– Я не знаю первопричину этого раздора, милорд Редгласс, – сказал в тот день Рогор.

– Но ведь эту историю знают всё. И про похищенного мальчика, и про нападение Флеймов на деревни, и про ответные удары Глейгримов. А недавно, пожалуй, все уже слышали, люди Дарона напали на леди Гартон Глейгрим!

– Отнюдь. Мы знаем лишь то, что выставляют на всеобщее обозрение и лишь так, как это выглядит со стороны рассказчика. Я же не уверен, что у меня есть полное видение.

– Вы могли бы пояснить?

– Что ж, хорошо. Я не знаю, что на самом деле произошло между этими двумя Династиями. Если бы я хотел их войны, то для того, чтобы она случилась, я бы мог намеренно подставлять одну Династию перед другой. – При этих словах лорд Редгласс напрягся, и, хоть внешне, как ему казалось, он был по-прежнему вежливо-заинтересованным, внутри его начал нарастать страх. – И я не могу с уверенностью сказать, кто был с гербами Флеймов. Или Глейгримов.

Рогор что-то знал?

Экрог понимал, что не только у него были шпионы – каждый лорд желал знать, что происходит в Ферстленде, и желательно раньше других. Однако только Редглассы смогли сделать информацию товаром для торговых отношений – в этом их не превосходил никто.

Весь план был продуман, лорд Миррорхолла предусмотрел всё до мельчайших деталей. Про Рорри не могли узнать.

– Что вы имеете в виду?

– Быть может, сами Флеймы захотели преподнести себя как жертву и подставили сами себя, быть может, это сделали Глейгримы, а может быть, что это сделал некто третий. Кто именно? Вариантов много – от короля, которому захотелось в качестве наказания за развязывающуюся войну забрать себе земли, до нас с вами, милорд.

Экрог рассмеялся.

Рогор выглядел серьёзным и рассуждал разумно, но даже если он что-то знал, то не намеревался мешать лорду Редглассу. А если не знал, то стоило лишь поразиться его проницательности.

– Уверен, что уж мы-то с вами не захотели бы войны в любом случае, ведь от набегов уже сейчас страдают наши земли.

– Не будьте столь категоричны, милорд Редгласс, ведь всегда можно надеяться заполучить приличный кусок чужих владений, когда война закончится. Или, если она так и не начнётся – за недостойное поведение и наведение смуты. Но я отвлекся. Мальчишку Дримленса могли не похитить, а убить, причём самая обычная шайка, что возжелала ограбить богатых путешественников. Быть может, вояки Флеймов и вовсе к этому непричастны и их подставили. А может, их вина лишь в том, что они и в самом деле грабили деревни на землях, где нет жёсткого правителя, и тем самым развлекались, а то, что их запомнили именно там и именно в те дни, – случайность.

– У вас интересный ход мыслей, милорд Холдбист, мне нравится.

На душе полегчало. Рогор вовсе не пытался показать, что знает первопричину, и раскрыл планы Экрога, он в самом деле лишь предполагал различные варианты. Стоит отметить, делал он это весьма и весьма разумно.

– Благодарю. Мальчишку Дримленса могли похитить и Флеймы, и Глейгримы, и кто-то ещё. Даже сам регент мог придумать такой план, чтобы подержать у себя лорда, поссорить две Династии, а затем, отобрав земли, разделить между Старскаями и Дримленсами. Так сказать, в компенсацию за страдания. После ему ничего не стоило бы усадить юнца на его законный трон, назначить туда своего человека и тем самым безболезненно получить себе куда больше. Ведь ему не придётся терять людей и время, завоёвывая Дримленсов, не придётся доказывать лордам, что он воспитывает Рорри и потому имеет право на его земли. Тихо, мирно, без потерь и исключительно себе во благо, не так ли?

Лорд Редгласс кивнул. Рогор Холдбист и нравился ему схожим умом и взглядами, и пугал его этим. Пожалуй, плести интриги против этого лорда-правителя он не станет. Слишком велик риск провала. И стоило лишь Экрогу успокоиться, как его собеседник вновь выбил его из колеи.

– То же самое мог провернуть и любой лорд. Тот, в чьём коварстве и разуме нет причин сомневаться. А таких у нас немного.

Северянин смотрел на него холодным взглядом учёного мужа. Он ждал действий? Хотел, чтобы Экрог совершил ошибку?

– Например, я или вы.

Настал черёд Рогора подтверждать согласие кивком.

– Вероятно, именно это и приходит в голову в первую очередь.

– А что же насчёт поддержки сторон?

– Я не могу знать, кого следует поддерживать. Если всё это хитрый план Глейгримов развязать войну, выставить себя пострадавшими, а, быть может, именно они держат у себя Рорри Дримленса, то поддерживать их опасно. Ведь это может вскрыться, и тогда никто не станет смотреть, знал ли об этом лорд-правитель какой-либо Династии, помогающей им, или нет, – его тоже осудят. Такая же ситуация и с Флеймами. Более того, если я и мой род поддержит одну из Династий, а другие поддержат противоположную, то проблемы начнутся ещё и у моей семьи. Мне вполне достаточно того, что мои земли грабят и мои люди страдают из-за чужих споров. Кроме того, милорд, Его Высочество регент от имени короля может решить вмешаться в борьбу и наказать всех воюющих. Я бы не хотел портить отношения с королём и его советником, равно как и не хотел бы портить отношения ни с одной из враждующих сторон. Никто не знает, чем закончится эта война и кто выйдет победителем.

– Милорд Холдбист, ваши рассуждения приятно слушать. – Экрог окончательно успокоился. Впрочем, даже если Рогор бы узнал, что это сотворил лорд Редгласс, хозяин Миррорхолла был уверен – с Рогором они всегда смогут найти взаимную выгоду и заключить договор. Холдбист не похож на человека, что сразу побежит докладывать всё Его Величеству. Скорее всего, он бы попросил оплатить своё молчание. Экрог понимал, что цена будет высока, но что ж поделать?

– Уверен, что большая часть лордов думает примерно таким же образом. Никто не хочет быть на стороне виноватых и на стороне проигравших. А вычислить подходящую сторону не представляется возможным. Я ответил на ваш вопрос, милорд Редгласс?

– Весьма развёрнуто и очень доступно, милорд Холдбист. На юг, я полагаю, вы отправились вовсе не для того, чтобы убедить Династии принять участие в войне?

– Разумеется, нет. Лишь затем, чтобы знать, что мои земли выстоят и выправятся.

– Вам не кажется удивительным совпадение, что странная болезнь, поразившая только малую часть побережья севера, не только каким-то образом проникла в ваш замок, но унесла жизнь лишь одной-единственной леди? Ни одна из её придворных не заболела.

– Мне не следует интересоваться, как вы про это узнали?

– Вы знаете, что у меня есть свои методы. А из служанок также ни одна не погибла от страшной болезни? И ни один старик в вашем доме?

– Полагаю, леди Холдбист была слаба здоровьем.

– Мне её очень жаль. – Теперь была очередь Экрога наблюдать, как волнуется Рогор. – Ваш бедный наследник, лорд Ротр, остался один. Сейчас сложно подыскать достойную партию, особенно из Великих Династий.

– Я уверен, что смогу справиться. Хороших и незамужних леди много.

– Но из лучших – всего одна. Я слышал, что лорд Вайткроу не так давно отправился в Новые Земли и не собирается пока обратно. Очень удачное совпадение, не так ли?

Обмен любезностями закончился ничьей.


На следующий день Рогор покинул замок Экрога, но предупредил, что вскоре вновь вынужден будет воспользоваться гостеприимством Редглассов. Что ж, лорд-правитель этих земель вовсе не возражал, ведь каждый раз, прежде чем ступить в его владения, все должны были платить налог. Сопровождение можно было получить за небольшую доплату.

Отряды Редглассов провожали обозы, небольшие группы людей других Династий и даже армии, охраняли их, и заодно Экрог был в курсе того, какой лорд, куда и когда направляется.

Рогор неоднократно упомянул мальчишку Дримленса, которого забрал к себе лорд Редгласс. Прознав, что на его землях лорд Холдбист, Экрог на несколько недель отправил Рорри в другой свой замок, а Рогору прислал приглашение посетить Миррорхолл.

Лорд Дримленс покинул замок с удовольствием, он ходил обиженный на своего спасителя. Скорее всего, когда его увозили от Экрога, он думал, что там будет лучше и спокойнее.

Юный лорд напугал Редгласса, когда тот обсуждал свой план с Ниллсом. Мальчишка проник в зал, который был выбрал для переговоров, сидел под столом и услышал то, что ему слышать было нельзя. Вести себя тихо он не умел, лорд Редгласс и его верный слуга обнаружили лорда раньше, чем тот успел узнать слишком важную информацию, особенно про себя.

Вдобавок через некоторое время отпрыск Дримленсов начал канючить и проситься обратно в свои владения, где всё ему было знакомо, где он был главным и его не обижал и не дразнил Хэг, на что он получил отказ и, разумеется, разобиделся. Рорри никак не мог понять, почему его Династию не любят и не защищают все и разом. Экрог решил, что урок истории ничуть не помешает мальчишке.

– Твой дед очень постарался испортить отношения со всеми Династиями, а особенно с королевской семьёй. Ты знаешь, что он начал войну против короны? – спросил его в тот день лорд Редгласс.

– Нет. Но мы ведь хорошая Династия, мы могли бы и править, – не унимался юный лорд.

– У нас есть род, что всеми правит. Уже долгие годы, с самого начала Эпохи королей, на троне сидят Старскаи. Да, многие когда-то пытались оспорить их право, но две с половиной сотни лет не было ни одной войны, направленной на то, чтобы отобрать власть у короля. Лишь один из твоих дедов решил изменить это. В то время, более тридцати лет назад, у Старскаев всё сложилось не лучшим образом – на троне должен был восседать Грейг, старший из выживших детей, но он долго и много болел, за несколько лет до всех этих событий он погиб. Да, у него был младший брат, Фалин Старскай, бывший четвёртым в очереди, пока все его старшие братья не покинули этот мир. Твой дед Верд Дримленс был тогда женат на Эризе Старскай, занимал высокую должность при дворе и, разумеется, вместе с семьёй большую часть времени жил в Санфелле. У них с Эризой на тот момент уже был наследник – Боуэн Дримленс, мальчишка не старше тебя. Он не отличался красотой, всё в нём было искажено, испорчено, его характер был отвратителен, как и он сам.

Совсем юный Экрог во время той войны очень боялся. Он не хотел, чтобы к ним домой пришли люди короля и забрали отца командовать войском.

– Тогда мы с ним совсем не похожи. Дядюшка Экрог, мои родственники все были хорошие, правда? И это ведь не мой отец, этот Боуэн, мой отец был красивым, и его звали Тормер. А кто тогда Боуэн?

– Слушай и не перебивай меня. Тебя вовсе не обучали дома? – Экрог нахмурился и продолжил: – После посещения своего брата Дарона Дримленса, что являлся правителем Династии, в голову Верда вдруг закралась мысль – Фалин, как и братья, часто болеет, все остальные претенденты на трон мертвы, так почему бы не короновать сына Боуэна? Жена Верда – дочь и сестра коронованных Старскаев, её ребёнок имеет полное право на престол. Пусть для этого им придётся сменить родовое имя и зваться Старскаями, это небольшая плата за власть. Эриза Старскай не противоречила, она никогда не возражала мужу и, честно говоря, не особо интересовалась мирской жизнью. Она почти не виделась с супругом и сыном, страдала и, наверное, боялась за свою семью. Долгие часы Эриза проводила в усыпальнице брата Грейга и плакала.

– Все леди постоянно плачут из-за всего, – со знанием дела заявил Рорри. – Кроме леди Хельги – она лучше.

– Ох, Рорри… – Экрог очень ждал, когда же мальчишка хоть немного повзрослеет. – Леди Дримленс убедили поговорить с братом, и она согласилась – Эриза убеждала Фалина, нового короля, отступить и позволить более достойным, не проклятым, стать правителями Ферстленда. Большинство, и я тоже, уверены, что она была душевнобольной, на это указывает очень многое, в том числе и её возникшее из ниоткуда отвращение к близости со своим супругом, во время которой она кричала, как будто её резали, и твердила, что хочет снова вернуться в детство.

– Эта леди Старскай глупая! Мой дед не мог никого обидеть. А так сильно совсем не мог! У них ведь был сын, значит, у них всё хорошо.

– Ты ещё слишком юн. Фалин отказался уступать своё место, он прогнал Верда со своих земель, а свою больную и на тот момент ожидающую пополнения в семье сестру и её сына Боуэна он оставил рядом с собой. Дримленсы собрали армию, они многое потратили, чтобы нанять всех, кого только было возможно, и подкупить Ветви, и выступили против законного правителя. Молодой король, ещё неопытный и только вступивший на престол, плохо понимал в военных действиях, а его союзник – друг Верда Дримленса – играл за другую сторону до тех пор, пока его, вычислив, не казнили.

Фалин отправил Боуэна в безопасное место, но Дримленсы узнали об этом, напали на отряд и забрали своего претендента на корону. Династии разделились, кто-то выступал против Старскаев, считая, что им давно пора отойти от власти, ведь они и без того мрут как мухи, а теперь появился тот, кто по праву может стать правителем. Другие же считали, что есть лишь одна королевская Династия и никакой другой быть не может. Лишь моя семья не стала лезть в эту войну, и всё время, пока не стало очевидно, что Дримленсы всего лишь выскочки, мы сохраняли нейтралитет.

– Мы не выскочки! Дядюшка Экрог, ты не любишь мою семью, потому что ты злой!

– Прекратите, лорд Дримленс, я лишь рассказываю то, что знаю. Тебе давно пора понять, почему Дримленсов не любят и что тех, кто мог желать тебе вреда, очень много. Ты должен ценить своих союзников и помощников, тех, кто оберегает тебя и обучает. А не вести себя так, как сейчас.

Мальчишка насупился, весь его вид говорил о неудовольствии и злости. Рорри сердился на свою семью, на Экрога и, скорее всего, на всё остальное тоже. Глупый и капризный ребёнок столкнулся с самым главным разочарованием – в Миррорхолле ему объяснили, что он не центр мироздания. Ужаснее всего, что обычно дети узнают это лет в пять, может, в шесть, а не в двенадцать.

– Итак. Война разгоралась, войска созывались по всем королевским землям, соседи, что ранее могли жить в мире, оказывались по разные стороны. Прежде чем всё это привело к непоправимым последствиям, сестра короля Эриза Старскай сделала признание – Боуэн не был сыном Верда Дримленса. Своего старшего ребёнка, а после и трёх, что родились мёртвыми и раньше срока, всех их она зачала от своего возлюбленного брата. Грейг Старскай был её любовником и самым близким человеком с их юности. Для того чтобы они могли видеться, он дал должность при дворе Верду Дримленсу. Леди Эриза думала унести эту тайну с собой в могилу, но не захотела подвергать войнам и горю Ферстленд.

– Боги покарали её за это? Она плохо поступила! Отец говорил, что когда-то братья и сёстры женились, но очень-очень давно. А теперь это запрещено.

– Боги покарали её болезнью души. Обманутый лорд-отец из Дримленсов впал в ярость. Он избивал своего ни в чём не повинного сына, пока тот не умер, но даже после этого он продолжал вымещать на теле Боуэна свою злость. Пока один из рыцарей не остановил его.

– И правильно делал! – Рорри и в самом деле слушал Экрога. Жаль, что раньше ему не рассказывали правильных историй и не учили быть человеком.

– Представь, что на месте Боуэна был бы ты.

– Но я не он!

– Да, ты другой. Но ты представь себе, если бы твоя история была, как у него. Твоя мать родила от своего брата, друга или советника, и твой отец, лорд Тормер Дримленс, прознав, решил бы избить тебя до смерти. Понравилось бы?

– Нет, дядюшка Экрог… А вы бы смогли убить Боуэна или меня?

– Убить – нет. Я считаю, что убивать глупых детей, пусть даже они невежливы и капризны, это грех. Непростительный, один из самых тяжких и отвратительных грехов. И Династии считали так же – все отвернулись от Верда и его брата Дарона, что поддерживал борца за трон. Да, Эризу осуждали, над ней смеялись, её предлагали казнить как изменницу или лечить как душевнобольную. Но она избежала своего мрачного будущего и умерла родами. Её ребёнка, единственного, зачатого от Верда, тоже не удалось спасти.

– А что случилось с моими дедами? Мне говорили про Циссу Дримленс, но никогда – про Верда и Дарона.

– Их обоих пленили, а после приговорили к казни. Цисса Дримленс, их сестра, не желала войны, она должна была начать свою взрослую жизнь, выйти замуж, но война подпортила ей все планы. Леди Дримленс мечтала поскорее закончить её, ругала обоих братьев, а когда это не возымело эффекта, начала доносить королю о планах своего семейства. В благодарность за благоразумие и верность короне, после казни её братьев, Циссе позволили продолжить свою Династию, леди Дримленс вышла за Огги Глейгрима, третьего по старшинству брата, который вряд ли смог бы стать правителем. Он предпочёл продолжать твой род. В назидание король забрал немалую часть ваших земель, вместе с вассалами, кузнецами и прочим людом.

– То есть он нас ограбил?

– Фалин – король, он никого не грабил. У вас забрали земли, чтобы вы поняли – вести себя бездумно нельзя никому.

Мальчишка замолчал и вёл себя некоторое время достойно. Он не задавал вопросов, не капризничал, и Экрог обрадовался, что лорд начал думать. Однако размышления ни к чему хорошему не привели.

Рорри стал кричать, что король плохой и весь его род должен умереть от проклятия как можно скорее. Он обвинял Фалина, Гийера и даже грозился повторить подвиг своих дедов.

Редгласса он обвинил в бездействии, а на замечание, что сам Экрог тогда пешком под стол ходил, юный лорд заявил, что это его не волнует.

Вот тогда-то лорд Миррорхолла не выдержал, поймал своего воспитанника-пленника, хорошенько ему всыпал, не обращая внимания на крики, и отправил с глаз долой, на перевоспитание в крепость Шинфорт. Уж там-то Рорри научат быть благодарным за то, он что имеет.

В Шинфорте жило мало детей, а отпрысков лордов и вовсе не было. В крепости почти не было прислуги, и большую часть населения составляли наёмники, которых Редгласс начал искать ещё до того, как поспособствовал раздору Флеймов и Глейгримов. Воины привыкли обходиться самостоятельно. Да, там имелись достойные покои, башня Мудрости и относительно безопасная территория вокруг, на которой разрасталось поселение. Там у Рорри появится уйма времени подумать над своим поведением и научиться вести себя, как полагается лорду.