- Вы, идиоты, заткнитесь! – заорал Алби. – Ньют, объясни им.
Ньют посмотрел в Коробку еще раз, затем обернулся к толпе с серьезным видом.
- Это девчонка, - сказал он.
Все заголосили разом. Томас слышал лишь обрывки то тут, то там.
- Девчонка?
- Да ты гонишь!
- Как она выглядит?
- Сколько ей лет?
Томас совсем запутался.
«Девчонка?» - Он даже ни разу не задумался, почему в Глэйде одни мальчики, нет девочек. Если честно, то даже не замечал. - «Кто она?» - думал он. – «Почему…»
Ньют шикнул на всех снова.
– И это не все, - сказал он, указывая вниз в Коробку. – Мне кажется, она мертва.
Несколько ребят принесли веревки из ветвей плюща и спустили Алби и Ньюта в Коробку, чтобы они могли вытащить тело девочки. Над Глэйдом повисло настроение немого шока: некоторые стояли с мрачными лицами, пиная большие валуны и не говоря ни слова. Никто не посмел признаться, что им всем хочется увидеть девочку, но Томас понимал, что всем интересно также, как и ему.
Галли был одним из мальчиков, держащих веревки, готовый поднять ее, Алби и Ньюта из Коробки. Томас посмотрел на него повнимательнее. Его глаза словно потемнели, словно от болезненной заинтересованности. Какой-то свет, который заставлял Томаса бояться его сильнее, чем раньше.
Из глубины раздался голос Алби, кричащий, что они готовы, и Галли с парой других ребят стали поднимать веревки. Несколькими мгновениями позже безжизненное тело девочки было поднято, через края двери на один из каменных блоков, из которых состоит земля Глэйда. Все тут же бросились вперед, создавая толпу вокруг нее, в воздухе повисло предвкушение. Но Томас остался стоять позади. Тишина разрывала его барабанные перепонки как крик, словно они только что разрыли чью-то могилу.
Несмотря на любопытство, Томас не пытался пробраться через толпу посмотреть – люди стояли слишком плотно друг к другу. Но все-таки он успел увидеть ее мельком. Она была худой, но высокой. Может, метр семьдесят, насколько он мог разглядеть. Она выглядела лет на пятнадцать-шестнадцать, у нее были черные волосы. Но что удивило его больше всего – это ее кожа: бледная, белая как жемчуг.
Ньют и Алби вылезли из Коробки вслед за ней, затем протолкались к ее безжизненному телу, толпа снова сомкнулась за ними, отрезая Томасу обзор. Только спустя несколько секунд группа снова расступилась, и Ньют направился прямо к Томасу.
- Новичок, иди сюда, - сказал он, не пытаясь звучать вежливо.
Сердце Томаса прыгнуло ему в горло, руки начали потеть. Что они хотят от него? Все становилось лишь хуже и хуже. Он заставил себя выйти вперед, стараясь выглядеть невинно, а не как виновный, который пытается выглядеть невиновным.
«О, да успокойся», - сказал он сам себе. «Ты не сделал ничего плохого». Но у него было странное чувство, будто, возможно, и сделал, просто не знает об этом.
Мальчики вокруг освободили путь к Ньюту и девушке, глядя на него, пока он шел мимо, так, будто он ответственен за все, что творилось в Лабиринте, и в Глэйде, и за Гриверов. Томас не смотрел ни на кого, боясь выглядеть виноватым.
Он подошел к Алби и Ньюту, которые стояли на коленях около девочки. Томас не хотел встречаться с ними взглядами, и сосредоточился на девочке. Несмотря на бледность, она была очень милой. Даже больше. Красивой. Шелковые волосы, безупречная кожа, идеальные губы, длинные ноги. Он чувствовал себя ужасно от того, что эта девочка мертва, но не мог оторвать взгляд.
«Это не может длиться долго», - подумал он, чувствуя, как сводит живот. «Скоро она начнет гнить». Он был поражен, что к нему в голову приходят такие отвратительные мысли.
- Ты ее знаешь, шэнк? – спросил Алби, проговаривая каждое слово.
Томас был шокирован вопросом.
– Знаю ее? Конечно, нет. Я никого не знаю. За исключением всех вас.
- Это… - начал Алби, потом замолк с разочарованным вздохом. – Я имею ввиду, не кажется ли она знакомой тебе? Нет чувства, будто ты видел ее раньше?
- Нет, ничего такого, - Томас поник, посмотрел себе под ноги, затем снова на девочку.
Алби нахмурил лоб.
– Уверен? – Он выглядел так, будто не верил ни единому слову Томаса, выглядя почти рассерженным.
«Что он думает, я еще мог ответить?» - подумал Томас. Он встретил взгляд Алби и ответил единственное, что мог.
– Да. А что?
- Гадство. – Пропыхтел Алби, глядя на девочку. – Но это не может быть совпадением. Два дня, два Новичка, один живой, другая мертвая.
Затем слова Алби дошли до Томаса, и он почувствовал вспышку паники.
– Ты же не думаешь, что я…
Он даже не мог закончить предложение.
- Остынь, Новичок, - сказал Ньют. – Мы не говорим, что ты чертов убийца.
Сознание Томаса смешалось. Он был уверен, что никогда раньше ее не видел, но какое-то слабое сомнение все равно у него оставалось.
– Я клянусь, что не узнаю ее, - сказал он на всякий случай. Хватит с него обвинений.
- Ты…
Прежде чем Ньют успел закончить, девочка внезапно села. Сделала глубокий вдох, распахнула глаза и моргнула, глядя на толпу вокруг нее. Алби заорал и упал назад. Ньют выдохнул и отскочил, спотыкаясь. Томас не пошевелился, пялясь на нее, замерший от страха.
Ее глаза бегали туда-сюда, пока она делала глубокие вдохи. Розовые губы тряслись, как будто она пыталась сказать что-то, но получалось неразборчиво. Затем она сказала одно предложение – ее голос звучал безжизненно и потусторонне, но ясно.
- Все изменится.
Томас с удивлением таращился на нее, когда ее глаза закатились, и она упала на землю. Ее правый кулак взлетел в воздух, когда она приземлилась, и осталась неподвижной, указывая в небо. В ее руке был зажат кусочек бумаги.
Томас пытался сглотнуть, но во рту пересохло. Ньют подбежал и вырвал бумажку из ее сжатых рук. Трясущимися руками он развернул ее, потом упал на колени, уронив бумажку на землю. Томас подошел и поднял ее, чтобы взглянуть.
На бумажке были выведены тонким почерком всего четыре слова:
Она последняя из всех.
9
Странная тишина охватила Глэйд. Как будто сверхъестественный ветер пронесся над местом и унес все звуки. Ньют прочитал письмо громко для всех, кто не мог лично увидеть бумагу, но вместо того, чтобы взорваться от негодования или каких-то еще эмоций, Глэйдеры просто замерли, ошарашенные.
Томас ожидал криков и вопросов, споров. Но никто не произнес ни слова. Все глаза были устремлены на девочку, теперь лежащую так, словно она просто спит, ее грудь поднималась и опускалась от мелкого дыхания. Вопреки первоначальному заключению, она была очень даже жива.
Ньют встал, и Томас надеялся услышать объяснение, голос разума, что-то успокаивающее. Но все, что он сделал – это смял записку в кулаке, от этого на его коже проступили вены, и сердце Томаса ухнуло вниз. Он не был уверен, почему, но ситуация заставила его чувствовать себя очень тяжело.
Алби сложил руки рупором и крикнул: «Медики!»
Томас удивился, что значит это слово, он знал, что слышал его раньше, но сейчас он был сбит с толку. Два взрослых мальчика растолкали толпу, делая себе проход: один был высокий с короткой стрижкой, нос размером с толстый лимон. Второй был невысокий, и у него уже проступала седина среди черных волос. Томас надеялся, что хоть они смогут внести чувство ясности в происходящее.
- Что будем с ней делать? – спросил тот, что повыше, его голос оказался выше, чем ожидал Томас.
- Откуда мне знать? – спросил Алби. – Вы двое тут медики, вы и выясните.
«Медики», - повторил Томас в уме, соображая. – «Должно быть, они – самые близкие к профессии доктора из всех, кто тут есть». Второй был уже стоял на коленях на земле, прощупывая пульс девочки и слушая ее сердцебиение.
- Кто разрешил Клинту первому ее осмотреть? – Выкрикнул кто-то из толпы. Раздалось несколько смешков. – Я следующий!
«Как они могут шутить об этом?» - подумал Томас. «Девочка полумертва». Он чувствовал себя плохо из-за этого.
Алби нахмурился. Он сдержал ухмылку, хотя не было похоже, что ему весело.
– Если кто-нибудь тронет эту девочку, - сказал Алби, - то проведет ночь в Лабиринте с Гриверами. Тема закрыта, никаких вопросов. – Он сделал паузу, медленно повернулся по кругу, как будто хотел, чтобы все увидели его лицо. – Никому не советую трогать ее. Никому!
Это был первый раз, когда Томасу понравилось то, что вылетало изо рта Алби.
Невысокий парень, который был медбратом, Клинт, если зритель не ошибся, встал и вынес вердикт.
– Она в порядке. Дыхание в норме, сердцебиение в норме. Хотя и слегка замедленное. Ваша догадка также хороша, как и моя, я бы предположил, что она в коме. Джефф, давай отнесем ее в Усадьбу.
Его партнер, Джефф, подошел и взял ее за руки, а Клинт взял ее за ноги. Томас хотел бы сделать нечто большее, чем просто смотреть, с каждой секундой его все сильнее охватывало сомнение насчет того, что он говорил раньше, что это было правдой. Она казалась знакомой. Он чувствовал связь с ней, хотя и не мог этого объяснить. Эта идея заставила его нервничать, и он оглянулся вокруг, как будто боялся, что кто-нибудь прочитает его мысли.
- На счет три, - сказал Джефф, тот, который высокий, он выглядел забавно – согнутый пополам как будто в молитве. – Один…два…три!
Они подняли ее быстрым движением, чуть не подбросив в воздух – очевидно, она оказалась намного легче, чем они ожидали, и Томас готов был заорать на них, чтобы они были поаккуратнее.
- Думаю, нам надо присмотреть за ней, - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Джефф. – Можно покормить ее супом, если она скоро очнется.
- Следите за ней внимательно, - сказал Ньют. – Она должна быть особенной, иначе ее бы не прислали сюда.
Живот Томаса сжался. Он знал, что как-то связан с девочкой. Они прибыли сюда с разницей в день, она казалась знакомой, у него было сильное побуждение стать Бегуном, несмотря на все те ужасные вещи, которые он узнал… Что это все значит?
Алби наклонился посмотреть ей в лицо последний раз перед тем, как ее унесут.
– Положите ее в комнате рядом с Беном и присматривайте за ней день и ночь. Обо всем мне рассказывайте. Мне плевать, даже если она будет просто болтать во сне или обделается – вы мне обо всем рассказываете.
Ньют посмотрел в Коробку еще раз, затем обернулся к толпе с серьезным видом.
- Это девчонка, - сказал он.
Все заголосили разом. Томас слышал лишь обрывки то тут, то там.
- Девчонка?
- Да ты гонишь!
- Как она выглядит?
- Сколько ей лет?
Томас совсем запутался.
«Девчонка?» - Он даже ни разу не задумался, почему в Глэйде одни мальчики, нет девочек. Если честно, то даже не замечал. - «Кто она?» - думал он. – «Почему…»
Ньют шикнул на всех снова.
– И это не все, - сказал он, указывая вниз в Коробку. – Мне кажется, она мертва.
Несколько ребят принесли веревки из ветвей плюща и спустили Алби и Ньюта в Коробку, чтобы они могли вытащить тело девочки. Над Глэйдом повисло настроение немого шока: некоторые стояли с мрачными лицами, пиная большие валуны и не говоря ни слова. Никто не посмел признаться, что им всем хочется увидеть девочку, но Томас понимал, что всем интересно также, как и ему.
Галли был одним из мальчиков, держащих веревки, готовый поднять ее, Алби и Ньюта из Коробки. Томас посмотрел на него повнимательнее. Его глаза словно потемнели, словно от болезненной заинтересованности. Какой-то свет, который заставлял Томаса бояться его сильнее, чем раньше.
Из глубины раздался голос Алби, кричащий, что они готовы, и Галли с парой других ребят стали поднимать веревки. Несколькими мгновениями позже безжизненное тело девочки было поднято, через края двери на один из каменных блоков, из которых состоит земля Глэйда. Все тут же бросились вперед, создавая толпу вокруг нее, в воздухе повисло предвкушение. Но Томас остался стоять позади. Тишина разрывала его барабанные перепонки как крик, словно они только что разрыли чью-то могилу.
Несмотря на любопытство, Томас не пытался пробраться через толпу посмотреть – люди стояли слишком плотно друг к другу. Но все-таки он успел увидеть ее мельком. Она была худой, но высокой. Может, метр семьдесят, насколько он мог разглядеть. Она выглядела лет на пятнадцать-шестнадцать, у нее были черные волосы. Но что удивило его больше всего – это ее кожа: бледная, белая как жемчуг.
Ньют и Алби вылезли из Коробки вслед за ней, затем протолкались к ее безжизненному телу, толпа снова сомкнулась за ними, отрезая Томасу обзор. Только спустя несколько секунд группа снова расступилась, и Ньют направился прямо к Томасу.
- Новичок, иди сюда, - сказал он, не пытаясь звучать вежливо.
Сердце Томаса прыгнуло ему в горло, руки начали потеть. Что они хотят от него? Все становилось лишь хуже и хуже. Он заставил себя выйти вперед, стараясь выглядеть невинно, а не как виновный, который пытается выглядеть невиновным.
«О, да успокойся», - сказал он сам себе. «Ты не сделал ничего плохого». Но у него было странное чувство, будто, возможно, и сделал, просто не знает об этом.
Мальчики вокруг освободили путь к Ньюту и девушке, глядя на него, пока он шел мимо, так, будто он ответственен за все, что творилось в Лабиринте, и в Глэйде, и за Гриверов. Томас не смотрел ни на кого, боясь выглядеть виноватым.
Он подошел к Алби и Ньюту, которые стояли на коленях около девочки. Томас не хотел встречаться с ними взглядами, и сосредоточился на девочке. Несмотря на бледность, она была очень милой. Даже больше. Красивой. Шелковые волосы, безупречная кожа, идеальные губы, длинные ноги. Он чувствовал себя ужасно от того, что эта девочка мертва, но не мог оторвать взгляд.
«Это не может длиться долго», - подумал он, чувствуя, как сводит живот. «Скоро она начнет гнить». Он был поражен, что к нему в голову приходят такие отвратительные мысли.
- Ты ее знаешь, шэнк? – спросил Алби, проговаривая каждое слово.
Томас был шокирован вопросом.
– Знаю ее? Конечно, нет. Я никого не знаю. За исключением всех вас.
- Это… - начал Алби, потом замолк с разочарованным вздохом. – Я имею ввиду, не кажется ли она знакомой тебе? Нет чувства, будто ты видел ее раньше?
- Нет, ничего такого, - Томас поник, посмотрел себе под ноги, затем снова на девочку.
Алби нахмурил лоб.
– Уверен? – Он выглядел так, будто не верил ни единому слову Томаса, выглядя почти рассерженным.
«Что он думает, я еще мог ответить?» - подумал Томас. Он встретил взгляд Алби и ответил единственное, что мог.
– Да. А что?
- Гадство. – Пропыхтел Алби, глядя на девочку. – Но это не может быть совпадением. Два дня, два Новичка, один живой, другая мертвая.
Затем слова Алби дошли до Томаса, и он почувствовал вспышку паники.
– Ты же не думаешь, что я…
Он даже не мог закончить предложение.
- Остынь, Новичок, - сказал Ньют. – Мы не говорим, что ты чертов убийца.
Сознание Томаса смешалось. Он был уверен, что никогда раньше ее не видел, но какое-то слабое сомнение все равно у него оставалось.
– Я клянусь, что не узнаю ее, - сказал он на всякий случай. Хватит с него обвинений.
- Ты…
Прежде чем Ньют успел закончить, девочка внезапно села. Сделала глубокий вдох, распахнула глаза и моргнула, глядя на толпу вокруг нее. Алби заорал и упал назад. Ньют выдохнул и отскочил, спотыкаясь. Томас не пошевелился, пялясь на нее, замерший от страха.
Ее глаза бегали туда-сюда, пока она делала глубокие вдохи. Розовые губы тряслись, как будто она пыталась сказать что-то, но получалось неразборчиво. Затем она сказала одно предложение – ее голос звучал безжизненно и потусторонне, но ясно.
- Все изменится.
Томас с удивлением таращился на нее, когда ее глаза закатились, и она упала на землю. Ее правый кулак взлетел в воздух, когда она приземлилась, и осталась неподвижной, указывая в небо. В ее руке был зажат кусочек бумаги.
Томас пытался сглотнуть, но во рту пересохло. Ньют подбежал и вырвал бумажку из ее сжатых рук. Трясущимися руками он развернул ее, потом упал на колени, уронив бумажку на землю. Томас подошел и поднял ее, чтобы взглянуть.
На бумажке были выведены тонким почерком всего четыре слова:
Она последняя из всех.
9
Странная тишина охватила Глэйд. Как будто сверхъестественный ветер пронесся над местом и унес все звуки. Ньют прочитал письмо громко для всех, кто не мог лично увидеть бумагу, но вместо того, чтобы взорваться от негодования или каких-то еще эмоций, Глэйдеры просто замерли, ошарашенные.
Томас ожидал криков и вопросов, споров. Но никто не произнес ни слова. Все глаза были устремлены на девочку, теперь лежащую так, словно она просто спит, ее грудь поднималась и опускалась от мелкого дыхания. Вопреки первоначальному заключению, она была очень даже жива.
Ньют встал, и Томас надеялся услышать объяснение, голос разума, что-то успокаивающее. Но все, что он сделал – это смял записку в кулаке, от этого на его коже проступили вены, и сердце Томаса ухнуло вниз. Он не был уверен, почему, но ситуация заставила его чувствовать себя очень тяжело.
Алби сложил руки рупором и крикнул: «Медики!»
Томас удивился, что значит это слово, он знал, что слышал его раньше, но сейчас он был сбит с толку. Два взрослых мальчика растолкали толпу, делая себе проход: один был высокий с короткой стрижкой, нос размером с толстый лимон. Второй был невысокий, и у него уже проступала седина среди черных волос. Томас надеялся, что хоть они смогут внести чувство ясности в происходящее.
- Что будем с ней делать? – спросил тот, что повыше, его голос оказался выше, чем ожидал Томас.
- Откуда мне знать? – спросил Алби. – Вы двое тут медики, вы и выясните.
«Медики», - повторил Томас в уме, соображая. – «Должно быть, они – самые близкие к профессии доктора из всех, кто тут есть». Второй был уже стоял на коленях на земле, прощупывая пульс девочки и слушая ее сердцебиение.
- Кто разрешил Клинту первому ее осмотреть? – Выкрикнул кто-то из толпы. Раздалось несколько смешков. – Я следующий!
«Как они могут шутить об этом?» - подумал Томас. «Девочка полумертва». Он чувствовал себя плохо из-за этого.
Алби нахмурился. Он сдержал ухмылку, хотя не было похоже, что ему весело.
– Если кто-нибудь тронет эту девочку, - сказал Алби, - то проведет ночь в Лабиринте с Гриверами. Тема закрыта, никаких вопросов. – Он сделал паузу, медленно повернулся по кругу, как будто хотел, чтобы все увидели его лицо. – Никому не советую трогать ее. Никому!
Это был первый раз, когда Томасу понравилось то, что вылетало изо рта Алби.
Невысокий парень, который был медбратом, Клинт, если зритель не ошибся, встал и вынес вердикт.
– Она в порядке. Дыхание в норме, сердцебиение в норме. Хотя и слегка замедленное. Ваша догадка также хороша, как и моя, я бы предположил, что она в коме. Джефф, давай отнесем ее в Усадьбу.
Его партнер, Джефф, подошел и взял ее за руки, а Клинт взял ее за ноги. Томас хотел бы сделать нечто большее, чем просто смотреть, с каждой секундой его все сильнее охватывало сомнение насчет того, что он говорил раньше, что это было правдой. Она казалась знакомой. Он чувствовал связь с ней, хотя и не мог этого объяснить. Эта идея заставила его нервничать, и он оглянулся вокруг, как будто боялся, что кто-нибудь прочитает его мысли.
- На счет три, - сказал Джефф, тот, который высокий, он выглядел забавно – согнутый пополам как будто в молитве. – Один…два…три!
Они подняли ее быстрым движением, чуть не подбросив в воздух – очевидно, она оказалась намного легче, чем они ожидали, и Томас готов был заорать на них, чтобы они были поаккуратнее.
- Думаю, нам надо присмотреть за ней, - ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Джефф. – Можно покормить ее супом, если она скоро очнется.
- Следите за ней внимательно, - сказал Ньют. – Она должна быть особенной, иначе ее бы не прислали сюда.
Живот Томаса сжался. Он знал, что как-то связан с девочкой. Они прибыли сюда с разницей в день, она казалась знакомой, у него было сильное побуждение стать Бегуном, несмотря на все те ужасные вещи, которые он узнал… Что это все значит?
Алби наклонился посмотреть ей в лицо последний раз перед тем, как ее унесут.
– Положите ее в комнате рядом с Беном и присматривайте за ней день и ночь. Обо всем мне рассказывайте. Мне плевать, даже если она будет просто болтать во сне или обделается – вы мне обо всем рассказываете.