Я набрала на вилку немного картофеля и стейка.

— Всего лишь быстрая встреча?

Он потёр шею сзади, глядя в пол.

— Боюсь, что нет. Это будет сложная миссия.

Я быстро расправлялась с едой.

— В чём дело?

— Власть Неблагих над Триновантумом шаткая. Большая часть армии Благих только что пересекла границу и вошла в Хоквудский Лес.

Я замерла, так и не дожевав то, что было во рту. Потом проглотила.

— Но ты сказал, что это не будет проблемой. Что Старшие Фейри не дадут им пересечь лес.

— В настоящий момент Король Эбор позволяет им маршировать через лес.

Я сделала большой глоток вина, чтобы успокоить нервы.

— С чего бы ему это делать?

— Старшие Фейри никогда не были в хороших отношениях с Неблагими. До того, как мы пришли в Триновантум, эти земли принадлежали им. Мы завоевали большую их часть. Легко забыть, что они не наши союзники, ведь они помогли нам свергнуть Огмиоса. Но теперь, когда его больше нет, нет и союза. Мне надо поговорить с Королём Эбором и убедить его, что в его же интересах сотрудничать с нами в войне против Благих.

— И это обязательно должен быть ты?

— Я много лет жил со Старшими Фейри. Они доверяют мне.

Я осознала, как сильно буду по нему скучать.

— И долго тебя не будет?

— Будем надеяться, всего несколько дней. Ты сможешь поддерживать союз во время моего отсутствия?

— Ты хочешь, чтобы американка-пикси поддерживала союз Неблагих фракций, которые затаили тысячелетия обид?

— Ты была со мной на большинстве встреч. Неблагие теперь знают тебя как лидера.

— Я постараюсь изо всех сил, но я не знаю этот мир так, как все остальные. Полагаю, Бранвен и Нериус помогут мне.

Роан покачал головой.

— Не Бранвен. Она отправляется в лагерь Благих возле крепости Сингето.

Я широко раскрыла глаза.

— Что? В лагерь Благих?

— Она вызвалась добровольцем. Она пытается найти информацию о нынешнем расположении оружейной Балора. Она говорит, что будет в безопасности, работая в тени.

Я протяжно выдохнула.

— Мне очень не нравится, как это звучит, — я прищурилась, уставившись на Роана, и желание защитить расцвело в моей груди. — Насколько опасна твоя миссия?

Он протянул руку, ласково погладив меня по щеке, и его лёгкое как пёрышко касание электризовало мою кожу.

— Настолько же опасна, насколько и всё остальное в этой войне. Ты сможешь чувствовать меня через нашу связь.

Я бросила вилку на тарелку, затем подняла руку и прикоснулась к его ладони.

— Мне не нравится идея разлуки с тобой, — я и не осознавала, насколько правдивы эти слова, пока они не слетели с моих губ.

— Но если со мной всё же что-то случится, ты должна покинуть Лондон, ладно? Возвращайся в Америку.

Моё сердце сжалось от его слов.

— Не говори так. Просто возвращайся невредимым. Потому что в противном случае у меня появится длинный список людей, которых нужно запытать до смерти, а я предпочла бы этого не делать.

— Твои проявления любви весьма жестоки, да?

Я улыбнулась.

— Может, мне нужен ты, чтобы моя жестокая натура успокаивалась, — я откинулась на кровать, и шёлковая ночнушка задралась на бёдрах. Роан тихонько зарычал. Его взгляд медленно поднялся по моим бёдрам, пожирая глазами, и его радужки сверкнули золотом. — Меня так и подмывает попробовать, вдруг удастся уговорить тебя остаться.


Роан подвинулся ближе ко мне, его действия были нечеловечески проворными. Мои колени сами собой раздвинулись, и Роан оказался между ними, сжимая мою талию. Когда он провёл носом по моей шее, я выгнулась навстречу.

Тепло его тела согревало меня, и я провела пальцами по его мускулистой спине.

— Роан? — я подумывала прямо сейчас сказать ему, что готова быть его парой навечно, но что-то меня остановило. Я не могла допустить, чтобы ощущение его сильного тела на моём затмило мои суждения.

— Да?

Я с трудом сглотнула.

— Береги себя, хорошо?

Он удерживал мой взгляд, и его глаза сделались янтарными. Затем он прижался к моим губам в обжигающем поцелуе. Жидкий огонь разнёсся по моему телу, когда я обхватила его ногами.

Но поцелуй закончился так же быстро, как и начался, и Роан отстранялся от меня.

— Мне пора.

Когда он встал с кровати, я ощутила разлуку с ним как сильную ноющую боль в груди. «Береги себя. Я не хочу жить в мире, в котором нет тебя».

Глава 21

Я сидела спиной к барной стойке Лероя и потягивала золотистый кларет. Мой взгляд не отрывался от сцены, где в белые лучи прожекторов выходила сирена, чьи лиловые волосы рассыпались поверх чёрного вечернего платья. Она двигалась с кошачьей грацией, и весь бар притих, когда взгляды сосредоточились на ней. Я прежде уже слышала пение сирены и ловила себя на том, что боюсь и жажду услышать её голос.

Когда она начала петь, её голос эхом разнёсся по тёмному помещению, маня моё сердце. Она пела на древнем языке фейри, и хоть слова не имели для меня смысла, я каким-то образом понимала. Музыка пробуждала чувство потери и ностальгию, меня сокрушило волной тоски по дому. На глаза навернулись слёзы, когда я подумала о летних ночах на берегу Чарльз-ривер, о жареной курице моей бабушки, о ленивых воскресных утрах со Скарлетт и стопкой журналов. Тогда я не знала, что моя жизнь исказится и изменится до неузнаваемости.

Если посмотреть на толпу, то легко было увидеть, что не я одна тронута. Больше чем у половины постоянных посетителей бара по лицам катились слёзы, и некоторые из них оставляли сверкающие голубые и серебристые дорожки на щеках.

Наконец, сирена пропела последнюю ноту и улыбнулась зрителям.

— Она нечто великолепное, да? — произнёс дрожащий голос возле меня.

Я глянула на Элвина, чьи глаза блестели.

— Определённо, — я моргнула, стараясь привести мысли в порядок. — Ты когда пришёл? Я тебя не видела.

— Буквально несколько минут назад, — он вытер глаза. — Ты выглядела заворожённой. Я не хотел что-либо говорить.

— Ага, — я обвела взглядом фейри, сбившихся в кучи вокруг столиков. — Сегодня тут аншлаг.

— Это ведь последнее выступление сирены, не так ли?

— Куда она отправляется?

Он пожал плечами.

— Во Францию? В Шотландию? Кто знает, чёрт возьми? Она не останется здесь, вот это точно. Многие фейри бегут к холмам.

Не могу сказать, что я была удивлена, учитывая, что настроение фейри колебалось между мрачным и безнадёжным. Прошло два дня, и я ничегошеньки не слышала от Роана, только слухи о том, что крепость Сингето еле-еле держится.

Глаза Элвина на мгновение сверкнули оранжевым.

— Так что ты тут делаешь, Касс? Не думаю, что ты пришла посмотреть выступление.

— Нет, — я схватила свой бокал кларета с барной стойки. — Я пришла за помощью. За советом.

— Ах. Я слышал, что ты заключаешь союзы, пытаешься сформировать Республику. Ну и роль ты на себя взвалила, малышка-пикси.

— Знаешь, это сложнее, чем ты думаешь, — а я-то считала, что в отсутствие Роана всё будет слаженно работать без моего вмешательства. Всего лишь несколько дней до возвращения Роана, и все будут гладко ладить во время его отсутствия. На самом деле всё оказалось не так. — Вчера между фейри Ярости и фейри Печали завязалась драка, — сказала я. — Я не до конца поняла детали, но один из них обозвал другого каким-то оскорблением фейри. Driushiud ki, кажется?

Элвин поморщился.

— Сурово.

— Ага. В итоге мы имеем трёх тяжело раненых фейри и весьма взбешённых банши, которые желают кровной мести. Вдобавок я слышала, что прихвостни Гренделя бродят всюду и избивают людей, требуя налогов. На военные издержки, как он утверждает.

Элвин опёрся на барную стойку.

— Он не кажется надёжным парнем.

— Я практически уверена, что он оставляет эти деньги себе, не забывая насиловать женщин из Дома Эрнмас.

Элвин медленно кивнул.