Глава 16
3 февраля 2017 года
Соболев нутром чуял, что в это раз все должно получиться. Если только они все сделают правильно, маньяка удастся не просто выследить, но и взять с поличным. В идеале, конечно, до того, как он совершит очередное убийство.
После разговора с Алексеем они с Нурейтдиновым успели проверить два альтернативных места для пятого ритуала.
Первым, пока не успело начать темнеть, осмотрели пустырь, местами превратившийся в стихийную свалку. Сейчас бо́льшая часть хлама была заметена снегом, и этот нетронутый белый покров лучше всего свидетельствовал о том, что в последнюю неделю здесь определенно ничего не происходило. И никто сюда не наведывался. Они обошли весь пустырь, нашли почти идеально круглое свободное пространство в центре, куда даже мусор по какой-то причине никогда не довозили, но так и не заметили никаких следов.
– Вообще-то, ему или им совсем не обязательно приходить сюда заранее, – не захотел сдаться Нурейтдинов, которому идея пустыря нравилась больше всего. – Равно как совершенно не обязательно досрочно пробуждаться легенде.
– Место неудобное, – с сомнением заметил Соболев. – Слишком открытое, несмотря на весь этот хлам. И будет весьма проблематично замести следы. В прямом смысле. В прошлый раз их скрыл поваливший снег, но сейчас в прогнозе никаких осадков на всю ближайшую неделю. Слишком высок риск. И потом, я заметил некоторую закономерность.
– Какую именно? – Нурейтдинов заинтересованно покосился на него.
– Он чередует убийства в закрытом помещении и на открытом пространстве. Смотрите сами: усадьба – закрытое место, кладбище – открытое, детский лагерь, где труп был найден в подвале, – закрытое… Потом колодец в лесу – открытое пространство. Сейчас очередь помещения.
– Едва ли такое чередование может иметь значение для ритуала, – нахмурился Нурейтдинов. – Но личным пунктиком быть может. И все же… на вашем месте я поставил бы тут хотя бы одну камеру и посматривал бы за ней.
– Я передам Велесову ваше мнение, – пообещал Соболев, мысленно соглашаясь. Как минимум он видел смысл в том, чтобы демонстративно взять это место под наблюдение и внушить маньяку, что они идут по ложному следу. Федоров это или нет, а наблюдать за их действиями убийца все равно может.
Следующей по списку у них шла четвертая легенда, поскольку вариант номер два – исчезающий и заново появляющийся вагон – они решили исключить, а с вариантом номер три – черной дверью – уже и так разбирались. Им даже удалось найти место, описанное в легенде, хотя это оказалось чуть сложнее, чем в случае с пустырем.
Нужное здание стояло не в самой промзоне, а рядом с ней. Возможно, когда-то давно здесь тоже располагалось какое-то производство, но сейчас оно никак не использовалось и было заброшено. Попасть внутрь оказалось не так уж сложно: замок на двери был кем-то взломан и, возможно, уже давно. Большую часть стекол разбили вандалы, и кто-то просто заколотил окна фанерой, отчего в помещениях царил полумрак. Пришлось доставать фонарики.
– Мне этот вариант кажется наименее перспективным, – признался Нурейтдинов, пока они осматривались. – Очень уж мало конкретики, много шокирующих деталей и никаких следов в реальной криминальной хронике. По крайней мере, той, до которой смогли добраться мы. Я даже не уверен, действительно ли здесь когда-то был магазин.
– А легенду напомните? – попросил Соболев, который так увлекся фабрикой и дверью, что и о пустыре знал в основном со слов самого эксперта, а не из составленной им подборки.
– Рассказывают, что в девяностые здесь находился частный продуктовый магазин, в котором даже в самые непростые годы можно было недорого купить свежее мясо. Но время от времени в этом районе пропадали люди. И якобы потом выяснилось, что хозяин магазина заманивал их к себе в подвал, убивал, разделывал и…
– Я понял, – перебил Соболев, брезгливо поморщившись. – Кажется, я слышал эту легенду еще в школе, но не про этот магазин.
– Это и отличает городские легенды от реальных историй, – снисходительно улыбнулся Нурейтдинов. – Легенда воскресает снова и снова в разных местах, обрастая несуществующими подробностями и теряя реальные детали. Это то, что всегда случается где-то поблизости или со «знакомым моего знакомого», даже если на самом деле произошло много лет назад или вообще никогда не случалось.
– Так в этой истории есть синий человеческий ноготь, который как-то нашла в фарше мать пропавшей девочки, незадолго до исчезновения накрасившей ногти синим лаком?
Нурейтдинова заметно передернуло, он покачал головой.
– Нет, здесь история заканчивается иначе. Когда все вскрылось и хозяина магазина пришли арестовывать милиционеры, он заперся в своем подвале и в ответ на все требования выйти и сдаться лишь расслабленно насвистывал. А когда дверь наконец взломали, за ней нашли лишь его расчлененный труп, но ни топора, ни того, кто мог это сделать, рядом не оказалось, хотя другого выхода из подвала не было. Утверждается, что кто-то из шокированных милиционеров даже снова услышал тихий свист и чей-то смех…
Он еще не договорил, когда в гнетущей тишине пустого зала, когда-то, возможно, бывшего торговым, послышалось тихое насвистывание простенького мотива. Нурейтдинов резко оглянулся, свет его фонаря метнулся из стороны в сторону, но никого не обнаружил. Когда эксперт повернулся к Соболеву, на его лице явно был написан вопрос: «Вы это слышите?», но свист как раз резко оборвался, а Соболев виновато улыбнулся.
– Простите, не удержался.
Нурейтдинов, осознавший, что его просто разыграли, бросил на него укоризненный взгляд и отвернулся.
– Как бы там ни было, а все это действительно больше похоже на кровавую страшилку, какие любят школьники, а не на реальную историю, – подытожил он недовольно. – И как я уже сказал, в криминальной хронике такого дела не нашлось…
И все же, не желая делать свою работу спустя рукава, они нашли вход в подвал, спустились в него и как следует осмотрели, но ни предварительно начерченной пентаграммы, ни каких-либо следов чьего-либо пребывания не нашли.
После Нурейтдинов попрощался с Соболевым, сославшись на скорую встречу с попавшей в очередной переплет хорошей девочкой Юлей. То ли обиделся на невинный розыгрыш, то ли действительно торопился.
Соболев для очистки совести все же добрался и до легенды, официально списанной со счетов. Пусть для нее и был «не сезон», это еще не значило, что маньяк не мог ее рассматривать.
Найдя нужный тупик уже в кромешной темноте, Соболев побродил по заброшенным путям в поисках какого-нибудь бесхозного вагона. Если бы нашелся такой, то вполне мог бы стать декорацией для пятого ритуала (все-таки тоже закрытое помещение), но ничего похожего в связанном с легендой месте не оказалось.
И это еще больше убедило Соболева в том, что они на правильном пути.
Пока он бегал с проверками по местам легенд, за черной дверью на фабрике установили наблюдение. Настолько незаметное, что Соболев и сам ничего не обнаружил, когда приехал проверить. Лишь связавшись с коллегами, убедился, что все под контролем. Конечно, шестого февраля он и сам будет сидеть в засаде все двадцать четыре часа, а пока хватит и этого.
Под конец рабочего дня ему пришло в голову снова позвать на ужин Федорова. Нурейтдинов был прав: главного подозреваемого стоило держать к себе поближе, Соболев и сам придерживался той же тактики. Но сегодня ему хотелось лишний раз дать Федорову понять, что к информации о расследовании его близко не подпустят. Пусть выясняет через Нурейтдинова. Почему-то Соболеву казалось, что тот не подведет и «сольет» нужную «дезу».
Следующий день он планировал начать с демонстративной установки парочки временных камер на пустыре, но судьба распорядилась иначе. Едва добравшись до отделения, Соболев получил сообщение из автомобильной мастерской, в которой побывал накануне. И судя по тому, что звонил сам владелец с сомнительным прошлым, случилось что-то серьезное.
– Ребята обнаружили это, как только пришли, и сразу меня набрали, – пояснил хозяин, когда Соболев приехал по уже знакомому адресу.
Несколько человек – видимо, работники мастерской, – толпились на улице, нервно курили и взволнованно переговаривались. Заметив Соболева, они притихли и постарались сделать вид, что его визит их не особо заботит, но встревоженные взгляды искоса бросали.
– Я велел им ничего не трогать, сразу приехал сам… Пришлось долго успокаивать клиента, который хотел забрать машину сегодня сразу после открытия. Он был в бешенстве, конечно, но мне удалось его спровадить.
Соболев не понимал, к чему это лирическое отступление про клиента, пока не переступил порог и не оказался внутри помещения, где стояло несколько машин. У одной из них был поднят капот, и, подойдя ближе, Соболев разглядел на корпусе несколько алых капель. Чуть сместившись в сторону, он выругался сквозь зубы.
Крови было много. В одном месте – в самом начале, рядом с машиной, – особенно. На боку автомобиля, покрытом белой краской, брызги были очень хорошо заметны. Судя по подсыхающей луже и траектории полета капель, в этом месте кто-то стоял на коленях или, скорее, на четвереньках, когда ему резким уверенным движением перерезали горло. Какое-то время кровь хлестала из раны в одном месте, а потом жертву потащили прочь. Судя по тянущемуся до самой двери следу – в соседнее помещение. Все это было подозрительно похоже на картину, которую они обнаружили на ткацкой фабрике. Только убийство произошло не много лет назад, а совсем недавно.
– Кто работал с этой машиной?
– Парень, с которым вы говорили вчера, – с готовностью сообщил хозяин. Он казался довольно спокойным, готовым к сотрудничеству, но по тому, как мелко дрожали пальцы, которыми он мял незажженную сигарету, было видно, как сильно он на самом деле нервничает. – Алексей. Витек вчера уходил предпоследним, сказал, что Леха еще оставался, но собирался скоро закончить. Утром ребята пришли, а тут все открыто и… вот это вот.
Он махнул рукой на след и испачканную машину.
– И сразу мне звонить. Лехе тоже набирали, но он не отвечает. В смысле абонент недоступен.
Это показалось Соболеву странным. Неужели они даже не заглянули за дверь, а сразу вышли и начали звонить? Какое-то очень уж разумное поведение, прям мечта любого криминалиста. Но обычно все всегда проверяют до последнего, прежде чем вызвать полицию. Мало ли, может, просто какой-то живодер убил кота?
– Так это Алексей? – уточнил он у хозяина. – Тело там, за дверью?
– А вы сами посмотрите, – предложил тот и все же засунул сигарету в рот и поджег.
При этом ни шага вперед не сделал, явно не желая заглядывать за дверь вместе с оперативником.
«Что же там такое?» – промелькнуло у Соболева.
Хозяин, судя по всему, был из тех ребят, что крови в девяностые повидали. Вряд ли его может так трясти от простого трупа. Пусть даже с перерезанным горлом…
Готовясь увидеть нечто ужасное, Соболев шагнул к двери один, стараясь не наступить в кровь и вообще не затоптать ничего важного. Подошел к двери, натянул рукав свитера на ладонь, чтобы не оставить отпечатков на ручке – перчаток под рукой не оказалось. Когда он потянул дверь на себя, она послушно поехала ему навстречу, однако никакого кровавого месива в соседнем помещении не оказалось. Равно как и трупа. Кровавый след тянулся строго до порога, а потом обрывался.
– Я не понял… – пробормотал Соболев, пялясь на порог.
– Вот и мы тоже, – согласился со своего места хозяин, выдавая, что они все же ходили по следу и искали, где и чем он заканчивается.
Соболев отпустил ручку, позволяя двери снова закрыться, оглянулся к началу кровавого следа, проследил его взглядом до порога, снова заглянул в соседнее помещение. Ничего не изменилось и понятнее не стало.
Выглядело все так, словно кто-то тащил мертвое тело до двери, а потом… А что потом? В соседнем помещении прямо у порога лежала полиэтиленовая пленка, в которую тело завернули и увезли? Зачем? И разве можно положить пленку так четко, чтобы она не завернулась и кровь не брызнула за порог или не затекла? Да и зачем это? И куда потом могли деть тело?
Вариант в голову пришел только один, но короткий телефонный звонок его отбросил: на фабрику в комнату за черной дверью никто свежий труп не привозил.
– Так чего? Это место преступления? Или нет тела – нет дела, и нам можно работать? – поинтересовался хозяин, успевший к тому времени докурить.
– Тела, может, и нет, а дело есть, – огрызнулся Соболев, вызывая из памяти смартфона номер Велесова. – Можете своим ребятам дать выходной. Как минимум на сегодня.
Быстро переговорив со следователем, Соболев снова склонился над порогом, обрезавшим кровавый след, немного подумал и заново набрал коллегу, следившего за черной дверью.
– Никит, можешь сделать мне одолжение? – попросил он, чувствуя себя немного глупо. – Аккуратно загляни в ту комнату, где повешенного нашли, и посмотри: там крови свежей нет? И еще одного трупа заодно…
– Я же тебе сказал, что туда никто не заходил, – немного обиженно отозвались в трубке. – Откуда там взяться крови и тем более целому трупу?
– Просто… проверь, ладно? – попросил Соболев. – И скажи.
– Ладно, сейчас схожу. Перезвоню.
На том конце отключились, а Соболев выпрямился, напряженно ожидая ответа.
Никита перезвонил через бесконечно долгие четыре минуты. За черной дверью никаких свежих следов крови обнаружено не было. Не оказалось там и нового трупа.
Так куда же он делся?
Глава 17
3 февраля 2017 года, 16:05
Звонок Влада застал Юлю уже на подъезде к дому. Сегодня у нее не было причин задерживаться: она взяла с собой на занятия привычный перекус и не успела сильно проголодаться, а Семку от бабушки забрала уже вернувшаяся с семинара мама.
– Нурейтдинов что-то нашел, – сообщил Влад, – уже едет сюда, чтобы рассказать. К тебе или ко мне?