— Разберись со своими чувствами. А там… — он бросил мимолётный взгляд в сторону поляны, откуда доносились еле слышные голоса Лены и Марата, — …не твоё дело.



Андрей развернулся и ушёл куда-то вниз по склону над рекой, оставив меня одну. В мыслях канонадой стучало «не твоё дело… не твоё дело… не твоё дело».



Я села на изогнутый ствол берёзы, не находя себе места ни рядом с Андреем, ни на поляне, где голоса быстро стихли. Думать не хотелось. Хотелось разобраться с тем, что я на самом деле чувствую.



Я совершенно однозначно… точно… без всякого сомнения… люблю Андрея. И даже сейчас, когда он ушёл, я знала — он со мной... Он всё понимает… Он прав.



Взыграло женское… собственническое эго. Ещё по дороге сюда какой-то час назад я думала об отце для Данила. И всё время с тех пор, как узнала, что Марат не женился и у него нет сына, сожалела об этом. И не обязаны Лена и Марат держаться друг от друга подальше, чтобы не задеть моих надуманных… чувств?..



— Оксан, ты что одна тут сидишь? Где Андрей с Данилом?..



Марат подошёл незаметно. Я подняла на него глаза медленно, запечатлевая его образ от самых кроссовок, будто вижу последний раз. Когда наши взгляды встретились, в его глазах засветилось грустное понимание.



— …Ах, вот оно что, — мой самый лучший на свете бывший муж облокотился на ствол берёзы и оказался так близко… — Волантильничаешь… — я прижалась лбом к его груди. — У нас не было с Леной отношений…



— Лишь одна пьяная ночь. Я это уже поняла.



— Я, честно, разозлился на тебя. Не думал, что ты не знала…



— Не знала…



Мой голос прозвучал тихим эхом. Мы говорили об их случайной с Леной связи и о Даниле, даже не уточняя этого. И понимали друг друга. Лена права — с полуслова… с полувзгляда… с полувздоха.



— Лена — умная женщина. И, судя по тому, что Андрей где-то там, а ты — здесь, знает тебя лучше, чем ты себя знаешь сама. Что за трагичный вид, Оксана? Кого хороним?



— Я уже в курсе, что это не моё дело.



— Андрей сказал?..



Я промолчала. Марат положил руку на мою голову и запустил её в волосы, будто расчёской разделяя пряди. Он делал так всегда, когда мы… когда-то… лежали в постели и хотели поговорить о чём-то серьёзно. И теперь несупруг собирался с мыслями, а я думала — чьи пряди он будет наматывать на палец и расчёсывать пятернёй, когда захочет сказать что-то важное для… них обоих?



— …Мне было очень плохо без тебя... В тот вечер, у Ленки, я плакал. И она тоже. Мы слишком много выпили, всё как в тумане… Она обняла меня, гладила по голове, успокаивала. И эти ваши вечно одинаковые тряпки!.. Мне казалось — это ты… В общем, после этого мы ни разу не встречались даже случайно. И я тебя больше не искал. Лена сказала, что у тебя кто-то появился… Слава какой-то… Оксан, — Марат поднял пальцами мой подбородок, — ты понимаешь, что в твоих руках сейчас…



— Да. Я — ваша точка джи.



— Что?




— Только ты не скрывал, что между вами что-то было. Даже сегодня ты обмолвился…



— Я был уверен, что ты знаешь.



— Марат, если бы не было…



— Стоп! Ты ревнуешь и делаешь глупости. Ответь мне на вопрос…



Я уже слышала звонкий голосок Данилки и чуть тише — Андрея. Я смотрела в глаза Марата не мигая.



— …Ты считаешь Лену виноватой перед тобой?



Я слушала голоса и краем глаза заметила, что с поляны к нам идёт Лена.



— Н…нет.



— Так скажи ей об этом. Она ведь самая лучшая подруга на свете! Тебе хорошо от того, что ради твоего душевного равновесия мальчишку лишили отца?.. От того, что ради твоего спокойствия, меня лишили права знать о сыне?



— Нет!



— Ты любишь меня?



Я прислушалась к своим чувствам. Мне небезразличен Марат. Я не хочу его потерять… хочу быть рядом… хочу поддерживать его во всём… но по-другому.



— Да, но…



— Вот именно. Я тоже тебя люблю… но по-другому.



Я встала и обняла уже не мужа. Он крепко прижал меня к себе. Мы оба чувствовали, как ровно бьются наши сердца в груди друг у друга. Я смотрела из-за его плеча на адвоката, ведущего Данила за руку. Мальчишка нёс два букетика кукушкиных слёзок. Андрей улыбнулся, и я не смогла удержаться, радостно улыбнувшись в ответ. Меня обнимал мужчина, ставший меньше, чем муж, но больше, чем друг. И я знала, что сейчас он улыбается Лене. Потому что у него есть сын. И я… не ревновала.



«Люблю тебя», — прошептала я одними губами, глядя в глаза любимому адвокату.



И он вернул мне признание счастливой улыбкой со сногсшибательной ямочкой на щеке. Я не удержалась и рассмеялась. Марат выпустил меня из объятий и подхватил сына руки:



— Ну, парень, теперь ты от меня не отделаешься!