– Вы теперь, наверное, считаете меня идиотом, – сказал Дэш, яростно вытирая слезы, струившиеся по лицу.

– Никто не считает тебя идиотом, – вздохнула Азуми. – Наш разум может сыграть с нами самую злую шутку. Особенно когда случается что-то плохое. А плохое случается. И будет случаться. До тех пор, пока мы здесь. – Она оглянулась на покалеченный рояль. – Когда Маркус играл, я могла думать только о своей сестре.

Четверо ребят в комнате больше не знали, что сказать. Маркус попытался приободрить Дэша, положив руку ему на плечо, но тот ее сбросил. Поппи и Азуми вдруг поняли, что стоят, держась за руки. Поппи потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы собраться с силами. Она подошла к двери и, закрыв ее, принялась возвращать на место баррикаду из мебели.

– Значит, когда мы были внизу, ты солгал, – сказала она Маркусу, ее голос звучал глухо. – Когда я рассказала про свою Девочку в зеркалах, – она метнула взгляд на портрет над камином, – ты сказал, что у меня галлюцинации. Но у тебя был похожий опыт. Зачем ты так поступил?

– Ты права, – тихо ответил Маркус. – Он… Музыкант всегда был со мной. Я думаю, он мой дядя. Я должен был сказать вам раньше, но я боялся. Прости меня.

Глаза Поппи сверкнули. Она выдохнула, но взяла себя в руки, размышляя над услышанным. Через некоторое время она сказала:

– По крайней мере, теперь мы знаем, что у нас общего.

– И что это? – спросила Азуми.

– За нами следуют призраки, – объяснила Поппи. – У каждого он свой. Может быть, это главная причина, почему мы здесь. Может быть, так это место или духи, живущие здесь, смогли нас найти.

– Чтобы заманить нас, – добавил Маркус.

Азуми кивнула:

– Поймать нас.

– Или хотя бы попытаться, – сказала Поппи. – Теперь мы знаем, что мы отличаемся от них. И я думаю, то, что живет здесь, недооценивает нас.


– А может, и нет, – прошептал Дэш. – Может, зло, которое живет здесь, точно знает, что делает.

В комнате повисла тишина, похожая на сдерживаемое дыхание.

– Дэш, мы найдем твоего брата, когда ты будешь готов, – сказала Поппи. – А потом мы выберемся отсюда. Теперь, когда мы знаем, что делать, мы вместе выберемся отсюда.

Краем глаза она заметила какое-то движение, словно бы портрет Девочки вспыхнул, но когда она посмотрела на картину над камином, ничего не изменилось. Или все-таки изменилось? Поппи увидела, что Консолида Колдуэлл – возлюбленная дочь и сестра – улыбается ей. Разве раньше Девочка на портрете улыбалась?

Когда Поппи повернулась к остальным, Маркус и Азуми посмотрели на нее так, словно ждали, что она тут же выложит все ответы на имеющиеся у них вопросы. Дэш стоял опустив голову, и слезы тихо капали у него с носа.





У Поппи не было никаких ответов. Она знала, что ни у кого их нет. Все, что у них есть, – это они сами. И может быть, этого достаточно, чтобы не сдаваться, чтобы оставаться сильными до тех пор, пока они не найдут выход из этого кошмара. Поппи изо всех сил хотела верить в это. И она верила.

Подойдя к ребятам, Поппи протянула руки и обняла их всех. В первый раз за долгое время она чувствовала себя в безопасности.

Изо всех углов комнаты доносились потрескивания и скрипы, словно довольный дом поудобнее устраивался на земле.

Продолжение следует.