Весь его вид, окружающий меня бардак, отвратительный запах, воспоминания, труды Дерика, всё это поднимает внутри меня невероятно яростную волну гнева. Руки опускаются, и я с отвращением смотрю на Дина, слегка покачивающегося и держащегося за стену.

– Ты не король, – низким голосом произношу я.

Он поворачивает ко мне голову, постоянно моргая.

– Ты ублюдок, который только и умеет, что лгать, воровать, пить, трахаться, а теперь ещё наркотики употреблять. Ты осознаёшь, какого труда стоило Дерику всё это организовать? Ты в своей жизни хоть раз думал о тех, кто закрывает тебя собой и делает всё, чтобы ты позволял себе быть вот таким мудаком? – кричу, подлетая к нему, и пихаю в плечо.

– Нет. Ты не думал, да? Ты только ручки целовать научился и прятаться за юбкой своей матери, обзывая всех вокруг прислугой. Козёл! Ты не король Альоры! Ты пародия! Грёбаная пародия, Фердинанд! Ничтожество, которое валяется на полу! Ты бесхребетный болван, ясно? И нет, между нами никогда не было никакой любви, ты её попросту не заслужил! – Мои губы трясутся от повысившегося в крови адреналина. Сжимаю руки в кулаки, а взгляд Дина становится осознанным. До него доходит смысл моих слов, и его глаза вспыхивают от обиды.

– Что ты сказала? Да кто ты такая? Шлюха, которой я дал всё это? Нищая уродина…

Залепляю ему смачную пощёчину, отчего он шатается и сильнее прижимается к стене.

– Ещё раз позволишь себе подобное, языка лишишься. Шлюха здесь ты, Дин. Посмотри, в кого ты себя превратил! Ну же, посмотри, какой швалью ты становишься! Наркотики! Дин! Очнись! Мало тебе алкоголя и секса? Тебе нужны ещё и они? Пусть нищая и уродина, но внутри я богаче, чем ты! Ты чертовски разочаровал меня! Ты недостоин трона! И не имеешь права так поступать с людьми, которые пашут ради твоих развлечений! Не смей мне возражать! – Выставляю руку вперёд, указывая на него пальцем.

– Когда я приехала в Альору, то в моих воспоминаниях, ты был чуть ли не ангелом во плоти. А потом я узнала, насколько гнилой ты внутри. Я устала от тебя, как и устала терпеть твои слова и поведение. Твоё отношение к Дерику безобразно! Прислуга! Да ты ему в подмётки не годишься! Ты, вообще, ни черта не стоишь! И сейчас именно он помогает тебе, твоя, чёрт возьми, прислуга, с которой ты всё соревнуешься! Когда же ты, наконец, вырастешь, Дин? Когда поймёшь, что управление людьми – не то же самое, что трахать их в зад? Очнись, чёрт бы тебя подрал! Глянь на себя! Как ты посмел довести себя до такого? Как ты, вообще, додумался напиваться так, да ещё и нюхать кокаин, когда знал, что у тебя встреча? Одевайся и живо иди на неё! Дерик в этот раз не будет вытаскивать тебя из дерьма, понял? Разбирайся со всем сам! Мудак ты паршивый, Дин! Как ты мог так поступить? – В отчаянии всплёскиваю руками и качаю головой, смотря на него. Моя грудь поднимается часто, дыхание нарушено, а в ушах звенит пульс.

– Я принц, и мне позволено делать всё, что я хочу, Реджина. Благодаря мне ты видишь новую страну, пользуешься дорогими вещами и при этом смеешь мне в лицо высказывать недовольство, – цедит он, облизывая сухие губы.

– Смею, потому что для меня ты не принц, а мальчишка, который не осознаёт всей степени, возложенной на него ответственности. Собирайся, Дин. Мы можем поругаться и позднее, после того как именно ты всё решишь. Ты, а не Дерик…

– Дерик, как же, – выплёвывает он его имя и отталкивается от стены.

– Дерик. Наш неповторимый бедный Дерик, который везде хочет быть первым. Не слишком ли ты привязалась к этому козлу? Ты хотя бы знаешь, кто он такой? Убийца. Ублюдок, живущий за счёт моих родителей. Его приютили, как щенка безродного, после того, что сделал его отец. Он…

– Хватит, Дин. Сейчас нет времени…

– А мне насрать, поняла? – выкрикивает он, приближаясь ко мне.

– Мне насрать на таких, как ты. Вы пашете на меня, и я буду наслаждаться этим. Я буду пользоваться каждым евро, который зарабатывает мой народ. Я имею на это право. У меня есть право иметь таких, как ты. Иметь во все дыры, потому что у меня кровь голубая, а у тебя грязная, нищая, рабочая. Ты моя шлюха. Моя прислуга. И я буду приказывать тебе всё, что мне вздумается. Ты отработаешь каждый евро так, как я захочу. Ты ответишь за каждое слово…

– Ты не в себе, Дин. Ты не понимаешь, что говоришь, – шепчу, шокировано смотря на него.

– Я точно понимаю, что говорю. Ты сидела с ним вчера в баре, мило ворковала, а он тебе лапшу на уши вешал, чтобы быть первым. Во всём первым. Хочет забрать моё, но я не отдам. Я сделаю с тобой такое, что тебе и не снилось в самом ужасном кошмаре. Ты не покинешь мою страну, пока полностью не отработаешь свой долг передо мной. Поняла, Реджи? Я буду использовать тебя, как тряпочку для своего тела. Ты…

– Дин, пожалуйста, хватит…

– Не хватит! – Он хватает меня за локоть и до боли сжимает его. Его зрачки настолько расширены, что глаза кажутся безумно страшными, и я ощущаю ужас внутри. Он под наркотиками. Это опасно…

– Я столько дал тебе, а что ты сделала? Оскорбила меня? Пришла сюда и высказала всё, считая, что имеешь на это право? Не имеешь. Здесь я король. Я! И ты будешь подчиняться мне! Ты будешь жрать дерьмо, если я прикажу! Ты… – брызги его слюны летят мне в лицо, отчего я прикрываю глаза и упираюсь руками ему в грудь.

– Отпусти меня. Ты ублюдок, и я в тебе разочарована. Если ты думаешь, что кто-то будет терпеть твоё поведение, то ошибаешься. Только не я. У меня с тобой всё закончилось. Между нами больше ничего нет, – цежу я.

– И я с радостью забуду о тебе. Забуду то ничтожество, в которое ты превратился из-за вседозволенности. Ты убийца. С такой политикой в будущем ты принесёшь очередную анархию в страну, а потом будет поздно. Тебя убьют, но до этого, сколько жизней унесёшь ты из-за своей жадности? Сколько людей убьёшь своими руками, только бы развлекаться? Ты ничего не стоишь, Дин. Ты не король. Ты даже не принц. Ты никто. – Последнее слово срывается с моих губ с ядовитым шипением. Ненавижу его. Сейчас особенно.

На секунду мне кажется, что мои слова доходят до Дина. Он словно просыпается, и наркотический дурман немного спадает с его налитых кровью глаз. Но, похоже, мне лишь показалось.

Чувствую резкий удар по лицу, голова дёргается, меня отбрасывает в сторону, и я падаю на пол. Тело больно ударяется о ковровое покрытие пола, и это отдаётся хрустом в каждом уголке тела. В ушах сильнейший свист, во рту привкус крови, а перед глазами всё плывёт. Челюсть сводит от боли, и я… я не могу поверить. Скула болезненно ноет, как и подбородок. Захлёбываюсь воздухом, пытаясь хоть немного очнуться от удара.

– Сука, – шипит Дин, подскакивая ко мне и хватая за волосы. Хриплый стон срывается с губ, когда он натягивает мои волосы и запрокидывает мою голову.

– Ты законченная сука, и я научу тебя, уважать меня…





Глава 26




Как в тумане вижу, что Дин неожиданно дёргается назад, его лицо озадаченно искривляется, а затем словно неведомая сила просто отбрасывает его на высокую вазу, стоящую в углу спальни. Вскрикиваю от ещё большего страха, хотя челюсть ноет от боли. Перед моим лицом оказывается Дерик. Даже в большом помещении спальни, с моего ракурса и в моём состоянии шока и ужаса, он кажется огромным. Просто гигантом. За те секунды, пока я полулежу на полу, опираясь на ладони, он подскакивает к стонущему Дину и, хватая за рубашку, приподнимает. Удар за ударом наносит по животу принца. Кулак Дерика, не останавливаясь, лупит Дина, уже хрипящего и падающего на пол.

– Дерик… нет… – Понимая, что он попросту его сейчас убьёт, поднимаюсь на ноги.

В это время спина Дина с грохотом ударяется о стену, а Дерик удерживает его за горло.

– Хотя бы раз дотронься до неё. Хотя бы ещё раз… и я тебя убью, – из его горла вырывается рык, леденящий кровь. Лицо Дина краснеет, и он хватает побелевшими губами воздух.

– Только подними руку на женщину, и я подниму её на тебя, ты понял меня, ублюдок? Ты меня услышал?

– Дерик, прошу тебя… отпусти… – кладу ладонь на плечо Дерика, ощущая крепкие бугры мышц.


– Ты меня понял? – Он словно не слышит, а у Дина закатываются глаза.

Меня трясёт от страха, я не знаю, что делать. Не понимаю, как так случилось, и почему всё так обернулось. В моей голове паника, и я уже тяну Дерика за руку и шепчу сквозь слёзы мольбы прекратить это.

– Волкодав… не надо… тебе будет хуже… пожалуйста… мне больно, Дерик. Больно, – лишь выдохнула последние слова, как захват руки Дерика разжимается.

Дин падает на пол, постоянно кашляя, и его рвёт. Я выхватываю краем глаза эту картинку, как меня разворачивают. Чёрные глаза Дерика с ужасом смотрят на меня, и он притягивает меня к себе, словно защищая.

– У тебя час, чтобы прийти в форму, принц. Не сделаешь, я тебя повешу, – шипит Дерик и, продолжая меня обнимать, ведёт за собой. Всхлипывая, плетусь с ним рядом, держась пальцами за его поло.

Мы выходим из номера под кашель Дина, охрана напряжённо смотрит на нас, но Дерик, не замечая их, направляется дальше. Из соседней спальни выскакивает Эни, и её лицо при виде нас бледнеет.

– Боже мой… Реджина, что случилось? – испуганно шепчет она и переводит взгляд на Дерика.

– Собирайся. Данису тоже передай. И чтобы вашего духа здесь не было через час. Вас будут ждать машина и вертолёт. Это приказ, Энисса. Закрой свой рот на замок, – сухо бросая, Дерик обходит девушку, провожающую нас шокированным взглядом.

Напряжённое молчание ощущается каждой мышцей тела, ноющей от боли. Дерик закрывает дверь номера и усаживает меня на кровать. Без слов он уходит в ванную и что-то роняет там, отчего я вздрагиваю. Возвращаясь, Дерик приносит маленькую аптечку, предназначенную для гостей отеля. Он не смотрит на меня. Двигается, как робот. Слизываю кровь с губы и не знаю, что сказать.

– Прости, – шепчу, когда он подносит ватку к моей губе.

Поджимает губы и прикладывает дезинфицирующий раствор. Кривлюсь и жмурюсь от неприятного жжения. Промокнув губу, Дерик достаёт какую-то мазь и аккуратно проводит ей по моему подбородку и скуле.

– Это я виновата… прости меня… пожалуйста… прости. Дерик? – уже громче произношу, хватая его за запястье. Наконец-то, он переводит взгляд на мои глаза. Я не могу понять, что сейчас он чувствует. В черноте глаз нет злости, нет ярости, ничего нет. Они словно пустые.

– Прости меня. Я не должна была срываться на него. Знаю, что сглупила, и со мной вечно одни проблемы. Я подставила тебя… прости, я… защищала… он говорил плохое о тебе. О людях говорил плохое… прислугой обзывал тебя и их… меня… я не сдержалась… прости. Теперь тебе будет плохо. Я готова взять на себя всю ответственность, пусть меня казнят или посадят, но не тебя. Прости меня, – скулю, сильнее цепляясь за его руку.

– Джина…

– Покричи на меня. Отвернись от меня. Уйди, но не ненавидь, пожалуйста. Я… я больше не могу так, Дерик. Он принял наркотики, и я боюсь, что это не впервые. Я видела кокаин, и там ещё целая упаковка валяется. Он… он… высокомерная задница. Если он станет королём, то всё… всё… Дерик. Снова будет анархия. Смерти. Кровь… я, как представила это, то сорвалась. Не сдержалась. Нужно было держать рот на замке. Молчать. Одеть его и выпроводить на встречу, но… я не помню, как так получилось. Само вышло… прости, пожалуйста, прости меня. Они тебя накажут… я не хочу… не хочу, чтобы ты снова страдал. Скажи, что мне сделать, и я сделаю. Клянусь. Хоть что. Прости… – Слёзы стекают по лицу, и сейчас, после такого адреналина, хочется сдохнуть. Прямо на месте. Пулю мне. В лоб. Я такая дура. Дура!

Дерик дёргает рукой, приказывая отпустить его, и я знаю, что это конец. Между нами всё никак не может что-то начаться, так сразу прекращается. Опускаю голову и сипло всхлипываю.

Ладонь Дерика ложится мне на щёку. Большим пальцем он стирает дорожку из слёз, и я задерживаю дыхание.

– Джина, – шепчет Дерик, но так горько, что у меня всё застывает внутри от страха.

Поднимаю на него взгляд.

– Я этого не прощу, – продолжает он.

– Я понимаю… прости меня…

– Я не позволю, чтобы кто-то бил мою девушку. Бил женщину. Нет никаких оправданий для этого. Ни алкоголь. Ни наркотики. Он тебя ударил. Значит, он ударил меня.

– Что?

– Меня не волнует, кто такой Фердинанд. Хоть Папа Римский. Он не смеет трогать мою девушку. Он может орать, психовать и истерить, но не поднимать на неё руку. Не оставлять кровь на губах, принадлежащих мне. Не причинять боль телу, обожаемому мной. Не доводить тебя до такого. Я не прощу его. Ты не виновата, Джина. Не проси у меня прощения за чужие ошибки.

– Дерик, – полувсхлип срывается с моих губ, и я обхватываю его талию и прижимаюсь к его животу здоровой щекой.

Жмурясь, обнимаю его.

– Прости меня… я не вынесу, если тебя накажут. Не хочу, чтобы ты отдувался из-за моей вины. Я виновата, Дерик. Я так виновата. Надо было заткнуться и не обращать внимания, ведь знала, что он под кайфом. Ничего из его головы ещё не выветрилось, – шепчу я.

– Ты его защищаешь? – рычит Дерик, отрывая меня от себя за плечи, и стискивает их.

– Нет… нет… я… боюсь. Просто боюсь за тебя. Ты его сильно бил… так сильно, Дерик. Он же обвинит тебя во всём. Он приплетёт твоего отца, ещё что-нибудь выдумает. Мне страшно за тебя. Я готова сделать всё что угодно, лишь бы тебя не тронули. Клянусь, Дерик, я сделаю, как ты скажешь. Молча. Без возмущений. Прикажи мне сгинуть и сгину, только бы ты был в порядке, – произношу я. Злость в его глазах угасает, и хватка его пальцев ослабевает. Отпуская меня, Дерик делает шаг назад.

– Джина, почему ты так за меня волнуешься? – тихо спрашивает он.

– А как иначе? Ты мне близок, и дело не в сексе. Ты… не знаю, как правильно сказать, но я волнуюсь за тебя. За то, что тебя ждёт. За то, что они сделают с тобой. За то, что ты никогда не снимешь с себя эту вину за то, в чём абсолютно не виновен. Я вижу тебя иначе, чем они. Ты верный, добрый, отзывчивый и умный. У тебя множество плюсов, которые ты скрываешь за чернотой своих глаз. Я постоянно думаю о тебе, и я… буду волноваться. Так получается. Не хочу, чтобы тебе было больно, вот и всё. Не хочу, – честно отвечаю, глубоко вздыхая, и провожу ладонью по спутанным волосам.

– Приведи себя в порядок, Джина.

Сухая фраза, брошенная без каких-либо эмоций, приводит в ступор. Он отдаляется, и это даже не словесная игра. Дерик разворачивается и быстрым шагом выходит из моего номера.

– Господи, – шепчу, опуская голову, и закрываю лицо ладонями.

На плечи давит вина. Если бы я промолчала. Если бы просто выполнила то, что обещала Дерику, и просто вытащила Дина из номера, то всё было бы иначе. А теперь конец. Просто конец. Дин точно настучит на Дерика, да ещё в таком состоянии он сделает всё только хуже. А я не знаю, как мне защитить его. Только если до последнего давить на то, что Дин наркоман. Чёрт возьми… куда ещё хуже? Может быть, хватит этого «хуже»? С каждым днём всё становится настолько запутанным и страшным, что я уже не могу разумно мыслить.

Поднимаюсь с кровати и направляюсь в ванную. Смотреть на себя противно. Губа распухла, на щеке алое пятно, как и на подбородке, даже двигать челюстью больно. Голова трещит.

Умывшись, расчёсываю волосы и пытаюсь ими прикрыть будущий синяк. Меня ни разу в жизни не били. Но сегодня я первая распустила руки. Я первая ударила Дина. Это я виновата. Я, и только я. Буду придерживаться этой правды. Пусть меня накажут, но только не Дерика. Он всего лишь защитил меня от полоумного Дина. Как вспомню его искажённое злостью лицо, так в дрожь бросает. Чёрт, мне нужно свалить отсюда. Уехать в Америку и никогда больше не попадаться на глаза никому из них. Я делаю только хуже. Дело только во мне.