– Ничего, мама. Ничего не было, – резко отвечает Джаред. – Она скоро обручится с гарднерийцем, которого не любит и который не любит её… да и просто её недостоин.
Дасиана горестно качает головой:
– Мы с твоим отцом совершили ошибку. Не надо было отправлять вас с сестрой в университет. Знай мы, что вы оба влюбитесь в гарднерийцев…
Джаред поднимает голову и устремляет на мать твёрдый взгляд горящих янтарных глаз.
– И что тогда, мама? Что бы вы сделали? Быть может, ликанам стоит перенять чудесную традицию обручения? Только взгляни на Айслин Грир, мама. Она так счастлива, не правда ли?
– Джаред…
– Нет, мама, я говорю совершенно серьёзно. Вы могли бы обручить нас с Дианой прежде, чем мы достигли совершеннолетия, заставить нас связать жизнь с ликанами, которых сами выбрали бы для нас.
– Мы так не можем…
– Я знаю, что мы не можем! – рычит Джаред. – И другие тоже не могут!
Дасиана в отчаянии трясёт головой:
– Эта девушка не для тебя, Джаред.
– Я знаю, что нам не быть вместе, – глухо признаёт Джаред. – Но ты не беспокойся. Ничего не будет. Она мне отказала.
– Сын мой…
Джаред резко вскакивает.
– Пожалуйста, только не говори, что всё будет хорошо. – Он поднимает руку, не давая матери вставить и слова. – Потому что сейчас всё плохо. Везде. Во всём мире – плохо всё.
Дасиана на мгновение застывает, будто пытается отойти от дурного сна. А потом, наградив меня на прощание полным ненависти взглядом, уходит вслед за сыном.
Глава 11. Ликан-амаз
Смеясь и сжимая в руке увитую лентами ветку йольской сосны, ко мне подбегает малыш-ликан с алыми глазками. Брендан, тот самый ликан с огненно-рыжими волосами, догоняет весело визжащего малыша и сжимает в медвежьих объятиях.
Огромный, весь покрытый татуировками в виде рун Феррин, улыбаясь шалостям сына, подходит к Брендану.
– А вы в стае – бета, второй после вожака? – обращаюсь я к Феррину, пока Брендан опускает малыша на пол.
Мальчик тут же хватает отца за руку.
– Да, это я, – с благодушной улыбкой подтверждает Феррин.
– Диана мне кое-что о вас рассказывала. – Мальчик заливается весёлым смехом и бежит вперёд по проходу между столами. Брендан с притворным недовольством, закатив глаза, идёт следом, и мы остаёмся с Феррином вдвоём. – Она говорила, что вы стали ликаном ещё в детстве.
– Так и было. Они нашли меня в лесу, голодного и едва живого.
Он произносит эти слова совершенно спокойно: простой, но такой страшный факт. Ростом Феррин выше Андраса. Мне тяжело представить его маленьким и слабым.
– Меня взяла к себе сестра Гунтера, – продолжает Феррин. – Она вырастила меня как собственного сына.
Что-то у меня за спиной вдруг привлекает внимание Феррина, и я оборачиваюсь – в зал входят Андрас и Тьерни.
Они внезапно сблизились после того памятного вечера, когда мы все познакомились с Эстриллианом. Любовь Андраса к лошадям незаметно распространилась и на ужасающих келпи, друзей Тьерни, а келпи в свою очередь отнеслись к Андрасу осторожно-дружелюбно.
Тьерни и Андрас сошлись на удивление быстро, ведь обычно Тьерни не спешит доверять новым знакомым, однако спокойный по характеру Андрас в эти непростые времена помогает ей поддерживать душевное равновесие.
Заметив Феррина, Андрас на мгновение останавливается. Скорее всего, помощник вожака ликанов – единственный амаз-мужчина, которого Андрас видел в своей жизни.
Когда Андрас и Тьерни подходят, Феррин гордо выпрямляется и подаёт Андрасу руку.
– Я Феррин Сандульф, – говорит он. – Бета стаи Гервульфа.
– Я Андрас Воля, – представляется Андрас, пожимая руку Феррину, – сын Астрид Воля.
– Ты Андрас? – Глаза Феррина удивлённо округляются.
– Да.
Андрас вопросительно смотрит на Феррина: разве у него настолько странное имя?
– Ты знаешь Сорчу Ксантиппу? – очень серьёзно спрашивает Феррин. – Ты спаривался с ней?
– Да, как положено по нашим обычаям…
– Три года назад… ты и Сорча… вы были вместе?
– Да. – Андрас недоумённо хмурится.
Феррин заметно мрачнеет и зовёт жену.
– Сорайя! Иди сюда!
Она кивает и послушно направляется к нам с малышом на руках. Её добродушная улыбка тает при виде сурового выражения лица мужа.
– Это Андрас Воля, – сообщает ей Феррин, указывая на Андраса. – Супруг Сорчи Ксантиппы.
Алые глаза Сорайи изумлённо вспыхивают. Она замирает на месте, переводя растерянный взгляд с Андраса на малыша и снова на Андраса, как будто не зная, что делать и как поступить.
– Андрас Воля, – наконец произносит Сорайя срывающимся от волнения голосом. – Это Коннор. Твой сын.
Мы с Тьерни, как по команде, потрясённо охаем. Андрас, ловя ртом воздух, ошеломлённо смотрит на мальчика. Малыш Коннор застенчиво улыбается и крепко обнимает Сорайю.
– Сорча сама привезла его к нам, – объясняет Феррин, успокаивающим жестом опуская руку на плечо Андрасу, который всё ещё не в силах издать ни звука.
– Хочешь его подержать? – тихо предлагает Сорайя и, не дождавшись ответа, подносит малыша поближе к Андрасу.
Коннор бесстрашно смотрит новому знакомому в глаза, и Андрас берёт его на руки. Мальчик крошечными пальчиками тянется к лицу Андраса и гладит линии вытатуированных рун.
И вдруг по щекам Андраса начинают катиться слёзы.
Феррин и Сорайя молча обнимают его вместе с малышом. Коннор недоумённо разглядывает странных взрослых и касается кончиком пальца слёз, стекающих по лицу Андраса.
– Мы теперь одна семья, – говорит Сорайя.
Её глаза наполняются слезами.
– Я никогда не думал, что у меня будет настоящая семья, – хрипло отвечает Андрас. – Был уверен, что мы с матерью всегда будем одни на всём свете.
– Ты не один, – утешает его Сорайя. – Северная стая приняла четверых мужчин из племени амазов.
Малыш Коннор, вероятно устав от избытка эмоций, нетерпеливо ёрзает и тянется к матери. Андрас целует ребёнка в макушку и передаёт Сорайе.
– Пойдём, Андрас, – зовёт Феррин. – Нам о многом нужно поговорить.
Андрас поворачивается к Тьерни, и, когда они обмениваются многозначительным взглядом, на его лице отражается океан чувств.
– Иди, – говорит она, вымученно улыбаясь. – Я очень за тебя рада.
Андрас кивает и уходит с ликанами.
Мы с Тьерни молча смотрим друг на друга, и в её взгляде я читаю всю трагическую историю последних дней: её новый друг, с которым они так быстро и так неожиданно сблизились, скорее всего, уйдёт в мир ликанов, совершенно закрытый для неё, Тьерни, потому что она хочет остаться собой.
Водной феей.
– Я не хочу об этом говорить, – резко отвечает она на незаданный вопрос, мучительно щурясь. – Иначе сейчас совершенно случайно налетит буря. Беспощадная. Прямо сейчас. – Она мрачно косится на потолок. – Прямо здесь. Посреди этого чёртова праздника.
И, прежде чем я собираюсь с силами произнести хоть слово, Тьерни разворачивается и выбегает из зала.
В тот вечер, проведя несколько часов с дядей Эдвином в доме для гостей, я решаю отыскать Андраса. Мне не терпится узнать, о чём же он говорил с ликанами.
С фонарём в руке я пробираюсь по лесу, осторожно ступая по мёрзлой земле, к пещере Наги. Деревья по-прежнему настроены враждебно, я чувствую их краем сознания, но постепенно учусь вытеснять их неприязнь.
Впереди мелькает пламя костра, слышится голос Андраса.
– Ты теперь следишь за мной, мама?
Мама?