- Не густо, а что с землями, совсем плохо? Те же крупы посеять проблематично?
- Земля каменистая, что-то вырастить спина отвалится.
- Сколько овец всего в деревне?
- Около четырех сотен.
- То есть по десятку на двор. Почему не увеличивают поголовье?
- А зачем?
- Что бы было больше шерсти, мяса и, как следствие, денег. Например, для этого.
Управляющий пожал плечами. Я внимательно посмотрела на него. Может издевается? Да нет, вроде серьезный.
- Овечий сыр делают?
- Да, для дома.
- А почему на продажу не делают? Что в городе не нужен никому? Спроса нет?
- Овец не хватает, сыр только для семьи и молоко детям.
- Я не очень понимаю, нашим людям деньги совсем не нужны? Или они считать не умеют, а может просто работать не хотят и их все устраивает?
Снова пожатие плечами.
- Ясно, нужно поговорить с хозяйками. Похоже от них будет толку больше.
Рич и Дон старались не смеяться, но весело улыбались, что суровые жители приняли на свой счет. И правильно сделали. Народ был одет плохо, но выглядел довольно сытым, не голодают уже хорошо. Я присмотрелась к домам. Дом от овчарни отличить было трудно, но я смогла, все же трубы выдавали человеческое жилье. Вряд ли овцы в Дальгоре умели топить свои овчарни сами, но меня уже одолевали сомнения. А вдруг здесь овцы умнее людей и домовитей? Народ собрался на деревенской площади, мощеной неровными камнями и исподлобья наблюдал за нашей нарядной делегацией. Гвардейцы напряглись.
- Здравствуйте, люди дорогие! - с радостной улыбкой приветствовала деревенских.
- И вам не хворать, - вперед вышел старик с седой бородой до груди, видимо староста деревни с поэтичным названием “Хромая Лошадь”.
- Это новая хозяйка прибыла, - пояснил управляющий плебсу.
Все дружно скривились. Похоже мне не рады, ну да я от них тоже не в восторге, посмотрим, как дальше пойдет. Чумазая ребятня выглядывала из-за спин взрослых с любопытством сверкая глазками. Хорошенькие какие, я им весело подмигнула, раздалось хихиканье. На мелюзгу шикнули.
- Король Конрад предложил мне пройти испытание на ваших землях, и я решила попытать счастья. Меня зовут леди Анни Виндор, и я из Лурдианы, - честно призналась я народу.
Те тяжко вздохнули.
- Еще одна бестолочь!
- Принесло на нашу голову!
- Совсем дите, толку от нее не будет.
- И чего король нам всяких сюда присылает, других мест чтоль нету?
Что-то в этом духе вполголоса бухтели деревенские.
- А что много до меня было желающих вам помочь?
- А кто нам желал помочь? Все токмо о себе и думали. Нужны мы больно, что б нам помогать. А было их семеро, ты, девонька, восьмая ужо, - за всех ответил староста.
- А что они тут целый год делали тогда? В том сарае на холме сидели?
- Почему это в сарае? Там дом господский. Все чин по чину. И кухня и спаленка, и кабинет. Все отстроили как было велено, но зимой сбегали все как одна, - хмуро пояснил староста.
- Может там холодно? На вершине холма ветер сильный? А зимы-то у вас поди суровые, морозные и длинные, - продолжала разговор я.
- Зимы как зимы, - пожал плечами староста. - Ветра у нас не сильные, горы закрывают. Снег есть, конечно, но к первому месяцу весны уже тепло, все тает. В конце месяца уже трава зелена, овечек на выгон отпускаем.
- Ну если такие зимы хорошие, то чего они убегали-то? Не пойму никак?
- Да скучно нашим барышням, вот почему, - отрезал староста и народ согласно загудел.
- Ах вот они какие! Да зимой же у женщин самая работа! Пряжи напрясть, связать чего, одежды на лето нашить, вышить все по-ярче, чтоб семья на ярмарку красивая да нарядная поехала всем на зависть, разве ж это скучно? Мыла наварить, чтоб ребятки наши чистенькие были, а не как поросятки. Посуду расписать цветами да птицами, украшений сделать из бус и лент, девушкам по весне наряжаться охота! Что ж мы не живые?
Женщины и девушки уже благожелательно смотрели в мою сторону.
- А ты, поди, все это умеешь? Ты ж благородная!
- И что? Шитье да вышивка самое благородное дело. Дворянки только этим и занимаются, когда от хозяйства отдыхают.
- Да какое у них хозяйство, у вас же слуги для каждого дела приставлены, - не поверил староста и его поддержали.
- Так все деревни и есть мое хозяйство! Разве у вас дел мало?
- У нас-то много. А ты чего умеешь?
- Да все чему научили в монастыре святой Анны, то и умею, учат нас по двенадцать лет. Мне еще два года учиться, но на ваши земли знаний и сейчас хватит. У кого разместиться можно? Кто гостей примет, мы заплатим за постой, - прекратила дискуссию ни о чем.
- К нам можно!
- И к нам!
- У нас тоже место есть!
Ага! Значит нужны деньги! А что ж не зарабатываем-то? Или они думают, что я лично за них все сделать должна, а они будут на печи бока греть? Этот номер не пройдет. Нас разобрали по домам, меня, конечно, в дом к старосте. Ну держись, дед! Распустил народ, обленились все. Вон мужики здоровые какие, да на них пахать можно без коней. Поле расчистить не могут! Хоть бы одно расчистили под просо для птицы, все прибыль бы пошла. Цыплята не ягнята, растут быстро. Лодыри.
Я никогда не видела саклю, но войдя в дом старосты почему-то назвала его так. Каменные стены, каменная печка, пол правда деревянный, деревянные перегородки, не достающие до потолка, отделяющие каморки для сна. У печи большой грубый стол из дерева с лавками по бокам. На лавках домотканые коврики, довольно милые. Я нагло прогулялась по всему дому и залезла везде, куда достала. В сундуках шарить постеснялась, но мне хозяйка и так все покажет если попрошу.
- Не богато живете, - удрученно покачала головой.
- Да откуда уж тут богатству взяться? Земли бедные, только овечки да огородик и спасают, - по деревенской привычке стала жаловаться хозяйка Гленна, жена старосты Брюса.
- Что уж тут поделаешь. Живем как можем, - мрачно поддержал супругу Брюс.
- У нас говорят, что под лежачий камень вода не течет. Если сидеть сиднем, так и не разбогатеешь. А если есть желание жить лучше, то советом помогу, научу всему, что сама знаю, да и подруги и сестры мои помогут. Они у меня все умные.
- Да разве ж тут можно что придумать? Глухомань тут у нас. Сбежишь же в первую же зиму. Поди замужем-то лучше? - хитро прищурился старик.
- Если б я замуж хотела, то уже была бы замужем за богатым бароном в Лурдиане, а я тут с вами сижу, разговоры разговариваю.
- И чем ты нам помочь сможешь? Лошадей нам купишь? Шелка нашим девкам подаришь? - развеселился староста.
- А вот тут, дед, важный момент. Ты сам запомни и другим передай. Помочь это не значит все сделать за вас. Все что дается даром, никогда не ценится. Я могу научить делать красивые дорогие вещи, но делать их вы будете сами. Я могу помочь вам выгодно продавать все что вы сделаете, но это ваш труд, ваше время и ваши деньги. Но если вы работать не хотите и хорошая жизнь вам не нужна, то тут я вам не помощница. Налоги вам все равно платить придется, но у вас отсрочка почти четыре года.
Староста опешил от моей отповеди, слыханное ли дело сопля малолетняя старика жизни учит, а потом спросил:
- А почему четыре года? Вас же всех на два года присылают, да только не выдерживал никто, да и толку от них не было.
- Мне еще два года учится в монастырской школе святой Анны. Следующим летом я приеду и начну уже работать, но если от вас помощи не будет, то не серчай. Не можешь научим, не хочешь заставим. Меня в монастыре с пяти лет работать учили, так что я не белоручка, все умею, хоть и графская дочка.
- И где вас таких умных берут только? А чего ж другие-то сбёгли?
- Про других не знаю и знать не хочу, но я своему слову хозяйка. Вот только чается мне, что другие не из Лурдианы были и к монастырю святой Анны отношения не имели.
- Твоя правда, наши все были, местные. А ты-то чем лучше?
- Темнота ты деревенская, дед. Про нашу школу весь мир знает, одни вы не слышали, - рассмеялась я.
- Леди Анни, так вы что и вправду там учитесь? Может и леди Лилиан знаете? - откуда-то вылез управляющий.
- Я и вправду там учусь, леди Лилиан знаю, и она меня знает, и леди Даниэлу, и леди Марику, и леди Жустинианну и еще много кого. Они мне помочь обещали, но и я у них в долгу не останусь. В нашем сестринстве по-другому не бывает, мы друг другу ближе кровной родни. В беде сестер не бросаем.
- Дак это ж совсем другое дело! Дед, неужто нам повезло наконец, и удача к нам лицом повернулась?
- А ты чего всполошился-то так? Я про этих ледей и не слыхал ничего, - не оценил душевного подъема моего управляющего старый Брюс.
Гленна притихла у печки, осторожно шурша мешочками с травами, но ушки держала востро. Будет о чем соседям рассказать, миледи видать другая совсем, не такая как прежние, вон как Стретера проняло, а он мужик бывалый.
- Ты дед говори, да не заговаривайся, - строго одернул старосту управляющий. - Правильно миледи говорит, видать деньги вам не нужны, раз делать ничего не хотите. А про монастырь святой Анны я тебе так скажу, выпускницы их школы лучшие в мире хозяйки, они все умеют. Про них даже молва ходит, что они золото из воздуха делать могут. Ну это, конечно, для красного словца, но от правды не далеко. У моего командира лорда Ирвина Дальвейга супруга леди Лилианна из той же школы ученица. Так она за десять лет в домене таких дел наворотила, что у нее крестьяне чуть не с серебряных тарелок едят, но трудиться приходилось по первости много. Зато сейчас как сыр в масле катаются.
Гленна ахнула и стала шустро накрывать на стол. Вот уж новости так новости, неужто и им счастье привалило?
- Гленна, а ну-ка давай свою лучшую вышивку, пусть миледи оценит, - насупился Брюс.
Жена метнулась за перегородку, стукнула крышка сундука и она принесла вышитый рушник.
- Ну как? - гордо приосанился дед. - Какова моя мастерица?
Я внимательно рассмотрела вышивку с геометрическим узором, простенько, но аккуратно.
- Не плохо, стежки все ровные, нитка натянута в меру, узелков мало и незаметные они почти. Хорошая вышивка, качественная, - похвалила я хозяйку, та расцвела.
- Земля каменистая, что-то вырастить спина отвалится.
- Сколько овец всего в деревне?
- Около четырех сотен.
- То есть по десятку на двор. Почему не увеличивают поголовье?
- А зачем?
- Что бы было больше шерсти, мяса и, как следствие, денег. Например, для этого.
Управляющий пожал плечами. Я внимательно посмотрела на него. Может издевается? Да нет, вроде серьезный.
- Овечий сыр делают?
- Да, для дома.
- А почему на продажу не делают? Что в городе не нужен никому? Спроса нет?
- Овец не хватает, сыр только для семьи и молоко детям.
- Я не очень понимаю, нашим людям деньги совсем не нужны? Или они считать не умеют, а может просто работать не хотят и их все устраивает?
Снова пожатие плечами.
- Ясно, нужно поговорить с хозяйками. Похоже от них будет толку больше.
Рич и Дон старались не смеяться, но весело улыбались, что суровые жители приняли на свой счет. И правильно сделали. Народ был одет плохо, но выглядел довольно сытым, не голодают уже хорошо. Я присмотрелась к домам. Дом от овчарни отличить было трудно, но я смогла, все же трубы выдавали человеческое жилье. Вряд ли овцы в Дальгоре умели топить свои овчарни сами, но меня уже одолевали сомнения. А вдруг здесь овцы умнее людей и домовитей? Народ собрался на деревенской площади, мощеной неровными камнями и исподлобья наблюдал за нашей нарядной делегацией. Гвардейцы напряглись.
- Здравствуйте, люди дорогие! - с радостной улыбкой приветствовала деревенских.
- И вам не хворать, - вперед вышел старик с седой бородой до груди, видимо староста деревни с поэтичным названием “Хромая Лошадь”.
- Это новая хозяйка прибыла, - пояснил управляющий плебсу.
Все дружно скривились. Похоже мне не рады, ну да я от них тоже не в восторге, посмотрим, как дальше пойдет. Чумазая ребятня выглядывала из-за спин взрослых с любопытством сверкая глазками. Хорошенькие какие, я им весело подмигнула, раздалось хихиканье. На мелюзгу шикнули.
- Король Конрад предложил мне пройти испытание на ваших землях, и я решила попытать счастья. Меня зовут леди Анни Виндор, и я из Лурдианы, - честно призналась я народу.
Те тяжко вздохнули.
- Еще одна бестолочь!
- Принесло на нашу голову!
- Совсем дите, толку от нее не будет.
- И чего король нам всяких сюда присылает, других мест чтоль нету?
Что-то в этом духе вполголоса бухтели деревенские.
- А что много до меня было желающих вам помочь?
- А кто нам желал помочь? Все токмо о себе и думали. Нужны мы больно, что б нам помогать. А было их семеро, ты, девонька, восьмая ужо, - за всех ответил староста.
- А что они тут целый год делали тогда? В том сарае на холме сидели?
- Почему это в сарае? Там дом господский. Все чин по чину. И кухня и спаленка, и кабинет. Все отстроили как было велено, но зимой сбегали все как одна, - хмуро пояснил староста.
- Может там холодно? На вершине холма ветер сильный? А зимы-то у вас поди суровые, морозные и длинные, - продолжала разговор я.
- Зимы как зимы, - пожал плечами староста. - Ветра у нас не сильные, горы закрывают. Снег есть, конечно, но к первому месяцу весны уже тепло, все тает. В конце месяца уже трава зелена, овечек на выгон отпускаем.
- Ну если такие зимы хорошие, то чего они убегали-то? Не пойму никак?
- Да скучно нашим барышням, вот почему, - отрезал староста и народ согласно загудел.
- Ах вот они какие! Да зимой же у женщин самая работа! Пряжи напрясть, связать чего, одежды на лето нашить, вышить все по-ярче, чтоб семья на ярмарку красивая да нарядная поехала всем на зависть, разве ж это скучно? Мыла наварить, чтоб ребятки наши чистенькие были, а не как поросятки. Посуду расписать цветами да птицами, украшений сделать из бус и лент, девушкам по весне наряжаться охота! Что ж мы не живые?
Женщины и девушки уже благожелательно смотрели в мою сторону.
- А ты, поди, все это умеешь? Ты ж благородная!
- И что? Шитье да вышивка самое благородное дело. Дворянки только этим и занимаются, когда от хозяйства отдыхают.
- Да какое у них хозяйство, у вас же слуги для каждого дела приставлены, - не поверил староста и его поддержали.
- Так все деревни и есть мое хозяйство! Разве у вас дел мало?
- У нас-то много. А ты чего умеешь?
- Да все чему научили в монастыре святой Анны, то и умею, учат нас по двенадцать лет. Мне еще два года учиться, но на ваши земли знаний и сейчас хватит. У кого разместиться можно? Кто гостей примет, мы заплатим за постой, - прекратила дискуссию ни о чем.
- К нам можно!
- И к нам!
- У нас тоже место есть!
Ага! Значит нужны деньги! А что ж не зарабатываем-то? Или они думают, что я лично за них все сделать должна, а они будут на печи бока греть? Этот номер не пройдет. Нас разобрали по домам, меня, конечно, в дом к старосте. Ну держись, дед! Распустил народ, обленились все. Вон мужики здоровые какие, да на них пахать можно без коней. Поле расчистить не могут! Хоть бы одно расчистили под просо для птицы, все прибыль бы пошла. Цыплята не ягнята, растут быстро. Лодыри.
Я никогда не видела саклю, но войдя в дом старосты почему-то назвала его так. Каменные стены, каменная печка, пол правда деревянный, деревянные перегородки, не достающие до потолка, отделяющие каморки для сна. У печи большой грубый стол из дерева с лавками по бокам. На лавках домотканые коврики, довольно милые. Я нагло прогулялась по всему дому и залезла везде, куда достала. В сундуках шарить постеснялась, но мне хозяйка и так все покажет если попрошу.
- Не богато живете, - удрученно покачала головой.
- Да откуда уж тут богатству взяться? Земли бедные, только овечки да огородик и спасают, - по деревенской привычке стала жаловаться хозяйка Гленна, жена старосты Брюса.
- Что уж тут поделаешь. Живем как можем, - мрачно поддержал супругу Брюс.
- У нас говорят, что под лежачий камень вода не течет. Если сидеть сиднем, так и не разбогатеешь. А если есть желание жить лучше, то советом помогу, научу всему, что сама знаю, да и подруги и сестры мои помогут. Они у меня все умные.
- Да разве ж тут можно что придумать? Глухомань тут у нас. Сбежишь же в первую же зиму. Поди замужем-то лучше? - хитро прищурился старик.
- Если б я замуж хотела, то уже была бы замужем за богатым бароном в Лурдиане, а я тут с вами сижу, разговоры разговариваю.
- И чем ты нам помочь сможешь? Лошадей нам купишь? Шелка нашим девкам подаришь? - развеселился староста.
- А вот тут, дед, важный момент. Ты сам запомни и другим передай. Помочь это не значит все сделать за вас. Все что дается даром, никогда не ценится. Я могу научить делать красивые дорогие вещи, но делать их вы будете сами. Я могу помочь вам выгодно продавать все что вы сделаете, но это ваш труд, ваше время и ваши деньги. Но если вы работать не хотите и хорошая жизнь вам не нужна, то тут я вам не помощница. Налоги вам все равно платить придется, но у вас отсрочка почти четыре года.
Староста опешил от моей отповеди, слыханное ли дело сопля малолетняя старика жизни учит, а потом спросил:
- А почему четыре года? Вас же всех на два года присылают, да только не выдерживал никто, да и толку от них не было.
- Мне еще два года учится в монастырской школе святой Анны. Следующим летом я приеду и начну уже работать, но если от вас помощи не будет, то не серчай. Не можешь научим, не хочешь заставим. Меня в монастыре с пяти лет работать учили, так что я не белоручка, все умею, хоть и графская дочка.
- И где вас таких умных берут только? А чего ж другие-то сбёгли?
- Про других не знаю и знать не хочу, но я своему слову хозяйка. Вот только чается мне, что другие не из Лурдианы были и к монастырю святой Анны отношения не имели.
- Твоя правда, наши все были, местные. А ты-то чем лучше?
- Темнота ты деревенская, дед. Про нашу школу весь мир знает, одни вы не слышали, - рассмеялась я.
- Леди Анни, так вы что и вправду там учитесь? Может и леди Лилиан знаете? - откуда-то вылез управляющий.
- Я и вправду там учусь, леди Лилиан знаю, и она меня знает, и леди Даниэлу, и леди Марику, и леди Жустинианну и еще много кого. Они мне помочь обещали, но и я у них в долгу не останусь. В нашем сестринстве по-другому не бывает, мы друг другу ближе кровной родни. В беде сестер не бросаем.
- Дак это ж совсем другое дело! Дед, неужто нам повезло наконец, и удача к нам лицом повернулась?
- А ты чего всполошился-то так? Я про этих ледей и не слыхал ничего, - не оценил душевного подъема моего управляющего старый Брюс.
Гленна притихла у печки, осторожно шурша мешочками с травами, но ушки держала востро. Будет о чем соседям рассказать, миледи видать другая совсем, не такая как прежние, вон как Стретера проняло, а он мужик бывалый.
- Ты дед говори, да не заговаривайся, - строго одернул старосту управляющий. - Правильно миледи говорит, видать деньги вам не нужны, раз делать ничего не хотите. А про монастырь святой Анны я тебе так скажу, выпускницы их школы лучшие в мире хозяйки, они все умеют. Про них даже молва ходит, что они золото из воздуха делать могут. Ну это, конечно, для красного словца, но от правды не далеко. У моего командира лорда Ирвина Дальвейга супруга леди Лилианна из той же школы ученица. Так она за десять лет в домене таких дел наворотила, что у нее крестьяне чуть не с серебряных тарелок едят, но трудиться приходилось по первости много. Зато сейчас как сыр в масле катаются.
Гленна ахнула и стала шустро накрывать на стол. Вот уж новости так новости, неужто и им счастье привалило?
- Гленна, а ну-ка давай свою лучшую вышивку, пусть миледи оценит, - насупился Брюс.
Жена метнулась за перегородку, стукнула крышка сундука и она принесла вышитый рушник.
- Ну как? - гордо приосанился дед. - Какова моя мастерица?
Я внимательно рассмотрела вышивку с геометрическим узором, простенько, но аккуратно.
- Не плохо, стежки все ровные, нитка натянута в меру, узелков мало и незаметные они почти. Хорошая вышивка, качественная, - похвалила я хозяйку, та расцвела.