- Да, - пробормотал Джефф. Затем он и Клинт пошли в Усадьбу, тело девочки покачивалось по мере движения, и другие Глэйдеры наконец заговорили, выдвигая свои теории, бормоча в пространство.

Томас наблюдал за ними в молчании. Эта странная связь, которую он ощущал, не была его выдумкой. Не особенно завуалированные обвинения, брошенные ему несколько минут назад, доказывали, что другие тоже что-то подозревали. Но что? Он был абсолютно растерян – быть обвиненным в чем-то лишь заставило его чувствовать себя еще хуже. Как будто читая его мысли, Алби подошел и тронул его за плечо.

- Ты точно раньше не видел ее? – спросил он.

Томас замялся прежде чем ответить.

– Не… нет, не могу вспомнить такого. – Он надеялся, что трясущий голос не выдаст его сомнений. Что, если он как-то знал ее? Что это значит?

- Уверен? –подначил Ньют, вставая рядом с Алби.

- Я… нет, я так не думаю. Почему вы так пристали ко мне с этим? – Все, чего сейчас хотел Томас, чтобы наступила ночь, и он мог бы побыть один, пойти спать.

Алби покачал головой, потом обернулся к Ньюту, убирая руку с плеча Томаса.

– Что-то надвигается. Созывай Сбор.

Он сказал это настолько тихо, что Томас был уверен, что никто вокруг больше не услышал, но прозвучало это зловеще. Затем лидер и Ньют ушли, и Томас с облегчением заметил приближающегося Чака.

- Чак, что за Сбор?

Он выглядел довольным тем, что знает ответ.

– Это когда Смотрители встречаются. Они собираются только когда случается что-нибудь странное или ужасное.

- Что ж, похоже, сегодня случилось сразу и то, и другое. – Желудок Томаса заурчал, прерывая его мысли. – Я не доел свой завтрак, мы можем где-нибудь раздобыть еды? Я очень голоден.

Чак посмотрел на него, его брови приподнялись.

– После такой девушки ты еще способен думать о еде? Ты, должно быть, еще больший псих, чем я думал.

Томас вздохнул.

– Просто давай достанем мне немного еды.



Кухня была маленькой, но тут было все, чтобы приготовить обильные блюда. Большая духовка, микроволновка, посудомоечная машина, пара столов. Она выглядела старой и обшарпанной, но чистой. Увидев приборы и знакомую обстановку, Томас почувствовал, будто его воспоминания – настоящие, спрятанные воспоминания – были очень близки к поверхности. Но опять, значительные детали пропали – имена, лица, места, события. Это сводило с ума.

- Присядь, - сказал Чак. – Я что-нибудь принесу тебе, но это в последний раз. Просто радуйся, что тут есть Жаровщик – он ненавидит, когда мы устраиваем набеги на его холодильник.

Томас чувствовал облегчение, что они были одни. Пока Чак копался с блюдами и продуктами из холодильника, Томас достал деревянный стул из-за пластикового стола и сел.

– Это сумасшествие. Как такое может быть на самом деле? Кто-то послал нас сюда. Кто-то злой.

Чак сделал паузу.

– Хватит жаловаться. Просто прими это и не думай об этом.

- Да, точно. – Томас посмотрел в окно. Казалось, подходящее время задать один из миллиона терзавших мозг вопросов. – Откуда тут электричество?

- Какая разница? Главное, что есть.

«Какой сюрприз, опять без ответа», - подумал Томас.

Чак принес две тарелки с сэндвичами и морковками и поставил на стол. Хлеб был белый и тонкий, морковки были ярко-оранжевыми. Живот Томаса умолял его поторопиться, он поднял свой сэндвич и принялся поглощать его.

- О, чувак, - промямлил он с набитым ртом. – Хотя бы еда хороша.

Дальше Томас смог доесть оставшееся блюдо без единого слова от Чака. И он был рад, что парень не рвется поговорить, потому что несмотря на совершенную странность всего происходящего с памятью Томаса, он снова почувствовал покой. Его желудок полон, запасы энергии пополнились, разум благодарен за несколько минут тишины, и он решил, что с этого момента он перестанет ныть и смирится с текущим положением вещей.

После последнего глотка Томас снова сел на стул.

– Итак, Чак, - сказал он, вытирая рот салфеткой. – Что мне нужно сделать, чтобы стать Бегуном?

- Не начинай опять, - оторвался от своей тарелки, с которой он собирал крошки. Он выдал низкую, бурлящую отрыжку, которая заставила Томаса съежиться.

- Алби сказал, что я скоро начну свои пробы с разными Смотрителями. Так когда я пойду к Бегунам? – Томас терпеливо ждал хоть какой-то полезной информации от Чака.

Чак драматично закатил глаза, не оставляя сомнений, что считает эту мысль глупой.

- Они вернутся через несколько часов. Почему бы не спросить их?

Томас проигнорировал сарказм, копая глубже. Что они делают, когда возвращаются каждую ночь? Что происходит в том здании?


- Карты. Они встречаются сразу по возвращении, пока ничего не забыли.

«Карты?» - смутился Томас.

– Но если они пытаются создавать карты, не нужна ли им бумага для этого, пока они снаружи? – Карты. Это заинтриговало его сильнее, чем все остальное, что он до сих пор слышал. Это была первая вещь, потенциально способная решить их главную проблему.

- Конечно, у них есть, но все равно остаются детали, которые они должны обсудить, проанализировать и прочее. Плюс, - мальчик закатил глаза, - большую часть времени они проводят, бегая, не записывая. Поэтому и зовутся Бегунами.

Томас думал о Бегунах и картах. Неужели Лабиринт был настолько огромен, что после двух лет они все еще не могли найти выход? Это казалось невозможным. Но затем он вспомнил, что Алби сказал о движущихся стенах. Что, если им всем суждено было прожить здесь до самой смерти?

Суждено. Это слово заставило его почувствовать прилив паники, и искра надежды, возникшая у него после еды, безмолвно погасла.

- Чак, а что, если мы уголовники? Я имею ввиду, что если мы убийцы или что-то типа того?

- А? – Чак посмотрел на него как на психа. – С чего такие счастливые мысли?

- Сам подумай. Наши воспоминания стерты. Мы живем в месте, откуда, кажется, нереально выбраться, окруженные жуткими монстрами-охранниками. Тебе это не напоминает тюрьму? – Когда он сказал это вслух, это показалось еще более вероятным. В груди возникла тошнота.

- Мне всего около двенадцати лет, чувак. – Чак указал на себя. – Максимум тринадцать. Ты действительно считаешь, что я сделал что-то такое, чтобы сажать меня в тюрьму до конца жизни?

- Меня не волнует, что ты сделал или не сделал. В любом случае тебя послали в тюрьму. Или для тебя это больше похоже на каникулы?

«О, парень» - подумал Томас. – «Пожалуйста, пусть я ошибся».

Чак задумался на мгновение.

– Я не знаю. Но лучше так, чем…

- Да, я знаю, жить в куче дерьма. – Томас встал и убрал стул обратно под стол. Ему нравился Чак, но вести с ним интеллектуальные разговоры было невозможно. Не говоря уже о разочаровании и раздражении. – Сходи сделай себе еще один сэндвич, а я пошел в разведку. Увидимся вечером.

Он вышел с кухни во двор до того, как Чак успел бы предложить составить ему компанию. Глэйд снова стал занят делом как обычно: люди работают, двери Коробки закрыты, солнце светит. Любые признаки сумасшедшей девочки с записками, сулящими смерть, исчезли.

Так как экскурсия была короткой, он решил обойти Глэйд самостоятельно и получше рассмотреть это место. Он направился к северо-восточному углу, прямо к большим рядам высоких зеленых стеблей кукурузы, которые выглядели готовыми к сбору. Здесь были и другие вещи: помидоры, лук, горох и много чего еще, чего Томас не узнавал.

Он глубоко вдохнул приятный запах свежей грязи и растений. Он надеялся, что запах навеет какие-нибудь воспоминания, но ничего не произошло. Когда он подошел ближе, он увидел, что несколько мальчиков пропалывают и обрабатывают маленькие поля. Один помахал ему с улыбкой. Именно с улыбкой.

«Может быть, это место не так и плохо, в конце концов», - подумал Томас. – «Не все тут придурки». Он сделал еще один глубокий вдох приятного воздуха и перестал копаться в мыслях – тут было много всего, что он еще хотел увидеть.

Дальше был юго-восточный угол, где за потрепанными деревянными заборами паслись коровы, козы, овцы и свиньи. Но не было лошадей.

«Отстой», - подумал Томас. Всадники определенно были бы быстрее Бегунов. Потом он осознал, что раньше имел дело с животными, до Глэйда. Их запах, звуки – все это было ему знакомо.

Запах был не так приятен, как от зерновых, но все-таки он думал, что будет хуже. Пока он осматривал территорию, он все больше удивлялся, как хорошо Глэйдеры следят за местом, какое чистое оно было. Он был впечатлен, какими организованными они должны быть, как тяжело работают. Он мог только представить, каким ужасающим было бы подобное место, где все были бы ленивые и глупые.

Наконец, он пошел в юго-западную часть, рядом с лесом.

Он приближался к разреженным тонким деревьям перед лесом, когда обратил внимание на движение перед ногами и услышал набор клацающих звуков. Он посмотрел вниз как раз вовремя, чтобы увидеть металлическую вспышку, отражающую солнце – игрушечная крыса пробежала мимо него в лес. Она уже убежала на пару метров, когда он осознал, что это была не крыса, а нечто, больше похожее на ящерицу с шестью лапами вокруг длинного серебристого туловища.

Жук-стригун.

«Так они следят за нами», - говорил Алби.

Он увидел вспышку красных огоньков на земле перед созданием, как если бы они шли из его глаз. Логика подсказывала ему, что разум разыгрывает его, но он готов был поклясться, что видел слово «ПОРОК», нацарапанное большими зелеными буквами у него на спине. Подобную странность точно надо было исследовать.

Томас погнался за спешащим шпионом, и уже через несколько секунд оказался среди густых деревьев, и вокруг стало темно.





10





Он не мог поверить, как быстро пропал свет. Со стороны Глэйда лес не выглядел таким большим, может, пару акров. Тем не менее, деревья были с толстыми стволами и пышными кронами. Воздух вокруг него был имел приглушенный зеленоватый оттенок, как будто вот-вот наступят сумерки.

Это было одновременно красиво и жутко.

Двигаясь так быстро, насколько возможно, Томас пробирался сквозь деревья, тонкие ветки которых хлестали его по лицу. Он наклонился, чтобы избежать низко растущей конечности, и чуть не упал. Потянувшись, он схватил ветку и наклонился вперед, чтобы не потерять равновесие. Тонкий слой листьев и опавших веточек похрустывали под его ногами.

Но все это время его взгляд оставался прикованным к жуку, поспешно удиравшему сквозь лес. Чем дальше он уползал, тем ярче становился красный свет в окружающей тьме.