Орна дёрнулась, Антара тут же крепко сжала руки сестры. Эль встала ещё ближе к Рейну.
— Что нам делать? — переспросил Анрейк.
Аст оскалился и прорычал:
— Действовать, идиот!
Рабочие не знали названных людей в лицо и не могли проверить каждого. Но если никто не выйдет, они не уйдут так просто.
Ноториэс схватил с пояса револьвер и выстрелил в потолок. Раздался звук лопнувшего стекла, и осколки люстры посыпались вниз. В зале пригнулись, зажали уши руками, закричали.
— Все названные поднимаются сюда, быстро!
Рейн и Аст переглянулись. В зале в основном были мамы и дочери, девушки и воспитательницы, немногие — с братьями или мужьями, да и те уже перепугались и сбились в кучу, как овцы в стадо. Такие не помогут, их самих нужно защищать.
Рейн быстрым движением вытащил из волос Эль заколку-нож, и каштановые кудри рассыпались по плечам. Он шепнул Анрейку:
— Есть что?
— В театр ведь нельзя… — парень побледнел, затем посмотрел на Антару и Орну и решительно прошептал: — Я с тобой.
Рейн посмотрел на Кая. Брат ухмыльнулся, выставил вперёд ногу и бросил в ответ многозначительный взгляд.
— С пустыми руками в Лице не ходят. Адайн, милая, ты со мной?
— Я помогу вам, — девушка хитро улыбнулась Каю и сплела пальцы в причудливом жесте.
— Эй там! — послышался крик ноториэса. Он уставился на них и навёл револьвер. — Не шевелитесь, а то хуже будет!
«Не твоя смерть», — подбодрил себя Рейн.
До этого он держал правую руку перед собой, а сейчас медленно опустил её вниз и немного отвёл вправо, выставив указательный палец. Практики должны были уметь быть тихими и незаметными, как тени. На заданиях вместо слов эти тени пользовались языком тела или жестов. Лишь бы Анрейк заметил.
Рейн схватил Эль за плечи и подтолкнул перед собой.
— Ты мне веришь? — быстро шепнул он ей на ухо и выпрямился. — Вот одна из списка! — крикнул Рейн и снова подтолкнул девушку. Ноториэс уставился на них. — Я хочу идти с вами, — заявил Рейн.
Парень насторожился и крикнул:
— Не подходи!
Рейн замедлил шаг, но не остановился, и продолжил:
— Её папаша нанял меня, чтобы я следил за этой взбалмошной дурой.
Эль вздрогнула, и Рейн, не отрывая рук, кончиком большого пальца аккуратно погладил её по спине, пытаясь успокоить.
— А она вздумала таскать меня везде, как ручного пса, — Рейн усмехнулся своей любимой многозначительной ухмылкой. — Я ненавижу всех этих благородных и великих не меньше вашего.
Рейн снова почувствовал себя тем мальчишкой, который должен был рассказывать детям бедняков истории из Книги Братьев. Только вот сейчас рассказ был о другом, и от него зависело куда большее.
— Я такой же, как вы, — Рейн повернулся к ноториэсу щекой с клеймом и нащупал тонкий нож, спрятанный в рукаве. — Я знаю некоторых из списка. Я приведу их. Я хочу помочь. К чёрту Совет. Хватит, на этот раз они дадут то, что нужно нам! — последнее слово Рейн прокричал и подтолкнул Эль ко входу в королевскую ложу.
Ноториэс опустил револьвер, но руку не убрал. Трое других тоже отвели оружие, хотя напряжённые плечи и угрюмые взгляды выдавали недоверие. Рейн оглядел их банду: ноториэс, которой больше походил на неопытного юнца, усатый с лицом бандита, здоровяк и добродушный — такому бы о семье заботиться, а не с Советом воевать.
А ведь этот ноториэс сам не старше Рейна. Во сколько его привели в Чёрный дом? Что он сделал? И ради чего начал эту борьбу сейчас? Рейн чувствовал что-то, близкое к жалости. Они ведь и правда были похожи, да только оказались в разных стаях.
Эль пыталась держать подбородок высоко и смотреть прямо на ноториэса и его банду, но дрожь так и выдавала её страх.
— На, забирай! — крикнул Рейн. — Указать на других?
Он посмотрел на балкон, где сидел до этого. Антара и Орна жались друг к другу, будто птенцы, Адайн стояла перед ними, пытаясь закрыть девочек. Кая и Анрейка уже не было.
— Вон там, та мелкая, с чёлкой.
— Дик, приведи, — скомандовал ноториэс.
И вдруг послышался треск, шум. Деревянная сцена обвалилась, поднялось облако пыли, и трое рабочих с криками исчезли.
Рейн толкнул Эль к стене, заскочил в ложу, вонзил нож в глаз ближайшего рабочего. Ноториэс выстрелил. Рейн юркнул в сторону. Пуля горячим ударом задела плечо, но только царапнула поверху.
Рейн прыгнул к усатому, и тот нервно вскинул руку с ножом. Инквизитор ударил его по запястью, ладонь разжалась, и оружие выпало.
Сзади подскочил здоровяк и крепко обхватил руками за грудь, не давая дышать. Рейн прочертил локтем дугу и ударил — хватка сразу ослабла. Он с силой дёрнулся, припал на левое колено и вонзил нож в живот усатого.
Затем оттолкнулся от пола, разворачиваясь, и точным ударом вонзил нож здоровяку в шею. Брызнула кровь, мужчина схватился за горло, послышался противный хлюпающий звук.
Рейн быстро повернулся к ноториэсу. Парень стоял, не двигаясь, и буравил его взглядом. Желваки играли на лице, на лбу вздулась вена. Щёки алели, а шея наоборот была слишком белой.
— Впервые такое? — усмехнулся Рейн и сделал шаг к ноториэсу. Тот направил револьвер в грудь Рейна.
— Бороться за себя? Нет. Тебе ли не знать.
Раздался выстрел, и Рейн прыгнул вперёд. Он схватил ноториэса за тонкое, как у ребёнка, запястье и резким движением завёл его руку вверх. Парень неловко сделал шаг назад, и они вместе нависли над краем ложи. Ноториэс разжал руку, выискивая опору, револьвер полетел в зал.
Он потянулся к лицу Рейна, но инквизитор одной рукой перехватил его запястье, другой взялся за палец и отвёл его в сторону, ломая. Парень взвыл как побитая псина. Рейн отпрыгнул и одновременно со всей силы ударил ноториэса в корпус. Тот нелепо взмахнул руками и полетел вниз.
Рейн подскочил к краю и оглядел зал. Зрители испуганно жались по углам. Провалившаяся сцена завалила трёх рабочих, и они уже не выбрались из-под досок. Рядом с Анрейком лежали четверо. Троим горло перерезали одинаковыми точными ударами, и только один был побит, но ещё шевелился. Кай исчез, оставив после себя открытую дверь. Оттуда слышались крики.
Зрители смотрели то на Анрейка, то на Рейна. Вдруг пожилой статный мужчина сделал шаг вперёд, положил руку на плечо и поклонился. Его примеру последовало ещё несколько мужчин, женщины присели и склонили головы.
Рейн сделал назад шаг, другой. Его никогда не благодарили, только презирали. Это не могло быть для него. Не для ноториэса.
Снизу снова послышались голоса, топот. Зрители рванули к выходу. Рейн глянул на сцену, на лежащего ноториэса. Полиция разберётся.
Зажимая плечо, он подошёл к дрожащей Эль, затем к Антаре и Орне.
В-Бреймон прав: в Лице теперь неспокойно, и это ещё слабо сказано.
Глава 12. Надо выбрать сторону
Рейн зашёл в кабинет, и Энтон встретил его враждебным взглядом. Он положил руки на стол и крепко сжал в замок.
— Что это было, Рейн?
— В театре? — осторожно спросил тот, опускаясь в кресло. На выходных Д-Арвиль не дал ему новых заданий, и они не виделись. Рейн гадал: как другие инквизиторы отреагируют на то, что сделали он и Анрейк?
— Нет, мне интересно, что ты делаешь дома! — воскликнул Энтон. — Да, чёрт возьми, что ты сделал?
Рейн опешил. Он ждал, что кто-то посмеётся: «Ноториэс решил поиграть в героя!», кто-то удивится и одобряюще улыбнётся, а большинство — даже не обратят внимания. Глаза Д-Арвиля так и метали молнии. Он скомкал лист бумаги и яростно бросил его под стол.
— Кир, вы же хотели, чтобы я нашёл себе место в обществе. Я спас людей, и теперь мне благодарны.
Энтон сделал глубокий вдох, пригладил волосы и произнёс:
— Рейн, если я люблю охотиться, какие животные мне понадобятся?
«Что он затеял?» — спросил себя Рейн и уставился на Д-Арвиля. Он впервые видел главу отделения настолько раздражённым.
— Охотничьи псы?
— Верно. А если мне нужно, чтобы мой дом стерегли, кого я куплю?
— Сторожевых собак?
— Верно. Но если охотничий пёс попытается поймать вора, получится ли у него?
— Возможно. Охотничьи псы упрямые и выносливые.
Д-Арвиль покачал головой.
— Нет, Рейн, нет. У каждого своя роль. Так почему ты лезешь, куда не надо? Как мой личный практик может выполнять поручения, если его теперь узнают в Лице?
Аст оскалился и сжал кулаки. Рейн воскликнул:
— А что, мне стоило остаться в стороне? А если бы они кого-нибудь убили? Я не мог просто смотреть! Вы просили, чтобы я вспомнил, как это, быть сыном благородного рода. Я сделал, что должен был.
— Не играй в героя, Рейн. Оставь это чёртово благородство на долю Анрейка. От него я ждал подобного, он мне и нужен для этого, но ты…
Рейн вздрогнул. Энтон продолжил:
— От тебя мне требовались хитрость и изворотливость. А как ты теперь извернёшься, если тебя будут узнавать?
— Что нам делать? — переспросил Анрейк.
Аст оскалился и прорычал:
— Действовать, идиот!
Рабочие не знали названных людей в лицо и не могли проверить каждого. Но если никто не выйдет, они не уйдут так просто.
Ноториэс схватил с пояса револьвер и выстрелил в потолок. Раздался звук лопнувшего стекла, и осколки люстры посыпались вниз. В зале пригнулись, зажали уши руками, закричали.
— Все названные поднимаются сюда, быстро!
Рейн и Аст переглянулись. В зале в основном были мамы и дочери, девушки и воспитательницы, немногие — с братьями или мужьями, да и те уже перепугались и сбились в кучу, как овцы в стадо. Такие не помогут, их самих нужно защищать.
Рейн быстрым движением вытащил из волос Эль заколку-нож, и каштановые кудри рассыпались по плечам. Он шепнул Анрейку:
— Есть что?
— В театр ведь нельзя… — парень побледнел, затем посмотрел на Антару и Орну и решительно прошептал: — Я с тобой.
Рейн посмотрел на Кая. Брат ухмыльнулся, выставил вперёд ногу и бросил в ответ многозначительный взгляд.
— С пустыми руками в Лице не ходят. Адайн, милая, ты со мной?
— Я помогу вам, — девушка хитро улыбнулась Каю и сплела пальцы в причудливом жесте.
— Эй там! — послышался крик ноториэса. Он уставился на них и навёл револьвер. — Не шевелитесь, а то хуже будет!
«Не твоя смерть», — подбодрил себя Рейн.
До этого он держал правую руку перед собой, а сейчас медленно опустил её вниз и немного отвёл вправо, выставив указательный палец. Практики должны были уметь быть тихими и незаметными, как тени. На заданиях вместо слов эти тени пользовались языком тела или жестов. Лишь бы Анрейк заметил.
Рейн схватил Эль за плечи и подтолкнул перед собой.
— Ты мне веришь? — быстро шепнул он ей на ухо и выпрямился. — Вот одна из списка! — крикнул Рейн и снова подтолкнул девушку. Ноториэс уставился на них. — Я хочу идти с вами, — заявил Рейн.
Парень насторожился и крикнул:
— Не подходи!
Рейн замедлил шаг, но не остановился, и продолжил:
— Её папаша нанял меня, чтобы я следил за этой взбалмошной дурой.
Эль вздрогнула, и Рейн, не отрывая рук, кончиком большого пальца аккуратно погладил её по спине, пытаясь успокоить.
— А она вздумала таскать меня везде, как ручного пса, — Рейн усмехнулся своей любимой многозначительной ухмылкой. — Я ненавижу всех этих благородных и великих не меньше вашего.
Рейн снова почувствовал себя тем мальчишкой, который должен был рассказывать детям бедняков истории из Книги Братьев. Только вот сейчас рассказ был о другом, и от него зависело куда большее.
— Я такой же, как вы, — Рейн повернулся к ноториэсу щекой с клеймом и нащупал тонкий нож, спрятанный в рукаве. — Я знаю некоторых из списка. Я приведу их. Я хочу помочь. К чёрту Совет. Хватит, на этот раз они дадут то, что нужно нам! — последнее слово Рейн прокричал и подтолкнул Эль ко входу в королевскую ложу.
Ноториэс опустил револьвер, но руку не убрал. Трое других тоже отвели оружие, хотя напряжённые плечи и угрюмые взгляды выдавали недоверие. Рейн оглядел их банду: ноториэс, которой больше походил на неопытного юнца, усатый с лицом бандита, здоровяк и добродушный — такому бы о семье заботиться, а не с Советом воевать.
А ведь этот ноториэс сам не старше Рейна. Во сколько его привели в Чёрный дом? Что он сделал? И ради чего начал эту борьбу сейчас? Рейн чувствовал что-то, близкое к жалости. Они ведь и правда были похожи, да только оказались в разных стаях.
Эль пыталась держать подбородок высоко и смотреть прямо на ноториэса и его банду, но дрожь так и выдавала её страх.
— На, забирай! — крикнул Рейн. — Указать на других?
Он посмотрел на балкон, где сидел до этого. Антара и Орна жались друг к другу, будто птенцы, Адайн стояла перед ними, пытаясь закрыть девочек. Кая и Анрейка уже не было.
— Вон там, та мелкая, с чёлкой.
— Дик, приведи, — скомандовал ноториэс.
И вдруг послышался треск, шум. Деревянная сцена обвалилась, поднялось облако пыли, и трое рабочих с криками исчезли.
Рейн толкнул Эль к стене, заскочил в ложу, вонзил нож в глаз ближайшего рабочего. Ноториэс выстрелил. Рейн юркнул в сторону. Пуля горячим ударом задела плечо, но только царапнула поверху.
Рейн прыгнул к усатому, и тот нервно вскинул руку с ножом. Инквизитор ударил его по запястью, ладонь разжалась, и оружие выпало.
Сзади подскочил здоровяк и крепко обхватил руками за грудь, не давая дышать. Рейн прочертил локтем дугу и ударил — хватка сразу ослабла. Он с силой дёрнулся, припал на левое колено и вонзил нож в живот усатого.
Затем оттолкнулся от пола, разворачиваясь, и точным ударом вонзил нож здоровяку в шею. Брызнула кровь, мужчина схватился за горло, послышался противный хлюпающий звук.
Рейн быстро повернулся к ноториэсу. Парень стоял, не двигаясь, и буравил его взглядом. Желваки играли на лице, на лбу вздулась вена. Щёки алели, а шея наоборот была слишком белой.
— Впервые такое? — усмехнулся Рейн и сделал шаг к ноториэсу. Тот направил револьвер в грудь Рейна.
— Бороться за себя? Нет. Тебе ли не знать.
Раздался выстрел, и Рейн прыгнул вперёд. Он схватил ноториэса за тонкое, как у ребёнка, запястье и резким движением завёл его руку вверх. Парень неловко сделал шаг назад, и они вместе нависли над краем ложи. Ноториэс разжал руку, выискивая опору, револьвер полетел в зал.
Он потянулся к лицу Рейна, но инквизитор одной рукой перехватил его запястье, другой взялся за палец и отвёл его в сторону, ломая. Парень взвыл как побитая псина. Рейн отпрыгнул и одновременно со всей силы ударил ноториэса в корпус. Тот нелепо взмахнул руками и полетел вниз.
Рейн подскочил к краю и оглядел зал. Зрители испуганно жались по углам. Провалившаяся сцена завалила трёх рабочих, и они уже не выбрались из-под досок. Рядом с Анрейком лежали четверо. Троим горло перерезали одинаковыми точными ударами, и только один был побит, но ещё шевелился. Кай исчез, оставив после себя открытую дверь. Оттуда слышались крики.
Зрители смотрели то на Анрейка, то на Рейна. Вдруг пожилой статный мужчина сделал шаг вперёд, положил руку на плечо и поклонился. Его примеру последовало ещё несколько мужчин, женщины присели и склонили головы.
Рейн сделал назад шаг, другой. Его никогда не благодарили, только презирали. Это не могло быть для него. Не для ноториэса.
Снизу снова послышались голоса, топот. Зрители рванули к выходу. Рейн глянул на сцену, на лежащего ноториэса. Полиция разберётся.
Зажимая плечо, он подошёл к дрожащей Эль, затем к Антаре и Орне.
В-Бреймон прав: в Лице теперь неспокойно, и это ещё слабо сказано.
Глава 12. Надо выбрать сторону
Рейн зашёл в кабинет, и Энтон встретил его враждебным взглядом. Он положил руки на стол и крепко сжал в замок.
— Что это было, Рейн?
— В театре? — осторожно спросил тот, опускаясь в кресло. На выходных Д-Арвиль не дал ему новых заданий, и они не виделись. Рейн гадал: как другие инквизиторы отреагируют на то, что сделали он и Анрейк?
— Нет, мне интересно, что ты делаешь дома! — воскликнул Энтон. — Да, чёрт возьми, что ты сделал?
Рейн опешил. Он ждал, что кто-то посмеётся: «Ноториэс решил поиграть в героя!», кто-то удивится и одобряюще улыбнётся, а большинство — даже не обратят внимания. Глаза Д-Арвиля так и метали молнии. Он скомкал лист бумаги и яростно бросил его под стол.
— Кир, вы же хотели, чтобы я нашёл себе место в обществе. Я спас людей, и теперь мне благодарны.
Энтон сделал глубокий вдох, пригладил волосы и произнёс:
— Рейн, если я люблю охотиться, какие животные мне понадобятся?
«Что он затеял?» — спросил себя Рейн и уставился на Д-Арвиля. Он впервые видел главу отделения настолько раздражённым.
— Охотничьи псы?
— Верно. А если мне нужно, чтобы мой дом стерегли, кого я куплю?
— Сторожевых собак?
— Верно. Но если охотничий пёс попытается поймать вора, получится ли у него?
— Возможно. Охотничьи псы упрямые и выносливые.
Д-Арвиль покачал головой.
— Нет, Рейн, нет. У каждого своя роль. Так почему ты лезешь, куда не надо? Как мой личный практик может выполнять поручения, если его теперь узнают в Лице?
Аст оскалился и сжал кулаки. Рейн воскликнул:
— А что, мне стоило остаться в стороне? А если бы они кого-нибудь убили? Я не мог просто смотреть! Вы просили, чтобы я вспомнил, как это, быть сыном благородного рода. Я сделал, что должен был.
— Не играй в героя, Рейн. Оставь это чёртово благородство на долю Анрейка. От него я ждал подобного, он мне и нужен для этого, но ты…
Рейн вздрогнул. Энтон продолжил:
— От тебя мне требовались хитрость и изворотливость. А как ты теперь извернёшься, если тебя будут узнавать?