– После вас.

Я оказался в тесной, ничем не примечательной комнатушке. Обстановки здесь почти не было, только кровать и, в общем, почти все, не считая свисавшего с потолка тела. Будь в комнате больше мебели, оно все равно бросалось бы в глаза. Тело девушки висело на веревке, привязанной к крюку на потолке. На полу, в нескольких футах под телом, валялся опрокинутый стул. Голова девушки как-то неловко склонялась набок, словно у куклы, которой свернули шею, грива растрепанных темных волос заслоняла лицо, но я и так знал, кто передо мной. На ней было то же сари пастельного оттенка, что и вчера.

Я коснулся ее руки. Липкая и холодная. Пока никаких признаков окоченения.

– Что мы знаем? – спросил я у Дигби.

– Похоже на самоубийство. Когда мы приехали, она уже была мертва. Неизвестно точно, насколько долго.

– Кто ее нашел?

– Служанка. Хозяйка дома послала ее за девушкой.

– Когда именно?

– Сразу, как мы приехали. Около одиннадцати.

– И что, до одиннадцати часов никто не зашел к ней в комнату глянуть, почему она не встала?

– Ночные бабочки, – объяснил Дигби. – Они частенько спят допоздна.

– Где миссис Бозе?

– Внизу. Мы взяли ее под стражу в гостиной.

Я кивнул и показал на тело Дэви:

– Позови кого-нибудь, пусть ее снимут, а затем организуй отправку в морг.

Дигби отдал честь и вышел. Я внимательнее взглянул на безжизненно повисшее тело, потом – на лежащий на полу стул. Что-то здесь было не так. Я повернулся к Несокрушиму. Он тоже сосредоточенно смотрел вверх, на труп.

– Что вы думаете об этом, сержант? – спросил я.

У сержанта был потрясенный вид.

– Точно не скажу, сэр, – ответил он. – Я никогда раньше не видел самоубийств. Я ожидал другого. Эта сцена напоминает мне казнь, свидетелем которой я стал однажды в центральной тюрьме. Там, правда, была настоящая виселица. Они даже привязали груз к телу. Голова чуть не оторвалась, когда он повис.

Банерджи не ошибался. Наша сцена самоубийства и правда выглядела как повешение в тюрьме. Вот только ей не следовало так выглядеть.

– Распорядитесь, чтобы вскрытие провели как можно скорее, – сказал я. – Если понадобится, пригрозите судмедэксперту. Мне необходимо знать точную причину смерти.

– Слушаюсь, сэр, – отозвался сержант и повернулся, чтобы уйти.

– Да, еще кое-что. Мы должны найти человека, которому Дэви все рассказала. Теперь, когда она мертва, он может оказаться нашим единственным шансом распутать это дело. Обыщите все комнаты до единой. Убедитесь, что мы никого не упустили.

Спустившись на первый этаж, я прошел в гостиную, где стояла духота и невыносимая жара. Миссис Бозе восседала в шезлонге, как махарани[68] среди придворных. Горничная и остальные три девушки стояли рядом. Когда я вошел, она подняла взгляд.

– Капитан Уиндем. Хотелось бы сказать, что рада видеть вас снова, но в данных обстоятельствах… – Тон был сдержанным. Если мадам и расстроила смерть одной из девушек, она ничем этого не выдала. – Вы простите меня, если я буду не очень гостеприимной хозяйкой, но трудно проявлять радушие, когда находишься под арестом.

– Вы не под арестом, миссис Бозе, – сказал я. – Во всяком случае, пока. Мы просто хотим, чтобы вы поехали с нами на Лал-базар и ответили на несколько вопросов. К сожалению, боюсь, трагедия, разыгравшаяся наверху, несколько усложняет дело.

Она молчала.

– Вы не могли бы мне рассказать, что именно произошло?

Миссис Бозе улыбнулась:

– Я надеялась, капитан, что это вы мне все расскажете. Ведь, если я не ошибаюсь, это с вами она говорила вчера. Чем вы так напугали впечатлительную девочку, что бедняжка покончила с собой? И что я скажу ее семье?

– Это она рассказала вам о нашей вчерашней беседе?

– О да! – провозгласила миссис Бозе с нажимом, поднимая руку, унизанную браслетами, и убирая выбившуюся прядь. – У моих девочек нет от меня секретов.

– Давайте продолжим разговор на Лал-базаре, – заключил я и велел Дигби взять миссис Бозе под стражу.



Я вернулся к входной двери и закурил. Ратан теперь тихо сидел в тени на другой стороне переулка. По виду старого слуги нельзя было понять, спит он или бодрствует. Вокруг собралась небольшая толпа, тотчас слетевшаяся при появлении полицейских, как мухи слетаются на дерьмо. Я всмотрелся в лица. Обычное сборище бездельников, зевак и ротозеев. Одно или два лица показались мне знакомыми – возможно, я уже видел их в толпе в то утро, когда мы нашли Маколи. Несокрушим вышел ко мне, и я предложил ему сигарету.

– Обрадуете меня?

– Нет, сэр. Кроме тех, кто в гостиной, в доме ни души. Похоже, мы вернулись к исходной точке.


Он прикурил и мрачно затянулся.

– Не совсем, – возразил я. – По крайней мере, теперь нам известно, что Маколи поставлял Бьюкену проституток, что он был в борделе в ту ночь, когда его убили, и что ранее той же ночью он поругался с Бьюкеном.

– Также существует вероятность, – поддержал меня Банерджи, – что убийца был европейцем и что Маколи его знал.

Я вынужден был признать, что смерть Дэви заставляла задуматься, не говорила ли она все-таки правду нам накануне. Путь к разгадке лежал через миссис Бозе. Хозяйка борделя знала гораздо больше, чем делала вид, но я нисколько не сомневался, что получить эту правду будет ох как непросто. Покончив с сигаретой, я щелчком отбросил окурок в канаву.





Двадцать девять




Мы снова были на Лал-базаре, в той же тесной комнатушке, где допрашивали Сена. На этот раз напротив нас сидела миссис Бозе. Как обычно, в комнате стояла жара. Вентилятор на потолке первые несколько минут кое-как крутился, медленно и со скрипом, но потом затрещал и испустил дух. Сидящий рядом со мной Дигби потел, как шахтер. Да и сам я не то чтобы благоухал. Мне бы не помешала сейчас доза опиума или, еще лучше, таблетка морфия, но таблетки давно закончились, хотя я зачем-то носил пустой пузырек в кармане как талисман. Несокрушим обмахивался блокнотом, в котором ему следовало конспектировать допрос. Я сделал бы ему замечание, но было приятнее сидеть под ветерком. Лишь миссис Бозе, казалось, никак не угнетала жара. Она выглядела так, словно только что закончила пить чай на приеме у вице-короля.

– Расскажите мне, что случилось с Дэви, – сказал я.

– Вы не против, если я сперва вас побеспокою и попрошу стакан воды, капитан? У меня пересохло в горле, и если вы собираетесь задавать мне много вопросов, это со временем может причинить некоторые неудобства.

Я кивнул Банерджи. Тот ненадолго вышел, вернулся с кувшином и стаканами и налил миссис Бозе воды. Та поблагодарила его, изящным движением поднесла стакан к губам и сделала крохотный глоток.

Я повторил свой вопрос.

– Что я могу рассказать? – пожала плечами миссис Бозе. – Вчера я вернулась домой довольно поздно. Когда я пришла, Дэви и другие девушки были с клиентами. Думаю, она освободилась около трех или четырех утра. Она, вероятно, помылась и что-нибудь поела, а потом пошла спать.

– Это обычная ситуация, что вы идете спать, когда ваши девушки еще работают?

– Так иногда бывает. Особенно если я поздно возвращаюсь. Тогда моя горничная Мина следит, чтобы все было в порядке, и будит меня, если я понадоблюсь.

– А где вы были вчера?

Миссис Бозе улыбнулась. Сложив руки ладонь к ладони, она опустила их перед собой на побитый жизнью железный стол.

– Некоторые из моих давних и верных клиентов довольно консервативны в своих привычках. Иногда они предпочитают персональное обслуживание.

– И вы выезжаете на дом? – уточнил я.

– К некоторым – да. Но ведь все мы порой нарушаем правила, вопрос лишь в цене, не так ли, капитан?

Я оставил ее вопрос без ответа.

– Кто-нибудь видел Дэви вчера ночью перед тем, как она легла?

– Насколько я понимаю, до того как она ушла к себе в комнату, ее видела Сарасвати.

– А что, у каждой девушки есть собственная комната? Не слишком ли это большая роскошь?

Она улыбнулась:

– Я, конечно, ничего не могу сказать о тех местах, из которых прибыли вы, капитан, но я руковожу престижным заведением для избранных клиентов из числа самых уважаемых людей Калькутты. Мои девушки – самые лучшие, и они достойны всего самого лучшего. Скажем так: мы ведем хозяйство немного иначе, чем какой-нибудь старый притон с девками за две рупии. Я могу себе позволить немного дополнительных трат.

– Ваши девушки – самые лучшие и достойны всего самого лучшего? – повторил я. – Тогда с чего вдруг Дэви решила повеситься, как вы думаете?

Миссис Бозе поморщилась.

– Я уже упоминала, что когда мы виделись в последний раз, она выглядела и вела себя абсолютно нормально. Но это было до вашего с ней разговора.

– Как по-вашему, ее смерть может быть каким-то образом связана с убийством Маколи?

Она снова пожала плечами:

– Не вижу ни малейшей связи.

– То есть все это просто совпадение?

– Не хочу строить догадки, капитан. Может быть, она совершила самоубийство из-за чего-нибудь, что вы ей сказали?

– Уверяю вас, – с нажимом произнес я, – то, что сказала мне она, было гораздо интереснее, чем все, что мог сказать ей я.

Я надеялся хоть на какую-нибудь реакцию, но миссис Бозе продолжала сидеть неподвижно, словно богиня, высеченная из камня.