Но обеспокоенность ротмистра проистекала и из другого, не менее важного и даже загадочного, обстоятельства.
По поступающим к нему от агентуры сведениям, в ближайшем окружении войскового атамана активно обсуждается идея учреждения на территории Восточной окраины независимого, и ранее никому неизвестного, то ли русского, то ли азиатского государства.
«Мало того. Имеются требующие проверки сигналы о стремлении доверенных лиц атамана Семёнова войти в контакт с большевиками и найти у них поддержку этому замыслу.
Пока, однако, это лишь оперативная информация и голословные рассуждения, но кем-то они инициируются? Может быть, самим атаманом, а что более вероятно, — размышлял контрразведчик, — близкими к нему японцами, которые, как я склонен полагать, крайне заинтересованы в развале России на ряд "малых княжеств".
Тогда самураи смогут контролировать не только китайскую и корейскую территории, но и часть бывшей Российской империи. То есть практически весь Северо-Восток. А в этом случае Гражданская война продолжится бесконечно долго, и воевать в ней будут русские против русских.
Выявить инициаторов подобных планов развала России — долг каждого гражданина, включая российского офицера, а не только сотрудника военной контрразведки», — пришел к выводу ротмистр.
Извольский достал чистый лист бумаги и стал набрасывать схему уже установленных связей атамана среди японцев.
По центру листа вывел букву «С» (Семёнов), обведя её кружком.
От этого круга провёл черту, на конце которой написал — «Толстяк».
Аналогичные прочерченные ротмистром линии завершились именами «майор Куроки» и «капитан Хираса».
От «Толстяка» шли три черты с надписями— фирма «Торокоси», далее Иокогамский валютный банк и банк «Тёсэн».
Завершали выстроенную вереницу японских фамилий и названий генерал Судзуки и полковник Того.
Глава II
Расследование: версии, участники и обвинители
Иокогамский валютный банк («Екохама Секин Гинко»), банк «Тёсэн», компания «Нитиро дзицугё», полковник Куросава, банкиры Кадзивара, Минобэ; сотрудник Кредитной канцелярии Клёнова, генерал Подтягин, журналист Томба, интендант Микамэ, следователь Исида.
Токио. Министерство сухопутных сил Японии. Октябрь 1919 года
Генерал-лейтенант Яманаси докладывал командующему результаты проверки информации о фактическом наличии в японских банках золотых депозитов царского правительства.
Заместитель не волновался. Работа проведена качественно, получены разнообразные сведения, которые Второй отдел скрупулёзно обобщил и систематизировал.
Итоговая картина впечатляла.
Только неиспользованные средства, по причине политических событий в России 1917 года, исчислялись общей суммой свыше 60 миллионов иен. Этот золотой депозит, согласно договорам 1919 года, возрос ещё на 50 миллионов от пока несостоявшихся поставок вооружения Омскому правительству…
— Как вы, конечно, поняли, Танака-сан, остаток золотовалютных средств от кредитов русского Главного артиллерийского управления в Иокогамском валютном банке всё ещё очень значителен, — подчеркнул Яманаси. — Если возобновить финансирование адмирала Колчака из этих депозитов, то русским вообще не потребуются деньги, которые числятся за ними по новым кредитным соглашениям, обеспеченным золотом в 60 миллионов иен.
По этой причине нам вряд ли стоит расконсервировать царские займы синдикату «Тодзай». Металл под указанные кредиты уже в империи. Целесообразно выждать время и сосредоточиться на мероприятиях, которые позволят увеличить поступление из России новых золотых активов.
Эти русские ценности, находясь в Японии, будут нашей страховой гарантией на случай непредсказуемого развития ситуации на Дальнем Востоке. А также разменной монетой при переговорах с Колчаком или иным русским правительством по завершении военной кампании.
Командующий внимательно, не перебивая, выслушал доклад своего заместителя, подкреплённый непростыми цифровыми выкладками. Даже ни разу не взялся за сигарету. И только когда Яманаси перешёл к политическим рассуждениям, позволил себе реплику:
— То есть вы полагаете, что на данный момент надо прервать все и без того мизерные поставки вооружения Верховному правителю? Обеспечив лишь процесс перевода золота в Японию под предлогом будущего выполнения имперских обязательств перед ним по оружию? — попросил уточнить Танака.
— Совершенно верно, — заключил Яманаси. — Последние сводки о начавшемся наступлении красных и уход Колчака из Омска лишь подтверждают вывод о необходимости последовательной реализации подобного курса…
— В этом случае наиболее важным становится прояснение вопроса о том, на получение какого количества «неконтрактного» золота мы можем рассчитывать, — принялся размышлять Танака. — Что по этой проблеме раскопали наши разведчики?
— По сведениям начальника разведывательного отдела Экспедиционного корпуса полковника Рокуро Идзомэ, с большой долей вероятности вырисовывается перспектива получения доступа к активам Владивостокского отделения Госбанка России. А также к золоту, находящемуся в Читинском филиале этого банка, — доложил Яманаси.
Поскольку командующий по-прежнему демонстрировал свой неподдельный интерес к докладу, заместитель спокойным голосом продолжил анализировать ситуацию:
— С этой целью нами поддерживаются доверительные отношения с лицами, находящимися в окружении командующего Приамурским округом генерала Розанова и атамана Семёнова. Однако количество золотых активов в отделениях перечисленных банков не идёт ни в какое сравнение с объёмами золотовалютной наличности, имеющейся в непосредственном распоряжении адмирала.
Колчак, испытывающий, в отличие от Розанова и Семёнова, недоверие к нашим планам в отношении русского Дальнего Востока, вряд ли склонен осуществить перевод этого золота в императорские банки…
Скорее всего, — продолжил рассуждения заместитель командующего, — он будет полагаться на помощь американцев или англичан. И по имеющейся у нас агентурной информации, рассчитывает, главным образом, на возможности Шанхайского отделения Русско-Азиатского и Гонконг-Шанхайского банков.
Но ситуация переменчива.
В случае дальнейшего отступления Сибирской армии большая часть «адмиральского золота» переместится во Владивосток или в Маньчжурию…
— Как мне представляется, дорогой Яманаси-сан, — удовлетворительно отметил Танака, не прерывая при этом просмотр переданных ему аналитических документов Второго отдела и разведывательных сводок, — в этом вопросе нам всё же лучше оставаться реалистами.
Командующий глубоко вздохнул и, как показалось Яманаси, с некоторым облегчением в голосе произнёс:
— У монголов есть неплохая поговорка: ошибка предшествует сожалению. Империи нельзя допустить промаха, тогда и скорбеть не придётся.
После непродолжительной паузы Танака пояснил:
— Расчёты некоторых доморощенных политиков учредить на русском восточном пространстве лояльное нам правительство, независимое от Москвы, вряд ли обоснованны. Я хорошо знаю русских. В трудные для них времена они способны ещё более сплотиться, сложности их только объединяют, а не разъединяют. Русские во Владивостоке и в Маньчжурии всё равно останутся русскими. А с учётом подобной безрадостной перспективы мы должны быть крайне осмотрительными, в том числе и в вопросе о судьбе царского золота…
Затем он принялся конкретизировать свои размышления:
— Наши разведывательные органы не стоит нацеливать на получение доступа к золоту любой ценой. Если обстоятельства будут складываться таким образом, что драгоценный актив Верховного правителя или его часть по достаточно объективным причинам попадёт в наше распоряжение, тогда, разумеется, стоит предпринять усилия для его перевода на территорию империи.
Исходя из сведений о начавшемся отступлении адмирала и высокой вероятности его военного поражения, согласен с предложением прекратить любые поставки вооружения Колчаку.
Однако, — продолжал вслух анализировать ситуацию командующий, — ничто не мешает нам последовательно формировать благоприятные условия для последующего перевода части золота в имперские банки. При этом ставку целесообразно делать, как я полагаю, сразу на нескольких русских лидеров. Как на Семёнова, так и на Хорвата и Розанова.
Хотя на одну лошадь двух сёдел не надеть, — опять ввернул Танака в свою речь старинную восточную поговорку. — Атаман, с его намерениями учредить русско-монгольскую государственность в Восточной Сибири, для нас наиболее подходящий партнёр. Лишь бы он не претендовал на роль властителя и всей Маньчжурии. Это — территория приоритетной заинтересованности империи на ближайшее будущее…
Завершив таким выводом рассмотрение доклада, командующий Объединенным штабом перешёл к практической части и кратко сформулировал распоряжение:
— Прошу вас, генерал, дать указание нашим командирам соединений и начальникам разведывательных органов — можно, и даже лучше, в устной форме через направляющихся в Экспедиционный корпус сотрудников Второго отдела полковника Осимы — о необходимости в сжатые сроки активизировать работу в отношении золота с генералом Розановым и атаманом Семёновым.
Этим русским офицерам надо в любом приемлемом виде объяснить, что самым надёжным каналом их финансирования в будущем станут исключительно японские банки…
Иокогамский валютный банк. Конец февраля 1920 года
В столицах многих стран есть районы, выделяющиеся монументальностью воздвигнутых в них строений. Токио — классический образец подобного градостроительства. Целые кварталы японской столицы — Отэмати, Нихонбаси — поражают скоплением грандиозных высоток, где расположены штаб-квартиры ведущих японских финансовых учреждений.
Среди них и сегодня не спутаешь с другими величественное здание с характерной бело-красной вывеской на фасаде — центральный офис «Токио-Мицубиси банка». И дело не только в том, что банк занимает не одно, а несколько зданий в квартале Нихонбаси-Хонгокутё. И не в том, что этажностью своего основного билдинга возвышается над другими, расположенными по соседству, не менее фешенебельными небоскрёбами. В японской столице и в её центральном районе Тюо-ку это не удивляет.
«Токио-Мицубиси банк» — один из старейших банков, принадлежностью к которому или деловыми связями с ним по праву гордятся другие кредитно-финансовые учреждения, фирмы и частные лица. На протяжении всей своей многовековой истории он неоднократно менял названия, но всегда выступал в статусе особого банка по работе с валютными активами.
С начала Первой мировой войны, называясь в тот период Иокогамским валютным банком, это кредитное учреждение являло собою главный «валютный канал» императорской Японии. Через его счета прошли немалые средства.
Находясь в деловых отношениях со многими зарубежными партнёрами, банк и сегодня надёжно хранит тайну вкладов. Конфиденциальность в этой сфере является неизменным принципом сохранения репутации банка, даже если финансовые операции давно завершены, порой остались в прошлом объекты инвестирования и покинули этот мир сами участники сделок. Хранить тайну японские банкиры умеют. И не только в отношении сделок с русским золотом.
В японской банковской империи, куда по праву входит учредитель «Токио-Мицубиси банка» — банк «Мицубиси гинко», ещё в эпоху Мэйдзи и до начала Первой и Второй мировых войн, был взят курс на интернационализацию экономики.
В частности, американский капитал, представленный компаниями «Вестингауз электрик» и «Ассошиэйтед ойл», в довоенный период впервые вошёл в долевое участие с финансами японского банка. И этот союз, несмотря на жестокую войну с США 1941–1945 года, выдержал проверку временем.
Глава банковского дома «Мицубиси» Коята Ивасаки уже на следующий день после начала войны между императорской Японией и США из-за вероломной атаки 7 декабря 1941 года на базу Пёрл-Харбор, на чрезвычайном совещании конфиденциально заявилподчинённым: «Война не должна уничтожать старую дружбу. Наша обязанность — продолжать защищать их интересы…»
Стань эти слова в то время достоянием гласности — и автору их пришлось бы нелегко под градом обвинений в отсутствии патриотизма, в забвении принципа «служения государству».
Но ни один из участников совещания не проболтался о том, что в течение всех тех лет, пока шла война в США, на секретные счета американских партнёров корпорация «Мицубиси» регулярно отчисляла причитающиеся им дивиденды…
Подобная смелость Ивасаки вполне объяснима. Он был выходцем из знатного самурайского рода Ятаро Ивасаки, служившего княжескому клану Тоса на острове Сикоку. Такому же влиятельному, как и клан Тёсю. А интересы клана (семьи, фирмы, ведомства, партии) превыше даже интересов государства. Потому что японское государство — это и есть империя кланов. Другими словами, государство служит кланам, а кланы отвечают ему взаимностью. И служат они друг другу весьма ревностно…
Конечно, центральный офис Иокогамского валютного банка с прошлого века претерпел неоднократные и значительные переустройства. В его нынешнем облике мало что напоминает старые постройки. Большая их часть была разрушена и сгорела во время безжалостных американских воздушных бомбардировок Токио.
Но и в ныне далёком 1920 году основное здание банка впечатляло. Это было одно из немногих каменных строений в деревянной столице. Именно в нём заместитель министра финансов Японии провёл очередное совещание с банкирами…
* * *
Откинувшись на спинку массивного кожаного кресла, Итики Отохико жестом руки попросил собравшихся финансистов занять места за длинным представительским столом. Присутствовали управляющий Иокогамским валютным банком Кадзивара Накадзи и директор департамента депозитарного хранения этого же учреждения Морикава Тосио, управляющий банком «Тёсэн» господин Минобэ Сюнкити, представитель Министерства финансов в Петрограде Имамура Цугуёси.
Кадзивара Накадзи (родился в 1867 году в Токио). Окончил Токийский университет. С 1897 — в Банке Японии, с 1917 — заместитель управляющего Иокогамским валютным банком, в октябре 1919 года подписал соглашение о предоставлении Колчаку кредита под залог русского золота. С 1922 — президент «Японского промышленного банка».
Минобэ Сюнкити (родился в 1887 году). Выпускник юридического факультета Токийского университета. Служил в Министерствах сельского хозяйства и финансов Японии. Затем до 1924 года — председатель правления банка «Тёсэн». С 1930 — президент компании «Дай нихон дзидося хокэн» («Японское автомобильное страхование»).
Дождавшись, когда все расселись, высокопоставленный чиновник после традиционного приветствия торжественно произнёс:
— Наше сегодняшнее совещание именно в этом составе и место его проведения могут показаться несколько странными. Однако интересы Трона требуют, как никогда, тесной координации усилий всех заинтересованных сторон и прежде всего кредитных учреждений. Причин для этого много, и они вам достаточно хорошо известны.
Неоднократный выпуск государственных займов привёл к тому, что империя уже длительный период живёт в долг, и он постоянно увеличивается. Если рассуждать прямо, мы — банкроты!