Деревья у пруда были почти голыми, землю устилали коричневые листья, хрустящие под колесами велосипеда. Сердце стучало от усилий и возбуждения; родители придут в ужас, если узнают, куда она забралась.

Несколько дней назад по этой тропинке шла Джеки Теллер, держа в руке поводок. Что же случилось дальше? Услышала ли она какой-то шум? Кто-то подошел к ней — может, даже кто-то знакомый ей? Он сразу напал на нее или они сначала поговорили? Может, он спросил ее о собаке или упомянул погоду?

Зои доехала до пруда и с минуту ехала вдоль берега. Потом остановилась и уставилась на воду. Пруд был абсолютно спокоен, на поверхности воды отражался противоположный берег: ряд деревьев, чистое небо. Множество опавших листьев пятнали зеленоватую поверхность коричневым и желтым. Посредине пруда сбились в стайку утки. Спокойная, безмятежная картина.

Оба тела нашли у берега. Имеет ли это значение? Может, убийца рыскал рядом с источниками воды? Зои слезла с велосипеда и пошла к воде, пока туфли не начали утопать в грязи. Она представила это место ночью — поисковая группа идет по тропе, светит фонариками на землю, и тут кто-то замечает в воде бледную, безжизненную фигуру… Мертвую девушку со связанными за спиной руками…

Хизер говорила, что слышала, как ее брат каждую ночь плачет в своей комнате. Их родители искали для него психолога.

Окружающая тишина сбивала с толку. Зои рассчитывала встретить одного, а то и пару бегунов или мать, гуляющую с ребенком. Но тут никого не было.

«Кому захочется гулять по парку, где меньше недели назад убили девушку?»

Ей уже не хотелось оставаться здесь. Она жалела, что не пошла в кафе. Быстро пошла обратно к велосипеду. И уже ехала обратно, когда заметила среди деревьев фигуру. Мужчина. Он стоял спиной к тропинке, и Зои не видела ни его лица, ни рук. Он что, пошел отлить? Ей не хотелось выяснять. Ей кажется или он тяжело дышит?

Она поехала дальше, и тут под колесо попала сухая ветка. Раздался громкий хруст. Перепугавшись, Зои оглянулась.

— Зои?

Она остановила велосипед, выдохнула. Это был Род Гловер, их сосед. Внезапно Зои осознала, какое облегчение встретить здесь кого-то, тем более достойного доверия взрослого человека.

— Привет, — с улыбкой отозвалась она.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, идя к ней навстречу, руки в карманах.

Она пожала плечами.

— У меня было свободное время в школе, и я подумала, что могу прокатиться. — Нахмурилась. — Только не говори моим родителям. У мамы будет приступ.

Ухмыльнувшись, он подошел к ней.

— Твой секрет в безопасности.

Зои кивнула, чувствуя, что может доверять ему. Род не тот человек, который будет трепаться зря.

— А что ты тут делаешь? — спросила она. — Тебе разве не нужно на работу?

— Да смешная фигня. У нас в офисе сегодня был пожар. Короткое замыкание или что-то в этом роде…

— Правда? Никто не пострадал?

— Ага, — он кивнул. — Секретаршу едва не обожгло, но я успел ее вынести. Пришлось ее тащить; она наглоталась дыма и не могла сама стоять.

— Ни фига себе… А пожар уже потушили?

Ее уколола тревожная мысль. Папина работа была в двух зданиях от телемаркетинговой компании, где работал Род.

— Ага, всё потушили, но нас отправили по домам. Босс сел нам на уши, чтоб все поняли — завтра будет обычный рабочий день. — Гловер нахмурил лоб и выпятил нижнюю губу, очень достоверно изобразив своего начальника. — Восемь тридцать, все должны быть на месте — нам нужно звонить по телефонам и продавать товар.

Зои ухмыльнулась.

— Рада, что у тебя все в порядке.

Род улыбнулся в ответ.

— Тебе правда не стоит бродить здесь одной. Я пройдусь с тобой.

Эта идея почему-то встревожила Зои. Будучи на несколько лет младше, она радовалась компании Рода и даже пару раз гуляла с ним. Будоражащее чувство — болтать и гулять со взрослым, который относится к ней как к равной. Но сейчас это почему-то показалось странным. От мысли, что Род будет идти рядом с ней через этот парк, по коже поползли мурашки. Их разница в десять лет сейчас казалась скорее отталкивающей, чем клевой.

— Все нормально, — сказала Зои. — Я уже уезжаю. Через три минуты буду в городе.

Род нахмурился.

— Ладно, — сказал он. — Пока.

Нажимая на педали, Зои начала жалеть, что так отшила его. Род просто хотел присмотреть за ней. В конце концов, они были соседями и он славный парень. При следующей встрече нужно не забыть поблагодарить его и объяснить, что она опаздывала в школу.

А все-таки, что Род здесь делал? Может, он тоже хотел посмотреть на пруд, в котором умерла Джеки? Эта мысль успокоила девушку. Наверное, она все-таки не чудачка. Людям любопытно. Это вполне естественное чувство.





Глава 17





ЧИКАГО, ИЛЛИНОЙС,

ВТОРНИК, 19 ИЮЛЯ 2016 ГОДА

Похоронное бюро Абрамсона располагалось всего в паре кварталов от полицейского управления. Зои терпеливо сидела в приемной, декорированной дорого и безвкусно. Большая люстра окрашивала комнату в сумрачно-желтый, придавая серому ковру от стены до стены болезненный оттенок. Диван, на котором сидела Зои, был обит тканью с узором из роз, наверняка стоящей больше, чем она заслуживала. Вдоль стены стояло еще несколько кожаных кресел и диванов, но других людей в комнате не было. Интересно, бывают ли дни, когда все сиденья заняты? Есть ли у похоронных бюро «высокий сезон»?

Зои устало потерла глаза. Прошлой ночью она спала ужасно, как бывало всегда, когда ночевала не дома. Она плохо спала уже пятую ночь и чувствовала раздражение и тревогу, обычно сопровождающие нехватку сна. Она даже не очень понимала, чем занимается здесь, в Чикаго. Агент Грей явно не желал ее присутствия, и бо́льшую часть времени ей хотелось вернуться к тем дорожным убийствам, над которыми она работала. Но вместо того, чтобы сесть в первый же самолет в Вашингтон, Зои сказала девушке-администратору в мотеле, что задержится еще на несколько дней.

— Простите, что заставил вас ждать, — произнес подошедший к ней мужчина.

У него были очки в толстой оправе и улыбка, которая, казалось, излучала печаль. Она выглядела специально взращенной, проецирующей утешение и симпатию. Дескать, вот человек, который понимает вашу боль и готов взять все на себя.

— Ничего страшного, — сказала Зои, встав и пожав мужчине руку. — Я не договаривалась заранее.

— Вполне понятно, — ответил он. — Нельзя ожидать, что в минуту скорби вы…

— Я не скорблю, — поспешно перебила она.

Потом, сообразив, что это могло прозвучать немного прохладно, пояснила:

— Никто из моих близких не умер.

Махнула своим удостоверением. На обложке были буквы «ФБР», и Зои надеялась, что их хватит.

— Я работаю с ФБР. Я надеялась на несколько минут вашего времени.

Кажется, мужчина немного растерялся.

— Не представляю, чем я могу помочь ФБР.

— На самом деле я заинтересована в беседе с вашим бальзамировщиком, — сказала Зои. — Это связано с убийцей, которого пресса назвала Гробовщик-Душитель.

— О, да-да, — произнес он и скривил губы. — Я считаю это название довольно оскорбительным.

— Не сомневаюсь. И я с вами согласна. Совершенно очевидно, что убийца — не гробовщик и никогда не работал в похоронном бюро.

При этих словах лицо мужчины смягчилось. До сих пор Зои не задумывалась о неожиданном аспекте этих убийств: задетых чувствах директоров похоронных контор.

Она продолжила наседать:

— Мне нужна небольшая помощь, чтобы разобраться с методикой бальзамирования убийцы. Я нашла ваше похоронное бюро в Интернете, там много хвалебных отзывов, особенно о ваших услугах по бальзамированию.

Она не стала добавлять, что там же она наткнулась на целую пачку жалоб на стоимость гробов в «Похоронном бюро Абрамсона». Вряд ли тут есть какая-то связь.

— Понимаю, — ответил он и улыбнулся настоящей, полной гордости улыбкой. — Что ж, я — Вернон Абрамсон, владелец этого похоронного бюро и главный бальзамировщик. У меня работают еще двое бальзамировщиков, но я стараюсь брать на себя самые трудные случаи. Буду рад помочь вам всем, чем смогу.

— Отлично, — Зои удовлетворенно кивнула. — Сейчас у вас есть время?

Он провел ее вниз по чистой, стерильной лестнице, освещенной одинокой лампочкой. Переход от декорированной приемной к скудной лестнице был странным, но не удивительным. Зои предположила, что большинство клиентов никогда не спускаются на нижний этаж. Дверь открылась в небольшую комнату с кремовыми стенами и белым линолеумом на полу. Перед ними стоял стол с разными контейнерами, дальше — ряд белых шкафчиков, все закрытые. Напротив входа виднелись закрытые рольставни; вероятно, на них заносили тело для бальзамирования. В центре комнаты стояла плоская металлическая кровать. Зои вошла в комнату и завороженно уставилась на кровать.

— Сколько уходит времени на бальзамирование тела?

— Это сильно зависит от состояния тела. Одни находятся в худшем состоянии, другие — в лучшем. В среднем около двух часов.

Зои задумчиво кивнула.

— Я полагаю, у вас есть какие-то конкретные вопросы? По поводу убийств?

— Верно. Могу я показать вам несколько фотографий жертв?

— Разумеется.

Она достала папку из сумки, открыла ее и вытащила фотографии. Едва не разложила их на металлической кровати, освещенной лучше всего, но в этом было что-то неправильное, и Зои выложила снимки на стол. Вернон подошел и стал их заинтересованно разглядывать. Зои изучала выражение его лица. Непривычное ощущение — показывать такие снимки штатскому и не видеть ни потрясения, ни отвращения. Абрамсон перебегал взглядом с одной фотографии на другую, спокойно и бесстрастно. Этот человек был хорошо знаком со смертью.

— Я согласен с вашим заключением, — наконец произнес он. — Это работа не профессионала. По крайней мере, в двух первых случаях.

— Почему вы так считаете? — спросила Зои.

У нее были некоторые собственные идеи, но она не сомневалась, что директор похоронного бюро сможет сказать намного больше.

— Ну, во-первых, ни один уважающий себя профессионал не испортит так процесс бальзамирования ноги. К этому моменту тело должно было вонять до небес.