Впечатляет. Все, что я о них слышал — парни настолько лихие, что даже трудно их с кем-либо сравнить. Броситься на борт чужого корабля, на ощетинившееся штыки и острия сабель, на град пуль, когда рана заставит упасть в море, и тогда уже нет спасения — на это способен далеко не каждый.

— Через какое-то время, я ее возглавил. Мало того, мне удалось добиться, что меня начали переманивать на другие корабли. Отчасти из-за собственного мастерства владения саблей, но в большей мере по той причине, что мне не доставляло труда подобрать и обучить как правильно действовать других. И уже затем, спустя годы, у меня появился корабль собственный. Замечательный трехдечный корабль-красавец, способный развить такой ход, что другим на зависть. И еще патент.

— Каперский?

— Каперский, — кивнул Ставличер.

— Под каким именно флагом?

Как будто флаг имел хоть какое-то значение. Мой собеседник — бывший пират. И теперь было понятно, почему он пожелал поселиться так далеко от моря. Вероятно, по той причине, что от нежеланных гостей его отделяет неделя пути.

— Под флагом Ландаргии, конечно же. Да и как могло быть иначе, если родом я из Гласанта? Куда, как понимаю, вы на данный момент и направляетесь.

— Вас следует понимать, что вам захотелось убедиться в моем мастерстве.

Мастерстве человека, о котором немало наслышаны. Иной причины его пусть не исповеди, но рассказа о чем не спрашивал, я не видел.

— Скорее в том, что не утратил собственное. Знаете, здесь, в Ландаре, вряд ли сыщется человек, который имеет хотя бы поверхностное представление о фехтовании, как об искусстве. И вдруг я услышал ваше имя.

Ставличер смотрел на городскую площадь, где продолжал веселиться народ. Веселиться так, как будто бы праздник уже наступил. Что же будет тогда, когда он действительно придет? И все-таки было понятно, что моего ответа Ставличер ждет с напряжением. Что тоже не покрыто мраком. Это на войне люди могут сойтись в бою невзирая на сословные различия, но не в мирное время.

— Скажите, Ставличер, Дом Истины здесь давно?

— Ему ровно столько же, сколько и самому городу. А Ландар, о чем вам наверняка неизвестно, старше столицы Ландаргии.

— Дом не выглядит обычным для них.

— Его даже не перестраивали, после того как он перестал быть языческим храмом.

— Понятно. Что же до вашего предложения… мне не хотелось бы, чтобы вокруг нас собрались зеваки.

И предостерегающе поднял палец, чтобы он не успел подумать то, что должен был подумать наверняка. Я не боялся проигрыша, что обязательно уронит мою репутацию, Пятиликий бы с ней, причина в другом.

— Понимаете ли в чем дело. Опасаюсь, наш бой не получится зрелищным, слишком часто нам придется прерваться, настолько много к вам возникнет вопросов. Понимаете, о чем я? И если согласны мне помочь, выбирайте время и место.

Рядом со мной находился человек с колоссальным опытом. Сумевший выжить там, где у множества других не получилось. И если желаю продвинуться на своем пути, мне есть чему у него поучиться. Я старался выглядеть равнодушным, чтобы ему и в голову не пришло, насколько мне интересно его предложение. И еще подумал: «Только ради одной этой встречи стоило уехать из Гладстуара. Если, конечно, Ставличер оправдает мои ожидания».

— Хорошо, сарр Клименсе. И место найдется, и я с удовольствием поделюсь тем, что умею. Если ничего не имеете против, и не случится чего-то неожиданного, завтра после полудня.

Не задумываясь, я кивнул. Хотя назначь он срок на раннее утро, или даже на середину ночи, поступил бы точно также.



Меня разбудил Клаус, и он был изрядно пьян.

— Даниэль, вставай, в пути выспишься!

Как будто путешествовать дальше нам предстояло в дормезе, где полно спальных мест. Видя его возбуждение, сон сняло как рукой.

— Что случилось?!

Ожидая, что Клаус сейчас заявит — у него, мол, не было другого выхода, как принять вызов.

— Да ничего, собственно. Решил, что ты будешь рад к нам присоединиться.

— Это еще почему?

— Мы познакомились с дамами, и все они такие миленькие! — он поцеловал сложенные щепотью кончики пальцев. — И еще я готов поклясться, что одним только знакомством дело не обойдется. Это ли не то, о чем все мы мечтали в последнее время?!

Ставличер выделил для нас крыло дома, где совершенно можно было не опасаться — мы станем мешать остальным его обитателям, даже если устроим пляски под барабаны.

— Рад за вас, — сказал я, опускаясь на постель, с которой успел вскочить. — И все-таки постарайтесь обойтись без меня. То, о чем мечтаю сейчас, так это спокойно проспать до утра, и чтобы больше никто меня не побеспокоил.

— Ну извини, почему-то думал — ты обрадуешься. Кстати, одна из дам — точная копия Клариссы. И я бы обязательно принял ее за нее, если бы не знал — Кларисса мертва.

— Что?!

— Клянусь, я тебя не разыгрываю. И внешне, и даже голосом.

— Сейчас приду, только приведу себя в порядок. И постарайся, чтобы она не ушла.

— Ну, если не станешь задерживаться, то успеешь. Но клясться теперь не буду: Александр на шаг от нее не отходит. Сам понимаешь, мало ли что.


Клаус пьяно рассмеялся, и почему-то его смех меня покоробил. Хотя, казалось бы, чего такого он произнес?



Давненько я так быстро не одевался, расчесываясь уже на ходу. Войдя в зал, где веселились Клаус и остальные, на миг застыл в проеме дверей. Это была именно она. Сама Кларисса метнула на меня взгляд, заинтересованный, но не более того, и продолжила разговор с Александром. Который больше всего сейчас походил на распустившего хвост во время брачных игр павлина. Проходя зал, успел заметить, что остальные три девушки тоже весьма симпатичны, а одна из них, жгучая брюнетка с пышным бюстом, удобно пристроилась на коленях у Клауса.

— Извините, Александр, но мне нужно обязательно поговорить с этой дамой, — и не обращая больше на него внимания, обратился уже к ней. — Позволите? — не самым галантным способом подхватив под локоть, чтобы помочь встать.

Последние сомнения рассеялись — это именно Кларисса. Теперь, в шаге от нее, мне удалось убедиться окончательно. И если Клаус мог ошибаться, не слишком-то он ее и знал, но не я, которому хорошо известны самые мельчайшие подробности ее тела. Не могут существовать на свете две женщины, у которых сходно абсолютно все. Фигура, черты лица, цвет и разрез глаз, волосы, и даже маленькая родинка на шее чуть выше правой ключицы. И еще улыбка. Мгновенье помедлив, Кларисса поднялась из кресла, не прибегнув к моей помощи, и я тут же подхватил под руку, увлекая туда, где нам никто не помешает поговорить.

Александр заметно напрягся, вскинув голову — настолько нагло всё у меня получилось. Произойди нечто подобное со мной, нисколько не сомневаюсь, я бы не мог сдержаться. Дальше все пошло бы по известному сценарию. Резкие слова, язвительный тон, ссора, и как результат — останется только уточнить время и место. Благо, что Клаус поспешил к нему, издалека делая жесты рукой, что сейчас сар Штроукк получит все объяснения.



— Как понимаю, вы тот самый Даниэль сарр Клименсе? — заговорила Кларисса, которую я крепко держал за руку, и не собирался отпускать. — Слишком много Александр и остальные говорили о вашей персоне. Знаете, обожаю решительных мужчин, и все-таки мы могли бы соблюдать хоть какие-то правила приличия.

Голос тоже принадлежал ей, Клариссе сар Маньен.

— Мне нужны объяснения. Как ты здесь оказалась?

Вопрос, который интересовал больше всего. И еще один, но его глупо было задавать — ты же давно мертва? Да и как его озвучить, если вот она рядом, живая? Я чувствую тепло ее руки, слышу дыхание, и вижу в глазах те веселые искорки, которые безумно всегда у нее нравились.

— О-о-о! Мы уже с вами на «ты»?! — проигнорировав мой вопрос, с улыбкой ответила Кларисса. — Боюсь даже представить, что случится со мной минутой дальше.

Дальше был полутемный коридор, когда я припал к ее губам долгим поцелуем, затем дверь в мою спальню, слегка обжёгший пальцы огонек свечи, когда тушил, и ровно минутой спустя Кларисса осталась без одежды.



Проснулся я со счастливой улыбкой. Да, я по-прежнему ничего не знаю о том, что произошло в Брумене, каким волшебным образом Кларисса здесь оказалось, но это ли главное?

За спиной раздавалось шуршание одежды.

— Извини, Даниэль, я бы с удовольствием осталась, но дом вскоре проснется.

Голос был совершенно мне незнаком.

— Ты кто?! — собственный подвел меня основательно.

— Даниэль, мне следовало бы обидеться, но при всем желании не смогу.

Она улыбалась, симпатичная, даже красивая девушка, которую не видел никогда прежде.

— До свидания, и очень надеюсь, что оно состоится как можно быстрее. И еще на то, что вы задержитесь в Ландаре на месяц, а лучше на год.

Незнакомка изобразила губами воздушный поцелуй, и исчезла за дверью. С Клариссой у нее не было ни малейшего сходства.





Глава 7




— Неплохо выглядишь.

Клаус посмотрел с подозрением: с чего бы мне пришло в голову расточать ему комплименты? И не кроется ли за моими словами очередная колкость, которые я иногда отпускаю, будучи не в настроении? Хотя он действительно выглядел хорошо. Особенно в сравнении с тем, каким я его видел на следующий день после дуэли, когда он чудом остался жив. Но тогда мое стремление напоить Клауса было осознанным: слишком много нервов он потратил.

Сейчас совершенно иная ситуация. Вчера, когда сар Штраузен заявился ко мне в комнату, он уже был изрядно подшофе. И непременно усугубил после моего ухода с Клариссой, которая внезапно вдруг стала совершенно незнакомой женщиной, я и имени-то ее не знал. Все это было непонятно, и требовало объяснений. И разговор с Клаусом неплохое для них начало.

— Долго еще вчера веселились? Кстати, как Эмили? Согласилась пойти с тобой на сеновал? Должен признать, весьма симпатичная особа.

Странно, но имя девушки, которая сидела у него на коленях, когда я туда вошел, хорошо мне запомнилось. И еще была надежда, что Клаусу удалось достаточно убедительно объяснить ситуацию Александру: совсем не хотелось портить с ним отношения. Неплохой сразу во всех отношениях человек. Доберемся до Клаундстона, а там, глядишь, найдётся достойное дело и для него.

Откровенно говоря, будет жаль, если он вернется в родовое поместье, и станет прозябать в нем до самой кончины: такие люди достойны большего.

— Даниэль, ты о чем сейчас говоришь?

Клаус выглядел недоуменно настолько, что мне едва удалось сдержать себя, чтобы не наговорить ему резкостей. И все-таки я сдержался.

— О вчерашних твоих посиделках в компании с Виктором и Александром. Между прочим, не ожидал увидеть тебя настолько пьяным. Особенно после того как ты сам неоднократно мне заявлял: попойка в имении Штобокков — в твоей жизни последняя.

Впрочем, мало ли мы даем обещаний? И себе, и другим. Если начнем их записывать всякий раз, за несколько лет их накопится длиннющий список, в котором не увидеть ни единственной галочки — выполнено!