– Скоро – это когда? – хмуро любопытствует Адалин.

– В течение пары часов, – пожав плечами, прогнозирую я. – Пока ждем, ты можешь выгулять Балто.

– Что? – изумлённо переспрашивает девушка. Даже в полумраке, я вижу, как округляются ее глаза.

– Вы с ним вчера стали почти родными. Настоящие приятели, дружба, бекон и все-такое… – убрав сумку на прежнее место, с дразнящей улыбкой смотрю на всклоченную Снежинку. – Давай решим так, ты идёшь гулять с Балто, – предлагаю, присев на край кровати. – А я пойду в сарай, посмотрю, что там с дверью и заодно принесу дров, чтобы мы тут окончательно не окочурились.

– А почему нельзя объединить задачи?

– В смысле? – не до конца понимаю подвох, но чувствую, что он есть.

– Погулять с Балто до сарая, например, или после него, – выдает хитроумный план находчивая Снежинка.

– Во-первых, Балто – хаски, а это порода собак нуждается в прогулках за территорией, которую считает своей. Поэтому до того, как я закончу с дровами, нас может ждать малоприятный сюрприз где-нибудь…под елкой.

– Я замерзла, Лэндон, – пытается разжалобить меня Снежинка. – Совсем не хочется вылезать. Давай я посижу под одеялом, а ты быстренько принесёшь дров и погуляешь с Балто? А я растоплю камин, сделаю завтрак и сварю нам кофе.

– Звучит заманчиво, но быстренько не получится. Дрова мало принести, их еще надо наколоть.

– Черт… Ты еще и дровосек, – сокрушённо вздыхает Адалин, поняв, что избежать прогулки с псом не выйдет.

– Балто любит пробежки на длительные дистанции, – подмигиваю заметно погрустневшей мерзлячке. – Согреешься, и глазом моргнуть не успеешь.

В ответ в меня летит подушка. Рассмеявшись, я отправляю снаряд обратно, потом встаю и иду к двери.

– И, Снежинка, не смей растаять, пока меня нет, – оборачиваюсь, остановившись на пороге. – У нас большие планы.

– Ты серьезно? – из-под одеяла появляется покрасневший нос, в голосе слышится сомнение.

– Ага, – заверяю с широкой улыбкой. – Прокачу тебя на снегоходе, а потом сгоняем в деревню.

– Наверное, мне лучше поехать домой… – неуверенно бормочет девушка.

– Адалин, – твердым тоном произношу я, и она поднимает на меня нерешительный взгляд. – Это был не случайный секс. Я хочу попробовать сделать из него нечто большее.

– Ты женат, – закусив губу, осуждающе напоминает Снежинка.

– Мой брак умер давно. У меня банально нет времени на волокиту с разводом.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – она продолжает упрямиться, хотя по глазам вижу, как ей хочется поддаться соблазну.

– Не надо думать. Просто проведи этот день со мной, а потом поговорим. Согласна?





Снежинка


Такие простые слова «мой брак умер давно» вынимают пару гранитных камней из моей груди и почти полностью очищают совесть. Поднимают на седьмое небо, дарят абсолютную невесомость внутри, почти как тройной аксель.

Чертовски хочется верить в то, что Викинг говорит правду.

Да и как эти слегка сонные и запредельно пронзительные глаза могут обманывать? Так и хочется нырнуть в их омут, довериться им, смотреть в них, просыпаться и видеть по утрам в иссиня-черных зеркалах свое отражение.

Кажется, показатели амурадреналина в крови скоро будут зашкаливать. Удивительно, но я впервые не хочу сопротивляться этому. Возможно, я совершила огромную ошибку и поступила неправильно…но в мире есть вещи и события, которым противостоять трудно, невозможно, даже бесполезно. Мне об этом прекрасно известно.

Вчерашний вечер не переписать и не изменить, поэтому я намерена и дальше наслаждаться нашим рождественским знакомством.

Я хочу узнавать Лэндона. Хочу его трогать, хочу дурачиться с ним и бездельничать, обсуждать все на свете, окунуться в его детство и приготовить ему его любимое блюдо. И не только кекс. Я даже хочу ругаться с ним, ехидничать и периодически бесить, выводить импульсивного Викинга на эмоции. Похоже, мы идеально совпадаем по темпераменту. Не думала, что такое бывает – всего несколько минут общения с человеком, и вот вы уже как два магнита, постоянно притягивающихся друг к другу, несмотря на то, что ваши души имеют абсолютно противоположный заряд.

Правильно говорят: чувства приходят, когда их совсем не ждешь.

Под аккомпанемент этой непосредственной лекции по романтичной философии в моей голове я провожаю фигуру Лэндона долгим взором. Мой подарок наделен запредельно классной задницей и гранитными плечами, я уже молчу о других внешних достоинствах. Такой вкусный кекс уплетают, пока не остыл, берут тепленьким. Его жена просто дура, если действительно изменяет ему.

Всего одна ночь…а мне трудно представить любовника лучше. О чем я обязательно признаюсь ему после завтрака.

– Балто, ты готов к утренней пробежке? – натягивая через голову свитер, слышу ритмичное цоканье массивных лап по паркету. Утеплившись, опускаюсь на одно колено и хорошенько взбиваю шерсть мохнатого красавца за острыми ушами. – Волчонок ты мой, – ласково обращаюсь к нему я, на что Балто отвечает своим типичным плачем и начинает бегать вокруг меня, всем своим видом выманивая новую хозяйку на изнурительную и долгую пробежку.

Примерно через десять минут, под звук накалывающихся дров, доносящийся со стороны гаража, я выбегаю на задний двор в компании Балто. Как и вчера, пес вновь тянет меня к озеру. Я едва поспеваю за ним, но это мало заботит резво скачущего хаски. Да и я вовсе не против прогуляться вдоль кромки замерзшей воды. Лед манит и завораживает меня, несмотря на то, что вчера он почти стал причиной моей гибели. Кстати, коньки я свои после сокрушительного падения так и не видела.

По телу пробегает дрожь, стоит мне случайно утонуть ногой в сугробе или попасть под раздачу снега, опадающего с высоких деревьев. Периодически я задыхаюсь, не успевая за шустро семенящим по любым снежным кочкам псом. Но это не портит мне великолепное утро и сказочное настроение, что подарил вчерашний день. Местами опасный, местами странный, но определенно – трансформационный.


В конце концов, в лесу просто невозможно поддаться дурным мыслям и тревогам. Я даже начинаю получать кайф от мороза, схватившего щеки и периодически ловлю ртом снежинки, уносясь в беззаботное детство. Нет ничего лучше единения с природой, полного отсутствия связи и хорошей компании. Ах да, и сладкого обещания от дровосека-красавчика «я намерен превратить это в нечто большее», что согревает душу похлеще любого свитера.

– Правда? – задаю вопрос непосредственному волчонку, что иногда завывает или лает в подтверждение моим мыслям. Балто вдруг останавливается, поднимая на меня свой ясный умный взгляд. В кристально-голубых глазах пушистого волка отражается небо – в них я могу разглядеть, что прямо сейчас пес отслеживает своим взором пролетающую над нами птицу. Резко сорвавшись с места, Балто дергается в противоположную сторону от дома. Естественно, я не успеваю схватиться за поводок. Я вообще не держала его все время прогулки, потому что знаю, насколько эта порода не любит ограничения и веревки.

– Эй, приятель! Мы так не договаривались! – едва ли не падаю, погнавшись за Балто. Сердце заходится от марафонского бега, ветки голых кустарников периодически царапают лицо, но я отчаянно бегу за псом, не смея терять его из виду. Боже, что же будет, если он убежит? Лэндон убьет меня. Или я его, за то, что доверил мне выгул собаки и отпустил в лес совершенно одну!

Хорошо, что Балто бежит вдоль кромки озера, и потеряться будет трудно. Внезапно, мои ресницы и веки обжигают яркие лучи солнца. Лэнд не соврал, предсказав резкое просветление. Солнце буквально ослепляет меня, лишает зрения на несколько долгих секунд. Снежинки тают на щеках, пока я щурюсь и пытаюсь снова не скатиться в озеро, прогулки по которому могут закончиться очередным падением в пропасть.

– Подожди! Вернись, Балто! – когда я вновь начинаю видеть, хаски исчезает, оставляя мне на прощанье лишь эхо своего воя. Я продолжаю бежать к нему до тех пор, пока силы окончательно не покидают меня. Пока кислород в легких не достигает критически низкой отметки.

Идти дальше я просто физически не могу.

Балто давно пропал из виду, отправившись покорять глубины белоснежного леса. Не уверена, что хочу повторять его подвиг. У меня ноги окоченели, хоть возвращайся и в камин их засовывай.

Господи, это просто ужасно. Как все могло так глупо закончиться? Что скажет Лэндон, когда я вернусь домой без его четвероногого друга?

Еще две минуты я стою по колено в сугробе и отчаянно зову пса. Несмотря на ярко палящее солнце, я так сильно продрогла, что уже предчувствую, как Викингу придется долго отогревать меня. И пусть только попробует отвертеться.

Частично Лэнд виноват, что я превратилась в сосульку.

Так и не докричавшись до Балто, я разворачиваюсь в сторону дома, мысленно читая молитвы. Хоть бы пес нашел дорогу домой. Возможно, он уже давно в теплом коттедже, наворачивает непоседливые круги вокруг своего хозяина. Балто – умный мальчик, и я не сомневаюсь в том, что по запаху он всегда найдет дорогу домой. По крайней мере, мне хочется в это верить.

– Я тебя ненавижу! – вырывается у меня, как только переступаю порог прогретого дома. Дорога обратно заняла около часа. С мороза весь верхний слой кожи начинает неметь и это ощущается настолько приятно, что я вожделенно выдыхаю, упираясь спиной в дверь. – Я жутко замерзла, Лэнд, – жалобно вздыхаю, нуждаясь в том, чтобы Викинг незамедлительно пожалел меня. – И требую, чтобы ты немедленно согрел меня и искупил свою вину, – продолжаю возмущаться я, предвкушая новую пламенную баталию. То, что сейчас нужно. Пустить друг в друга парочку искр.

Ответа на мой животрепещущий возглас не следует.

Никакого. Абсолютно.

Пространство ощутимо изменилось с моего последнего пребывания здесь, и это невозможно не заметить.

Внимательно оглядывая содержимое холла, я замечаю, насколько здесь чисто. Чувствую себя в медицинском кабинете, вокруг ни пылинки. Куртки Лэндона также не наблюдается, и в душе теплится слабая, но яркая надежда: «Даже если он ушел, он просто пошел искать нас с Балто!»

Медленно прохожу на кухню. Каждый шаг в гробовой тишине служит раскатом грома для грудной клетки.

От увиденного в другой комнате по телу бегут болезненные мурашки. Сердце клокочет в горле. Посуда идеально вымыта, обещанным кофе даже не пахнет. Светильники включены и пашут на полную мощность, свидетельствуя о том, что электричество поступило в дом. А вот в камине осталась лишь горстка золы, рассказывающая то ли о том, что вчерашний вечер все-таки был реальным, то ли символизирующий все, что осталось от моих надежд и обещаний Викинга.

Едва сдерживая слезы в груди и горле, что нарастают в нем снежным комом, я, задыхаясь, бегу в спальню. Удивительно, что Викинг успел везде так хорошо прибраться за относительно небольшой промежуток времени.

Постель идеально заправлена, хоть я и оставляла ее полем битвы. Вещей Лэндона и след простыл. Даже зубной щетки Викинга нет, словно никогда и не было.

Исчез, словно чертов призрак. Как и его пес, из-за которого все началось!

– Лэнд? Балто? – мой голос надламывается, кричать не осталось сил. Ответом мне служит тишина, от которой раненной белугой выть хочется.

Удушливая такая, жуткая. Смертельная. И выстрелом не нарушить, настолько она плотная и вязкая. Все это нереально, невозможно, больно. Словно мою личную романтическую комедию резко заменили жутким триллером. Не удивлюсь, если из подвала вот-вот вылезет нечисть.

Слезы выжигают веки и, наконец, выходят из меня вместе с большой обидой и глухими рыданиями. Я не могу поверить в то, что он просто взял и соскочил, слился – так мерзко, низко. Так позорно кинул меня, настроив воздушные замки. А я поверила. Наивная Снежинка, которую ему удалось растопить в своих сильных руках. И очевидно, мои мозги он в первую очередь превратил в лужу, раз я искренне доверилась тому, что ради меня он по-быстрому завяжет со своим умирающим браком и будем мы жить долго и счастливо.

Банальная интрижка, которую можно выбросить вместе с использованным презервативом – вот как называется вчерашний вечер в мире мужчин, а не «рождественская сказка».

Что ж, это должно стать мне огромным уроком.

Справившись с первым залпом внутренней истерики, молча, направляюсь в гараж, все еще на что-то рассчитывая. Серьезно, даже сейчас я все еще не исключаю того, что застану Лэндона верхом на снегоходе. Он взмахнет мне своей мощной пятерней и скажет: «Садись, Снежинка – прокачу» и мы вместе отправимся на поиски Балто по снежным ухабам. Да только в гараже пусто, и долбанных аэросаней не наблюдается. Отчаянно сметаю все инструменты с ближайшего столика, в надежде отыскать под ними какую-нибудь вшивую записку в духе «Все было классно. Прости, детка. Прощай!», но и на нее Викинг не стал тратить время. В этом доме не осталось ничего, доказавшее бы факт реальности Лэндона и вчерашнего вечера. Может он мне привиделся, черт побери? Лучше поддаться этой иллюзии, чем быть брошенной.





Часть 2

Рождественские любовники




Глава 1




Год спустя. Канун Рождества