Я сняла кулон, скороговоркой прошептала заклинание, что использовала на стражниках в поместье, и уже через мгновение прямо на бегу Ирэн погрузилась в крепкий сон, в неудобной позе завалившись на землю.

У Марка же тем временем с одним из демонов завязался настоящий бой. Муж не торопился прятаться в защитном круге, а ловко уворачивался от заклинаний огня и при малейшей возможности пытался нанести нечисти поражающий удар. Как по мне, двигался он просто превосходно. Однако в какой-то момент Марк запнулся за так неудачно разлегшуюся Ирэн, потерял равновесие и упал на спину.

Я взвизгнула. Но любимый стремительно перекатился в сторону, увернулся от столба огня, пробившего в земле приличную яму, вскочил на ноги, нанес демону новый удар мечом и провернул его.

– Элейн, твой выход! – раздался в этом хаосе голос Амелии.

По ее команде я создала световой шар, накачав в него сколько успела энергии, выкрикнула заклинание и запустила в демона. Едва сфера достигла цели, свет устремился к ране, затем и вовсе исчез в ней. Тварь испустила дикий вопль, завертелась вокруг своей оси и, словно ужаленная и ослепленная болью, начала разбрасывать огненные шары куда ни попадя.

Я чудом успела плюхнуться на живот. Марк снова принялся кружить вокруг раненого демона, нанося все новые и новые удары, пока другая нечисть была во власти парализующего заклинания. Казалось, муж вымещал на твари яростный гнев, сводил с ней личные счеты. Не тот ли это демон, что наложил на него проклятие? Если так, то мне нужно быть готовой к ритуалу.

– Испепели его! – раздался приказ Амелии.

И с моей ладони как по команде один за другим начали слетать шары, свет которых буквально разъедал изнутри бесновавшегося демона.

Внезапно он засветился, завопил, а затем скопившаяся в нем магия света буквально разорвала его на части.

На мгновение огонь ослепил меня. Когда глаза снова привыкли к темноте, я увидела, что теперь Марк сражался уже с другим демоном, вышедшим к тому моменту из оцепенения. Этот действовал умнее собрата. Он редко использовал заклинания огня, в основном применял темную магию, да и казался мне более вертким, нежели погибший демон.

Желая хоть как-то помочь Марку, я подошла к самому краю ловушки и принялась метать в нечисть оставшиеся колбочки с зельем. Их осталось совсем немного. Через мгновение ко мне присоединилась тетушка.

Смертельный танец Марка и нечисти затягивался. Я видела, что муж перестал двигаться с былой легкостью. Каждый новый удар давался ему все сложнее. И начала сама, без чьей-либо команды, забрасывать демона световыми сферами. Один против троих он все же не выстоял, хотя сражался до последнего и пытался уже не только Марка атаковать заклинаниями, но и нас с Амелией. Едва магический свет разорвал его на части, Марк устало отшвырнул меч, и тот с лязгом ударился о камень.

Все! С тварями покончено! Теперь их не возродит к жизни даже верховный демон. Хотя вряд ли он стал бы заниматься подобным с учетом того, что творили эти двое.

Но счастье продлилось недолго. Любимый сделал шаг, другой навстречу ко мне, натянуто улыбнулся и еле слышно прошептал:

– Люблю тебя!

А затем переменился в лице и упал как подкошенный. Я опрометью бросилась к нему. Он не дышал, не было и пульса.

– У тебя мало времени. Поторопись! – раздался за спиной голос Амелии.

Я разорвала на груди Марка рубаху, надрезала указательный палец ритуальным ножом, который специально захватила с собой, и под неяркое освещение невесть откуда взявшихся светлячков нарисовала на разгоряченной коже мужа специальные руны. Глубоко вздохнув, положила обе ладони ему на живот и зашептала заклинание отречения от магии.

Чудовищная боль без промедления охватила тело. Казалось, вместо крови в тело накачали кислоту, и она стремительно разъедала его. С каждой секундой голова болела все сильнее, будто в нее втыкали острые иглы, а руки все чаще сводило от жара. В какой-то момент мне показалось, что я опустила пальцы в кипяток. Захотелось оторвать их, прижать к холодной земле. По щекам текли слезы, я кусала губы в кровь, но продолжала удерживать ладони на животе Марка.

«Кем я стану без него? Тенью? Он нужен мне! Я нужна ему!» – роились мысли в голове, несмотря на муки.

Внезапно обжигающая боль стихла, в груди, казалось, появилась дыра. Я не понимала, удалось ли мне спасти мужа. Взволнованно поглядела на хмурую тетушку, похлопала любимого по щекам, положила руку на грудь и почувствовала сильный и размеренный стук сердца, а затем услышала протяжный вдох со свистом. И все в этом мире стало неважно. Теперь по моим щекам текли уже слезы счастья.

Марк медленно открыл глаза и не сразу смог понять, где он, как и сфокусировать зрение. Любимый какое-то время просто смотрел в черное полотно неба, но затем все же взглянул на меня и хрипло прошептал:

– Что ты наделала?

– То, что должна была, – устало отозвалась я и взяла его правую ладонь в свои руки.

Губы изогнулись в счастливой улыбке, едва увидела, что от метки не осталось и следа. Марк стал обычным смертным, что не могло не радовать.

– Элейн… – с нотками укора прозвучал уже более окрепший голос мужа.

– Пойдемте домой. Так хочется помыться и поскорее очутиться в кровати, – прервала я его, не желая слушать череду упреков. Что сделано, то сделано! И я нисколько об этом не жалела. – Идти можешь?

– Могу, – без тени сомнения отозвался он и, опираясь на локти, попытался встать.

Но у Уэста ничего не вышло. Он был пока очень слаб. Проклятие, решившее отыграться напоследок, казалось, высосало из него все силы. Мы с тетей помогли Марку подняться и, поддерживая его с обеих сторон, неторопливо побрели прочь с поляны.

Каждый шаг давался всем с трудом. Наверное, усталость и стала виной тому, что я слишком поздно услышала позади нас подозрительные шорохи. Сильная слабость не позволила мне резко обернуться. И это промедление сыграло свою трагическую роль.

На расстоянии вытянутой руки перед нами стояла… Ирэн? В этой седовласой старухе, больше походившей на засохшую мумию, в платье, болтавшемся на ней, словно на коле, сложно было узнать прежнюю красавицу. Но ненависть в глазах была неизменной. Даже перед лицом смерти она не сдавалась.

– Не будешь моим – не будешь ничьим, – привычно прошипела Ирэн, вынула руку из-за спины и занесла ее для удара.

На миг в свете луны блеснул нож. Я вскрикнула и попыталась заслонить собой Марка, который пока еще не в силах был постоять за себя. Но тетушка внезапно грубо отпихнула меня плечом, вынуждая упасть в высокую траву на пятую точку.

Как можно быстрее я вскочила на ноги. Вот только опоздала, к тому моменту все плохое уже свершилось. Из живота Амелии торчал нож, а темно-серая туника потихоньку окрашивалась в красный цвет. Лезвие вошло неглубоко, всего на треть. Удар был слабым, но истерический смех Ирэн породил в сердце сильный страх.

Тетушка сама вынула нож, со злостью швырнула его в сторону, а затем метнула огромный файербол в уже не бессмертную, но чудом продолжавшую жить Ирэн. Пламя вмиг охватило с ног до головы седовласую старуху. Но даже когда огонь испепелял ее, она продолжала ехидно улыбаться. Только чему?

Вскоре Ирэн все же упала, и ее тело в считанные минуты превратилось в пепел. Словно горела не плоть, а высушенные солнцем ветки. И вновь тревога за тетушку дала о себе знать учащенным сердцебиением.

– Сильно ранена? Дай посмотрю, – взволнованно спросила я, пристально глядя на дыру в рубахе и небольшое красное пятно.


– Царапина. За пару дней все пройдет, – чуть поморщившись, махнула Амелия рукой и устало произнесла: – Пойдем домой.

Мы только перевели дыхание, как в воцарившейся тишине раздался жуткий грохот, земля под ногами задрожала, заходила ходуном. Я с ужасом смотрела то на Марка, то на бледную тетушку. Никто не понимал, что происходит, но все опасались худшего – что с мгновения на мгновение откроются врата Бездны и оттуда полезет другая нечисть, вознамерившаяся отомстить нам за гибель собратьев. Вот только еще один бой нам точно не выстоять. В схватке с демонами Ночи мы все трое выложились на полную и теперь едва держались на своих двоих. К тому же я лишилась магии, Марк стал смертным, а тетушка была ранена.

Неужели нам не спастись?!

Словно в ответ на мой вопрос, внезапно с оглушительным треском разверзлась земля. Образовалась трещина шириной с карету, после чего все в округе вновь погрузилось в относительную тишину. Тем не менее мы по-прежнему боялись даже шелохнуться. Несмотря на свое излишнее любопытство, заглядывать сейчас в черную пасть расщелины у меня не было никакого желания. Мы ждали… Ждали того, что произойдет дальше.

Прошла минута... другая… Наконец из разлома немного боязливо показался голубоватый огонек. При виде нас он на миг замер, но затем вихрем устремился ввысь и вскоре скрылся из виду в бездонных просторах неба. Следом за ним появился еще один огонек, и еще один, и еще….

В какой-то момент их стало так много, что своим светом они озарили поляну. Стало ясно как днем. А огоньки все взлетали в небо и взлетали… Я с умилением и слезами на глазах наблюдала за событием, которое, знала, мне никогда уже не доведется увидеть. Ведь эти огоньки не что иное, как порабощенные души, которые наконец-то с гибелью демонов обрели свободу. Их было столько, что невольно пробирал ужас…

Спустя пару минут все закончилось и окрестность вновь погрузилась в темноту. Я еще раз взглянула через плечо, взяла Марка под правый локоть, тетушка – под левый, и так, втроем, с чувством исполненного долга мы заковыляли прочь с поляны.

Теперь точно все! История с демонами и бессмертием Марка подошла к концу, и нам предстояло написать новую, более радостную, о любви, счастье и исполнении желаний.

Глава 13.1

Спустя две недели…

Стрелки часов неумолимо бежали вперед. Хоть со дня боя с демонами миновало немало времени, события той ночи по-прежнему были свежи в памяти. Я часто просыпалась от кошмаров с криками и в холодном липком поту. То мне снилось, что я не спасла Марка и он превратился в прах с первыми лучами солнца, то виделась гибель тетушки, то собственная смерть… Теперь уже не я берегла сон мужа, а он мой. В такие минуты любимый крепко обнимал меня, прижимал к себе и шептал успокаивающие слова, пока я снова не уплывала на облаках в царство сновидений.

С каждым днем все сильнее хотелось забыть о произошедшем, начать думать, что встреча с нечистью мне лишь почудилась в одном из кошмаров. Но пустота в груди, стремительно ухудшавшееся здоровье тетушки, которое все больше тревожило меня, никуда не исчезнувшая расщелина служили тому подтверждением. Они напоминали, что ничего не дается просто так. Только поучаствовав в бою с демонами, я осознала, какую цену приходится порой платить за счастливое будущее, чистое небо над нашими головами, за возможность увидеть завтрашний день, радость на лицах дорогих сердцу людей.

Тем не менее жизнь продолжалась, и я как никогда ранее наслаждалась ею. Проводила много времени наедине с мужем, с губ которого теперь редко сходила беззаботная улыбка, но и не забывала о тетушке. Ведь только благодаря ей я могла радоваться каждому новому дню.

Вот и сейчас мы сидели с Амелией в кухне, медленно потягивали отвар, когда из так называемой гостиной донесся глухой стук, вскрик и ругательство Марка, а следом за ними и звук битого стекла. Чашка в тот же миг застыла у рта, сердце лихорадочно заколотилось в груди. Амелия же испустила тяжелый выдох и закатила глаза.

– Милый, с тобой все в порядке? – взволнованно спросила я, порываясь пойти посмотреть, что на этот раз разбил супруг и не требуется ли ему помощь.

– Я да, а вот лягушка как-то не очень хорошо выглядит, – виновато отозвался Марк.

– Не расстраивайся! Ты не виновен в ее смерти. Она скончалась задолго до сегодняшнего дня, – постаралась успокоить мужа и только потом поняла, что он имел в виду совсем другое – непригодность лягушки как ингредиента для снадобий.

– Такими темпами он скоро не только все мои редкие экземпляры уничтожит, но и дом разнесет, – проворчала Амелия, вперив недовольный взгляд в пустоту.

– Тебя лишь твои склянки волнуют! Лучше бы о своей племяннице подумала. Как бы ей снова вдовой не стать с такими прогнозами. Раньше Марка от меня хоть бессмертие берегло, а теперь мое проклятие преследует его буквально по пятам. Что делать? Ума не приложу…

– Как что? Снимать, конечно же, – фыркнула тетушка и отпила из чашки.

Я озадачено посмотрела на Амелию. Что с ней? Неужели помимо общего недомогания ранение вызвало еще и пробелы в памяти? Вот только тетушка как-то мало походила на измученную склерозом магиню.

– Тебе прекрасно известно, что это нереально. Проклятие черной вдовы может снять лишь тот, кто его наложил.

– Знаю. Поэтому и говорю, что пустяковое дело. Сегодня вечером займемся им.

Едва до меня дошел смысл сказанного, я почувствовала, как от изумления распахнулись глаза, но уже в следующий миг в груди поднялась волна гнева.

– Милая, не горячись ты так, – возмущенно воскликнула Амелия и немного отклонилась назад, словно побоялась, что я могу на нее наброситься.

– Не горячиться?! Да ты только что призналась, что сама наложила на меня проклятие!

– Это было сделано тебе во благо, – ответила она, сохраняя невозмутимое спокойствие.

Казалось, она и вправду не видела ничего дурного в том, что натворила.

– Какое еще благо?! Да ты представить себе не можешь, сколько всего мне пришлось вытерпеть по твоей милости! Я уж не говорю о тех несчастных, которые по твоей милости расстались с жизнью раньше времени.

– Вытерпела же! – отсутствие раскаяния за содеянное привело меня в еще большее негодование.

– Зачем? – коротко спросила я, ощутив прилив слабости и легкое головокружение.

– Хотела уберечь тебя от потери силы. Алендорские болваны же только спят и видят, как отобрать ее у нас. А я не могла этого позволить. Магия Света не должна исчезнуть.

– Когда?

– В ночь перед отъездом из Алендора. Пока ты спала. И не нервничай по пустякам. Тебе нельзя! – ее фраза и наставнический тон заставили меня насторожиться.

– Это еще почему?

Амелия взяла меня за руку, улыбнулась и выпалила ошеломительную новость:

– Ты беременна.

Я не стала возмущаться и твердить, что Амелия ошибается. У меня и самой возникло подозрение на этот счет, но хотелось услышать ее доводы: