Мир в зеркальной витрине был совсем другим. В тысячу раз ярче, в миллион раз интереснее. Деревья взвились к небу, облака расползлись ватой, дома сверкали и переливались. И в отраженье я – маленькая, худенькая девочка с большими глазами цвета утреннего кофе. Одета в мешковатую робу, сквозь которую подмигивают дешевые гаджеты. Костлявая, скуластая, грязненькая. Сальные волосы зачесаны назад, а уши торчат в стороны. Лопоухая, кошмар!

Подошла ближе, поднесла пальцы к лицу, провела по тонким губам, по сеточке голубых вен, бегущих по вискам и скулам. На левом виске пузырится дешевый гаджет, который уже начал ржаветь. Чудовищное, отталкивающее зрелище.

Я вспомнила, как вечерами мы с братом сидели на кроватях, друг напротив друга и просили описать, кто как выглядит. Конечно, я приукрашивала. Я говорила, что у Доула красивые тонкие брови, голубые глаза; что у него темная, загорелая кожа, которая так нравится дамочкам из иных миров. Я старательно не замечала сломанный гаджет под его левым глазом, который никогда больше не удастся извлечь, потому что он оказался крепко спаян с глазными нервами. Я не говорила о двух рожках-датчиках, торчащих из подбородка. Издалека могло показаться, что это модная бородка, но на самом деле они походили на лапки мертвого жука.

Теперь я поняла, что брат тоже многое не говорил. И даже приукрашивал. Мы так привыкли к грязи кривых кварталов, что попросту не замечаем своих недостатков. Только здесь, в лучах солнца, можно понять разницу между мной и богачами, сидящими в прохладных просторных домах под облаками. Им не нужно ничего приукрашивать, не нужно привыкать. Они – боги. А я тогда кто?

Я повернулась вправо, влево, привыкая к себе настоящей. Приподняла топик, не обращая внимания на прохожих, внимательно изучила каждый сантиметр тела. Я не могла ничего изменить. Но я хотела знать, как выгляжу. Чтобы… просто знать.

Спохватившись, я отключила фотоскоп. Надо будет тщательно проверить рисунки перед тем, как выкладывать их в сеть. Первое удивление прошло. Я подошла ближе, но не осмелилась дотронуться до зеркальной поверхности витрин.

– Желаете приобрести что-нибудь? – спросили из-за спины, и я вздрогнула от неожиданности.

В отраженье возник карлик-торгаш. В наших кварталах их полно, но этот был прилично одет, опирался о трость и сверкал рядом дорогих гаджетов на цепочке, на шее. Я огляделась. Улица была пуста. Карлик-торгаш смотрел на меня с зеркальной витрины.

– Нет, спасибо.

– У нас сегодня скидки. Семьдесят и девяносто процентов. По поводу закрытия южного филиала. – Произнес карлик, слегка запинаясь. Встроенная программа-переводчик адаптировала акцент и сленг под стоящего в фокусе видеозахвата клиента. Судя по тому, что карлик разговаривал на языке кривого мира, программа работала отлично.

– У меня все равно слишком мало денег, – пробормотала я.

Очарование зеркальных витрин стремительно улетучивалось. Это была не магия, а очередная коммерция, просто на более высоком уровне. Покупка гаджетов втридорога и для состоятельных людей. Мне здесь делать было нечего.

– И все же. – На этот раз сказали прямо в ухо, удаленно активировав датчик слуха.

Неплохой прием. Я вздрогнула. Карлик шагнул вперед и сошел с витрины на землю, словно и не заметил зеркальной преграды. Теперь торгаш оказался из плоти и крови. Я уловила запах его дорогого одеколона, увидела мелкие прыщики на лбу, морщинки вокруг глаз.

– Вот это фокусы.

– Еще бы. Мы здесь не в игрушки играем, моя дорогая, – усмехнулся карлик, поглядывая на меня снизу вверх. – До закрытия филиала всего два дня, а торговля – курам на смех. Уже не знаем, что предпринять. Едва ли не даром раздаем… Не хочешь посмотреть?

Даже девяностопроцентная скидка в искомом мире вряд ли была бы мне по карману.

– Не думаю, что у меня хватит…

– О, просто посмотреть! – заулыбался карлик, – Искомирцы избалованы, их ничем не удивишь. А ты, я вижу, из других миров. Может, что-нибудь самое дешевое придется тебе по вкусу! Но никто никого заставлять не будет, поверь!

Все это было странно и удивительно. Карлик поманил меня пальцем.

«Черт возьми, подумала я, если это рекламная акция, то она отлично срабатывает».

Подала руку карлику и в два шага оказалась по ту сторону зеркальной витрины.



Мы шли под светом ламп по узкому коридору, вдаль от площади. Вместо стен здесь были витрины, в глубине которых, окруженные мягким светом, лежали гаджеты на продажу. Дорогие гаджеты, лицензионные, качественные. Я таких не видела никогда, даже на рисунках.

Ценники тоже впечатляли. Некоторые вещи стоили дороже, чем папина квартира. Карлик не обращал на витрины внимания и вел меня еще дальше. Несколько раз коридор уходил в стороны, разветвлялся. Я активировала «поисковик», который запоминал обратную дорогу, а то в однотипных коридорах можно было заблудиться в два счета.

Наконец карлик открыл металлическую дверь и жестом пригласил внутрь. Мы оказались в большом зале, где потолок исчезал в темноте. Зал был круглым, и вдоль стен тоже стояли витрины с подсветками. По залу ходили люди. Множество людей из разных миров. Играла мягкая приятная музыка. Я даже включила гаджет за ухом на запись. Похоже, здесь была не просто распродажа, а еще и дорогая светская вечеринка.

На секунду я вспомнила о своем отраженье и поежилась. Здесь все такие красивые, а я – замарашка… Но карлик взял меня за руку и улыбнулся. Почему-то это успокоило.

– Пойдем, – сказал он, – В зал для спецпредложений. Все, что тебе по карману.

Мы прошли сквозь неприметную дверцу в небольшую комнатку. Витрин здесь не было, свет был приглушен, приятно пахло. Следом за нами попытался протиснуться господин с пульсирующим гаджетом обоняния вместо носа.

– Позвольте, я тоже хочу! Я платил процент! – настаивал он.

Но карлик ткнул его тростью в носок ботинка, и господин отстал.

– Куда мы идем? – поинтересовалась я.

– В миры на уровне солнца. – Отозвался карлик.

Сквозь комнату – в следующую дверь, а за дверью – лифт. Кнопки занимали всю правую стену. На этом лифте, кажется, можно было умчаться за облака.

– Зал для спецпредложений наверху?

– Да, конечно. Так удобнее.

Мы поднимались долго. Бесконечно долго. Карлик смотрел куда-то в сторону, я же ощупывала взглядом кабинку и мигающие кнопки.

На сто сороковом этаже меня вдруг пронзила догадка.


Я замерла.

Ну, надо же быть такой дурой!

Карлики-торгаши продавали не только гаджеты. В мирах, выше среднего, большим спросом пользуются здоровые человеческие органы. Богачи, за много лет заменившие все органы на гаджеты, рано или поздно хотят вернуть себе человеческий облик. И они запросто покупают органы у бедняков, вживляют себе, очищают организм от механических излишек… И как же я сразу не сообразила, не догадалась, что в искомом мире выгляжу как белая ворона, как лакомый кусочек, который так легко заполучить!

Я рванулась к кнопкам, но карлик был настороже, подсек ноги тростью и повалил на пол. Прижал коленом к полу и несколько раз сильно ударил по щекам. Из глаз брызнули слезы.

– Будешь молчать, останешься жива, – произнес карлик холодно. От вежливости не осталось и следа.

Я не смогла ничего ответить. Я разревелась. Как ребенок, разревелась! Карлик потрепал меня по щекам сухой, жесткой ладонью и поднялся.

– Не бойся. Им нужна всего лишь почка.

Господи.

Я отползла в угол и там сидела, обхватив колени руками. Слезы текли и текли, не желая останавливаться. Спохватилась. Незаметно щелкнула датчиками – все записывающие гаджеты заблокированы. Доступа в сеть не было. Помощи просить не у кого.

Дверцы лифта открылись, кабинку залил по-настоящему яркий, пронзительный свет. Я заморгала, привыкая, а карлик схватил меня под локоть, рывком поднял и потащил за собой.

Ноги ступили на мягкий ворсистый ковер. Таких ковров я никогда в жизни не видела. Сквозь слезы различила овальные окна вместо стен. Голубое небо, краешек белого облака. И вдалеке крыши, крыши, миллионы крыш. Какой-то знакомый пейзаж – хотя, где я могла его видеть?

– Отличная работа! – сказал кто-то.

В тени, между двумя окнами, за деревянным столом сидел мужчина лет сорока. Я вытерла кулаком слезы, чтобы его разглядеть. Шрам под правым глазом. Тонкие швы на шее, от уха до уха. Во лбу блестит отключенный гаджет. Человек недавно заменил себе глаза и вставил новую переносицу. Теперь, вот, почка моя ему понадобилась…

Он был богат. Настолько богат, что мог позволить себе настоящие волосы и крылья. Я заворожено разглядывала каждое блестящее перышко. Не могла оторваться.

Карлик подвел меня ближе и усадил на стул. Сам встал сзади. Я чувствовала терпкий запах его одеколона.

Человек сложил руки на груди и осмотрел меня с головы до ног.

– Интересная девочка, – сказал он. – Вроде бы замарашка, а выглядишь свежо. Бережешь себя?

Я не ответила.

– Бережешь? – холодно повторил человек.

– Вы меня не убьете?

– Еще чего не хватало.

– Но я не смогу жить без почки…

– Другие же могут, – отозвался человек. – И, потом, зачем она тебе? Твой срок в кривом мире – десять лет от силы. Потом сгниешь заживо из-за всех этих гаджетов. Я, вот, начал гнить. Поганая штука, скажу тебе. Хуже наркотиков. Отвыкнуть непросто. Пичкаешь себя железками под завязку… Еле сдержался. Очистил тело на сорок процентов. Еще немного, и смогу жить нормальной человеческой жизнью.

Я не отозвалась. Безучастно блуждала взглядом по кабинету. За окнами светило солнце. На треугольных крышах загорали обнаженные чистые люди.

– Я даже подкину тебе немного серебряных долларов, на восстановление, – продолжал человек. – Так что, все останутся довольны. Ты сможешь купить что-нибудь по хорошей скидке у торгаша, а я проживу еще несколько десятилетий. Чем не обмен?

– Я хочу крылья! – неожиданно вырвалось у меня. Человек расхохотался. Карлик тоже. Они хохотали несколько минут. Золотистые перья за спиной человека дрожали.

– Ты шутница! – он пригрозил мне пальцем. – Крылья невозможно купить! И, боюсь, стоят они столько, что мне пришлось бы забрать все твои органы и каждый твой родной желтоватый зубик.

– Тогда можете не рассчитывать, что я отдам почку добровольно.

Я умела торговаться. Но еще лучше я умела царапаться, кусаться, шипеть и извиваться.

Улыбка не сходила с лица богатого человека.

– Ты забавная, – сказал он. – Но у меня мало времени.

Отворилась неприметная до этого дверь, и в кабинет вошел гаджет-сборщик. Он был элегантен и красив, совсем не походил на того Харона, который вчерашней ночью встраивал мне нелегальный гаджет. Иные миры, иные заработки…

– У тебя двадцать минут. Сделай аккуратно. – Распорядился человек, во взгляде которого появилась лень.

Сборщик шагнул в мою сторону.

И тут я вскочила, схватила стул и, что есть силы, опустила его на голову карлику. Торгаш крякнул и медленно осел на мягкий изумрудный ковер. Я подхватила трость и бешено замахала ею перед собой.

– Не подходите! Не подходите! Жить надоело?!

Человек с крыльями снова рассмеялся. Сборщик как-то устало вздохнул и достал из-за пояса нейтрализатор с автонаведением.