— Я спрашиваю, в этом городе из феноменов вы нашли только насекомых огромных размеров?

Ответить Марина не успела: позади них послышался грохот, будто ураганный ветер несется по верхушкам деревьев, ломает тонкие стволы, выворачивает с корнем толстые, рвет огромными горстями листья, швыряя их во все стороны.

— Прячьтесь! — крикнула Марина, пока Войтех еще пытался разглядеть в темных сумерках то, что производит столько шума.

Ураганным ветром оказалось еще одно насекомое. Войтех не был энтомологом, поэтому опознать его снизу не смог. Увидел только несколько огромных черных лап, мохнатое брюхо и сразу понял, что встречаться с ним не хочет. Марина уже тянула его в сторону, и он решил не сопротивляться.

— Почему мы не спрятались в здании? — на ходу спросил он.

— Потому что в нем слишком хлипкая дверь, которая не остановит эту тварь, и нет второго выхода, — пояснила Марина. — Войдя туда, мы оказались бы в ловушке. Экономьте дыхание!

Они бежали, ломая ногами тонкие кусты, раздвигая ветки, в самую гущу деревьев. Насекомое явно видело их, преследовало, но с трудом пробиралось через заросли. Если бы лес сгущался, им удалось бы спастись, но, к сожалению, они находились в городе, и, раздвинув следующие ветки, внезапно оказались на асфальтированной дороге. Позади догоняло насекомое, впереди было лишь открытое пространство улицы, с двух сторон окруженное даже не жилыми домами, а хозяйственными строениями, гаражами и сараями.

Марина бежала первая, то и дело оборачиваясь и прицеливаясь, но и ей, и Войтеху было понятно, что стрелять не имеет смысла: при таких размерах длинные «волоски» насекомого наверняка сработают не хуже брони. Положение грозило перерасти в катастрофическое, но откуда-то сбоку внезапно раздался девичий голосок:

— Сюда! Скорее!

Еще не видя, кому принадлежит голос, не зная наверняка, их ли зовет, оба свернули на него и, снова прорвавшись через негустые заросли шиповника, увидели полуоткрытую дверь гаража, из-за которой торчала наполовину высунувшаяся девушка в ярко-красной футболке. Увидев, что ее обнаружили, она тут же шагнула назад, позволяя беглецам ворваться внутрь и захлопнуть за собой дверь, в которую тут же пришелся глухой удар.

— Дверь не выдержит, — констатировал Войтех, переводя дыхание.

— Он сейчас уйдет, — успокоила незнакомка, спасшая их. — Никогда долго не ломится.

— Потеряв добычу из вида, они уходят, — подтвердила и Марина.

И правда — еще один удар, уже гораздо более легкий, а затем воздух разорвало громкое жужжание вертолетных лопастей, и наступила тишина. Войтех смог наконец оглядеться. Помещение, где они оказались, на самом деле было гаражом, только без машины. Ровно по центру в полу была огромная прямоугольная яма, по краям помещения расположилась разнокалиберная мебель, место которой было разве что на помойке, но у русских есть одна забавная черта: весь хлам они всегда свозят в гаражи, а то и вовсе на дачу. Даже у Сашиных родителей, дача которых больше напоминала приличный загородный дом, Войтех видел и старый неработающий холодильник в кладовке, который использовали в качестве закрытого стеллажа для хранения банок, и большой сервант со сломанной ножкой, и даже одну лыжу. И это не говоря о том, что хранилось на чердаке, где Войтеху однажды пришлось побывать.

В этом гараже было так же: стоял и холодильник, и старый кухонный гарнитур, и стол, накрытый почерневшей от времени липкой клеенкой, и даже пузатый диван, над которым на стене висел большой красный флаг СССР — непременный атрибут гаражей, принадлежащих пожилым людям. Будто в девяностые при выходе на пенсию каждому русскому мужчине вручали гараж и флаг СССР.

Девушка в гараже находилась не одна: лишь присмотревшись чуть лучше, Войтех разглядел на диване молодого парня, накрытого большим оранжевым покрывалом. Он либо был без сознания, либо спал, и почему-то первое казалось более вероятным, ведь он даже не пошевелился, когда они вбежали, когда монстр пытался вышибить дверь. Только вот поза его все-таки говорила про сон: парень лежал, свернувшись калачиком, накрывшись покрывалом и отвернувшись к стенке.

— Спасибо! — сказала тем временем Марина. — Вы спасли нам жизнь.

Девушка лишь отмахнулась.

— Меня Ксюшей зовут, — представилась она.

— Марина.

— Войтех, — представился в свою очередь Войтех и тут же получил заинтересованный взгляд от новой знакомой.

— Какое необычное имя.

— Я чех. — И, чтобы не продолжать разговор в ненужном сейчас русле, спросил: — Вы здесь прячетесь?

Ксюша кивнула.

— Хотите чаю?

Оказалось, девушка обустроилась с комфортом. И пока она заваривала чай, Войтех и Марина успели узнать ее историю.

Ксюша работала продавцом в маленьком магазинчике в центре города. Магазинчик закрывался в восемь вечера, но в тот день она проводила инвентаризацию. Количество продукции никак не желало сходиться с программой в компьютере. Ксюша психовала, пересчитывала все по пять раз, но ничего не получалось. Никита, охранник магазина, предложил ей помощь, но закончить инвентаризацию им удалось все равно далеко за полночь. Оба были родом из Медногорска, но в такое время автобусы уже не ходили. Они вызвали такси и вышли ждать его на улицу, но машина так и не приехала.

— Ночь была ясная, лунная, — рассказывала девушка, вытряхивая на щербатую тарелку кусочки сахара из большой мятой коробки. — Теплая. Мы стояли, дышали воздухом, болтали о всяком, а потом вдруг послышался странный звук. Такой, знаете, как белый шум. Я не сразу поняла, что это, начала оглядываться по сторонам и увидела, как с запада на город очень быстро надвигается что-то черное. Будто туча, но такая, от земли до неба. От испуга мы стояли на месте и смотрели, дураки. А она двигалась так быстро, что накрыла город буквально за минуту. Я думала, что сейчас окажусь в темном тумане, но туча накрыла город сверху и остановилась. Стало очень темно. Если бы не фонари, ничего не было бы видно.

Ксюша тогда еще не испугалась, решила, что просто ветром пригнало какую-то огромную дождевую тучу. Поскольку такси так и не приехало и дозвониться до оператора больше не удавалось, они вернулись в магазин. Так до утра и пытались вызвать такси, но безуспешно.

Утро выдалось странное: во-первых, туча никуда не ушла, в городе так и оставалось темно, а во-вторых, ни ее напарница, ни сменщик Никиты на работу не явились. И вообще людей на улицах не было. Боясь гнева хозяина точки, Ксюша сама открыла магазин, но ни одного покупателя не дождалась. В городе явно было что-то не так.

Ксюша и Никита заперли магазин и отправились в разведку.

— Если бы я знала, что мы так застрянем, хоть продуктов захватила бы, — сокрушалась девушка.

Ребята просто побродили по городу, заглянули домой к Ксюшиной напарнице, но никто им не открыл.

— А потом появились они, — Ксюша содрогнулась, вспоминая, и крепче сжала горячую чашку в своих руках, хотя на улице было жарко, а в тесном гараже еще и душно.

Огромный паук напал на них в тот момент, когда они направлялись обратно к магазину, отрезал им путь. В поисках спасения ребята бросились в другую сторону, потом — в заросли и наткнулись на гаражи. Никита пытался открыть один из них, и на этом оказался самый хлипкий замок. Ребята спрятались внутри и не выходили до самого вечера. Благо тут нашлись нехитрые продуктовые запасы в виде чая, сахара и засохшего печенья. Ночью Никита задремал, а Ксюше не спалось. Это ее и спасло: утром Никита так и не проснулся. Войтех понял, что любой, кто засыпает в этом городе, уже не просыпается, даже если вывести его отсюда.

Для бедной Ксюши заканчивался всего второй день, и ни Войтех, ни Марина не нашли в себе моральных сил сказать ей, что прошло уже десять дней. Хватит и того ужаса на ее лице, когда они сказали, что город оказался накрыт тенью и выбраться из него невозможно. Да и войти проблематично.

— Но вы же вошли, значит, и выйти сможете? — с надеждой заглядывая им в глаза, спросила девушка. — Значит, мы все сможем? У меня мама в Медногорске, испереживалась вся, наверное. Как хорошо, что вы нас нашли!


Войтех поймал взгляд Марины, но она тут же отвернулась. Не стала говорить девушке, что вывести ее они не могут. И Войтех не стал, потому что даже не понимал причины этому. И гораздо больше его сейчас волновало, где искать Сашу.





Глава 8




16 июня 2017 года

г. Кувандык

Оренбургская область

Саша не умела долго предаваться унынию и панике. И не в такой передряге оказывалась, и всегда выбиралась. Вот и сейчас выберется. Оставалось надеяться, что Войтех и Марина тоже смогли спрятаться или убежать. Страх за них был гораздо сильнее, чем за себя, успокаивало лишь одно: у Марины имелось с собой оружие, она должна была быть готова к подобной встрече. Здравый смысл подсказывал, что военным известно тоже далеко не все, иначе они уже наверняка вытащили бы тех, кто застрял в тени, но думать об этом означало только усиливать тревогу, а Саше сейчас была нужна ясная голова.

Продолжая сжимать в руке осколок бутылки, она медленно выбралась на дорогу, убеждаясь, что пейзаж вокруг изменился. Больше не было знакомой дороги с домами по обе стороны, перед ней сейчас расстилалась совершенно другая улица. Тоже асфальтированная, но дома теперь располагались лишь с одной стороны и были многоэтажными, а по другую сторону вниз уходил заросший деревьями и кустарниками пустырь. Даже здание, из которого Саша вышла, было не тем, куда она вошла. Значит, она снова очутилась в другом месте. И только полная тишина и полумрак говорили о том, что она все еще в Кувандыке.

На одном из домов Саша рассмотрела название улицы — Маршала Жукова. К сожалению, ей это никак не помогло. Она смотрела на карту города перед тем, как отправиться сюда, но названия улиц даже не читала. Более того, не знала, где отстала от Войтеха и Марины. Мобильный телефон, который Саша по привычке захватила с собой, предательски молчал, но офлайновая карта, загруженная заранее, по крайней мере дала ей понять, где она находится. И примерное представление, где остались Войтех с Мариной. Во всяком случае, Саша хотела надеяться, что ее топографический кретинизм еще не принял угрожающие масштабы. Идя чуть ранее за спутниками, она смотрела на дома, не запоминая направление.

Передатчик тоже молчал, хотя чаще всего эти приборы работали даже в аномальных зонах. За пределы зоны сигнал не проходил, но внутри удавалось общаться. Очевидно, не в этот раз.

Выдвинувшись в том направлении, где, по ее представлениям, остались друзья, Саша внимательно смотрела по сторонам, чтобы не пропустить появление кого-нибудь еще менее приятного, чем огромное насекомое. В этом городе следовало держать ухо востро. Теперь, оставшись в одиночестве, Саша почувствовала себя ужасно неуютно в мертвой тишине и едва было не начала напевать под нос, но не решилась. Хотелось контролировать каждый шорох, каждый посторонний звук.

Однако чем дольше она шла, одна в этом уснувшем городе, тем сильнее успокаивалась. Ничего не происходило, ничего ей не угрожало. Саша начала увереннее оглядываться по сторонам и в конце концов остановилась перед высоким кирпичным домом. На нем она не увидела меток, а значит, военные еще не обследовали его. Рядом не было Марины, которая могла бы ей помешать, и Саша решила, что это самое лучшее время осмотреть пару квартир самостоятельно. Даже если она снова выйдет в другом месте, то какая разница? Все равно уже потерялась. А вдруг ей повезет, и на выходе она столкнется с Войтехом и Мариной? Тем более приоткрытое окно на первом этаже так и манило. Рама была старой, деревянной, и Саша, просунув руку внутрь и ободрав запястье, смогла откинуть защелку. Окно открылось с небольшим скрипом, и Саша ловко взобралась на подоконник.

Это была спальня. Небольших размеров, с двуспальной кроватью посередине и двумя табуретками вместо прикроватных тумбочек по краям. На кровати спали мужчина и женщина примерно ее возраста и даже не пошевелились, когда Саша, влезая в комнату, зацепила стоящий у окна стеллаж с книгами и несколько экземпляров упали на пол. Подняв книги и поставив их на место, Саша на цыпочках подошла к кровати, проверила пульс у спящих. Сердца их бились ровно, мужчина дышал глубоко, а вот дыхание женщины было тяжелым, глазные яблоки бегали под веками. Очевидно, ей снился сон. Скорее всего, кошмар, потому что женщина порой легонько дергала рукой, лежащей поверх одеяла.

Брать кровь на анализ было еще страшнее, чем у неподвижно спящего мужчины из первого дома, но Саше казалось крайне важным раздобыть не одну, а несколько проб. Закончив с кровью, она торопливо вышла из спальни, оказавшись в тесной прихожей. Календарь на стене застыл на отметке 5 июня, никто с тех пор не переводил прозрачное окошко на другую дату.

Следующей комнатой оказалась детская, где на двухэтажной кровати спали мальчики лет пяти и семи. Оба тоже не проснулись ни когда Саша бегло осматривала их, ни когда колола вены на тонких детских ручонках. В комнате был идеальный порядок: все машинки, конструкторы и пластмассовые фигурки зверей ровными шеренгами стояли на деревянных полках, книги высокой стопкой возвышались рядом.

Такой же порядок был на кухне. Саша заглянула в холодильник, убедившись, что молоко в бутылке со сроком годности до 10 июня еще не прокисло, хлеб на столе немного подсох, но не покрылся плесенью, и забытый кусочек сыра на маленькой тарелке чуть потемнел и свернулся, но тоже выглядел вполне съедобно. Для этого дома и людей в нем прошло не больше двух-трех дней, но за все это время они ни разу не проснулись, это ясно.

Саша набирала в пробирку воду из-под крана, когда сзади послышался голос:

— Вот ты где прячешься, сладкая!

Она подпрыгнула от неожиданности, быстро закрыла пробирку и спрятала ее в рюкзак. Обернулась. Кухня была пуста, и кто сказал эту странную фразу, она не знала. Голос принадлежал мужчине, но это точно был не Войтех. Да и не звал он ее никогда «сладкая». Что-то еще было странное, неприятное в этой фразе, но Саша не поняла, что именно. Неужели проснулся хозяин дома? Не должен был, никто из них не просыпается! Значит, в доме есть кто-то еще, кто не спит?

— Иди сюда, не бойся, — снова позвал невидимый голос.

Саша по-прежнему не видела его обладателя, но наконец поняла, что неприятного заметила в его тоне: была в нем некая затаенная опасность. Будто мужчина звал ее, но при этом знал, что Саша его боится, что не придет добровольно. И Саша на самом деле иррационально боялась. Казалось даже, что это не ее страх, чужой, что ей его навязали.

Не поворачиваясь обратно к раковине, Саша нашарила рукой нож в ней и крепко обхватила его пальцами.

— Послушайте, это недоразумение, — осторожно начала она на случай, если все-таки проснулся хозяин дома и думает, что на кухне возится его жена. — Я из Медногорска, врач. На ваш адрес поступил вызов, вот мы и приехали, дверь была открыта.

Она несла полный бред, а сама искала пути отхода. Балконная дверь находилась на противоположном конце кухни, быстро не добраться. А если она заперта, придется еще и с ручкой повозиться: в старых окнах они частенько заедают. Можно пробраться к двери, которая вела в прихожую и далее — к комнатам, но если мужчина где-то и мог скрываться, то только там.

— Ну что же ты, я жду, — на этот раз в голосе послышалось нетерпеливое ожидание, смешанное с похотливым возбуждением.

Ситуация выходила отвратительная, нужно было выбираться как можно скорее. Саша выставила перед собой нож и двинулась вдоль стены, противоположной той, где находилась дверь в прихожую, к балкону. Медленно, стараясь не издавать лишних звуков.

Сильный удар по руке заставил ее вскрикнуть и выронить нож. Тот описал дугу в воздухе и приземлился слишком далеко, чтобы его можно было схватить. А даже если бы упал у самых ног, поднять его все равно не получилось бы: сильные руки обхватили ее сзади, крепко сжали, не давая двигаться, а чьи-то губы произнесли у самого уха, обдавая вонью изо рта:

— Ну здравствуй, сладкая.

И этот шепот испугал Сашу так сильно, что она принялась брыкаться изо всех сил, упираться ногами в мебель, до которой доставала, пытаться опрокинуть нападавшего, вывернуться из его рук. Мужчина держал крепко, не давая даже повернуться, и они кружили вдвоем по кухне в бешеном танце борьбы, пока Саше наконец не удалось оттолкнуться ногами от холодильника так сильно, что мужчина потерял равновесие и в попытке удержать его чуть разжал хватку. Этого секундного замешательства Саше хватило, чтобы выскользнуть, отскочить в сторону и развернуться.

То, что она увидела, заставило задохнуться от ужаса, а сердце пропустить удар, чтобы уже в следующее мгновение забиться в горле. Мужчина был выше нее на полторы головы, страшно худ, в грязной оборванной одежде, напоминающей тюремную робу. О том, что он сбежал из заключения, говорила и начисто выбритая голова. Но не это было самым пугающим. Отвратительнее всего выглядело лицо: землисто-серое, с впалыми щеками, хищным оскалом, обнажающим гнилые зубы, и подернутыми белесоватой пеленой глазами. Если бы мужчина только что не держал ее в объятиях, не разговаривал с ней, Саша подумала бы, что он мертв, потому что именно мертвеца он напоминал сильнее всего. И было совершенно непонятно, как он видит что-то такими глазами. Да он будто и не видел! Стоило Саше вывернуться из его хватки, отскочить в сторону, как он начал резкими, рваными движениями водить головой из стороны в сторону, будто пытался услышать ее, почувствовать, а не увидеть.

Саша зажала ладонями рот и нос, постаралась задержать дыхание и не шевелиться. Мужчина медленно двинулся в ее сторону, и ей пришлось осторожно отступить назад, чтобы он не натолкнулся на нее. К несчастью, за спиной оказался стол, на котором остались столовые приборы. Вилка тихонько звякнула о край тарелки, и этого звука хватило мужчине, чтобы понять, где она. Что-то большое сверкнуло в его руке, и Саша пригнулась инстинктивно, даже не зная, от чего уворачивается. Длинное лезвие тесака мелькнуло в воздухе и вонзилось острием в стену, но мужчина тут же выдернул его обратно.

Осторожничать времени не осталось. Сметая все на пути, Саша рванула к двери, но мужчина оказался быстрее. Он перекрыл выход, мерзко улыбнувшись, снова замахнулся. Саша вскрикнула и отскочила в сторону, на сантиметр разминувшись с рассекшим воздух перед ее лицом ножом. Мужчина бросился на нее, довольно рыча, снова замахнулся тесаком, и Саша поняла, что на небольшой кухне рано или поздно лезвие настигнет ее.

Каким-то чудом ей удалось добраться до двери раньше нападавшего. Она дернула ее на себя, выскочила в коридор и оказалась в чужих объятиях. Закричала и толкнула мужчину что было сил, но он схватил ее за плечи, не давая вырваться.

— Саша, это я, это я! — знакомый голос заставил ее перестать брыкаться и распахнуть зажмуренные от ужаса глаза.

Перед ней стоял Войтех. Настоящий живой Войтех держал ее в объятиях, а она пыталась из них вырваться. Саша тотчас же прильнула к нему и теперь уже сама обняла его, прижавшись всем телом. Марина, не тратя времени, рванула на кухню, и Саше показалось, что она заметила в ее руках пистолет. Должно быть, он действительно был, иначе Войтех едва ли отпустил бы женщину навстречу маньяку.