Оксану подняли, провели в глубину арки. Кто-то крепко держал её под локоть. Наверняка это был тот самый мужчина. Больше некому.

Она вспомнила о склизком свертке, что лежал в пакете. Что там была за история? Мерзкая и гнилая, как его поступок?

С неба лил холодный дождь, выбивая мелодии на потрескавшемся асфальте. Со всех сторон нависли желтые стены. Типичный дом-колодец в центре. Протяни руку из окна – и можно дотронуться до подоконника окна соседа. Пять этажей вверх, а наверху – квадрат черного неба.

Здесь не было фонарей, тусклый свет лился лишь из нескольких окон. Похититель замешкался у подъезда, звеня ключами, и Оксана с жадностью впилась взглядом в его лицо, запоминая этот острый нос, тонкие губы, щетину, это задумчивое и грустное выражение. На вид мужчине было около тридцати. Его сильно старили нелепые круглые очки «под Джона Леннона».

Оксана определенно уже видела это лицо. Кажется, он много раз приходил меняться. Дождь никак не забирал его, а капли не стирали этот образ из памяти.

Скрипнула входная дверь, дыхнуло спертым влажным воздухом с примесью хлорки, словно кто-то недавно вымыл здесь весь подъезд. На лестничных пролетах было темно. Блестели пятнышки глазков на дверях – а больше ничего и не разглядеть.

Поднялись на второй этаж. Мужчина открыл дверь в квартиру, впустив в пролет поток мягкого желтого света, взял Оксану за плечи и ввел в ярко освещенный коридор. За спиной щелкнул замок, отрезая от внешнего мира.





5




Ее ладоней коснулось что-то холодное, веревка на руках ослабла и опала. Оксана осторожно развернулась. Мужчина стоял у двери с небольшим раскладным ножом в руках и улыбался.

Улыбки Оксана не ожидала.

Капюшон он снял, давая ей возможность теперь уже в подробностях разглядеть лицо. Наверное, это плохо, когда похититель перестает прятаться.

Мужчина сделал шаг, протянул руку и сорвал скотч с её губ. Сказал, извиняясь:

– Это было необходимо. Я такой трус. Не мог позволить потерять тебя еще раз.

– Еще раз? – спросила она негромко.

Мужчина, продолжая нелепо и как-то по-детски улыбаться, показал кивком головы в сторону кухни. Оксана прошла первой. Он зашел, прикрывая за собой дверь, с порога спросил:

– Кофе?

Оксана рассеянно кивнула. У нее в сумочке лежали книга, телефон и планшет. Ничего такого, чем можно было бы ударить. На кухне при беглом осмотре она не заметила ни столовых приборов, ни даже электрического чайника. Мебели вообще оказалось мало: стол, два стула, плита и небольшой шкаф в углу. Даже холодильника не было. Зато был широкий подоконник, устланный ковриком. Коврик явно кто-то связал вручную. Он был разноцветным и выглядел очень уютно.

Оксана подумала, что это должно быть замечательно – сидеть на подоконнике, читать книгу, пить кофе и наблюдать за осенним дождем.

Мужчина тем временем поставил на плиту ковшик с водой, развернулся к Оксане и в некотором смущении принялся тарабанить пальцами по краю плиты.

– Говорите уже, – попросила Оксана, пытаясь хотя бы интонациями голоса сохранить уверенность. – Что происходит? Вы какой-нибудь одинокий влюбленный извращенец? Будете удерживать меня, пока я не соглашусь тут жить, да?

– Можешь уйти прямо сейчас, я не держу, – ответил мужчина. – Просто я знаю, что ты достаточно любопытна и захочешь послушать историю, ради которой я тебя похитил.

Она не удержалась, подошла к подоконнику, выглянула в окно. Серый вид на двор-колодец, в центре которого в примятом асфальте расплылась лужа – идеальный пейзаж для одинокого интроверта и его книг.

– Я вас помню. Вы постоянно меняете истории на всякую чепуху. Или просто отдаете. Сколько раз мы с вами встречались? Три или четыре?

Мужчина ответил:

– Шесть раз. Сначала я надеялся, что ты меня вспомнишь. Потом понял, что это бесполезно. У тебя не осталось прошлого. Ты его отдала, верно? Обменяла на своем же сайте.

Закипела вода в ковшике. Мужчина аккуратно перелил ее в чашку, достал из шкафчика банку с растворимым кофе, насыпал, добавил ложку сахара, словно давно знал, как Оксане нравится. Протянул кружку ей.

– Ты не обращала внимания, что одни люди получают меньше, чем отдают? – спросил он. – А очень многие отдают просто так, не требуя ничего взамен. На первый взгляд, никому не нужны дурные воспоминания. Все хотят избавиться от неудачного брака в молодости. Ты берешь их эмоции, чувства, их будущее и прошлое, ошибки, заслуги и уносишь в свою квартиру. Где они там у тебя хранятся? В коробках на антресолях?

У Оксаны закружилась голова. Он сделала глоток горячего, невкусного кофе и ничего не ответила.

– Иногда тебе снятся сны, от которых ты просыпаешься в слезах, но ничего не можешь вспомнить. Тебе кажется, что в душе есть черные дыры, которые ничем нельзя заполнить. Сколько бы ты ни пыталась. Ты читаешь книги и заливаешь одиночество литрами кофе. Но разве это помогает? Тебе кажется, будто жизнь застыла на месте. Она не движется. Лучшее место для того, чтобы поставить судьбу на паузу и перестать меняться – старый город, не имеющий целей. Твоё любимое состояние – это меланхолия. Знаешь почему? Потому что у тебя даже нет прошлого. Ты разобрала его на кусочки и выложила на сайте задаром.

Он слишком многое о ней знал.

– Вы кто? – прямо спросила Оксана.

– Твой несостоявшийся друг, – ответил мужчина.






6




Он встретил ее в настоящей жизни два года назад, вручил серебряное кольцо и долго не мог отвести взгляда от ее лица.

Потом он говорил, что влюбился с первого взгляда, хотя Оксана не верила.

Он спросил, почему именно серебро? Оксана ответила, что у нее аллергия на золото, а она очень любит украшения. Тогда он сказал, что сделает ей серебряную цепочку с большой скидкой. В работе ювелиром есть свои плюсы: всегда можно кадрить девушек.

Оксана потом рассказывала, что ни разу не задумывалась о том, что он мог в нее влюбиться. Она была наивной, живущей в собственном мире и верила в дружбу между мужчиной и женщиной. А он пригласил ее в кафе, поесть пиццы, потом в кино, потом просто прогуляться в парке. Он оказался интересным собеседником, и ни разу за два месяца общения не подал виду, что влюблен.

Вообще-то, он думал, что это и так понятно, но ошибался. Оксана решила, что нашла неплохого собеседника и человека, с которым можно проводить время по вечерам, когда никто не хочет меняться. Уже тогда она была администратором сайта и наносила визиты незнакомым людям среди толпы безликих прохожих. Только в те времена она с удовольствием менялась и сама.

Оксана никогда не влюблялась. Ей казалось, что мир пылкой, романтичной любви существует только на страницах книг, а в жизни все по-другому. К тому же, она слишком часто видела людей с погасшим взором, отдающих ненужные им романтические отношения на вечное хранение в ее квартиру. Неразделенная чужая любовь хранилась под корешками книг. Её было так много, что приходилось вызывать Утилизаторов раньше времени. Они загружали книги в серые неприметные машинки и увозили их в неизвестном направлении…

Два месяца общения переросли в крепкую дружбу. Они переписывались каждую свободную минуту, желали друг другу сладких снов и доброго утра, а если не писали друг другу больше часа – каждый начинал волноваться, не случилось ли чего. Но если с его стороны это была пылкая любовь, то с ее – заинтересованность и дружба. С ним можно было поговорить о кино, литературе, с одинаковым интересом сходить на серьезный спектакль или подурачиться в пиццерии. Он находил множество историй, всегда поддерживал беседу и вообще казался настоящим другом. Таким, с которым тепло просто находиться вместе.

Если бы он все не разрушил в один момент.

В тот день Оксана рассказала ему о своей работе. Они дошли до той стадии откровений, когда можно разговаривать о чем угодно – от цикла месячных до размеров члена – и Оксана как бы между прочим поведала ему всю свою историю. Для нее, живущей в мире, где люди только и делают что меняются, в этом не было ничего необычного. А он казался удивленным и шокирующим.

– Ты самая настоящая ведьма! – пробормотал он. – Я так и знал! Это все твоя магия! Ты заколдовала меня!

Она рассмеялась, думая, что это шутка. А он, воспользовавшись моментом, приник к ее губам и поцеловал, коснувшись кончиком языка ее передних зубов.

Это было пошло, мерзко и отвратительно. А что еще хуже – напрочь разрушило какие бы то ни было намеки на их дружбу.

Оксана отстранилась и бросилась прочь, не оглядываясь и не прислушиваясь к тому, что он кричал ей вслед. Она выключила телефон, ушла из всех социальных сетей, сделала еще много гадостей в этот стремительно разворачивающийся отрезок времени… а потом оказалась в самолете, который нес ее в любимый город Петра.





7




Она тряхнула головой, в которой вдруг стало тесно от нахлынувших мыслей. Спросила:

– Я натворила что-то ужасное?

Он неопределенно пожал плечами.

– У тебя такой характер. Разве может кто-то винить? Ты дружишь с людьми, но не любишь их. Тебе нравится быть одинокой, но среди толпы.

– Так что же я сделала?

– Вырезала меня из своего прошлого, выставила на обмен на сайте. Убрала лишнее. Изменилась в последний раз и сбежала в Питер.

– Я не помню этого… – сказала Оксана, разглядывая лужу за окном. Она растекалась все больше. К утру, наверное, заполнит собой весь двор. – Как я могла вас вырезать? Я не умею.

– Мне понадобилось полгода, чтобы найти тебя и задать этот же вопрос.

– Как вы вообще тут оказались?

– Это всё любовь, – он постучал согнутым пальцем по груди. – Я нашел сайт, в котором люди менялись. Собрал все твои воспоминания обо мне. Шесть аккуратно вырезанных кусочков. А потом вышел на твоих работодателей и предложил им сделку. Они рассказали, где ты находишься. И вот я здесь.

Несколько долгих минут они смотрели друг на друга. У Оксаны разболелась голова, она достала сигареты и, открыв окно, закурила.

– Какая же я сука, – сказала она, заполняя легкие горьким дымом, а голову остатками воспоминаний.

– Я просто хотел тебя увидеть, – сказал он. – Без всякой надежды. Знаешь старую поговорку о том, что любовь и надежда несовместимы? Одно всегда уничтожит другое.

– Какую сделку ты предложил им? – спросила Оксана, думая о работодателях.

– Это не важно. Все равно уже ничего не изменить.

– Я не помню всю свою жизнь до Питера. Я отдала им прошлое. Ты же понимаешь?

– Прекрасно понимаю. Но если захочешь измениться – пять историй лежат у тебя дома. И еще одна – в кармане плаща. Этого достаточно, уверяю.