— Она дочка градоправителя.

— Ты знаешь, что она влюблена в тебя?

— Не в меня. В лучшего боевого мага с хорошим происхождением и приятной внешностью. Нет, даже не в статус, а в себя, окутанную сиянием этого статуса. У Ларса, я слышал, семья небогатая, а то она на него бы переключилась. Собственно, когда он только приехал, и я проиграл ему в поединке, она на Ларса вешалась, переключилась обратно на меня, лишь когда поняла, что Ларс не богат.

— Она доставит нам проблемы?

— Я прослежу, чтобы у неё и шанса не было.

Так непривычно получать защиту и заботу…

— Спасибо.

Мы приближаемся к градоправителю. Девица оставляет своё место и начинает пробираться к родителям. Вот же… дурная. Впрочем, это проблемы её и её родителей.

— Синьорина Далис, сеньор Мэгг! — лучась радостью, приветствует нас градоправитель.

— Приветствую, — Ирвин ступает мне поздороваться первой, тем самым подчёркивая, что в паре первая я.

У градоправителя расширяются зрачки, его супруга удивлена не меньше, но вопросы они оставляют при себе.

— Сеньор Мэгг! — влезает девица и тянет лапку с намёком, чтобы Ирвин приложился к ладошке.

Самомнение у золотой девочки выше крыши, это понятно. Но где хоть капля гордости?!

Меня она демонстративно не замечает, а Ирвин точно также не замечает вытянутую руку. Он полубоком оборачивается ко мне:

— Иви, позволь тебе представить единственную дочку градоправителя синьорину Алисию. Синьорина Алисия, познакомьтесь, моя невеста синьорна Лейсан-Ивета Далис.

Мне кажется, или Ирвин слегка нарушил правила представления? По идее, мы обе незамужние особы приблизительно одного социального статуса, то есть Ирвину следовало либо вообще фамилии не упоминать, либо, если собирался назвать мою, то и синьорину следовало представить полностью. Он открыто демонстрирует пренебрежение к дочке градоправителя.

Алисия широко распахивает глаза:

— Н-невеста?!

Сколько негодования и ненависти…

— Да, верно. Моежете меня поздравить, синьорина, — усмехается Ирвин.

Алисия медленно опускает руку. Уголок её рта дёргается.

— Синьорина Иветта, попробовав косметику вашего модного дома, я была поражена. Она не уступает по качеству восточной. Пожалуй, она превосходит! — жена градоправителя пытается сгладить неловкое положение, в которое угодила дочь, а заодно меняет тему.

Я улыбаюсь:

— Благодарю за высокую оценку. Я убеждена, что красота должна быть доступна каждой, и бесконечно важно, чтобы краска не только улучшала внешний вид, но и благотворно влияла на кожу.

В конце концов, я здесь, чтобы представлять модный дом.

— Чудесно! — восклицает жена градоправителя.

Продолжать неприлично, чуть в стороне ожидают Ольза с Ларсом и Ланли с Ареном. Да и другие гости прибывают, все должны поздороваться с хозяевами приёма.

Мы с Ирвином проходим в зал, я лишь краем глаза отмечаю, что Алисия куда-то упорхнула. Хм… Побежала сплетни узнавать или гадость мне устраивать? Нас окружают местные светские дамы, и становится не до золотой девочки. Я охотно отвечаю на вопросы, рассказываю о косметике, о планах запустить линейку аксессуаров, а потом и одежды — первая косметичка появится уже скоро, так что мой рассказ своего рода неофициальный анонс.

Ирвин стойко терпит и не оставляет меня ни на минуту.

Дамы засыпают меня комплиментами и хвалят бриллиантовый гарнитур, платье, стиль, вкус. Особенное внимание уделяется гарнитуру. Как я понимаю, они впервые видят драгоценности семьи Мэгг, поэтому для них это дорогие ювелирные украшения, но не драгоценные символы. Просвещать их я точно не собираюсь, сдержанно благодарю.

— Как ты? — шёпотом спрашивает Ирвин, когда нам наконец удаётся вырваться из окружения.

Хотя я и пришла представлять модный дом, всё хорошо в меру, навязчивость оттолкнёт от меня. При том, что я ориентируюсь на рядовых горожанок, я хочу, чтобы при этом модный дом оставался статусным.

— Ожидаемо скучно, — улыбаюсь я. — Но… насколько скучный вечер, настолько захватывающей должна быть ночь. Как считаешь?

— О, да. Согласен компенсировать.

— М-м-м…

Жаль, что на глазах уважаемой публики целоваться нельзя. Я и так нарушаю приличия, поселившись в доме жениха, лучше не дразнить лишний раз.

Но в сдержанности есть своя прелесть. Мы замираем, глядя друг другу в глаза, и буквально физически чувствую, как между нами начинает искрить. Время словно останавливается, я забываю дышать.


Ирвин первым моргает, а я вспоминаю, где мы находимся и неожиданно для себя заливаюсь краской, потом что, как мне кажется, такой взгляд глаза в глаза, когда весь мир перестаёт существовать, во сто крат интимнее самого страстного из поцелуев.

— Я бы не отказалась от пары глотков свежего воздуха, — хмыкаю я.

— Как и я, — Ирвин увлекает меня к балкону.

Никакого уединения, балкон тянется, как я понимаю, на всю ширину зала, по крайней мере выходов несколько. На балкое люди, и до нас доносятся голоса.

— Я откровенно не понимаю, как эта женщина может быть невестой сеньора Мэгга. Достойнейший мужчина и она с дурной репутацией.

— Да-да, говорят, она изменяла сеньору Мэггу с каким-то проходимцем, и сеньор был вынужден вызвать его на поединок чести.

Алисия с подружками во всей красе. Золотую девочку я узнаю по голосу.

— Жаль, что сеньор Мэгг не видит, какой идеальной парой вы с ним были бы.

— Упускает своё счастье.

— Может быть, та женщина шантажирует сеньора или даже использует запрещённый ментальный контроль?

— Её следует арестовать! — Алисия с восторгом подхватывает идею.

— Дуры, — вздыхает Сквозя.

Ирвин молчит, но смотрит он на вход таким взглядом, как будто готов испепелять.

Секундное колебание, и он резко отдёргивает прикрывающий вход тюль, выходит на балкон один. Я следую за Ирвином — не топтаться же у порога.

— Сеньор Мэгг, — теряются девицы.

На лицах смущение и даже вина. Похоже, подружки не столько подружки, сколько подхалимки и прихлебательницы, привыкли поддакивать золотой девочке по любому поводу.

А вот Алисия вообще не смущается:

— Сеньор Мэгг, а я как раз узнала, что ваша невеста давно потеряла невинность!

— Синьорина Алисия, никогда бы не догадался, что вы любительница рыться в чужом грязном белье.

— А?!

— Синьорина Алисия, вам стоит быть внимательнее. За клевету, распространение заведомо ложных слухов и порочение репутации вам придётся отвечать, если вы позволите себе подобное ещё хотя бы раз. Подумайте о том, что влияние вашего отца от меня не спасёт.

Алисия бледнеет и начинает оседать:

— И-ирвин…, — жалко лепечет она.

Подружки подхватывают её, не позволяют упасть.

Ирвин, глядя на неё, даже не думает смягчаться.

— Синьорина, вам дурно? Иви, синьрина Алисия оговорилась из-за внезапно ухудшевшегося самочувствия. Пожалуйста, не принимай близко к сердцу. Уверен, в будущем синьорина Алисия не допустит вольностей, которые можно было бы истолковать превратно.

— Ах, разумеется.

— Иви, полагаю, нам стоит пригласить синьорине лекаря.

Алисия с неожиданной твёрдостью поднимается:

— Я люблю тебя, и я лучше!

Мне становится её жаль. Золотая девочка, очевидно, никогд ни в чём не получавшая отказа, конечно, ей трудно, и она просто не понимает, что в этот раз кричать “хочу” громче не сработает. Отказ — это то, что ей придётся пережить.

Надеюсь, ей пойдёт на пользу.

— Синьорина, — Ирвин легко уклоняется от объятий, — я не могу и никогда не смогу ответить на ваши чувства. В моём сердце есть только синьорина Лейсан-Иветта. Пожалуйста, вспомните о своём достоинстве. Я забуду всё, что здесь произошло.

— Но!

Ирвин подаёт мне руку, и мы возвращаемся в зал.

— Прости, Иви.

— Я? Я в порядке. А вот Алисия… Но ты говорил, что она гонится за статусом, а значит её сердце не разбито, удар получило самолюбие. Собственно в её “люблю тебя” отчётливо слышалось “требую этого”.

— Угу… Давай не будем о ней? О, к нам градоправитель с супругой направляются.