкапсуле. Я там целую неделю овощем лежал. А как очнулся, там уже твое сообщение, чтоб я не писал больше. А я тебе каждый вечер писал, правда, отправить не решился.
– Врешь.
– Я тебе не вру никогда… почти.
– Врешь, ты говоришь, что у тебя нет рода, а твое полное имя Ал де Ксей.
Я тут засмеялся.
– Не, мое имя Алексей. Без всяких «де». А откуда, кстати, ты его знаешь?
– Это ты спрашиваешь? Да только за это я тебе кое-какой орган оторвать должна. Ты хоть представляешь, сколько работы мне пришлось провернуть?
– А что я сделал-то?
– Ты на исторической ценности начертил «здесь был Леха».
– Не настолько и ценность.
– Дурак, я думала сначала, что древние письмена нашла, пока разобралась, что это один из языков с планеты Гео. Автоматический переводчик не смог правильно перевести Леха. Пришлось искать человека с вашей планеты. Он объяснил, что Леха значит Алексей. И что у вас так иногда пишут. Дальше пришлось перетрясти весь архив. Кто последний попадал сюда с Гео. И оказалось, что это ты!
– Ты хочешь сказать, тут земляк есть?
– И из этого всего ты только это можешь спросить? Да, есть, он тебя на станции ждет, пообщаться хочет. Ай!
Я укусил ее за краешек уха.
– Не сердись, спросить я много чего хочу… Я честно не специально.
– Вечно у тебя так, не специально.
Я решил ее передразнить.
– Ну, хочешь, скажу, что больше не буду. Ой…
Теперь она ударила мне под ребра.
Я обнял ее сильнее, она прижалась ко мне, и мы молча сидели. Больше ничего не нужно, просто посидеть вот так.
– Раскопки скоро заканчиваются, – наконец сказала Остроухая.
– Как так?
– А что там копать? Стазис ты забрал, а больше там ничего нет.
– Так там тоннелей на полпланеты.
– Ты что, не знаешь? Тоннели виртуальные, только в твоем сознании существовали. Все, кто находил нейросети, рассказывают, что блуждали по туннелям. На самом деле короткий туннель, дальше ничего нет. Как вы переноситесь в главный зал, никто не знает. Факт тот, что кроме зала и короткого тоннеля, куда вы попадаете, ничего ни разу не нашли.
– Что-то очень реальный был туннель.
– Не знаю, может, переносит вас куда-то телепортом, но скорей всего, вы так и были около начала туннеля. Потому что обертки от еды и все отходы находят именно там.
– Что-то ты меня озадачила.
– Я думала, тебе сполоты сказали.
– Нет, не сказали. Ну все равно на планете еще должны быть древние артефакты.
– Наверное, они есть, ты же еще обломок меча нашел. Только где их искать? Руины хорошо просматривались. Мы сюда и летели через половину галактики с надеждой обнаружить стазис.
– Так это все-таки меч был?
– Опять ты о приземленном, ты что, не знал? По-моему, по всему голонету эту новость обыгрывали, там, кстати, можно найти и фото целых экземпляров таких мечей, как минимум два найдены в полной сохранности…
– То есть ты скоро улетаешь отсюда?
– Да.
Я опять замолчал. Как неохота думать о будущем, когда его нет.
– Через полторы недели у меня совершеннолетие. Я тебя приглашаю. Приходи, праздновать буду в узком кругу. О месте дополнительно сообщу.
– Я так и знал, что ты малолетка.
– Мне двадцать семь, между прочим, будет.
– Но у вас метаболизм другой.
– Не важно, через полторы недели я совершеннолетняя. Да и вообще, стоило мне тело чуть подправить, ты сразу отношение ко мне изменил. Для тебя внешняя оболочка важнее.
Я снова покрепче обнял ее.
– Не придумывай, ты что раньше, что сейчас прекрасна. Хотя сейчас чуть прекраснее.
– Ладно, пора деда звать.
– А что, даже ничего не спросишь?
– Насколько я тебя успела узнать, ты все равно больше ничего не расскажешь. Хотя скажи, где ты так стрелять научился?
– Так базу знаний по самообороне ты мне сама подогнала.
– Так просто?
– Ну, на самом деле все намного сложнее.
– Ведь все равно не расскажешь. Если не будешь мне писать, я тебе точно что-нибудь оторву.
– Так ты улетишь в центр Содружества. Стоимость двух строчек будет равна плохому боту.
– Раз в месяц, значит, строчка должна быть.
Я первый раз по-настоящему поцеловал Остроухую.
– Все, снимай защиту, зови деду.
Деда снова задавал те же вопросы, только теперь подозрительно посматривал на меня и Остроухую. Я же отвечал одно и то же и улыбался. Понимал, что его злю этим, но никак не мог спрятать улыбку. Я, по-моему, даже был счастлив.
Неделя прошла без приключений, меня передавали от одних исследователей к другим. Задавали вопросы. Светили в медкапсулах. Пытались провести ментоскопирование и подсадить вирусы. В конце каждых суток переводили исправно десять тысяч кредитов. И вот осталось последнее исследование на самой станции специалистами барона.
Тут меня встречал Док.
– Ну-с, молодой человек, не нужно было бегать от меня. Ничего такого страшного не случится, – сказал он, потирая руки. Надеюсь, я его удивлю. Он, в отличие от других, заинтересован неожиданным увеличением моей памяти.
– Что вы, Док, в мыслях не было от вас скрываться.
– Давайте для начала проверим, как изменился объем памяти импланта, его изменения.
И доктор снова надел мне на голову блестящий прибор с кучей проволочек.
– Так, ничего не понимаю, все-таки ошибка в оборудовании. Хотя давайте проверим все поточнее. Прошу… – и доктор указал на открытую медкапсулу.
– Воу-воу, Док, только давай без трепанации. Барон обещал, что портить меня не будете. Вы, господа, – обратился я к его ассистентам, – проследите, пожалуйста, чтобы Док лишнего не изрезал меня. А то он личность увлекающаяся. Может лишнего увлечься, а вам потом ответ перед Содружеством держать.