14




Дима бросился в машинное отделение. Теперь, когда он увидел капитана и получил от него четкий приказ, действовать стало легче. Даже буря казалась не такой ужасающей.

Капитан, скользя и хватаясь за поручни, добрался до рулевой рубки и встал у штурвала.

Ну, Василий Семенович, держись.

В который раз он невольно залюбовался морем. Оно было похоже на дикого неукротимого зверя. И пытаться усмирить его – бесполезно. Оно не признавало никого. С морем можно было только попытаться – даже не договориться, нет, – попытаться просто побыть рядом, побыть вместе, почувствовать его. Подышать в одном ритме. Подвигаться в одном темпе. Только это может дать им шанс.

Капитан дождался подходящего момента, взялся за штурвал поудобнее и скомандовал:

– Полный вперед!

Звука двигателя за ревом ветра он не услышал, но почувствовал, как задрожал его корабль, – как породистый скакун, в нетерпении ожидающий на стартовой линии начала забега.

Судно шло тяжело. Волны беспорядочно обрушивались на катер, сметая с пути, на котором изо всех сил пытался удержать его капитан. Но мало-помалу дело сдвинулось с мертвой точки. Стена вихря немного приблизилась.

– Дима, иди в радиорубку, передавай сигнал бедствия! – велел капитан в переговорное устройство.

И Дмитрий, облегченно вздохнув, затопал по ступенькам наверх.

Качка наверху усилилась, вся палуба была в воде, и матрос несколько раз поскользнулся и упал, прежде чем смог оказаться в рубке. Он был мокрым насквозь, вода лилась с его одежды, рук и волос, но он совершенно этого не замечал. А вот фигуру, склонившуюся над рацией, он отлично заметил и узнал. Взрослых мужчин на катере было всего трое: он, капитан и этот крайне неприятный тип Артем. Артем и хозяйничал там, где не просили, вместо того чтобы быть вместе с Таней и с детьми. Дима почувствовал глубокое возмущение – как смеет этот чужак шляться по его кораблю, да еще и лезть в святая святых – радиорубку! Мало того что лезть, еще и трогать его технику!

– Эй! Что тебе тут надо? – закричал Дима. – Немедленно отойди от аппаратуры!

Артем обернулся и злобно зыркнул на матроса. Он явно не ожидал, что его кто-то увидит, и был пойман врасплох. Но не двинулся с места.

– Ты меня не понял? – Дима налетел на него сзади и схватил за плечо.

Артем сделал какое-то легкое, почти незаметное движение, тут же Дима почувствовал, как все вокруг него переворачивается, и в следующее мгновение обнаружил себя лежащим на мокром полу. Кровь бросилась ему в лицо. Каков наглец! Дима бросился на обидчика. Артем, не меняя позы, заблокировал удар и сам ударил – ногой, да так, что Дима отлетел к противоположной стене.

– Тебе лучше лежать и не рыпаться, – проговорил Артем сквозь зубы.

Дима при всем своем желании сейчас не смог бы никуда рыпнуться. Он даже дышал с трудом – такой силы был удар. Он закусил губу и с силой пропихивал в себя воздух, буквально заставляя грудь сжиматься и расширяться.





15




Дети устали играть. Мальчишки насупились, девочки сидели грустные, того и гляди заплачут. Танечка осмотрела своих подопечных и призналась сама себе, что уже и сама готова сесть в угол и заплакать – так ей было страшно. Не за себя – за этих малышей.

Таня коснулась кулона, висевшего на ее шее, – маленькой серебряной капельки. Если на нее нажать, она распадется на две половинки, а внутри – фотография бабули. И вспомнила вдруг, как когда-то, много лет назад, когда она была совсем маленькой, она жила у нее, своей обожаемой бабушки. Родители тогда очень много работали, возвращались домой совсем поздно, и на семейном совете было решено, что всем так будет лучше. Танечка очень по ним скучала, и бабушка рассказывала ей волшебные сказки – про принцессу, заточенную в башне, которую освободит прекрасный принц, и, конечно же, отведет ее домой, к родителям. И сказка помогала. Танечка засыпала счастливой. Может, и здесь сработает?

Таня набрала в грудь побольше воздуха и начала:

– Однажды, давным-давно в тридевятом царстве, в тридесятом государстве…

К ее удивлению, слушали все, даже мальчишки. Казалось, даже волны стали бить по кораблику реже и не так сильно.





16




Дима продышался и раздумывал, как бы ему разобраться с чужаком. Понятно, что он сильнее и владеет какими-то хитрыми приемчиками. Дима внимательно осмотрел крохотное помещение. А что это тут у нас, буквально в полуметре? Кусок каната с завязанным узлом? Отлично! Дима вскочил, схватил канат и, размахнувшись, изо всех сил ударил по голове Артема. Точнее туда, где полсекунды назад была его голова. Артем каким-то образом успел отскочить, канат просвистел мимо и опустился на рацию. Дима остановился, в ужасе глядя на дело своих рук. Артем подлил масла в огонь.

– Ну и зачем ты это сделал, герой? Как теперь с землей связываться будем? – почему-то довольно улыбаясь, сказал он.


– Я из-за тебя это сделал! Немедленно говори, какого черта тебе тут надо?

– А то что?

– А то за борт выброшу.

– Очень страшно. Ты со своими закидонами обратись к доктору, как до земли доберемся. Я пошел к детям. Все равно рацию ты уже угробил, она теперь совершенно бесполезна. Как нас найдут – не представляю. Поздравляю, матрос, ты нас всех убил.

Артем уходил, смеясь. Тяжелым канатом по рации… и как он сам не додумался до такого простого решения?





17




Вертолеты Ксения не любила. Ее в них всегда укачивало. Тряска, жуткий запах, шум лопастей, легко пробивающийся даже сквозь наушники. За годы работы в Патриоте она так и не смогла к ним привыкнуть. А в этот раз к тошноте добавилась сверлящая головная боль. Она концентрировалась в районе висков и словно пронзала череп насквозь.

Ксения сидела в своем кресле, скорчившись, и мечтала только об одном – чтобы они поскорее долетели до места. Там она нырнет в воду, и ей, наконец, полегчает.

Кто-то тронул ее за плечо – Арсус. Протягивает ей конфетку, леденец.

Ксения взглянула на него благодарно и покачала головой – не поможет. Арсус пожал плечами и сунул конфету себе за щеку.

– Пять минут до точки прибытия, – заскрежетав в наушниках, предупредил пилот.

Хан порылся где-то между своим креслом и бортом, вытащил оттуда большой мешок и принялся выкладывать оружие. Звездочки. Ножи. Кинжалы. Какие-то иглы. Металлические шарики. Ксения смотрела на него, открыв рот, как на фокусника. Где все это у него помещалось?

– Зачем? – спросил Лер.

– Вода, – пожал плечами Хан. – Замкнет электрическую цепь, и меня поджарит.

Лер недоуменно смотрел на него.

– Шутка, – сказал Хан. – Просто плыть с этим будет неудобно. Тяжело. Ко дну потянет.

– Ха-ха, – отозвался Лер. – Очень смешно.

– Ты все-все выложишь и ничего не оставишь? – удивилась Ксения.

Хан только улыбнулся. Конечно, оставит. Парочку самых любимых клинков, с которыми не расстается вообще никогда и ни при каких обстоятельствах. Даже на борт пассажирских самолетов проносит.

– Точка прибытия, – раздался бесстрастный голос пилота.

Ксения посмотрела в окно. Через исцарапанное стекло видно было не очень хорошо, но, тем не менее, общее представление о ситуации можно было составить. До самого урагана вертолет не долетел, завис на безопасном расстоянии. С одной стороны от впечатляющих размеров воронки стояли военные корабли. Что происходило в эпицентре бури, видно не было.

– Командир, можешь подняться выше воронки и встать над ней? – спросил Арсус.

– Я не самоубийца, – после короткой паузы ответил пилот.

– Да ладно, я просто спросил. Ты нас хоть на корабль высадишь?

– Если получится. В крайнем случае – прыгнете в воду, вас подберут.

Высадить на корабль не получилось.

Ксения, в общем, была даже рада: это сократило время их пребывания в вертолете. Она первой скользнула наружу – сначала к шасси, потом, сделав красивое сальто, в воду. Прямо в том же зеленом платье, в котором отправлялась в самоволку. Остальные Защитники последовали за ней.

Последним прыгал Хан. Он не любил воду. И она отвечала ему взаимностью. Вот и сейчас обхватила плотным коконом сразу же, как только он в нее вошел, потянула вниз. Он собрался, задержал дыхание, расслабился, сделал вид, что его тут нет, что это не он, что воде он мерещится. И она поверила. Отпустила. Он несколькими мощными гребками вытолкнул себя на поверхность и с наслаждением набрал полную грудь воздуха. И тут же снова ушел под воду – какая-то сила схватила его за ноги и потащила вниз. Хан потянулся за одним из оставшихся у него ножей, но тут его ноги снова освободились, а в воде рядом забарахтался, смеясь и отплевываясь, Арсус.

– Дурной совсем, – покачал головой Хан, вынырнувший следом за ним. – А если б я тебя ножом?

– Да не, ты бы не стал, – ответил Арсус. – Давай погребли, вон уже лодка подошла.

Хан повернулся и увидел приближавшуюся к ним моторку. Видимо, с одного из кораблей выслали.

На корабле им налили чай и выдали по комплекту сухой одежды. Хан отказался, зато Ксения с удовольствием сменила наряд на менее легкомысленный и привлекающий внимание – еще не хватало, чтобы весь корабль пялился на нее.

Это помогло, но не очень.

Леру и Арсусу пришлось остаться в мокрой одежде, потому что даже самый большой размер оказался для них мал.