Однако прятаться вечно и прослыть трусом лорд-правитель не собирался. Его мир перевернулся в один миг – сестра оказалась убийцей, уже вторая жена покинула его, так и не дав наследника, дядя презирал его, считал слабаком и был уверен, что справился бы с правлением лучше, племянник почти всю жизнь провёл на улице и только учится вести себя достойно, а его единственный сын – незаконнорождённый, и к тому же уверен, что его отец не лорд, боящийся огласки, а безупречный воин-герой.

И вот теперь он стоял с лордом Мортоном в пустом коридоре и решал, что делать дальше. Простить Эрин Брейв не мог, так же как не мог отправить свою сестру на смерть. На самом деле он давно принял решение, но, как только оно будет озвучено, всё случившееся, как боялся Брейв, перестанет казаться ему сном. К такой реальности он попросту не готов.

– Я принял решение, дядя, собирай всех. И пусть приведут Эрин и Грогара, я хочу, чтобы они тоже присутствовали.

– Зачем они тебе?

– Я не в настроении сейчас спорить.

– Мне приказать подготовить помост и привести палачей?

– Нет.

Днём, спустя всего три часа – лорду Мортону не терпелось наказать свою племянницу, – в зале собрались лорды, прибывшие для принятия решения на судебном собрании, рыцари, оруженосцы, советники, главный строитель, Гроссмейстер Мудрости, трое самых мудрых и верных лекарей, придворные женщины и мужчины, послы, представляющие лордов, которые не смогли прибыть, палачи со своими братьями, сыновьями и племянниками, лорд Мортон со своими верными людьми, стражники, что явились первыми на крик, и трое писцов.

– Приветствую вас в стенах родового замка Великой Династии Бладсворд! – Дядя важно похромал вперёд. Он желал начать первым, а возможно, и вовсе желал быть единственным высказавшимся.

– Благодарю за помощь, лорд Мортон, но дальше я сам. – Брейв шагнул вперёд, выставил руку, чтобы дядя понял, что ему пора вернуться к остальным лордам. Правителя не покидало ощущение, что старый вояка еле сдержался, чтобы не укусить выставленную руку, ведь оружие допускалось проносить в залу лишь стражникам и палачам, которые имели право не расставаться с ним даже в Храмах, если их туда пускали, и в священных местах. Даже наследник Династии подчинялся общим правилам и не брал с собой оружие. Считалось, здесь, в месте для решения вопросов, вершения судов и вынесения приговоров, но не исполнения их, принесённое и особенно спрятанное при этом оружие могло обрушить проклятие на головы всех собравшихся.

– Я лорд Брейв Бладсворд, ваш законный правитель. Сегодня мы собрались здесь, чтобы огласить приговор леди Эрин Бладсворд и её сыну лорду Грогару Бладсворду. – Эрин отрицала свою вину и говорила, что это всё подстроил дядя Мортон. Лишь после того, как она узнала, что Грогара тоже держат под стражей, она призналась в преступлении и попросила только об одном – отпустить сына. «Он ещё ребёнок, – говорила она. – Он ничего не знал и не делал ничего предосудительного».

Поднялся шум. Кто-то поддерживал Мортона и громко заявлял, что это правильное решение, кто-то считал, что леди Бладсворд не виновата и это ошибка, а часть присутствующих возмущалась, что ребёнка собираются судить за грехи его матери.

– Тишина! – Брейв повысил тон, чтобы его услышали. – Моё решение обдумано и не подлежит пересмотру. Леди Эрин Бладсворд признаётся виновной. На рассвете пять десятков воинов и восемь рыцарей сопроводят её к границам моих владений – я изгоняю её с земель Бладсвордов. Если когда-либо она ступит на эти земли, её приговор будет заменён на смертную казнь.

Гвалт вновь охватил помещение, озвученный приговор разделил людей на тех, кто желал более жестокого наказания, и тех, кто не понимал, за что лорд Бладсворд так жесток со своей вернувшейся сестрой.

– Лорд Грогар Бладсворд отправляется на два года на обучение к вассалам Вайткроу, лорд Квол из Ветви Фривей любезно согласился принять его. Когда же он освоит всё необходимое, до своего совершеннолетия он либо останется с лордом Фривеем и будет обучаться владению оружием у его лучших рыцарей, либо отправится к моим верным друзьям лордам Блэкбоу. Я не виню его, сын не должен отвечать за грехи отца или матери.

Лорд Мортон изменился в лице второй раз. Он настаивал на смертной казни для обоих, а племянник не послушал его.

– Милорд, почему нельзя оставить милорда Грогара Бладсворда учиться здесь, ведь мы не только с оружием управляться умеем!

– Зачем нам отпрыск предательницы?

– Ребёнка выгонять из дома негоже…

– Кроме того, мой уважаемый дядя лорд Мортон Бладсворд неоднократно высказывался, что его правление было бы куда более разумным, чем моё. Я принял решение исполнить волю моего дяди и оставить земли Бладсвордов на него. Сам же я отправляюсь приносить пользу Его Величеству Аурону Старскаю за пределами королевских земель. Своего воспитанника Эуана и тех, кто изъявит желание послужить короне и поддержит меня, я с удовольствием возьму с собой.

Четырнадцать воинов, трое рыцарей и их оруженосцы, писарь, четверо советников, сын лорда Эблфайта и лекарь незамедлительно высказали желание отправиться вместе со своим законным правителем и сопровождать его в путешествии туда, куда только возжелает их отправить Его Величество.

Вокруг вновь поднялся шум, но Брейв спустился со своего помоста, все присутствующие мужчины поклонились, а женщины присели в реверансе. Лорд проследовал к выходу, стражники открыли ему двери, а затем закрыли их за его спиной. По эту сторону было куда тише.

На рассвете лорд-правитель – он плохо спал и тратил время с умом, собирая вещи, – наблюдал, как его сестру разнимали с Грогаром и насильно сажали в карету. Шесть раз она просила передать просьбу брату, она хотела увидеться с ним и со своим сыном прежде, чем навсегда покинет эти земли, и ни разу Брейв не ответил ей. Лишь перед самым отправлением он всё же повелел привести мальчика попрощаться и распорядился дать им четверть часа на разговор, но под присмотром.

Карета и сопровождение покинули двор, кричащего что-то вслед матери Грогара увели, слуги занялись своими делами, а Брейв всё не мог оторваться от окна. Всего полтора сезона назад они с Эрин выехали с этого же двора на охоту. Он так и не сравнял счёт.

Следующим утром во дворе собралась уже его свита из верных подданных и сопровождающих. Обычно сборы занимали несколько дней, а то и циклов, но брать много лишнего лорд не стал.

Эуан выглядел счастливым, он предвкушал приключения, говорил, что обязательно станет героем, как его отец, и защитит своего правителя. Грогар, которого должны были сопроводить к Вайткроу, часть пути должен был проехать вместе с ними. Его сопровождающие и слуги суетились более всего, ведь с ним отправлялось множество вещей, которыми оброс не только он, но и его люди, и, кроме того, требовалось упаковать и пристроить дары Фривеям и Вайткроу.

Мортон стоял со всеми провожающими, за время сборов он лишь единожды сделал вялую попытку отговорить Брейва от задуманного, высказал неодобрение приговором, а сейчас лишь изредка кратко бурчал слова сожаления и предложения не торопиться и всё обдумать.

– До встречи, дядя. – Брейв улыбнулся старику. Солнце поднималось, и доспехи правителя словно засияли. Верно, это был добрый знак, и решение можно было считать одобренным Богами.

Мортон, спохватившись, поспешил обнять племянника.

– До встречи, надеюсь, скорой. Может, ты отдохнёшь и одумаешься. Касательно всего, что ты решил.

– Сомневаюсь. Береги себя и доверяй Гроссмейстеру, он опытен и добр.

Прощание затянулось более чем на час. Наконец наследник Бладсвордов скомандовал выступать. У ворот Грогар повернулся и посмотрел назад, многие другие тоже обернулись. Когда они выехали за стены замка, а после и за стены города, оборачиваться стали почти все, кроме Эуана и Брейва. Последний не хотел вспоминать, а его бастард стремился только вперёд, ему ещё не о чем было жалеть.





Эрин




– Я не виновата!


Весь путь от замка брата Эрин говорила одно и то же. Она всеми силами пыталась доказать свою непричастность, убеждала в ней воинов и рыцарей, которые должны были доставить её до границ, но всё тщетно. Мужчины вели себя вежливо и учтиво, леди могла не переживать за свою безопасность и ни в чём не нуждалась, но никакого сочувствия и желания добиться справедливости для сестры своего правителя они не испытывали.

– Ваш брат вынес приговор, миледи, мы лишь исполняем его. Мы ничего не решаем. – Рыцарь сир Мивис Исполнительный не зря носил своё прозвище.

– Он не дал мне и слова сказать. Ни он, ни кто-то другой. Я хотела рассказать, как всё было, я хотела признаться в том, что совершала. Но я не убивала леди Лилор Бладсворд!

– Миледи, как только сможем, мы передадим ваши слова милорду Бладсворду, – пообещал ей сир Мивис. Эрин не знала, говорит он это из вежливости, чтобы успокоить её и дать надежду, или лишь для того, чтобы она перестала вещать ему и его братьям по оружию о своей доле.

– Её убил дядя Мортон, а не я!

– Миледи, вам не стоит разбрасываться словами. Милорд Мортон Бладсворд будет править до возвращения вашего брата, и, если кто-то услышит такое и доложит ему, вам может не посчастливиться, и расплата настигнет вас.

– Вы угрожаете мне, сир Мивис?

– Я бы никогда не посмел, миледи. Я хочу лишь предупредить вас.

– Да, такой лорд может, – выступил один из воинов, невысокий, молодой, с глупой и редкой бородкой. Он ехал впереди леди, но обернулся и улыбнулся ей. – Не понимаю, почему милорд оставил его править. Он совсем не похож на лорда и всё время всем недоволен. Бурчит не прекращая.

Эрин ответила воину – жаль, она не помнила его имени, – улыбкой. Но дать им перемыть косточки дядюшке не позволил сир Мивис.

– Следи за тем, что вылетает из твоего рта, Йер! Милорд Мортон Бладсворд – дядя милорда Брейва и выдающийся воин. В своё время он одержал немало побед, а теперь он твой лорд-правитель. Научись думать, если не желаешь лишиться головы слишком рано.

– Я только высказал свои мысли, сир Мивис, разве это запрещено?

– Тебе нечем больше заняться? Скачи вперёд и погляди, не ожидает ли нас на пути какая-нибудь неприятность.

Йер снова обернулся, чтобы посмотреть на леди, пожал плечами и пустил коня галопом вперёд.

– Ваш новый лорд-правитель всё подстроил! Он отправил людей привести меня, он сам уже был у леди Лилор. Они задумали спровоцировать меня, но я не поддавалась, и тогда он отобрал мой кинжал и сам нанес удары леди. Он знал, куда надо бить, чтобы её не смогли спасти, но к приходу стражи и Брейва Лилор была жива! Да, я хотела отравить, но не её, а избавиться от ребёнка несколько раз, один раз получилось. Она поняла, что это я, и я испугалась делать что-то ещё. Мой сын получил титул, чего мне ещё было желать?

На самом деле она и впрямь желала смерти жены брата, но не ценой изгнания. Эрин даже не сразу поняла тогда, что происходит. После Мортон обвинил её, и она пришла в себя только тогда, когда стражники взяли её под руки и повели в покои. Прекрасные комнаты, радовавшие урождённую Бладсворд так недолго, превратились в тюрьму. Пусть в той камере имелись окна, она спала на удобной кровати, могла носить свои наряды и есть, и пить то, что пожелает, но это была тюрьма.

– Я уже в который раз прошу вас быть внимательнее и сдержаннее, миледи. – Сир Мивис неодобрительно покачал головой. – Я понимаю, что вы огорчены, но…

– А мой сын? – перебила его Эрин. – Почему Брейв не дал мне забрать моего сына с собой? Бедный мальчик, мой маленький бедный Грогар. Он пропадёт один в этом змеином клубке!

– Ваш сын теперь лорд, миледи, милорд Бладсворд позаботится о его образовании, ему расскажут всё о манерах, научат сражаться, и в будущем, скорее всего, он станет верным вассалом милорда или его детей. Его будут обучать лучшие рыцари, лечить лучшие лекари, если он заболеет, и он ни в чём не станет нуждаться. Мы обеспечим его безопасность.

– Я могла бы остаться. Я хорошо обучена искусству лечения, я многое знаю и могла бы присматривать за Грогаром не как леди, а как мать и лекарь.

– Миледи, не волнуйтесь, – вмешался в их разговор ещё один воин. Он встречал Эрин, когда она шла в другую сторону, чтобы стать вновь леди Бладсворд. – Милорд позаботится о том, чтобы вашего сына окружали только лучшие лекари, Гроссмейстер лично будет помогать ему, если что-то произойдёт.

– Я не переживаю за здоровье моего сына, лишь за его душу. Он останется без матери! Вы представляете, каково это?

– Да, миледи. Моя мать оставила меня, когда мне не исполнилось и восьми лет, – воин вздохнул, – её унесла болезнь.

– Я остался без всей семьи, миледи, когда меня отдали на обучение в оруженосцы, я был тогда не старше милорда Грогара.

– Я сочувствую вам, но почему мой сын должен страдать из-за предательства дяди Мортона? Он и только он должен сейчас быть здесь, в изгнании! А я должна быть там. Дома. Дома! Вы понимаете меня?

– Мы ничего не решаем, миледи. Милорд вынес приговор, мы не в силах изменить его и лишь исполняем…

– Исполняете его приказ, да. Я слышала это всё уже много раз. Очень удобная позиция, нечего сказать!

– Прошу прощения, миледи, но мы ничем не можем помочь вам.

Подобный разговор происходил уже множество раз, и этот не стал последним. Эрин не могла перестать сражаться за свою счастливую и сытую жизнь.

Земли её рода остались за спиной, и теперь леди Бладсворд предстоял сложный выбор – возвращаться в Цитадель или найти себе новое пристанище. Её друзья примут её, но краснеть перед ними за свою глупость не хотелось. И она должна была придумать, как вернуть сына.

Воины брата сопроводили её и в очередной раз повторили, что отныне пересекать Ров Красных Копий на юго-западе, Долину Тысячи Стрел на юге и юго-востоке и рокочущий лес на севере ей запрещено. Через Долину Тысячи Стрел она шла в замок, к брату, к хорошей жизни, тогда рядом с ней шёл её сын. Долина, почти без единого холма, как она помнила из рассказов отца, изменилась с того времени, как получила своё название. Когда-то здесь происходила великая битва с полчищами мертвецов под предводительством потомков проклятого короля Глейгрима. Приверженцы Бладсворда осыпали восставших мёртвых градом горящих стрел, и после войны на выжженной земле ещё долго ничего не росло. Теперь же буйство красок от разнообразных цветов поражало, земли здесь стали плодородными, леса по всем сторонам Долины стали домом для зверья и птиц, но даже сейчас, спустя семь столетий, люди, копаясь в земле, то и дело находят наконечники от стрел.

Замки, построенные здесь, насчитывали не более сотни лет, многие отказывались обживаться в Долине. Ходили слухи, что и сейчас встречаются призраки убитых в той войне.

Ров Красных Копий, через который сестра лорда переправилась много дней назад по пути во владения брата, всегда был живым доказательством, что проникнуть на территорию Бладсвордов с этой стороны без ведома правителя практически невозможно. Расщелина в земле, края которой находились на расстоянии от четырёх до семи человеческих ростов друг от друга, считалась опасной не столько из-за глубины, сколько из-за множества торчащих из дна и из скалистых стен красных каменных копий самых разных размеров, всех как на подбор острых. Даже песок вокруг рва лежал красный, поговаривали, что он стал таким от крови, что пролилась здесь.

Через расщелину было построено пять мостов, они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга, и каждый заканчивается со стороны территории Бладсвордов невысокой, но крепкой башней. В каждом из них всегда находилось достаточно воинов, чтобы не пропустить врага и уничтожить мост, если это потребуется.

За рвом и башнями Эрин всё ещё могла рассмотреть крепость Ластшилд – она со своим конвоем отдыхала в ней ночью. Никаких украшений и даже намёка на изящество или роскошь у старой постройки не наблюдалось. Во внутреннем дворе леди не обнаружила даже псарни, здесь она встретила всего трёх собак, да и те больше походили на тощих, подкармливаемых воинами волков.

Строения для воинов, тренировочные поляны и залы, несколько погребов, амбары, оружейные и конюшни. Пожилой лорд, один из Ветви Блэкбоу, командовал этой крепостью и защищал земли вокруг неё. Почти от самой крепости и до сторожевых башен земля была покрыта лишь песками и редкими суховатыми деревьями, но чем дальше от рва, тем больше можно было встретить растительности по обе его стороны. Ещё пару дней назад, на землях Бладсвордов, в полудне пути от Ластшилда, Эрин ехала среди возделываемых полей и небольших лесочков, залитых ласковыми лучами солнца.

Теперь она стояла по другую сторону моста в окружении четырёх угрюмых воинов.