– Лучше тебя? – спросил Антон.
– Ну, не лучше, конечно, но обучены. Это поколениями внушается.
– Нет уж. Я повременю. Жениться всегда успею. А совет и ты мне можешь дать. Например, вот что мне делать, чтоб не зарываться?
– Надо быть более осмотрительным, не торопиться врагов наживать. Со всеми не навоюешься. Сидеть до поры в замке тихо, пока не пришло лихо. Вернуть рудник и деревню в горах. Если надо будет, то и силой привести к покорности.
– Спасибо, Франси, я учту твои пожелания. В общем, я и сам так хотел жить, только не тороплюсь жениться. К местным невестам еще присмотреться надо, и потом, вот как они отнесутся к тому, что я вас посадил за свой стол? Может, они примут это за урон для своей чести. И начнет жена пить из меня кровь… Или замок ей маленьким покажется, и она начнет пилить меня… А оно мне надо?
– Вполне может быть, милорд, и хорошо, что вы это понимаете, но, с другой стороны, семья невесты будет стоять за вас горой. Ваше положение в обществе упрочится.
– Я еще молод для женитьбы! – отрезал Антон. И минут на пятнадцать замолчал. Закрыл глаза и мысленно потянулся к крестику.
– Ты чего это делаешь? – вдруг, прервав молчание, возмутилась Франси. Куда свои ручищи суешь?
– Франси, всего один пирожок, – просительно пророкотал шер. – Малюсенький.
– На уж. Жри, брюхо ненасытное, – смилостивилась Франси. Послышались чавкающие звуки. Потом тепло пробежало по телу, и он почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Разговор о женщинах-«вампирах» переключил его мысли на недавний разговор с Франси.
– А ты, Франси, останься, – задержал ее Антон. Он хотел узнать о судьбе амулета Робарта. Антон дождался, когда все выйдут из трапезной, и спросил:
– Франси, у отца, когда мы встретились на горе, был рунный амулет, ты не знаешь, где он сейчас?
– Рунный амулет? – удивилась женщина и села на стул. – Вы уверены, милорд?
– Уверен, Франси, мне отец сам об этом сказал, и я видел его в действии. Его могли вместе с ним похоронить?
– Нет, конечно! В последний путь покойник уходит голым. Как в мир пришел голым, так голым и уходит. Его только заворачивают в холстину. Робарта обмывали Илди и ее племянница, новая кухарка Митра. Подождите. – Франси поднялась и выглянула из трапезной. По замку разлетелся ее зычный крик: – Митра-а!
Вскоре прибежала запыхавшаяся женщина.
– Звали, госпожа? – она присела, изобразив что-то похожее на книксен.
– Звала. Ты когда обмывала старого милорда, видела у него амулет?
– Госпожа, я не видела. Но я его не обмывала, я только помогала тетке Илди его заворачивать. Обмывала она сама. Может, тетка видела?
– Подожди здесь, в углу. Я схожу за твоей теткой. – Франси ушла, а Антон остался наедине с молодой женщиной.
– Мирта, а почему ты его не обмывала? – спросил он.
– Так когда тело милорда принесли из ледника, он уже пованивал, и тетя пожалела меня, отправила на кухню… Я мертвецов жуть как боюсь….
– А кто тело принес?
– Эрзай и Акос-свинарь. Они и принесли. У милорда вся одежда была в промерзшей крови. Колом стояла. Илди с Акосом его разоблачали…
Вошла Франси, таща за руку старуху. Та была вся в слезах. Увидела Антона и упала на колени. Подвывая и рыдая, поползла к нему.
– Пощадите, милорд! Темный попутал, думала, из нужды выйду, деткам помогу… Не губите!
Антон отодвинулся от ключницы.
– Где амулет? – спросил он.
– У меня амулет, – глотая слезы, горячо шептала старуха. – У меня. Сейчас отдам… Не губите… она полезла за пазуху и достала холщовый мешочек. Дрожащей рукой протянула его Антону.
– Кто еще знал, что амулет у тебя, Илди? – спросил Антон.
– Никто. Я племянницу прогнала, чтобы она ничего не видела. Акос не знал, что это такое, и не вникал. Помог срезать одежду и снять кольчугу. Все остальное я сделала сама. Пощадите…
Антон раскрыл холщовый мешок и вытряс на ладонь золотой медальон с перламутровым камнем величиной с ноготь большого пальца. Посредине с одной стороны на камень был нанесен хорошо видимый символ. Несколько перекрещивающихся линий. С другой стороны, камень закрывал золотой поддон.
– А цепочка где? – спросил Антон.
– Сыну отдала, милорд, не губите. Все отдам. Рассветом клянусь… – старуха, не переставая, рыдала.
– Франси, найди сына и забери цепочку. Илди отправь вон из замка, к сыну, и чтоб ноги ее тут не было.
– Ступай и собирай свои вещи! – приказал ключнице Антон, дождался, когда, пятясь и непрестанно кланяясь, та вышла.
– Наказывать их не надо – произнес Антон. – Прощу на первый раз… Кого назначишь ключницей?
– Если не возражаете, Килли. Я ее давно знаю, к чужому палец не приложит.
– А с Митрой что будешь делать?
– А что с ней? – удивилась Франси.
– Ну, она же племянница Илди, еще отравит невзначай…
Женщина, стоявшая до этого молчаливо в углу, упала без чувств.
– Милорд, Илди не любила свою племянницу, не хотела, чтобы та в замке трудилась. У нее с братом постоянные ссоры из-за наследства… Митра женщина порядочная…
– Порядочная, говоришь, а как же тогда Илди тут так долго оставалась? Не поверю, что она не воровала до этого случая.
– Так Илди выбрал дурень Флапий. Вашему отцу она понравилась… А я кто? Я была простой кухаркой, и Илди была надо мной. Я не могла ее контролировать, а она, видимо, этим пользовалась. Да я и не думаю, что она много воровала. Что можно было украсть у вашего отца? Вонючие сапоги?
– Делай как знаешь, Франси, с тебя спрошу, если что…
«Как говорится, доверяй, но проверяй», – подумал Антон. Как сержант полиции и несостоявшийся оперативный сотрудник, он понял, что ему нужны осведомители и в замке, и в деревне. Не так проста тут жизнь, как ему показалось в начале…
– Чего тебе? – услышал он вновь недовольный голос Франси, прозвучавший как будто издалека и вырвавший Антона из воспоминаний.
– Ну, еще один пирожок, и все?
– Обойдешься, еще милорд не ел.
Антон открыл глаза.
– Ну, отдохнули? Пошли дальше. – Он поднялся, ощущая неприятный холод промокшей одежды. За ним следом неохотно поднялись остальные.
Они попетляли еще около часа и вышли к высокому берегу с обрывом.
– Вот он, остров! – прокричала голова кикиморы. – Отпускайте меня. Орлик там.
– Она говорит правду? – спросил Антон.
– Да, милорд, – согласно кивнула женщина. – Это тот самый остров. Мне о нем муж рассказывал, тут везде обрыв, кроме одной стороны, она заросла кустами. Надо обходить остров слева.
– Иди к своим деткам, – усмехнулась Франси и выбросила голову в воду.
– Ты зачем это сделала? – удивился Антон. – Она была мне нужна. Как доказательство связи Орлика и Белого братства с темными тварями. Против такой улики не попрешь…
– Простите, милорд, но я поняла, что вы обещали ее отпустить, если она покажет остров.
– Все так, Франси, но я не сказал, когда отпущу кикимору. Разве не так? Я не говорил, что отпущу сразу же.
– Простите, милорд, я не поняла вас…
– Франси! Как часто у нас буду происходить такие ситуации, когда ты принимаешь решения, не спрашивая меня, поступаешь, как тебе вздумается? Я тебе передал право заниматься хозяйством феода, передал все деньги, чтобы ты ими распоряжалась, и не лезу в твои дела. Но и только…
– Простите еще раз, милорд. Больше такого не повторится…
«Все-таки Робарт кое в чем был прав, когда слугам не давал своевольничать. – подумал Антон. – И с этим что-то надо делать. Вот только что? Пока не понятно», – мысленно ответил он на свой же вопрос.
Вдоль берега они вышли к кустам. Здесь берег плавно спускался и терялся в водной глади болота. Прошли по тропинке меж кустов и вышли на сухую землю, на небольшую полянку. Полянка окружена была кустами, и там можно было до поры до времени отсидеться.
– Тут пока остановимся, – распорядился Антон. – Кто может проверить остров, не обнаруживая себя? – спросил он. – Нужно узнать, где Орлик и гидра.
– Я проверю! – вызвался Сильтак. Кристаллы сразу спрятали в мешок, чтобы они не выдали их своим светом. Из-за туч выглянула луна, и на расстоянии пяти шагов уже можно было что-то рассмотреть.
– Давай, Сильтак, мы тебя ждем, – согласно кивнул Антон.
Гладиатор бесшумно скрылся среди кустов. Уставшие люди и шер уселись прямо на землю.
«Не думал, что идти по болоту будет так трудно», – подумал Антон. Оттого, что приходилось постоянно с усилием вытаскивать из засасывающей трясины ноги, у него разболелось в паху. Но вида, что устал, он решил не подавать. Мешала мужская гордость. К его удивлению, Франси выглядела свежо, словно и не блуждала по болоту несколько часов кряду. Шер тоже не испытывал усталости, хотя тащил на себе топор, щиты и баллисту. У него была только одна проблема, он все время хотел есть. Вот и сейчас пристал к Франси.
– Франси, ну уж коли мы сидим и нам делать нечего, то дай пару пирожков милорду и мне. Сил нету, – схитрил он. – Подкрепиться надо.
Франси в его сторону даже головой не повела.
– Милорд, – обратилась она к Антону. – Вы будете пирожки?
Антон мысленно усмехнулся и решил помочь шеру.
– Ну, давай мне, Торвалу и Эрзаю по парочке. – Есть он не хотел, но без него Франси пироги шеру не даст.
– Ну, не лучше, конечно, но обучены. Это поколениями внушается.
– Нет уж. Я повременю. Жениться всегда успею. А совет и ты мне можешь дать. Например, вот что мне делать, чтоб не зарываться?
– Надо быть более осмотрительным, не торопиться врагов наживать. Со всеми не навоюешься. Сидеть до поры в замке тихо, пока не пришло лихо. Вернуть рудник и деревню в горах. Если надо будет, то и силой привести к покорности.
– Спасибо, Франси, я учту твои пожелания. В общем, я и сам так хотел жить, только не тороплюсь жениться. К местным невестам еще присмотреться надо, и потом, вот как они отнесутся к тому, что я вас посадил за свой стол? Может, они примут это за урон для своей чести. И начнет жена пить из меня кровь… Или замок ей маленьким покажется, и она начнет пилить меня… А оно мне надо?
– Вполне может быть, милорд, и хорошо, что вы это понимаете, но, с другой стороны, семья невесты будет стоять за вас горой. Ваше положение в обществе упрочится.
– Я еще молод для женитьбы! – отрезал Антон. И минут на пятнадцать замолчал. Закрыл глаза и мысленно потянулся к крестику.
– Ты чего это делаешь? – вдруг, прервав молчание, возмутилась Франси. Куда свои ручищи суешь?
– Франси, всего один пирожок, – просительно пророкотал шер. – Малюсенький.
– На уж. Жри, брюхо ненасытное, – смилостивилась Франси. Послышались чавкающие звуки. Потом тепло пробежало по телу, и он почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Разговор о женщинах-«вампирах» переключил его мысли на недавний разговор с Франси.
– А ты, Франси, останься, – задержал ее Антон. Он хотел узнать о судьбе амулета Робарта. Антон дождался, когда все выйдут из трапезной, и спросил:
– Франси, у отца, когда мы встретились на горе, был рунный амулет, ты не знаешь, где он сейчас?
– Рунный амулет? – удивилась женщина и села на стул. – Вы уверены, милорд?
– Уверен, Франси, мне отец сам об этом сказал, и я видел его в действии. Его могли вместе с ним похоронить?
– Нет, конечно! В последний путь покойник уходит голым. Как в мир пришел голым, так голым и уходит. Его только заворачивают в холстину. Робарта обмывали Илди и ее племянница, новая кухарка Митра. Подождите. – Франси поднялась и выглянула из трапезной. По замку разлетелся ее зычный крик: – Митра-а!
Вскоре прибежала запыхавшаяся женщина.
– Звали, госпожа? – она присела, изобразив что-то похожее на книксен.
– Звала. Ты когда обмывала старого милорда, видела у него амулет?
– Госпожа, я не видела. Но я его не обмывала, я только помогала тетке Илди его заворачивать. Обмывала она сама. Может, тетка видела?
– Подожди здесь, в углу. Я схожу за твоей теткой. – Франси ушла, а Антон остался наедине с молодой женщиной.
– Мирта, а почему ты его не обмывала? – спросил он.
– Так когда тело милорда принесли из ледника, он уже пованивал, и тетя пожалела меня, отправила на кухню… Я мертвецов жуть как боюсь….
– А кто тело принес?
– Эрзай и Акос-свинарь. Они и принесли. У милорда вся одежда была в промерзшей крови. Колом стояла. Илди с Акосом его разоблачали…
Вошла Франси, таща за руку старуху. Та была вся в слезах. Увидела Антона и упала на колени. Подвывая и рыдая, поползла к нему.
– Пощадите, милорд! Темный попутал, думала, из нужды выйду, деткам помогу… Не губите!
Антон отодвинулся от ключницы.
– Где амулет? – спросил он.
– У меня амулет, – глотая слезы, горячо шептала старуха. – У меня. Сейчас отдам… Не губите… она полезла за пазуху и достала холщовый мешочек. Дрожащей рукой протянула его Антону.
– Кто еще знал, что амулет у тебя, Илди? – спросил Антон.
– Никто. Я племянницу прогнала, чтобы она ничего не видела. Акос не знал, что это такое, и не вникал. Помог срезать одежду и снять кольчугу. Все остальное я сделала сама. Пощадите…
Антон раскрыл холщовый мешок и вытряс на ладонь золотой медальон с перламутровым камнем величиной с ноготь большого пальца. Посредине с одной стороны на камень был нанесен хорошо видимый символ. Несколько перекрещивающихся линий. С другой стороны, камень закрывал золотой поддон.
– А цепочка где? – спросил Антон.
– Сыну отдала, милорд, не губите. Все отдам. Рассветом клянусь… – старуха, не переставая, рыдала.
– Франси, найди сына и забери цепочку. Илди отправь вон из замка, к сыну, и чтоб ноги ее тут не было.
– Ступай и собирай свои вещи! – приказал ключнице Антон, дождался, когда, пятясь и непрестанно кланяясь, та вышла.
– Наказывать их не надо – произнес Антон. – Прощу на первый раз… Кого назначишь ключницей?
– Если не возражаете, Килли. Я ее давно знаю, к чужому палец не приложит.
– А с Митрой что будешь делать?
– А что с ней? – удивилась Франси.
– Ну, она же племянница Илди, еще отравит невзначай…
Женщина, стоявшая до этого молчаливо в углу, упала без чувств.
– Милорд, Илди не любила свою племянницу, не хотела, чтобы та в замке трудилась. У нее с братом постоянные ссоры из-за наследства… Митра женщина порядочная…
– Порядочная, говоришь, а как же тогда Илди тут так долго оставалась? Не поверю, что она не воровала до этого случая.
– Так Илди выбрал дурень Флапий. Вашему отцу она понравилась… А я кто? Я была простой кухаркой, и Илди была надо мной. Я не могла ее контролировать, а она, видимо, этим пользовалась. Да я и не думаю, что она много воровала. Что можно было украсть у вашего отца? Вонючие сапоги?
– Делай как знаешь, Франси, с тебя спрошу, если что…
«Как говорится, доверяй, но проверяй», – подумал Антон. Как сержант полиции и несостоявшийся оперативный сотрудник, он понял, что ему нужны осведомители и в замке, и в деревне. Не так проста тут жизнь, как ему показалось в начале…
– Чего тебе? – услышал он вновь недовольный голос Франси, прозвучавший как будто издалека и вырвавший Антона из воспоминаний.
– Ну, еще один пирожок, и все?
– Обойдешься, еще милорд не ел.
Антон открыл глаза.
– Ну, отдохнули? Пошли дальше. – Он поднялся, ощущая неприятный холод промокшей одежды. За ним следом неохотно поднялись остальные.
Они попетляли еще около часа и вышли к высокому берегу с обрывом.
– Вот он, остров! – прокричала голова кикиморы. – Отпускайте меня. Орлик там.
– Она говорит правду? – спросил Антон.
– Да, милорд, – согласно кивнула женщина. – Это тот самый остров. Мне о нем муж рассказывал, тут везде обрыв, кроме одной стороны, она заросла кустами. Надо обходить остров слева.
– Иди к своим деткам, – усмехнулась Франси и выбросила голову в воду.
– Ты зачем это сделала? – удивился Антон. – Она была мне нужна. Как доказательство связи Орлика и Белого братства с темными тварями. Против такой улики не попрешь…
– Простите, милорд, но я поняла, что вы обещали ее отпустить, если она покажет остров.
– Все так, Франси, но я не сказал, когда отпущу кикимору. Разве не так? Я не говорил, что отпущу сразу же.
– Простите, милорд, я не поняла вас…
– Франси! Как часто у нас буду происходить такие ситуации, когда ты принимаешь решения, не спрашивая меня, поступаешь, как тебе вздумается? Я тебе передал право заниматься хозяйством феода, передал все деньги, чтобы ты ими распоряжалась, и не лезу в твои дела. Но и только…
– Простите еще раз, милорд. Больше такого не повторится…
«Все-таки Робарт кое в чем был прав, когда слугам не давал своевольничать. – подумал Антон. – И с этим что-то надо делать. Вот только что? Пока не понятно», – мысленно ответил он на свой же вопрос.
Вдоль берега они вышли к кустам. Здесь берег плавно спускался и терялся в водной глади болота. Прошли по тропинке меж кустов и вышли на сухую землю, на небольшую полянку. Полянка окружена была кустами, и там можно было до поры до времени отсидеться.
– Тут пока остановимся, – распорядился Антон. – Кто может проверить остров, не обнаруживая себя? – спросил он. – Нужно узнать, где Орлик и гидра.
– Я проверю! – вызвался Сильтак. Кристаллы сразу спрятали в мешок, чтобы они не выдали их своим светом. Из-за туч выглянула луна, и на расстоянии пяти шагов уже можно было что-то рассмотреть.
– Давай, Сильтак, мы тебя ждем, – согласно кивнул Антон.
Гладиатор бесшумно скрылся среди кустов. Уставшие люди и шер уселись прямо на землю.
«Не думал, что идти по болоту будет так трудно», – подумал Антон. Оттого, что приходилось постоянно с усилием вытаскивать из засасывающей трясины ноги, у него разболелось в паху. Но вида, что устал, он решил не подавать. Мешала мужская гордость. К его удивлению, Франси выглядела свежо, словно и не блуждала по болоту несколько часов кряду. Шер тоже не испытывал усталости, хотя тащил на себе топор, щиты и баллисту. У него была только одна проблема, он все время хотел есть. Вот и сейчас пристал к Франси.
– Франси, ну уж коли мы сидим и нам делать нечего, то дай пару пирожков милорду и мне. Сил нету, – схитрил он. – Подкрепиться надо.
Франси в его сторону даже головой не повела.
– Милорд, – обратилась она к Антону. – Вы будете пирожки?
Антон мысленно усмехнулся и решил помочь шеру.
– Ну, давай мне, Торвалу и Эрзаю по парочке. – Есть он не хотел, но без него Франси пироги шеру не даст.