– Возможно.

Я закрутила помаду и убрала ее в сумочку.

Она тренировала на мне осуждающий взгляд еще минут пять, и когда он не подействовал, сухо произнесла:

– Я могу догадаться, чему вы радуетесь. И считаю своим долгом предупредить, в первую очередь не ради вас, а ради моей дружбы с вашей мамой, – она сделала драматическую паузу, и я скептически выгнула бровь, догадываясь, что последует за этим вступлением. – Вам не следует нарушать дистанцию в общении с господином Джонасом.

Взгляд заволокло красной пеленой, и руки сами собой сжались в кулаки.

Несмотря на то, что я нисколько не сомневалась в ее мнении и даже могла предположить, что она его рано или поздно выскажет, меня накрыло бешенством.

Как она смеет меня поучать!

От резкого ответа меня удержали шаги за дверью.

Я с надеждой повернулась, но в приемную вместо Талия Джонаса вошла Агата из отдела статистики. Еще одна клуша, к «достоинствам» которой помимо прочего можно было причислить еще и неуемный язык (когда я рассказывала об этом Ваде, он подавился лимонадом и посоветовал формулировать не настолько двусмысленно).

– Сам на месте?

Конечно, она со мной не поздоровалась. И этот ее «Сам». Какое тупое слово для начальника.

Я со злостью вдавила кнопку на мониторе так сильно, что он покачнулся.

– Ну, я подожду.

Она села рядом со столом Жанны и принялась трепаться о ценах на сыр, которые почему-то не падают, как они ожидали всем отделом, несмотря на избыток товара на прилавках Вавилона.

От потока бессмысленной информации вяли мозги, и я отключилась, разбирая немногочисленную корпоративную почту. Пара общих рассылок, три ответа на запросы от южных постов, которые я направляла по поручению Жанны для ее отчетов, одно приглашение на кофе от парня с техотдела, который настраивал мне компьютер – его я сразу удалила без ответа. Я как раз переносила данные от постов в таблицу и набрасывала в уме гневное послание – ну вот почему нельзя СРАЗУ нормально заполнить ВСЕ показатели, они же делают это каждый месяц! – когда в фоновой болтовне мелькнуло имя Талия Джонаса. Я навострила уши. Они обсуждали его командировку.

– Ох, часто он стал туда ездить. Видать, неладно там. Приехал, выжатый, как лимон, но ни одного ни вампира, ни лже-вампира, говорят, так и не поймал.

По непонятной причине у меня похолодели пальцы. Я оборвала фразу на середине, невидяще глядя на экран.

Я выпустила ту часть разговора, где они обсуждали, КУДА именно ездил Талий Джонас, но, кажется, и без того прекрасно об этом догадалась.

– Не ловил он никого. Что он, мальчишка, по лесам диких гонять. А вампиры вовсе ерунда, нет никаких вампиров.

– Ерунда – не ерунда, а оперотдел по секрету мне рассказал, что нашли еще два тела. И оба обескровлены.

– Кто-то внимание привлекает. Или отвлекает, как знать.

– Или там вампиры прячутся, даром, что Вавилон рядом. Им-то маградиация не страшна, да и в лесах поди их найди.

– Как и диких.

– Ну, да. Но вообще-то нет. Диких там отродясь не видели.

Разговор переключился на диких, и понеслась пластинка: рассуждений об обнаглевших дикарях я наслушалась еще на практике.

Я попыталась сосредоточиться на таблице – тем более, пришли ответы от еще двух постов, но цифры путались в голове и терялись по пути из одной таблицы в другую.

Я была почти уверена: Талий Джонас не только проверял Радиус – он поднимался на Пик Невозврата.

И почему последнее время все только и крутится вокруг этой горы?

Кто бы знал.

***

Агата напрасно прождала почти час, Талия Джонаса не было на месте весь день, а вечером он снова появился с целой толпой начотделов и устроил долгое совещание. В самом его конце я опять принялась за кофе, и на этот раз Жанна не стала мне мешать и лезть со своими нравоучениями.

– Спасибо, Рина, – Талий Джонас не поднял головы от бумаг, и я в некотором разочаровании собиралась уйти, когда он спросил: – Вы не виделись сегодня с Вадимом?

Я вздохнула. Ну, конечно, мы постоянно говорим про Вадима.

– Мы немного поболтали в Академии, у нас почти нет совместных занятий.

Он немного переставил чашку, которую я принесла, и положил на ее место часть бумаг. Пить не стал.

– Очень жаль, что теперь вы проводите вместе так мало времени. Вероятно, учеба и работа отнимают у вас всю личную жизнь?

Я подняла бровь. Стало как-то неприятно. Мне не понравилось, что он говорит о личной жизни в контексте разговора о Ваде – снова. У меня были совершенно другое видение своей личной жизни, и работа не то, что не отнимала ее – она должна была помочь мне ее наладить.


Мне совсем не понравилось, куда он клонит.

– Я бы не согласилась променять работу С ВАМИ ни на какие другие отношения, – очень, очень аккуратно сформулировала я после секунды размышлений. – Если вы говорите об этом.

Он долго смотрел на меня своим взглядом анаконды. Нет, мне не станет не по себе оттого, что он ПРАВИЛЬНО поймет мой намек. Вообще-то, я на это рассчитываю.

– Даже на отношения с моим сыном? Я говорю о вашей дружбе.

Да, даже на отношения с Вадей, и я прекрасно поняла, что он говорит не о дружбе.

Но он игнорирует мои намеки, а я – его.

Я коротко улыбнулась, стараясь заглушить разочарование.

– Мы дружим.

Еще один долгий немигающий взгляд.

– Неужели Вадим вас совсем не интересует? – спросил Талий Джонас, отбросив всякие намеки.

У меня внутри все перевернулось, а в горле неприятно заклокотало уже не разочарование – самая настоящая ярость.

Я – КТО, по его мнению? О ЧЕМ он меня сейчас просит?

Что ж, если мы перестали общаться намеками…

– Меня интересуете вы.

У меня закружило голову, когда я поняла, ЧТО только что сказала.

Обожемой.

Талий Джонас вообще НИКАК не отреагировал. И потолок рухнул на голову, когда…

– Это не лучшая идея.

Больше не обращая на меня никакого внимания, он вернулся к бумагам.

Мне не оставалось ничего другого, как уйти.





Глава 15. Магия и генетика




Ну, уж нет. Война еще не проиграна.

Не знаю, что это было.

Вчера мне показалось… Может, просто показалось? Вчера мне показалось, что Талий Джонас оказывал мне совершенно особое внимание. Может, я просто выдавала желаемое за действительное, может, он просто… флиртовал без всяких далеко идущих планов, может…

Я бросила взгляд на стол напротив. Жанна причесывалась перед уходом с работы и выглядела на редкость довольной жизнью. Она не могла не заметить, в каком разобранном состоянии я вышла из кабинета. Она…

Она могла поговорить не только со мной.

Ах ты сука.

Конечно, Талий Джонас не из тех людей, которые позволяют указывать себе какой-нибудь там секретарше. Но она могла… использовать шантаж. Столько лет работы бок о бок… Она наверняка знает не одну тайну начальника.

Ах ты сука.

Она встретила мой прищуренный взгляд и улыбнулась еще шире.

Ах ты сука.

– Еще не уходите, Рина?

И не надейся, что я уйду. Скорее, это ты уйдешь. И лучше бы тебе уйти на своих двоих.

– Нет, – я даже не пыталась изобразить дружелюбие в ответ.