Останавливаюсь и озадаченно смотрю на то, как он медленно поднимается из-за стола.
– Что ты сказала, Реджина?
По позвоночнику проносится ледяная волна.
– Я… я сказала, что Дин не может быть королём, – шепчу.
Лицо Германа краснеет от злости, и он медленно приближается ко мне.
– Нет, нет. Я не про Дина, а про сына короля.
Теперь мне становится по-настоящему страшно. Неужели, это вырвалось? Боже мой!
– Ну да, Дин сын Ферся. Разве нет? – Натягиваю улыбку, надеясь, что это сработает. Ни черта.
Герман резко хватает меня за плечи и грубо встряхивает.
– Ты сказала: «зачем спасать сына короля, если его собираются убить»? – рычит он.
Господи, ни разу не видела такого ужасного выражения на лице Германа. Он из милого котика превратился в зверя. Мне страшно…
– Ты меня не расслышал или…
– Реджина, чёрт возьми! Объяснись немедленно!
– Я… мне больно… – скулю, но Герман сильнее стискивает пальцами мои плечи.
– Я понимаю, что ты мне не доверяешь, и у меня тоже есть опасения насчёт тебя, но об этом позже. Реджина, что ты имела в виду? Сын короля. Сын… какого короля?
– Ферся… да… да…
– Реджина! Отвечай!
Жмурюсь от его крика и вжимаю голову в плечи.
Герман неожиданно отпускает меня. Распахиваю глаза и оступаюсь, хватаясь за стену. Мужчина запускает пальцы в волосы и падает на стул.
– Боже мой… – выдыхает он.
– Герман? Да, мой план ужасный, но я хотела, как лучше. Ни в коем случае не желала тебя подставлять…
– Закрой рот, – рыкает на меня, и я поджимаю губы.
Герман исподлобья буравит меня тяжёлым взглядом.
– Где ты была этой ночью, Реджина?
– Гуляла, просто гуляла. Я устала сидеть…
– Не лги мне! Мне не надо лгать! – кричит он, ударяя кулаком по столу, и моя кружка с кофе дребезжит, а я подпрыгиваю на месте.
– Он тебе сказал? – Герман поверхностно дышит, смотря на меня.
Сжимаю губы, не зная, стоит ли отвечать честно. Я просто боюсь последствий. Я не знаю, за какую команду, на самом деле, играет Герман, и Кристин была уверена, что в тайну посвящены не многие.
– Хорошо… ладно. Я понимаю тебя и твои чувства. Ты оказалась среди этого хаоса, и сильно напугана. Я понимаю, Реджина. Понимаю, – произносит Герман, и его голос меняется, становится спокойнее и слаще, но я делаю шаг назад, когда он поднимается и наступает на меня.
– Но твои слова… Что ты знаешь? Помоги мне понять это. Реджина, милая, это опасно. То, что ты сказала, очень опасно. Смертельно для тебя. – Тембр его голоса опускается до шёпота, и в нём я слышу искреннее переживание за меня.
Герман касается моей щеки и с мольбой смотрит мне в глаза. Дин так же смотрел, когда врал мне.
– Сначала ты. Скажи ты. Я не рискну бездумно снова что-то сказать, – произношу и дёргаю головой, отстраняясь от Германа.
– У прошлого короля был сын, и он жив. Он в Альоре, – выдавливает из себя Герман. Распахиваю глаза, шокировано уставившись на него.
– Ты знаешь? – одними губами спрашиваю его.
Герман кивает, и от его лица сразу же отливает краска.
– Боже, Реджина. Как? Как ты узнала о Дерике? Он тебе рассказал? Он не мог. Я уверен, что он не мог этого сделать. Никогда. Он слишком сильно волнуется о тебе, а это… это… тебя убьют, если они узнают, что ты посвящена в эту тайну, – бормочет Герман.
– В тайну Фредерика? – спрашиваю, и, кажется, это добивает его. Он с шумом втягивает в себя воздух и опускает голову.
– Чёрт. Кристин…
– Значит, и ты посвящён в эту тайну. А они знают, что ты в курсе?
Герман отрицательно мотает головой.
– Дерик тебе доверился?
Он кивает.
– Да… около шести лет назад он мне кое-что показал, и я всё понял. Мне не нужны были другие слова, достаточно было того, что я увидел…
– Его настоящее имя в церковной книге?
Лицо Германа принимает страдальческое выражение, и он ударяет себя по щекам.
– Тебе нужно немедленно покинуть страну, поняла? Немедленно. – Герман хватает меня за локоть, таща за собой к двери.
– Нет! Я не уеду никуда! Не трогай меня! – кричу, ударяя его по плечу.
– Реджина, ты что, не осознаёшь, что натворила? Как ты пробралась в архив? Боже, глупо спрашивать, Кристин подсказала, да? Только она могла украсть ключ и передать его тебе! Эта стерва не может держать свой язык за зубами! Она приехала, чтобы подтолкнуть Дерика в спину на верную смерть! Чёрт бы её подрал! Пусть в аду сгорит!
Герман, бушуя, отпускает меня и горько вздыхает.
– Что ты хочешь, Реджина? Я сделаю всё, чтобы ты молчала. Эта тайна погубит Дерика. Народ не знает, кто он такой на самом деле. А если узнает, то они ополчатся против него, помня, как убивал его отец…
– Но забыв, почему он это сделал, да? Забыв, что Дерик всю свою жизнь посвятил помощи этим людям? Забыв, что именно он старался искупить чужие грехи? – мрачно перебиваю его.
– Поэтому ты и должна молчать. С твоим характером и чувством справедливости ты подведёшь Дерика к смерти.
– Ему и так она грозит!
– Что? С чего ты взяла?
– Дин сказал. Я уже не уверена, что это, действительно, были слова его отца. Он признался, что король отстранил Дерика, потому что они испугались генов его отца. Из-за меня. В ту ночь он потребовал отменить коронацию, а если учесть, что Дерик и есть настоящий наследник Альоры, то теперь их страх понятен. Они не хотят потерять власть, особенно Дин. И в его плане всё просто: не дать Дерику помешать ему стать королём, повесить на Дерика всю вину и отправить куда-нибудь подальше, а затем уже заказать покушение и убийство. Они убьют его рано или поздно, если мы не помешаем им. И ты, Герман, должен сделать это ради Дерика, – произношу и указываю на него пальцем.
– Я не могу…
– Не можешь? Да какой ты грёбаный друг после этого? Ты урод, прячущийся от ответственности в этом доме! В твоих руках не только спасение Дерика, настоящего, достойного трона принца, но и всей страны! Ты…
– Реджина, успокойся и прекрати выражаться. Иисусе, ты хуже рабочих, – Герман кривится, от чего я зло фыркаю.
– Дело не в том, что я не хочу. Я не могу. Я слушал тебя внимательно, и твой план мне ясен. Но я не могу участвовать в нём, потому что сегодня уже подписал отказ от трона в пользу Дина…
Его слова звенят в моей голове, и я медленно оседаю на пол, но Герман успевает меня подхватить.
– Что ты наделал? – шепчу я.
– Меня вызвали во дворец в восемь утра, и Ферсандр спросил, хочу ли я попытаться выступить с заявлением на совете. Я отказался. Я не король. Я… отказался. Кристин тоже отказалась, только поэтому ей разрешено приезжать сюда. Дерик…
– Он не посмел… он же ничего не подписывал, да?
– К сожалению, подписал, когда стал совершеннолетним.
Издаю стон и хватаюсь за рубашку Германа.
– Прости, Реджина, прости. Я же не знал…
Он гладит меня по волосам, а я сухо всхлипываю.
– Это всё? Это конец? Герман, что же делать? – Отклоняюсь назад, всматриваясь в его глаза.
– Реджина, Ферсандр не такой плохой, каким ты его считаешь. Он растил Дерика, как своего сына. Он всегда держал его рядом с собой и учил. Он не позволит убить его…
– Пока не коронует своего сына! – возмущаясь, ударяю кулаками Германа в грудь и отталкиваю его.
– Даже после того, сколько Дин просрал денег из казны! После того, что его анализы подтвердили принятие наркотиков! Я видела их результаты! Видела все счета королевской семьи, и сколько они потратили на развлечения своего сына! Видела! После всего этого ты будешь убеждать меня в том, что Ферсь хороший правитель? Нет. Никогда не поверю. Именно он и его чёртова семейка возложили вину за чужие ошибки на Дерика. Они сломали его! Вынудили его отказаться от всего, и он согласился, только бы доказать им, что хороший! Грёбаные лангусты! – Топаю ногой, а от крика и нехватки кислорода немного кружится голова.
Повисает тяжёлое молчание.
– Ты с Дериком говорила? – спрашивает Герман.
– Нет. Я не знаю, что ему сказать. Он не доверился мне. И не рассказал мне правду. Если бы я узнала раньше, то всё было бы иначе. Мной манипулировал Дин. Вы все скрывали от меня правду и заставили считать Дерика врагом. Но сейчас вы в хреновом положении, Герман. Ферсь собирает свой альянс, и вы все погибнете. Поэтому закрой рот и не смей мне говорить, какой он благородный. Не смей! Ты постоянно смеялся мне в лицо! А я ведь была права! Тот дом, – взмахиваю рукой, показывая за свою спину. – Поместье Альорских. Но Ферсю было мало убийства своего брата, он изменил историю, став Прийским. Именно в том доме убили короля и лишили Дерика правды. Именно в тот момент всё разрешилось не в его пользу, а в пользу Дина. Они всё выставили так, что никто не смог найти прощения для Фортейна, даже его сын. Вот где жестокость, Герман!
– Ты говоришь словами Кристин. Она фанатичка, Реджина! Она считает, что её отец поступил правильно, убив стольких людей…
– Что ты сказала, Реджина?
По позвоночнику проносится ледяная волна.
– Я… я сказала, что Дин не может быть королём, – шепчу.
Лицо Германа краснеет от злости, и он медленно приближается ко мне.
– Нет, нет. Я не про Дина, а про сына короля.
Теперь мне становится по-настоящему страшно. Неужели, это вырвалось? Боже мой!
– Ну да, Дин сын Ферся. Разве нет? – Натягиваю улыбку, надеясь, что это сработает. Ни черта.
Герман резко хватает меня за плечи и грубо встряхивает.
– Ты сказала: «зачем спасать сына короля, если его собираются убить»? – рычит он.
Господи, ни разу не видела такого ужасного выражения на лице Германа. Он из милого котика превратился в зверя. Мне страшно…
– Ты меня не расслышал или…
– Реджина, чёрт возьми! Объяснись немедленно!
– Я… мне больно… – скулю, но Герман сильнее стискивает пальцами мои плечи.
– Я понимаю, что ты мне не доверяешь, и у меня тоже есть опасения насчёт тебя, но об этом позже. Реджина, что ты имела в виду? Сын короля. Сын… какого короля?
– Ферся… да… да…
– Реджина! Отвечай!
Жмурюсь от его крика и вжимаю голову в плечи.
Герман неожиданно отпускает меня. Распахиваю глаза и оступаюсь, хватаясь за стену. Мужчина запускает пальцы в волосы и падает на стул.
– Боже мой… – выдыхает он.
– Герман? Да, мой план ужасный, но я хотела, как лучше. Ни в коем случае не желала тебя подставлять…
– Закрой рот, – рыкает на меня, и я поджимаю губы.
Герман исподлобья буравит меня тяжёлым взглядом.
– Где ты была этой ночью, Реджина?
– Гуляла, просто гуляла. Я устала сидеть…
– Не лги мне! Мне не надо лгать! – кричит он, ударяя кулаком по столу, и моя кружка с кофе дребезжит, а я подпрыгиваю на месте.
– Он тебе сказал? – Герман поверхностно дышит, смотря на меня.
Сжимаю губы, не зная, стоит ли отвечать честно. Я просто боюсь последствий. Я не знаю, за какую команду, на самом деле, играет Герман, и Кристин была уверена, что в тайну посвящены не многие.
– Хорошо… ладно. Я понимаю тебя и твои чувства. Ты оказалась среди этого хаоса, и сильно напугана. Я понимаю, Реджина. Понимаю, – произносит Герман, и его голос меняется, становится спокойнее и слаще, но я делаю шаг назад, когда он поднимается и наступает на меня.
– Но твои слова… Что ты знаешь? Помоги мне понять это. Реджина, милая, это опасно. То, что ты сказала, очень опасно. Смертельно для тебя. – Тембр его голоса опускается до шёпота, и в нём я слышу искреннее переживание за меня.
Герман касается моей щеки и с мольбой смотрит мне в глаза. Дин так же смотрел, когда врал мне.
– Сначала ты. Скажи ты. Я не рискну бездумно снова что-то сказать, – произношу и дёргаю головой, отстраняясь от Германа.
– У прошлого короля был сын, и он жив. Он в Альоре, – выдавливает из себя Герман. Распахиваю глаза, шокировано уставившись на него.
– Ты знаешь? – одними губами спрашиваю его.
Герман кивает, и от его лица сразу же отливает краска.
– Боже, Реджина. Как? Как ты узнала о Дерике? Он тебе рассказал? Он не мог. Я уверен, что он не мог этого сделать. Никогда. Он слишком сильно волнуется о тебе, а это… это… тебя убьют, если они узнают, что ты посвящена в эту тайну, – бормочет Герман.
– В тайну Фредерика? – спрашиваю, и, кажется, это добивает его. Он с шумом втягивает в себя воздух и опускает голову.
– Чёрт. Кристин…
– Значит, и ты посвящён в эту тайну. А они знают, что ты в курсе?
Герман отрицательно мотает головой.
– Дерик тебе доверился?
Он кивает.
– Да… около шести лет назад он мне кое-что показал, и я всё понял. Мне не нужны были другие слова, достаточно было того, что я увидел…
– Его настоящее имя в церковной книге?
Лицо Германа принимает страдальческое выражение, и он ударяет себя по щекам.
– Тебе нужно немедленно покинуть страну, поняла? Немедленно. – Герман хватает меня за локоть, таща за собой к двери.
– Нет! Я не уеду никуда! Не трогай меня! – кричу, ударяя его по плечу.
– Реджина, ты что, не осознаёшь, что натворила? Как ты пробралась в архив? Боже, глупо спрашивать, Кристин подсказала, да? Только она могла украсть ключ и передать его тебе! Эта стерва не может держать свой язык за зубами! Она приехала, чтобы подтолкнуть Дерика в спину на верную смерть! Чёрт бы её подрал! Пусть в аду сгорит!
Герман, бушуя, отпускает меня и горько вздыхает.
– Что ты хочешь, Реджина? Я сделаю всё, чтобы ты молчала. Эта тайна погубит Дерика. Народ не знает, кто он такой на самом деле. А если узнает, то они ополчатся против него, помня, как убивал его отец…
– Но забыв, почему он это сделал, да? Забыв, что Дерик всю свою жизнь посвятил помощи этим людям? Забыв, что именно он старался искупить чужие грехи? – мрачно перебиваю его.
– Поэтому ты и должна молчать. С твоим характером и чувством справедливости ты подведёшь Дерика к смерти.
– Ему и так она грозит!
– Что? С чего ты взяла?
– Дин сказал. Я уже не уверена, что это, действительно, были слова его отца. Он признался, что король отстранил Дерика, потому что они испугались генов его отца. Из-за меня. В ту ночь он потребовал отменить коронацию, а если учесть, что Дерик и есть настоящий наследник Альоры, то теперь их страх понятен. Они не хотят потерять власть, особенно Дин. И в его плане всё просто: не дать Дерику помешать ему стать королём, повесить на Дерика всю вину и отправить куда-нибудь подальше, а затем уже заказать покушение и убийство. Они убьют его рано или поздно, если мы не помешаем им. И ты, Герман, должен сделать это ради Дерика, – произношу и указываю на него пальцем.
– Я не могу…
– Не можешь? Да какой ты грёбаный друг после этого? Ты урод, прячущийся от ответственности в этом доме! В твоих руках не только спасение Дерика, настоящего, достойного трона принца, но и всей страны! Ты…
– Реджина, успокойся и прекрати выражаться. Иисусе, ты хуже рабочих, – Герман кривится, от чего я зло фыркаю.
– Дело не в том, что я не хочу. Я не могу. Я слушал тебя внимательно, и твой план мне ясен. Но я не могу участвовать в нём, потому что сегодня уже подписал отказ от трона в пользу Дина…
Его слова звенят в моей голове, и я медленно оседаю на пол, но Герман успевает меня подхватить.
– Что ты наделал? – шепчу я.
– Меня вызвали во дворец в восемь утра, и Ферсандр спросил, хочу ли я попытаться выступить с заявлением на совете. Я отказался. Я не король. Я… отказался. Кристин тоже отказалась, только поэтому ей разрешено приезжать сюда. Дерик…
– Он не посмел… он же ничего не подписывал, да?
– К сожалению, подписал, когда стал совершеннолетним.
Издаю стон и хватаюсь за рубашку Германа.
– Прости, Реджина, прости. Я же не знал…
Он гладит меня по волосам, а я сухо всхлипываю.
– Это всё? Это конец? Герман, что же делать? – Отклоняюсь назад, всматриваясь в его глаза.
– Реджина, Ферсандр не такой плохой, каким ты его считаешь. Он растил Дерика, как своего сына. Он всегда держал его рядом с собой и учил. Он не позволит убить его…
– Пока не коронует своего сына! – возмущаясь, ударяю кулаками Германа в грудь и отталкиваю его.
– Даже после того, сколько Дин просрал денег из казны! После того, что его анализы подтвердили принятие наркотиков! Я видела их результаты! Видела все счета королевской семьи, и сколько они потратили на развлечения своего сына! Видела! После всего этого ты будешь убеждать меня в том, что Ферсь хороший правитель? Нет. Никогда не поверю. Именно он и его чёртова семейка возложили вину за чужие ошибки на Дерика. Они сломали его! Вынудили его отказаться от всего, и он согласился, только бы доказать им, что хороший! Грёбаные лангусты! – Топаю ногой, а от крика и нехватки кислорода немного кружится голова.
Повисает тяжёлое молчание.
– Ты с Дериком говорила? – спрашивает Герман.
– Нет. Я не знаю, что ему сказать. Он не доверился мне. И не рассказал мне правду. Если бы я узнала раньше, то всё было бы иначе. Мной манипулировал Дин. Вы все скрывали от меня правду и заставили считать Дерика врагом. Но сейчас вы в хреновом положении, Герман. Ферсь собирает свой альянс, и вы все погибнете. Поэтому закрой рот и не смей мне говорить, какой он благородный. Не смей! Ты постоянно смеялся мне в лицо! А я ведь была права! Тот дом, – взмахиваю рукой, показывая за свою спину. – Поместье Альорских. Но Ферсю было мало убийства своего брата, он изменил историю, став Прийским. Именно в том доме убили короля и лишили Дерика правды. Именно в тот момент всё разрешилось не в его пользу, а в пользу Дина. Они всё выставили так, что никто не смог найти прощения для Фортейна, даже его сын. Вот где жестокость, Герман!
– Ты говоришь словами Кристин. Она фанатичка, Реджина! Она считает, что её отец поступил правильно, убив стольких людей…