Какое-то время она смотрела на сыщика молча, а потом дерзко вздернула подбородок.

– Я отвечу вам на ваш вопрос. Я полюбила Джека с того момента, когда впервые его увидела – это было два года назад. Мне кажется, что позже – то есть я в этом уверена – он тоже полюбил меня. Но ни разу в этом не признался.

– Epatant![24] – воскликнул Пуаро. – Вы сэкономили мне добрых четверть часа, не ходя вокруг да около и рассказав всю правду. Вы очень умны. Теперь, ваш муж – он подозревал о ваших чувствах?

– Не знаю, – медленно ответила Маргарита. – Думаю… в последнее время… возможно. Его отношение ко мне изменилось… Хотя, может быть, это просто моя фантазия.

– Больше об этом никто не знал?

– Не думаю.

– И еще один вопрос – прошу заранее простить меня, мадам: вы не любили вашего мужа?

На мой взгляд, на свете не так уж много женщин, способных ответить на этот вопрос так же прямо, как ответила эта.

– Нет, – просто произнесла Маргарита Клэйтон.

– Bien. Теперь все мы знаем, на чем стоим. По-вашему, мадам, майор Рич не убивал вашего мужа, но вы понимаете, что все улики указывают на то, что сделал это именно он? Может быть, вы знаете, как частное лицо, о каких-то нестыковках в цепочке доказательств?

– Нет, мне ничего такого неизвестно.

– Когда ваш муж впервые сказал вам о своей поездке в Шотландию?

– Сразу после ланча. Еще он сказал, что это скука смертная, но ехать надо. Он сказал, что это как-то связано с оценкой земли.

– А потом?

– Потом он уехал… кажется, поехал в свой клуб. Больше… больше я его не видела.

– Теперь займемся майором. Как он вел себя в тот вечер? Как обычно?

– Да… кажется.

– Но вы не уверены?

Маргарита нахмурила брови.

– Он был… немного напряжен. Со мной – не с другими. Но, мне кажется, я знаю почему. Вы меня понимаете? Я уверена, что эта скованность, или, лучше сказать, некоторая несобранность, не имели к Эдварду никакого отношения. Он просто был удивлен, услышав о том, что Эдвард уехал в Шотландию, и тут было чему удивляться.

– И больше ничего необычного не приходит вам в голову, когда вы вспоминаете тот вечер?

Маргарита задумалась.

– Нет, больше ничего.

– А вы… вы заметили этот сундук?

Слегка вздрогнув, женщина покачала головой.

– Я его совершенно не помню – не помню даже, как он выглядит. Мы практически весь вечер играли в покер.

– И кто выиграл?

– Майор Рич. Мне совсем не шла карта, так же, как и майору Кёртису. Спенсы выиграли какую-то мелочь, но главным победителем был майор Рич.

– Вы разошлись – во сколько?

– Кажется, где-то в половине первого. Ушли мы все вместе.

– Ах, вот как!.. – Глубоко задумавшись, Пуаро замолчал.

– Мне хотелось бы быть вам более полезной, – сказала миссис Клэйтон. – А я, кажется, так мало вам рассказала…

– Что касается настоящего – да. Но что вы можете рассказать о прошлом, мадам?

– О прошлом?

– Да. В прошлом с вами не случалось ничего необычного?

Женщина покраснела.

– Вы имеете в виду того ужасного коротышку, который застрелился? Но я в этом не виновата, месье Пуаро. Честное слово, не виновата.


– Я имел в виду не совсем это происшествие.

– Тогда, может быть, вы о той дурацкой дуэли? Но итальянцы до сих пор дерутся на дуэлях. Я благодарила Бога, что никого не убили.

– Для вас это, должно быть, было большим облегчением, – мрачно согласился сыщик.

Маргарита подозрительно посмотрела на него. Маленький бельгиец встал и опять взял ее руку в свои.

– Мадам, я не собираюсь драться из-за вас на дуэли, – произнес он. – Но я сделаю то, о чем вы меня просите. Я найду истину. И будем надеяться, что ваши инстинкты вас не подвели – и что истина поможет, а не навредит вам.





* * *


Первым нашим собеседником стал майор Кёртис. Он оказался мужчиной лет сорока, с военной выправкой, темными волосами и бронзовым от загара лицом. Клэйтонов, как и майора Рича, Кёртис знал вот уже несколько лет. Он подтвердил все написанное в газетах.

Где-то около половины восьмого они с Клэйтоном выпивали в клубе, и именно тогда Клэйтон сообщил ему о своем намерении заехать к майору Ричу по дороге в Юстон[25].

– А как вел себя мистер Клэйтон? Он был весел или мрачен?

Майор задумался – в разговоре он был человеком несколько медлительным.

– Мне показалось, что тот был в довольно хорошем настроении, – сообщил он наконец.

– И ничего не говорил о своей возможной ссоре с майором Ричем?

– Боже, конечно же, нет! Они были приятелями.

– А он не возражал против… дружбы своей супруги с майором?

Майор Кёртис побагровел.

– Вы, я вижу, читаете эти проклятые газеты с их вечными намеками и ложью… Конечно, он не возражал. Да он сам тогда сказал мне: «Конечно, Маргарита будет на вечеринке».

– Понятно. А во время самой вечеринки майор вел себя как обычно?

– Я ничего такого не заметил.

– А мадам? Она тоже вела себя как обычно?

– Понимаете, – ответил майор после минутного молчания, – теперь, когда я об этом вспоминаю, мне кажется, что она была немного молчалива. Знаете, как это бывает – часто задумывалась и витала мыслями где-то далеко…

– Кто приехал первым?

– Спенсы. Они уже были на месте, когда приехал я. Дело в том, что я заехал за миссис Клэйтон, но она к тому времени уже успела уехать. Поэтому я немного опоздал.

– И чем же вы развлекались? Танцами? Игрой в карты?

– И того и другого понемножку. Но в основном танцевали.

– Вас было пятеро?

– Да, но дело в том, что я не танцую. Я ставил пластинки, а остальные танцевали.

– И кто с кем танцевал чаще всего?

– Понимаете, дело в том, что Спенсы любят танцевать друг с другом. Они прямо-таки наслаждаются этим – всякие замысловатые па и все такое…

– Значит, миссис Клэйтон в основном танцевала с майором Ричем?

– Получается, что так.

– А потом вы играли в покер?

– Да.

– А когда разошлись?

– Довольно рано. Где-то сразу после полуночи.

– Вы ушли все вместе?