Она закидывает голову назад и воззряется на потолок, словно пытаясь подобрать нужные слова.

– Мне… немного не по себе. Это от ран и недугов, от которых умерли те, в чьих телах находились все эти кости.

– Стало быть, они впрямь человеческие?

– Определенно. Думаю, многие из этих людей при жизни были военными – наверное, это были кастельцы, погибшие в Трансдормийских войнах. Их кости действуют на меня особенно сильно. Но другие люди, видимо, умерли от естественных причин, выбрав местом своего упокоения этот замок. Их кости… не вызывают во мне такого отклика, как кости тех, кто был убит.

Я сглатываю.

– Ты смогла столько всего распознать, и от всего этого у тебя даже не болит голова?

У нее розовеют уши.

– А каково сейчас тебе? Что чувствуешь ты помимо дурноты?

Каково мне? В первые секунды меня так и подмывает выложить ей правду – признаться, что магия костей внушает мне ужас. С момента окончания доведывания мною владело такое чувство, будто я стою на вершине крутого холма, зная, что меня вот-вот толкнут в спину и я полечу вниз, сметая все на своем пути. Я надеялась, что прибытие в Замок Слоновой Кости придаст мне уверенности, укрепит мою связь с магией, однако вместо этого стоило мне ступить в замок, как я оказалась полностью выведена из строя.

Но это постыдные секреты, и вместо того, чтобы признаться, я нахожу иное объяснение тому, что со мной происходит.

– Мне кажется, что от стен исходит шепот.

Глаза Тессы округляются.

– А что они говорят?

Этот вопрос застает меня врасплох. Должна ли я знать, о чем они говорят? Если бы я могла контролировать заключенную во мне магию, сумела бы я различить что-то в этом чуть слышном гуле? Мое сердце сжимает страх.

– Этого я не знаю.

На лице Тессы отражается что-то похожее на жалость.

– Ну ничего, уверена, что все дело в обычной дурноте. Когда ты здесь пообвыкнешь, то, вероятно, сможешь рассказать мне кучу интересных историй.

Мне бы ее уверенность.

Быть может, в роду Тессы магический дар передавался из поколения в поколение дольше, чем в моем? И именно поэтому она уже сейчас может контролировать свою магию? И дело не в том, что со мной что-то не так, а в том, что она особенная?

Я тереблю одну из шпилек.

– А в твоем роду ты первая Врачевательница? – спрашиваю я.

– Нет, – отвечает она, и мне становится чуть легче на душе, но тут она продолжает: – Врачевательницей была одна моя пращурка, которую от меня отделяют девять поколений, так что думаю, дар пришел ко мне от нее, просто в предыдущих коленах он не проявлялся. – Она смеется – непринужденно, беспечно.

Шпилька в моей руке переламывается надвое. Лучше прекратить разговор на эту тему.

– Кстати, о вчерашнем дне. Честно говоря, я не слышала, какие указания давала Нора. Тебе известно, куда мне надлежит явиться нынче утром?

Тесса достаточно бодро улыбается.

– Поэтому-то я тебя и разбудила. Чтобы успеть, нам нужно идти прямо сейчас. Вот-вот начнется обряд сопряжения с магией.





* * *


Я шагаю торопливо, в такт частому биению моего сердца, направляясь вместе с Тессой в большой зал, где должен пройти обряд нашего сопряжения с магией. Доведывание – это только приглашение к изучению магии костей, окончательно же ты сливаешься со своим магическим даром, когда совершается этот обряд. После его завершения обратной дороги нет.

Большой зал представляет собой просторное прямоугольное помещение, длина которого раза в три больше, чем его ширина. С левой стороны расположен ряд окон, через которые струится яркий солнечный свет. Весь центр зала занимают ряды длинных узких деревянных столов, на каждом из которых расставлено по шесть каменных чаш. Рядом с чашами лежат аккуратно сложенные плащи разных цветов.

Тесса ошеломленно втягивает в себя воздух. Меня тоже переполняют изумление и трепет.

На возвышении в дальнем конце зала стоит Нора.

– Добро пожаловать, – говорит она. – Прежде чем начать, оглядитесь по сторонам. Обратите внимание на десять боковых окон – они символизируют десять членов Верховного совета Кастелии. Пять мужчин и пять женщин – по одному члену от каждого из ремесел, связанных с магией костей, и четыре члена, не обладающих магическим даром. Быть может, когда-нибудь в совет войдут и некоторые из вас. Многие из нынешних его членов были сопряжены со своей магией в этом самом зале.

Затем Нора рассказывает, что деревья, вырезанные на стенах, – это карты притоков реки Шард, что круглые окна, расположенные за возвышением, должны напоминать нам о судьбе, а витражи изображают три основные метки.

Я чувствую слабость в коленях и не знаю, что именно так действует на меня: то, что исходит от костяных стен, или же колдовское величие этого удивительного зала.

– Пора, – говорит наконец Нора, сложив перед собой ладони. – Пожалуйста, найдите на столах свои имена и встаньте каждый рядом со своей чашей.


Тесса поворачивается ко мне.

– Удачи. – Она почти шепчет это слово, как будто не желая портить торжественность момента.

– Спасибо, – так же тихо отвечаю я. – Да сопутствует удача и тебе.

Я нахожу свое имя на столе, близком к передней части зала. Мое сердце бьется часто-часто. Когда-то – я тогда была очень мала – я мечтала об этом дне. Мечтала стать Заклинательницей Костей, как мои бабушка и мать. Я чувствую, что где-то в глубинах моей памяти сокрыта та маленькая девочка – она стоит на цыпочках, взволнованная и полная такого же воодушевления, как и остальные ученики. Но затем ее образ вытесняют другие – пылающий огонь, ужасное ощущение безвыходности, – и искорка сладкого предвкушения, горевшая во мне когда-то давным-давно, гаснет. Это не то будущее, которое я бы выбрала для себя сама.

Во всяком случае, теперь.

– Между всеми вами существует связь, – торжественно произносит Нора. – Косторезы изготавливают флейты, играя на которых Хранители управляют животными, и оружие, с помощью которого Костоломы защищают нашу страну. Мешальщики изготовляют снадобья, которые используют Врачеватели, леча раненых и больных. И, разумеется, Заклинатели и Заклинательницы проводят гадания для каждого из нас. Вы познакомитесь друг с другом на семинарах, на которых вам предстоит изучать дисциплины, без знания которых нельзя заниматься магией костей, – анатомию, историю, этику. Настоятельно советую вам всемерно оказывать друг другу помощь и поддержку.

Она обводит глазами ряды столов и смотрит на каждого из нас.

– Но главными для вас станут индивидуальные занятия и ваши отношения с вашими Наставниками.

Впереди отворяется дверь, и в зал входят несколько десятков мужчин и женщин в плащах различных цветов.

Нора простирает вперед руки, держа их ладонями вверх.

– Наставники, – говорит она, – познакомьтесь с вашими учениками. – И Наставники один за другим находят тех, кого каждый из них будет учить. Я окидываю глазами передние ряды столов и вижу молодого человека – не старше тридцати, – который стоит перед Брэмом. А перед Тессой стоит пухленькая женщина постарше с приветливым лицом.

Наконец одна из Наставниц останавливается и передо мной.

– Здравствуй, Саския, – говорит она. – Я Наставница Кира. – Она и не молодая, и не старая, со смуглой кожей и черными волосами, стянутыми на затылке в затейливый узел. На ней красный плащ.

Я открываю рот, собираясь ответить, но Кира коротко качает головой. Я плотно сжимаю губы.

– Наставники и ученики, – торжественно произносит Нора, – добро пожаловать на церемонию сопряжения с магией. Вы можете начинать.

Зал наполняется гулом – все Наставники разом начинают говорить.

– Саския Холт, – молвит Кира, – тебе предстоит стать Заклинательницей Костей с даром Ясновидения Второго Порядка, и нынче ты сопряжешь себя с этим видом магии, как магия сопрягла себя с тобой.

Она берет мою левую руку и колет указательный палец иглой.

– Перед тобой лежат кости Заклинателей минувших времен. Свидетельствуешь ли ты своей кровью, что будешь чтить их наследие?

– Да, – отвечаю я, держа палец над чашей, пока на кости не падает капля крови.

– Клянешься ли ты использовать свои дары во благо других, а не ради собственной выгоды?

– Да. – На кости стекает еще одна капля крови.

– Клянешься ли ты помогать своим соотечественникам обретать счастье, а также направлять их таланты на службу нуждам страны?

– Да. – На кости в чаше падает третья капля крови.

– Обещаешь ли ты придерживаться всех без изъятия заповедей и нравственных ценностей, которые будут преподаны тебе в сих стенах, и использовать свою магию во благо?

– Да. – Мне приходится сжать палец, чтобы выдавить еще одну каплю крови.

Наставница Кира высекает огнивом искру и поджигает кости в чаше. Затем достает из кармана плаща мешочек и высыпает его содержимое в огонь. Пламя вздымается и окрашивается в голубой цвет.

– Саския Холт, – говорит Кира, – отныне ты сопряжена со своей магией и можешь надеть свой ученический плащ.

Она указывает кивком на лежащий рядом с чашей сложенный плащ, такой же красный, как и ее собственный. Развернув его, я замечаю, что он плотнее, чем шелковые плащи, в которые облачены Наставники и Наставницы. Я оглядываюсь по сторонам и вижу, что у каждого вида магии собственный цвет – черный для Костоломов, синий для Врачевателей, а еще зеленый, фиолетовый, оранжевый, – но у учеников плащи на два-три дюйма короче, чем у Наставников. И сшиты они не из шелка, а из шерсти.

Я думаю о том, как перед тем, как я взошла на корабль, матушка накинула мне на плечи свой плащ, и в горле у меня встает ком. Тот плащ был точно такой же, как этот. Я думала, что ее любимый плащ – это просто замена ее шелковых плащей, годная для ношения в холодную погоду, однако теперь понимаю, что значил этот ее жест. Провожая меня на учебу, она отдала мне частицу себя.

А я тогда даже не хотела с ней говорить.

Я надеваю плащ и ощупываю его плотную ткань. Теперь обратной дороги нет. Мне не хотелось, чтобы меня сопрягли с магией, но судьбе не было дела до моих планов, как не было дела и до большей части того, что происходило со мной в жизни. Мне нужно научиться контролировать свой магический дар, сколь невозможным это бы мне ни казалось.

У меня остается только этот путь.





Саския домашний учитель