Волосы подсушивала перед зеркалом. Оттуда на меня смотрела весьма исхудавшая особа. Всего несколько дней, а какой результат! До нормальных размеров придется отъедаться месяца два, не меньше. Предложить дедушке открыть клинику для полных дам? «Экстремальное похудение от де Кибо!» Звучит красиво, только, боюсь, желающих найдется слишком мало. Точнее, не будет их совсем: слишком уж странная репутация у личности, принявшей меня в семью. С другой стороны, если мы пока не сообщаем о расторжении помолвки с Антуаном, то его мама могла бы поспособствовать развитию нашего семейного дела. Уж леди Альвендуа похудеть было бы не лишним. Решено, при случае намекну ей, что дедушка владеет тайными знаниями. Если, конечно, Его Величество будет вести себя прилично, а то случай не представится, поскольку Антуану я откажу сразу же. По-хорошему, и так нужно ему отказать, иначе получается, что я оставляю ему надежду на брак.

Скрутив почти высохшие волосы в узел, я натянула платье, повисшее совершенно неприличным образом, постаралась его расправить и утянуть так, чтобы не выглядеть совсем уж пугалом, и отправилась в кабинет. Слабость ушла, сменившись необычайной легкостью. Казалось, сейчас я могу все. Даже пройти в одиночку через Степь, оставляя позади валяющихся кеглями орков. Сил у меня хватит дивизию разметать, или чем там орки ходят? А еще хотелось петь, бегать и танцевать. Да, танцевать хотелось больше всего. Я даже сделала по дороге пару па, напевая подходящий мотив себе под нос.

Франциск встретил меня мрачным видом и демонстративно отвернулся к стене. Дедушка, напротив, приподнялся с кресла, сощурился, меня оглядывая, и удовлетворенно кивнул.

— Все идет как надо.

— Как надо? — не сдержался Франциск. — Кому надо? Где уважение к монарху?

— А где уважение к леди, Ваше Величество? — парировала я. — Нечего мужчинам делать в моей ванной.

— Я не мужчина, я дух!

— Духам тоже там делать нечего, если они мужского пола. А если находят там занятие, то пусть не удивляются, когда им прилетает магией. — Я пристукнула ногой по полу, подчеркивая важность слов. — Уважение к монарху должно поддерживаться его уважением к подданным.

— Именно, — подтвердил дедушка и нехорошо прищурился. — А если монарх подданных не уважает, его свергают. С вашей стороны, Ваше Величество, крайне неосмотрительно портить отношения с единственными возможными союзниками. Ведь, кроме нас, вас больше никто не видит.

— Почему же не видит? — раздухарился Франциск. — А тот милый молодой инор, Шарль, как его там? Ему настолько не понравилась ваша идея с удочерением, что он будет счастлив помочь мне.

— Замечательно. Мы отправим ему вашу часть по почте. Николь, ты не помнишь, как фамилия этого Шарля Как-Его-Там?

— Нет, — почему-то ответила я, хотя прекрасно помнила, что Буле. — Но он учится вместе с Антуаном. Думаю, не составит труда выяснить, а то и передать с бывшим женихом. Правда, он может не захотеть выполнять просьбу бывшей невесты.

— Стоп-стоп-стоп, — всполошился Франциск. — Пошутили — и хватит. А то еще правда, огонек, разорвешь помолвку с прекрасным лордом, полным всяческих достоинств. Он так за тебя переживает. Приходит как по часам каждый день.

— Кстати, — дедушка достал так хорошо запомнившиеся по постоялому двору часы и покачал перед призраком, — скоро он опять придет. Поэтому если мы хотим успеть что-то обсудить…

Франциск выразительно вздохнул, подвигал ртом, словно проговаривая про себя что-то неприятно характеризующее как меня, так и дедушку, и с трудом выдавил:

— Огонек, приношу свои глубочайшие извинения.

— Вы их уже как-то приносили, — напомнила я. — И обещали больше так глупо не шутить.

— Так я и не шутил.

— То есть, Ваше Величество, вы подглядывали с определенными королевскими целями?

— Я не подглядывал, я просто не успел сказать, что у нас проблема, огонек, а ты меня уже совершенно беспардонно изгнала. Весьма болезненно, надо сказать.

Он укоризненно посмотрел, а я забеспокоилась, что-то в его словах неприятно царапнуло.

— И какая у вас проблема, Ваше Величество?

— У нас, огонек, у нас, — жизнерадостно ответил он. — Привязка распределилась между тобой и костью. И когда кость запирается в сейфе, я бледнею и слабею, чем дальше, тем больше.

Я недоверчиво посмотрела на дедушку, он кивнул, подтверждая эту ерунду.

— Это что получается? Даже если я попаду во дворец, то не смогу оставить там кость? И передать тоже никому не смогу?

Я пришла в ужас. Я на всю жизнь привязана к королевскому призраку? Или он ко мне, но разницы особой нет: в такой ситуации вламывание в очередной раз в ванную — дело времени.

— Не все так страшно, — попытался успокоить меня дедушка. — Частично отвязать можно с помощью зелья. Справишься.

— Я должна буду его делать сама?

— Естественно, — чуть удивленно ответил дедушка. — Там требуется вливание магии при приготовлении.

Я приуныла. После того как дядя решил, что я безнадежна, Жан-Филипп честно пытался научить меня делать зелья хотя бы сносного качества, даже Бернара привлекал. После пары месяцев и трех взорванных горелок они решили, что умение готовить зелья совершенно для меня не подходит, поскольку я и алхимия несовместимы.

— Боюсь, этот метод не для меня, — честно призналась я. — У меня с алхимией сложные отношения. Можно сказать, взаимоисключающие.

— Николь, ты собиралась учиться в академии? Собиралась. Алхимия там один из основных предметов. Де Кибо всегда были лучшими, так что придется соответствовать.

— Но у меня даже вместо зелья от насморка получается чихательное, — в отчаянии пояснила я. — Страшно представить, что выйдет вместо отвязывательного. Вдруг к этому дому привяжутся все окрестные призраки?

О том, что они, скорее всего, привяжутся ко мне, я говорить не стала. Вдруг де Кибо еще не проникся достаточными родственными чувствами и посчитает, что проще будет меня вывести из семьи в случае подобного казуса?

— Действительно, нам и одного много, — согласился дедушка. — Но проблемы у тебя были раньше. Сейчас, после освобождения Дара, они наверняка ушли. И мы сначала потренируемся на чем-то безобидном.

— Сейчас? — Я даже подпрыгнула от предвкушения. — Мы проверим сейчас?

— Нет, завтра. Этот день оставим на адаптацию к новому уровню Дара, на неотложные нужды, на… — Он склонил голову набок, словно к чему-то прислушивался. — На общение с женихом.


— Мэтр, — раздался голос Франсины из переговорного артефакта. — К леди Николь пришел лорд Альвендуа. Он ожидает в малой гостиной.

— Николь скоро к нему выйдет.

Дедушка погасил переговорный артефакт, а призрак лихорадочно закружил вокруг нас, приговаривая:

— Главное, огонек, чтобы он не передумал жениться. Очень уж ты похудела. Вдруг ему скелеты не по нраву?

Мне и до слов Франциска не очень-то хотелось встречаться с Антуаном, а уж после них — тем более. Мозг лихорадочно принялся искать выход.

— Может, отправить к нему иллюзию? — предложила я. — И сделать ее точно по вкусу Его Величества.

— А говорить с ним тоже иллюзия будет? — возмутился призрак. — Личностные особенности с наскока не подделаешь.

— Придется тебе самой, — подтвердил дедушка. — Но если он так тебе неприятен, можешь просто сообщить ему про ритуал. В конце концов, это не единственный способ попасть во дворец, хотя и самый простой.

Франциск так на него глянул, что я поняла: на помолвку надо соглашаться. А то ведь жизни не даст ни мне, ни дедушке.





Глава 9




— Расслабься, чтобы магия текла спокойно. Препятствия больше нет, ей незачем рваться толчками. Это просто остаточная дурная привычка.





На удивление, дедушка не ругался, глядя на очередную взорванную горелку и размазанное по всей лаборатории содержимое колбы, которая также разлетелась множеством мелких острых осколков. Стоило чуть потерять контроль — и все вокруг взрывалось и разлеталось. В норме такого не должно быть, но… где я, а где норма?



— А может, ну ее, эту магию? — в который раз заныл призрак. — Вдруг в следующий раз защита не справится? Робер, к чему Николь алхимия? Вонючая, грязная и опасная. Совершенно неподходящее занятие для прекрасной леди из хорошей семьи.

Переживал он больше за себя, поскольку, если в следующий раз по стенкам размажет и меня вместе с неудавшимся зельем, сам Франциск с высокой вероятностью уйдет в небытие вместе с делом государственной важности, о котором он наотрез отказывался рассказать. Не доверял не только он нам, но и мы ему: у меня появились вопросы, которые я хотела задать дедушке без свидетелей, а сам глава рода де Кибо пару раз прерывал фразу на середине, явно боясь сказать лишнее при призраке, для которого обычные пологи молчания вполне проницаемы. Использование же любого заклинания из арсенала против нежити непременно привело бы Франциска в ярость, а он и без того был не самым приятным соседом.

— Алхимия — чудесная наука, позволяющая с минимумом энергии достичь прекрасного результата.

— Николь не надо переживать из-за недостатка энергии.

— В жизни все бывает.

— Так. — Франциск поднял палец вверх, призывая к вниманию. — Я понял. Ты собираешься восстановить блок, только полностью, чтобы ничего не пропускал. Я прав?

Я аж шарахнулась от них обоих к двери. С монарха станется уговорить кого угодно на что угодно, если это в его интересах.

— Разумеется, нет. — Дедушка возмущенно повернулся к призраку. — Что за дурацкая идея?

— Королевские идеи не могут быть дурацкими, Робер, — возразил Франциск. — Если Николь поставить нормальный блок, то у нее не будет проблем с использованием оставшегося Дара, к уровню которого она привыкла за эти годы.

— У нее их и так не будет. Нынешние сложности исключительно из-за лишней привязки одного вредного духа. И учтите, Ваше Величество, если Николь перенервничает, может сжечь источник неприятностей. Невосстановимо сжечь.

Призрак сдулся, став значительно меньше в объеме и плотнее, потом воодушевленно сказал:

— Главное для мага что? Правильно, постоянные тренировки. Подумаешь, горелка. У де Кибо этих горелок полные подвалы. А не хватит — докупят. Правильно, Робер?

— Отчасти. Прежде нужно решить вопрос с контролем. Николь, давай попробуем так. — Дедушка прищелкнул, и передо мной появились семь свечей. Крошечных, едва горящих. — Гасишь по одной самым минимумом. Осторожно, не задевая соседних. По моей команде. Третью.

— Стойте, — всполошился призрак. — Николь надо как-то мотивировать. К примеру, если ни разу не собьется — проведет лишние полчаса с женихом.

Я опустила руку, уже готовую отправить заклинание, и возразила:

— Тогда я точно собьюсь. Мне и без дополнительного получаса его много.

Антуан появлялся через день, и не всегда от него удавалось отделаться сразу же под предлогом необходимости учебы. Он щедро предлагал помочь в подготовке и даже заявил, что готов предоставить конспекты, свои и Вивианы. Небывалая жертва, с учетом того, что его сестра делиться не любила, без разницы чем: куклами, конфетами, конспектами или принцами. При покушении на то, что она считала своим, сразу начинала отрабатывать вариант «страдающей Вивианы», и проще было согласиться ничего не забирать, чем все это выслушивать и просматривать. Наверное, поэтому нынешняя невеста принца ни под каким видом не соглашалась оставаться с ней наедине — наверняка боялась отказаться от жениха в чужую пользу. Но Антуан уверенно говорил, что непременно принесет Вивианины записи, если попрошу. И это при том, что я сразу честно пояснила, что помолвку не разрываю, поскольку для тети два скандала одновременно — чересчур. Но Антуан словно не слышал или слышал только то, что хотел: помолвка не расторгнута — значит, я к нему что-то чувствую. При наших встречах Франциск хищно кружил рядом, вытягивал руки к моему жениху и повторял: «Николь нужно попасть во дворец. Это твой долг перед короной». К сожалению, или Антуан плохо поддавался гипнозу, или призрак был в нем не силен, но подвести «жениха» к этой нужной мысли не удавалось даже мне.

— Тогда придумай, что ты хочешь, — великодушно предложил призрак.

— Чтобы вы, Ваше Величество, не присутствовали на встречах с Антуаном, — без особой надежды предложила я.